***
— Эй, вставай уже, тряпка! — Дживон пинает «тело» уже месяц, но всё никак не может поднять. «Телом» является Ханбин, который уже месяц отказывается вылазить из своей маленькой затхлой квартирки.- Ты бы хоть убирался здесь иногда. — Свали в своё стойло, козёл.- послышалось где-то из-под одеяла. — Чего? Тебя не слышно. Если хочешь что-то сказать, говори нормально. — Я сказал, что тебе пора свалить нахуй.- Бин выныривает из-под одеяла и смотрит на Дживона с таким отвращением, что последнему хочется реально свалить. — А, раз тебе не нужен новый адрес Чжинхвана, то я пошёл.- услышав заветное имя, Ханбин подрывается с кровати и хватается за футболку брата. — Что? Как ты узнал? Откуда? — Он дал мне его. Но тебе лучше туда не заявляться. — Это ещё почему? — Разве он не сказал, что не хочет тебя больше видеть? — Ну и что? — альфа смотрит на брата, словно тот глупость сморозил. — Боже, глупый же ты. Стань таким человеком, чтобы Хван просто не смог тебе отказать. — И как мне это сделать? — более-менее успокоившись, альфа сел на кровать, задумавшись. — Ты ведь готовишься к дебюту, верно? — Да, но песни не идут вообще. Нужно как минимум три, а я и одной написать не могу. — Так напиши о нём и для него. Может, он оценит. — Ты идиот? Он меня не признает из-за какой-то там песни. Я заранее обречён на провал. — Ну, как знаешь. Я предложил. Мне пора. Смотри не помри тут. — Иди уже. — Давай, удачи, — кинул он напоследок и, закрыв за собой дверь, ушёл. Ханбин же остался в размышления над словами Дживона. Может действительно перестать заниматься всякой бурдой, взяться за ум и завоевать своего омегу тем, в чём он мастер — музыкой? Он уже буквально запылал этой идеей и поспешил сесть за писанину, но как только касается ручкой листа, тут же вся уверенность пропадает и на её место приходит паника, не оправданная, конечно. И как ему написать песню о своих чувствах, если он и сам толком их не может понять и описать? Сдаваться он не собирается, но пыл убавил. Теперь он уже серьёзно сидел и раздумывал о собственных чувствах и о том, как сильно омега влияет на него. Ханбин уже свыкся с мыслью, что он подкаблучник первого разряда, но характер его никуда не делся. Именно поэтому альфа боится наломать дров. Его эмоции могут взять над ним верх, всё начнётся сначала. А он этого, ой как, не хочет. Поэтому Ханбин сильнее напрягает свой мозг и садится за работу.***
Мягкие солнечные лучи касаются лица спящего омеги. Он недовольно морщится и переворачивается на другой бок. Но там его ждёт сюрприз, маленький пушистый сюрприз, который смотрит на него своими большими глазками. Хван резко подскакивает и ойкает. А вот маленький котёнок с интересом смотрит на суетливого омежку. К его ошейнику был прикреплён небольшой свёрток бумажки. Чжинхван забирает её и раскрывает: «С Днём Рождения, Хван-и! Я уехал в отпуск, люблю ^3^ «. Омега улыбается и заливисто смеётся. Наконец-то Донхёк начал устраивать свою личную жизнь, а то вечно возится с беременным омегой, забивая на себя. Хван уже давно говорил ему найти альфу или, хотя бы, отдохнуть недельку — две. Донхёк очень боялся оставлять старшего одного, но теперь ему не будет так одиноко. Хван гладит котёнка и наконец-то встаёт с кровати, идёт на кухню делать себе «королевский» завтрак. Бутерброд с рыбой и солёное печенье — верх кулинарного мастерства. Неловкими шагами он добирается до кухни, маленький комочек бежит следом за ним, не отставая от хозяина. Хван достаёт из холодильника нужные ингредиенты и садится за стол. — Как же тебя назвать? — бормочет омега, нарезая помидор.- Может, Ми? Или Хваль? Или Кори? Или… Точно! — он посмотрел на котёнка, который всё время сидел возле него и смотрел своими большими голубыми глазками, — Мун! Сегодня было полнолуние, поэтому тебя будут звать Мун.- словно соглашаясь, Мун мяукнул и спрыгнул со стула.- Вот и отличненько. Сейчас будем кушать, а потом целый день смотреть сериалы. Как тебе? Омега слов на ветер не бросает. Сам поел, котёнка накормил. Затем берёт малыша на руки и идёт к телевизору. Как раз начинался его любимый сериал и он, усевшись поудобнее, смотрит в экран целый день. Мун лишь пару раз отходил от хозяина. Лениво развалившись на диване, Чжинхван листал каналы в поисках чего-нибудь интересного, но ничего эдакого не подворачивалось. Но стоило ему взглянуть на Муна, как он вспомнил кое-что очень важное: — Точно! У нас же нет для тебя лотка и ещё мисок, и… одеялка, чтобы ты спал на нём. Нужно срочно в магазин! — он быстренько накинул свитер, тёпленькие штаны, куртку и бегом пошёл в магазин, — Я скоро буду, Мун.- кинул он на прощанье и ушёл. Котёнок лишь мяукнул, как его и след простыл. Хоть и говорил, что справится быстро, а в магазине застрял на долго. Игрушки и всякая мелочь для питомцев просто заворожили омегу. Он подходил к каждой вещице и долго рассматривал её, думая, какая подойдёт именно Муну. В итоге он провозился два часа, осмотрев весь магазин. Для своего малыша он купил белую миску с надписью «little man» для еды и голубую с белыми узорами в виде лапок для воды, небольшая коробку с игрушками, обыкновенный синий лоток и лежак, также купил немного корма. Всю дорогу омега рассматривал покупки, которые покоились в пакете, и улыбался. Мун встретил его радостным мяуканьем. Хван расплылся в довольной улыбке. Давно в их доме не было так уютно и оживлённо. Хотя с появлением ребёнка тут будет вообще не до отдыха. Он вздыхает и уже представляет, как будет возиться со своим малышом, а Мун бы защищал его и играл с ним. Представляя всё это, Хван невольно замечтался. А вот котёнок уже недовольно мяукал, потому что хочет кушать. Чжинхван достал миски из пакета и поставил их на пол возле холодильника, затем достал корм и насыпал в одну миску, а во вторую налил воду. Котёнок подбежал к мискам и, хорошенько всё обнюхав, начал кушать. На часах уже почти восемь вечера, поэтому омега потихоньку стал собираться в душ. Он достал свою любимую пижаму и уже шёл в душ, как в дверь позвонили. Парень бросил вещи на кровать и пошёл открывать дверь. Предварительно посмотрев в глазок, он увидел Дживона и только потом открыл дверь. Альфа лучезарно улыбался, в прочем как и всегда. От этого омега тоже заулыбался, пропуская гостя в дом. — Привет, зачем пожаловал? — спрашивает Хван, пока Дживон снимает кроссовки. — Да так, проведать тебя.- он даёт омеге пакет, в котором лежат конфеты и сок. — А что за праздник? Ладно, не говори. Тогда заходи сразу на кухню. А, и кстати, у меня новый жилец, поэтому тебе лучше с ним подружиться. — А с Донхёком что случилось? — Уехал отдыхать со своим парнем. А мне оставил вот это чудо, — он указывает на котёнка, который уже доел свой ужин и сидел возле стола и вылизывался. — Понятно, этот хоть менее шумный. — Что правда, то правда. Кушать будешь? У меня есть лапша с морепродуктами, ещё кимчи есть и жареная рыба. — Я буду кимчи и лапшу. — Хорошо.- омега достаёт нужные блюда из холодильника, насыпает в тарелку, спрашивая «хватит?» у Дживона.- Вот, держи. Это блюдо лучше есть холодным, иначе не почувствуешь того особого вкуса. — Особый вкус? Никогда не слышал о таком.- Дживон смотрит на свою порцию и приступает к трапезе. — Не бери в голову. Заткнись и ешь. — Ладно. Пока Дживон ел, Чжинхван успел рассказать ему всё, что происходило с ним за то время, которое они не виделись. Всё это затянулось бы на долгие часы, если бы Дживону не позвонили. Он извинился и дожевав кусочек кимчи быстро вышел за дверь кухни. Пока он там разговаривал, Чжинхван игрался с Муном, иногда поглядывая на дверь. Альфа вернулся через несколько минут со счастливой улыбкой. — Случилось что-то хорошее? — омега тут же перенял счастливое настроение альфы. — Да, мой друг наконец-то нашёл своего омегу и теперь приглашает меня к ним на вечеринку за город. Вот уж не ждал. — Это прекрасно. — Ага, мне пора. Надо манатки собирать. А ты береги себя. Я в следующий раз принесу тебе фруктов и больше соков. — Да-да, — Хван толкает друга к двери, выпроваживая. Пока Дживон натягивает кроссовки и быстро сказав «С днём рождения» и попрощавшись уходит. Омега ещё долго смотрит на закрытую дверь пустым взглядом. «Один… Омега с ребёнком… Большая квартира… Пустая»— проходятся обрывки мыслей в его голове. Хван трясёт головой и возвращается на кухню, бросает тарелку в раковину и идёт в спальню. Сегодняшний день был слишком насыщенный для него.***
Дживон быстро спускается по лестнице и прикрывает глаза от морозного воздуха, который резко ударил в лицо, как только дверь подъезда открылась. Возле неё альфу ждёт его брат. Он смотрит весело с явным опьянением. — И что ты ему сказал? — спрашивает младший. — Что друг позвонил. И вообще, как ты осмелился сюда прийти? — Без понятия. Просто захотелось, ноги сами сюда привели, а вот дальше подъезда не смог. Очко сжалось. — Понятно. Так и знал, что ты не мужик. — Засунь в жопу своё мнение. Пошли, я должен тебе кое-что показать. — И ради этого ты звонил? — Именно. А ещё… Хоть на миллиметр приблизишься к моему омеге, я тебя на британский флаг порву и не пожалею. — Он пока не твой. Да и сейчас он сам-одинёшенек. Я просто поддерживаю его в это время. — Его друг куда-то уехал? — Наверное. Добравшись до студии, они прямиком направились в студию Ханбина. Дживон сел на диван, где он обычно и сидит. Младший брат решил дать послушать ему его песни и выбрать подходящую. Он недолго шарится в компьютере и находит нужную папку, включает первый трек и так до последнего. — Это претенденты на заглавную песню. — Заглавную? Ну…- альфа чешет репу и думает, как лучше выразиться.- Как бы сказать… Это полное дерьмо. — Чего? Если пришёл просто поиздеваться, то тебе в другую сторону. — Ты сам меня позвал. — Ну вот и пошёл нахуй. — Как пожелаешь, — Дживон встаёт и собирается уйти, но натыкается на смятый лист бумаги, лежащий у самой ножки дивана. Он берёт его в руки и разравнивает. Бегает глазами по тексту, а потом смотрит на Бина.- Слыш, гений, а это тебе чем не песня? — Что? — младший берёт в руку листок.- А, это провальный вариант. — Потому что написал на чувствах к Хвану? — Как узнал? — Ханбин хмурится и смотрит непонимающе на брата. — По словам. Вот тут и тут.- он указал пальцем на строчки.- Это не провал. Это шедевр. Когда в песне есть душа — это хорошая песня, когда есть сердце и надежда — это шедевр. Я выбираю её. А теперь работай раб, солнце ещё высоко. — Да уж… Спасибо, — тихо говорит альфа и садится за компьютер. — Не за что, дубина.- также тихо отвечает Дживон и уходит, оставляя брата одного в его маленьком убежище.- Удачи тебе.*** 4 месяца спустя***
Яркое весеннее солнце пробирается сквозь плотно задёрнутые шторы. Его мягкий лучик ровным слоем ложится на лицо омеги, что сейчас крепко спит. От резкого света омега хмурится и переворачивается на другой бок, но там тоже его ждёт сюрприз. Мягкие руки касаются его волос. От таких приятных ощущений, Хван не сразу понял, что в его квартиру кто-то зашёл. Он резко открывает глаза и смотрит на нарушителя его прекрасного сна. Это был Донхёк. Он сидел на краю кровати и лучезарно улыбался, словно то же солнце. — Донхёк? Ты чего в такую рань припёрся? — Хван потягивает и садится прямо, слегка опираясь на руку, ведь не очень-то легко долго держать сидячее положение на седьмом месяце. Хоть и живот выпирает не так сильно, но всё же есть. — Рань? Двенадцать часов дня! Вставай, я приготовил завтрак.- Донхёк встаёт с кровати и тянет за руку друга. — Для меня это раннее утро. И если ты будешь тусоваться постоянно тут, то твой парень будет злится. — Джунхэ не такой! Он понимающий и любящий, хоть и вспыльчивый. — Но всё же. Ты наконец-то наладил свою личную жизнь, пора забыть о своих обещаниях и приходить ко мне раз в неделю, а не каждый день. — Нет, я обещал тебе, что позабочусь о тебе, всегда буду заботиться. И неважно, что у меня: свои отношения или проблемы, я всегда буду рядом. Через пару недель мы переедем в соседнюю квартиру и тогда нас никто не разлучит. Здорово, правда? — спрашивает Донхёк, усаживая омегу за стол и ставя перед ним тарелку с завтраком. — Это уже называется нездоровым влечением, маньяк.- он берёт палочки в руку и приступает к еде, в то время как Донхёк просто сидит напротив и наблюдает за другом. — Нет, мы просто лучшие друзья и я хочу быть всегда рядом, помогать, оберегать. Я не маньяк, я просто переживаю за тебя. Сок будешь? — Ага, — бурчит под нос Хван, — Виноградный. — Хорошо.- он достаёт стакан и наливает сок, а Хван всё также уплетает свой завтрак и дует губы.- Ну не дуйся ты, я же как лучше хочу. Я обязан заботится о тебе и днём и ночью, но теперь могу только днём. Позволь хотя бы это. — Ну ладно. Только раз в два дня! Не чаще! — Ну ладненько, согласен. Чаще на воздух выходи, а то кожа словно у призрака. После завтрака Чжинхван пошёл смотреть утренний сериал, а Мун поплёлся за ним. За это время он очень подрос и стал менее игривым, но всё таким же милым. Донхёк, домыв посуду, насыпал Муну покушать, а сам пошёл убирать в комнате у Хвана. — С каких пор ты стал таким чистоплотным? — С тех пор, как ты забеременел. Я же должен обеспечивать тебе и малышу уют и комфорт. Так, не заговаривай мне зубы. Я сейчас приберусь и мне нужно будет отлучится на несколько часов, но я вернусь вечером. — Хорошо. — Пока меня не будет, сходи прогуляйся, подыши свежим воздухом. Я проверю. — И как же? — У бабушек возле подъезда спрошу. — Вот же. Ну ладно. — Тогда я пошёл. И не думай надуть меня.- уже кричит из прихожей омега. — Понял-понял. Как только дверь за Донхёком закрывается, Чжинхван недовольно вздыхает. Ему лень куда-то идти, но он уже обещал. И для малыша это полезно. Ещё немного повалявшись и посмотрев сериал, Хван начал собираться на прогулку. Хоть и была весна, но на улице всё ещё прохладно, поэтому Хван решает надеть тёплую куртку, чтобы малышу было тёпленько. На ноги надевает свободные чёрные штаны, а под низ куртки растянутый серый вязаный свитер. Завершающей деталью была обувь — обычные кроссовки чёрного цвета. Взяв ключи с комода, он вышел из квартиры, захлопнул двери и спустился вниз по лестнице. На улице было свежо. Донхёк был прав, прогулка пойдёт всем на пользу. Омега наслаждается дуновением весны. Он идёт к детской площадке, которая находилась недалеко от дома. Хван садится на лавочку и наблюдает за детьми, которые резвятся и играют в песочнице, на качелях, а их родители наблюдали за своим чадом, не спуская глаз. Всё это его ждало в ближайшем будущем, поэтому он с радостью наблюдал за всем этим. Его сердце наполнялось теплом об одном упоминании о своём и его малыша будущем. Он рад, что оставил его.