Assassin's Creed: Days in the Academy

Несмотря на лютую осень за окном, в классе было душно. Студентам поручили самостоятельно изучить новую тему, выделив на это пару минут, после чего последовала практика. Эдвард Кенуэй, любимый всеми учащимися, занимал место преподавателя математики. Она давалась ему легко, и почему-то он сам был абсолютно уверен в том, что остальным она тоже просто обязана даваться так же легко. – Лады, а терь попробуйте решить это, – Эдвард написал функцию на доске. Все студенты в классе наблюдали за стучащим мелом, как завороженные. С каждым мгновением пример становился всё длиннее, а тишина всё напряжённее. Когда Кенуэй завершил строчить пример, он развернулся лицом к классу и сложил кончики пальцев вместе. – Ну чё, хочет кто пойти решить этот примерчик? Добровольцев не нашлось. Все притихли, будто бы вымерли. Затаили дыхание, опустили глаза... Эцио никогда не понимал, как решать подобные примеры. Он неплохо владел английским, французским и немецким языками. Но не математикой. Он не любил точные науки, находя их достаточно сложными. А ещё он сидел на первой парте. И внезапно услышал уж больно знакомый звук, который оповестил о новом входящем сообщении. – О, Аудиторе! Должно быть, тебе пришло сообщение о том, что пора выходить к доске! Вперёд! Весь класс дружно вздохнул, оживился, послышались шепотки. Один только Эцио, сопя носом, встал из-за парты и направился к злосчастной доске. Он взял мел и начал изучать пример. Этот пример не был слишком сложным, но Эцио всё равно не понимал написанного. – Чё за дрёма средь бела дня? Решай! – поторопил его Эдвард, будучи нетерпеливым преподавателем. Эцио тяжело вздохнул: он понял, что сейчас надо было каким-нибудь образом найти поддержку среди учащихся. Дождавшись, пока Кенуэй присел за стол и уткнулся в журнал, ассасин шикнул: – Арно! Но тот даже ухом не повёл: слишком занятным казался ему листик на парте. – Решай, пацан, – вместо Арно ему ответил Эдвард, оторвавшись от журнала. Эцио не выдержал: – Да не могу я решать, когда мне в спину весь класс смотрит! – А это уже не мои проблемы! Когда Эдвард вернулся к своему прерванному занятию, Аудиторе снова обратился к другу: – Арно! – чуть громче прошипел он, убедившись, что Кенуэй этого не услышал из-за чьего-то случайного кашля. Арно поднял голову. – Что? – спросил он. – Помоги мне! Арно довольно долго рассматривал пример и делал какие-то наброски на своём листике. В это время Эцио для вида просто стучал мелом по доске, будто что-то пишет. Так продолжалось около минуты, пока Дориан наконец не прошептал: – Я не знаю! Мысленно выругавшись, Эцио понял, что лучше решить самому. Он прикидывал всевозможные варианты решений в голове, но ни один из них не был правильным. Поэтому в скором времени он сдался, тяжело вздохнув. – Эцио! – шипел кто-то с последней парты. – Посмотри сюда! Эцио повернулся, пробежался взглядом по классу и наткнулся на Дезмонда. Тот победоносно демонстрировал открытый на нужной странице решебник, но Аудиторе ничего не видел с такого расстояния. – Так, ну чё там с решением? – спросил Кенуэй, дописывая последнее слово в журнале. – Всё плохо, – выдавил Эцио, потупив взгляд. – Можете помочь? – Вот те на! Вот я в твоём возрасте... – и весь оставшийся урок студентам пришлось слушать истории из школьной жизни Эдварда Кенуэя.