* * *
— Лика, ты че себя, как сука ведешь? — Ворон держал дверь двумя руками, потому что девушка всячески пыталась закрыть её. — Да, уебись ты уже отсюда, блять! — Девочка начала раздражаться, но в голове понимала, что физически слабее и ей будет тяжело справиться с таким напором. Саша резко дернул дверь на себя, что Лика полетела носом ему в грудь. Переносица стала болеть, казалось, что она ударилась об бетонную стену, но это всего лишь тело её друга. Или, правильно, бывшего друга? — Да, епт твою налево, уйди ты отсюда уже! — Янг продолжала повышать голос. Все понимают, почему она нервничает. Девушка умела играть по правилам, пока другие «игроки» не нарушали их. Ей не хотелось, чтобы Саша столкнулся с Борисом. Это выглядело бы, как извержение вулкана или неожиданный потоп. Потоп её ебанных слез, которые она пролила вчера ночью. Выглядела она изнеможённо. — И скажи своему пидорасу, Вове, чтобы больше не стоял под моими окнами! — Девушка отпрянула от парня и закрыла дверь перед носом мальчика. Послышались шаги, но девочка не была тупой и просто посмотрела в дверной глазок. Её друг-идиот пригнулся перед глазком, но забыл, что его шевелюру было видно. Янг стояла с постным лицом и не знала, начать ей ржать или плакать. Пошли вторые сутки, как ей не хватало друзей. Она безумно скучала по подруге, по сарказму Паши, по тупому ебалу Вовы и глупым выходкам Ворона. Слезы снова начали накатывать, но время поджимало, ведь скоро должен прийти её «уничтожитель». Губитель всего свято неприкосновенного. — Ты ебанутый, Воронов? — Лика смотрела в глазок, пока Саша не поднялся с полусогнувшегося состояния. — Да, блять, мадам, выйди и поговорим спокойно! Мальчик стал монотонно стучать по двери, что этот звон стал отдаваться болью в голове. Еще пару таких стуков и она возьмет швабру. Ей уже давно хотелось кого-то запиздошить, лишь бы девочку не трогали. Парень не останавливался, пытаясь вытащить Лику из «укрытия». Янг с таким же постным лицом пошла в сторону кухни, где лежала сломанная ручка от некогда бывалой швабры и открыла дверь. Парень вначале обрадовался и хотел уже что-то сказать, но увидев будущее «орудие убийства», округлил глаза и попятился назад. Девушка нахмурила брови и пошла на него, будто рысь за своей добычей. — Э, Ликуль, давай поговорим? — Пиздец тебе, морская братва. Девушка замахнулась на Сашу, но тот уклонился корпусом и прошмыгнул в квартиру подруги. Лика не стала останавливаться, а с криками разъяренного индейца стала бегать за мальчишкой по всей квартире. Ворон гоготал на все помещение, что в какой-то момент соседи стали бить по батареям, чтобы те заткнулись. Янг пару раз заехала по спине мальчика, но тот лишь сильнее стал смеяться. Когда девочка загнала его в угол, юноша запрыгнул на диван и встал в стойку борца сумо. — Давай, епта. Оказывается, все это время он бегал с сигаретой в зубах, и, даже когда его били, он не выпускал её изо рта. Девушка приняла позу самурая и закинула свой «меч» назад. — Предупреждаю, я сломаю тебе нос, если ты сейчас же не свалишь отсюда! — Лика перебирала ноги и медленно подходила к мальчику. Естественно, их борьба закончилась на том, что Ворон забрал недошвабру и швырнул её в сторону. Вальяжно усевшись на диван, он убрал скуренную сигарету и достал новую самокрутку. Лика отказалась, когда тот предложил ей и сдавшись уселась на пол, напротив парня. — Че происходит? Прибегает ко мне Настя, рассказывает, что ты променяла её на черта без рогов, потом звонит мне Вова пьянющий в щи и орет в трубку, что ты и его бросила. Не по-пацански, Ликуль. — Юноша прильнул губами к собственно сделанной сигаре и выпустил дым в гостиную комнату. — Нихуя ты не знаешь, дорогуша. Советую не лезть. — Девушка достала из кармана спортивных штанов электронную сигарету и стала напряженно затягиваться. — Так, расскажи, подруга. Или мы не друзья? — Ворон подался корпусом вперед и стал всматриваться в сидящую девчонку. Лика закатила глаза и встала с пола. Буквально через двадцать минут должен был явится на пороге Новиков и её не радовала мысль, что они могут пересечься. Проблем больше не хотелось, да и кому хочется? — Слушай, братан, пиздуй-ка ты отсюда. Ок? И скажи своей жабе, чтобы не рисовал хуи под моими окнами. На меня маман так орала, будто я там это краской нарисовала. И пусть больше не орет, мой парень тогда будет разбираться. А Насте скажи, что дружбе конец, пусть больше не подходит ко мне, — Янг вышла в коридор, за ней плелся Александр, — или я въебу ей. Глаза Ворона налились кровью. Конечно, он не любил лезть в разборки подруг, но таких моментов не было. Они иногда кричали друг на друга из-за кофты в магазине, из-за тупых подъебов или из-за того, что не могли пойти гулять, но по сравнению с теми конфликтами, этот обретал новые намного более серьезные обороты. Янг никогда не говорила на серьезных щах, что отпиздит подругу. — Да ты ахуела? — Парень хотел приблизиться к подруге и схватить её за шкирку, но передумал, — ты же мне, как сестра, но ведешь себя омерзительно. Лика вытолкнула мальчика за дверь и прежде, чем закрыть её сказала: — Мне похуй, Ворон, вали отсюда уже. Наконец-то закрыв дверь, девочка сползла по стену и закрыла рот руками. Безмолвный крик успел вырваться из её рта, но дальше звуков не последовало, лишь слезы, которые катились по щекам. Состояние было разбитое. Она тихо отползла в сторону своей комнаты и закрыла дверь, будто дома кто-то есть. Лика заставила себя встать и переодеться, ей максимально не хотелось, чтобы к ней вообще кто-то приходил. Смыв косметику, она заметила, как мешки под глазами стали больше, также, как и синяки на теле. Она стояла, рассматривала себя вновь и не могла понять, кто этот человек в зеркале. Что за бездушная тварь смотрит на неё. Голова стала раскалываться, а тело вновь гудеть. Послышался тихий стук в дверь. Бешенство. В её глазах мерцал огонь, губы были крепко сжаты, а на лице в моменте застыло выражение недовольства. Все её движения были резкими и порывистыми, словно она пытался выплеснуть наружу накопившееся раздражение. В каждом движении Янг чувствовалось напряжение. Она была подобна сжатой в руке гранате без чеки, готовой взорваться в любой момент, и, если бы кто-то был рядом, казалось, испытали тот же гнев и отчаяние. Её раздражение было настолько ощутимым, что даже воздух вокруг девочки был заряжен этим чувством. Направляясь в сторону двери, она с размаху открыла её. — Ворон, ты зае… — Но на пороге был ни черта не Саша, а собственной персоной Борис Новиков. — Че? — Парень втолкнул девчонку в квартиру и зашел сам. Столько физического взаимодействия с ней еще не было. Постоянные толчки, замахивания, захваты руками. Она непроизвольно стала закрывать лицо руками. Лика не боялась, скорее, не хотела, чтобы ее лицо испортили. Вновь быть избитой ей не хотелось. Боря вскинул бровь и его лицо застыло в выражение: «Я тебя бью, что ли?». Да, Борька, не святоша ты. Внутри него снова сжались все «кишки» и ему даже стало обидно? Вау, он все-таки, что-то чувствует. Обидно ему было от реакции Лики, которая смотрела на него с ненавистью сквозь не плотно прилегающие друг к другу пальцы, закрывающие лицо. А что он ожидал? Что она будет счастливая прыгать, когда он приходит? Меньше двух суток, а уже такая лютая ненависть, не удивительно. Девушка опустила руки и сделала шаг назад. — На этот раз закончишь начатое или че ты приперся? — Янг явно была бесстрашной, но пока что, она только догадывалась, какой натурой обладает Боря. — Я даже не знаю, что ответить тебе, Янг. — Новиков снял куртку и повесил на вешалку. Сделав привычные движения, он пошел в сторону комнаты девушки. Вчера он не успел побывать там, но какой-то интерес сжирал его. В комнате стояла большая кровать, на которой были раскинуты мягкие игрушки, постельное белье было не заправлено, а из-за жалюзи в комнате стоял полумрак. Большой шкаф стоял во всю стену и рядом с ним каким-то чудом поместился письменный стол. Выглядело все лаконично и удобно. Борис сел на кровать и своим телом чуть попрыгал на нем. — Сядь рядом. Девушка продолжала стоять в дверном проеме и не двигаться. Парню надоело ждать, и он сам пошел к ней. Кто же здесь кошка, а кто мышка? — Слушай, пошел бы ты к Никите, поебывать его, а не протирал штанишки у меня, — Новикову не нравилась такая наглость и он вновь ударил девушку по лицу, та только отвела голову и уже не смотрела на него, — да, как ты заебал, шавка подзаборная. Борис впервые сталкивался с тем, как ему отвечает девчонка. Его выводило из себя поведение одноклассницы, так как, она вела себя не как типичная жертва, а скорее, как человек, который издевается в ответ. Юноша схватил девушку за шею и прижал её к стене. Она чувствовала его дыхание возле своего лица, она знала, что бесит его, но мальчишка не продолжал делать больно ей, лишь разъяренно смотрел, пытаясь поймать взгляд. — Ну, ты же просил не молчать, вот я и говорю, — Янг намеренно издевалась над ним, — можешь задушить, психопатик. Очередной удар по лицу, скоро там образуется синяк. Девушка не замолчала и продолжала говорить одну фразу: «Давай, въеби еще раз, шизик». И вновь удар за ударом, внутри себя он не хотел бить девочку, но останавливаться уже не было возможности. Удары не были такими сильными, как тогда в школе, это скорее битье для профилактики. В какой-то момент, Новиков устал и отстранился. Он чувствовал неприятные ощущение, злость вперемешку с грустью. — Как же ты, сука, любишь все портить. — А, кто говорил, что будет легко? — Янг села на кровать и выглядела, как типичная жертва домашнего абьюза. «Нет, вы что, это я сама виновата!» или «Он добрый, просто я вывела его из себя!», не хватало только этих реплик и можно было снимать типичный сериал про семейную драму. Выглядело все это жалко. — Ты настолько ненавидишь меня? — Новиков достал из кармана телефон и кинул его на кровать. — Ты уже спрашивал, что ты все время ожидаешь услышать? — Лика села рядом и запрокинула голову назад. Внизу штанов что-то предательски сжало, почему такая эротическая реакция на такое проявление эмоций? Ну, сумасшедший, есть сумасшедший. Борис подсел вплотную к девочке и приобнял её рукой. Девушка даже не удивилась, лишь продолжала смотреть в потолок. Все равно, это должно было случится. Новиков плотнее прижал к себе девочку и стал покрывать её шею поцелуями. Нет эмоций, нет любви, нет надежды, только агрессия. Девушка убрала от него шею и прошептала ему на ухо: — Мне не интересны телячьи нежности, хочешь трахнуть, делай это без поцелуев. Секунду спустя Лика оказалась «заперта» в собственной постели. Ничего нового, те же действия. Вот улетела одежда в сторону, вот парень достал контрацептив и открыл его зубами, блестящая бумажка улетела куда-то на пол, а вот Новиков наплевал на запрет на поцелуи и снова полез в рот к Лике с языком, параллельно надевая презерватив на член. Девушка повернула голову в сторону. — Я просила не лазить мне в рот своим языком, блять. Боря и так был на последнем издыхание, ему не терпелось заткнуть эту идиотку и в моменте хотелось вновь поцеловать. Никто и никогда не перечил ему, лишь изредка поскуливая под ним, но это не приносило ему удовольствия, секс вообще не приносил ему удовольствия, это больше была, как эмоциональная разрядка. Он приподнял её ноги и закинул их на свои плечи. Казалось, будто мир стал вокруг кружиться. Вновь, он тупил перед тем, как войти в девушку. Но увидев её скривленную морду, захотелось сделать больно. Лика же кривилась в отвращении, об удовольствии здесь и речи не могло идти. Больше не став церемониться, он пару раз провел половым органом по промежности девушки и вставил. На его лице можно было разглядеть блаженство и чувство победы, но до победы было далеко, так как Лике было абсолютно насрать, как и вчера вечером. Сие действие продолжалось минут двадцать, периодически темп увеличивался, либо замедлялся. В какой-то момент, Янг закусила нижнюю губу и прикрыла лицо руками, пока сверху над ней пыхтел Новиков. Ему захотелось запомнить этот момент, впервые захотелось запомнить что-то хорошее, а не ради своей выгоды. Конец не был фееричным, фейерверки не взлетали, клоуны с шариками в комнату не забежали. Сняв с себя наполненный презерватив, он кинул его на пол, а сам лег рядом с отдышкой. Ему захотелось взять девушку за руку, но та повернулась на бок и прикрыла себя одеялом. Парень не знал, что ему сказать. Чувствуете этот сюр? Конченный психопат и манипулятор, не знает, что сказать своей жертве после совокупления. Вам не смешно? А вот Янг стало пиздец, как смешно. Она просто стала заливаться смехом, что хуй разберешь, кто из них более психически не стабилен. — Ты че угараешь? — Анекдот вспомнила. — Какой? — Парень приподнялся на локте и пытался посмотреть в лицо Лики. — Пришел как-то гомик к проститутке и говорит… — Последовал удар ладонью в бедро, было не больно, но Янг стало еще смешнее. Потому что, она понимала, что человек, с которым у нее был секс, вчера выебал одну из своих жертв, которой был парень. А теперь, он пытается быть ласковым кавалером. В душе Бориса блуждало смятение, и он все также не мог разобраться в собственных эмоциях. Обида внутри него росла, но он чувствовал некое спокойствие рядом с этой дамой. На любовь это было мало похоже, но мало ли, что взбредет в голову Новикова.* * *
Недели не то, что проходили мимо, они пролетали со скоростью звука. Наступал постепенно конец сентября. В школе все также, ничего не менялось. Сплетни, скандалы и расследования девулек, которым было интересно, кто и с кем встречается. Скорее, правильное слово не встречается, а «спит». Вот она, стандартная школа. Хоть, сто раз назовите школу — «Гимназией» или «Лицеем», суть одна и та же. Как говорится, от перестановки мест слагаемых, сумма не меняется. Все вместе передадим привет школьной математичке, ни разу не пригодилась ни одна теорема и катангенсами в магазине расплатиться нельзя. Мы проверяли, на нас только блюстителей закона натравили. Стандартное утро, хотя, что ожидала Настя? Единственное, что поменялось, это то, что она перекочевала на «галерку». Так, учителя называли задние парты. И сидит она, конечно, с Никитой. Для неё, по какой-то неизвестной причине, было не ясно почему Боря выгнал друга с парты и торжественно усадил рядом Янг. Преподавателям только в радость, они давно хотели сделать рассадку «мальчик-девочка», но лучше бы ничего не менялось в школе. Тишкевич разбирая свои тетради с периодичностью поглядывала на лучшую подругу. Та, все также, не улыбалась, лишь оценки улучшились, в этом отдадим должное Новикову, он постоянно давал ей списывать или же писал работы за нее. Что, конечно, было безумно странно. Настю раздражало присутствие этих двоих в классе, все попытки поговорить с девушкой не обвенчались успехом. Пару раз, Тишкевич грубо толкнули и пару раз послали нахуй. Её очень задевало это и расстраивало. Раньше, такого не было. Но откуда было знать Настасье, что происходит вокруг. Разложив вещи, она смиренно ждала прихода друга и возлюбленного. Девушка нервно сгрызала карандаш, параллельно чертя что-то на листе бумаги. Её успокаивали начерченные каракули, и она систематически делала это на уроках и на переменах. Настя вглядывалась в дверь и ждала, когда зайдет Никита. До урока оставалось минут семь. Девчонка кинула взгляд на подругу и немного удивилась. Лика лежала на парте, отвернувшись в сторону окна, а Борис тем временем гладил девушку по голове и что-то усердно писал в тетради. Спустя пару минут, он толкнул ту в бок и стал что-то показывать ей. Янг лишь пожала плечами и столкнулась со взглядом бывшей подруги. — Че вылупилась? — Анастасия опешила от такого вопроса, но отвечать не стала. В последние две минуты до урока, в класс влетели ребята и поспешили в сторону Тишкевич. — Мы опоздали, прости! — Яременко уселся рядом и стал активно перебирать учебники в рюкзаке. Девочку позабавило такое поведение и никому не нужное извинение. Даже если бы он опоздал на все уроки, она бы ждала его, как верный Хатико. Настя хотела насладиться их общим времяпровождением, прежде, чем они снова разойдутся. Был лишь один момент, за который ей было стыдно и тяжело смотреть в глаза Никиты. Но об этом чуть позже. Сейчас же они держатся за руки под партой, где мальчишка наглаживает ей тыльную сторону ладони. Анастасия была красная, как рак. Она вспоминала прошлый вечер и понимала, что плохо соображает. Всю прошлую неделю, они проводили в компании друг друга. Гуляли, ходили в кино и в какой-то момент оказались в квартире Насти, пока родители той активно работали. Не бывает дыма без огня.* * *
Вечер выдался теплым, на удивление, ветра практически не было, лишь изредка падала желто-красная листва. Осень — это не просто время года, это своего рода волшебство, которое дарит природа. Это пора, когда деревья меняют свои зеленые платья на яркие и разнообразные оттенки красного, оранжевого и желтого, иногда показывая и коричневые цвета листьев. Небо становится выше и приобретает холодные синие и серые тона, а ветер становится все более прохладным, но не в этот день. Казалось, воздух был наполнен особым запахом, смесью ароматов сухих листьев, дыма от сжигаемой где- то листвы и приближающихся заморозков. Прогулка одноклассников была похожа на картину, нарисованную художником-импрессионистом. Они шли по аллее, усыпанной золотистыми листьями, словно маленькими солнечными зайчиками. Ветер нежно играл с их волосами, создавая на их головах необычные прически. Настя периодами пыталась поймать завивающиеся пряди волос, но выходило плохо. Тишкевич смотрела на своего спутника с нежностью и любовью, а он, в свою очередь, пытался перебороть себя и взять девочку за руку, словно хотел защитить от всех невзгод. Их сердца бились в унисон, и, казалось, что они были созданы друг для друга. Вокруг них царила атмосфера нежности и любви, даже птицы на деревьях пели свои песни, словно аккомпанируя их чувствам. Выглядело это очень приторно, что будь рядом Янг, она бы сделала лицо, будто блюет, но подруги рядом не было, да и вряд ли она появится в ближайшее время. Прогулка продолжалась, и каждый момент был наполнен радостью и счастьем, словно они были одни во всем мире. Дойдя до дома девушки, кавалер все же отпустил её руку и прижал к себе. Если не знать все странности ребят, со стороны они и правда казались нормальными. Настя вновь теребила элементы одежды и боялась поднять глаза от смущения. — Спасибо за прогулку… — Девушка потупила глаза в асфальт и стала рассматривать ближайшую лужу, — может… Короче, хочешь зайти ко мне в гости? Яременко удивился, но его удивление сменилась на теплую улыбку. Он выглядел как что-то теплое и душевное. Он не мог свести взгляд с новой подруги. Кажется, он чувствовал к ней что-то больше. Конечно, ему симпатизировал еще параллельно и парень по имени Паша, но о таком неловко было говорить даже в мыслях. Душа Анастасии была подобна радуге, которая всегда появляется после дождя весенними днями, наполняя мир яркими красками и надеждой. В ней не было места для зла и тьмы, только свет и тепло, которые она дарила всем, кто был рядом. Она была как цветок, который пробивается сквозь асфальт и грязь, чтобы распуститься во всей своей красе и наполнить воздух своим ароматом. Так и ее душа, несмотря на все трудности и испытания, оставалась непоколебимой и сильной. Когда девочка улыбалась, казалось, что солнце светит ярче, а когда она говорила, ее слова были наполнены мудростью и любовью. В глазах Тишкевич отражалась вся красота мира, и каждый, кто смотрел в них, находил там свое отражение. Именно так думал мальчик про спутницу. — Да, было бы круто. Твои родители не будут против? — Никита последовал за девочкой, которая уже открывала дверь в подъезд. — Нет, они в последнее время допоздна на работе, так что, им явно будет плевать. — Настя нажала на кнопку вызова лифта и все это время говорила с собеседником стоя спиной. Зайдя уже в квартиру, девчонка быстро сняла пару обуви и пробежала по квартире, закрывая двери в ненужные комнаты. Никита не знал, куда ему деваться, поэтому, молча стоял возле входной двери. Поняв, что его уже пригласили, он стал разуваться и направился за своей одноклассницей, которая уже была на кухне. — Я не особо убиралась и ничего не готовила, но вот…- Настя разложила на стол блины, конфеты, варенье и успела даже чайник поставить кипятиться. Чувствуете явный пиздеж? Квартира была идеально вылизана, даже кошка, ходившая между ног хозяйки, блестела от чистоты, на столе были выложены различные сласти и еда. Блины, три вида варенья, конфеты на любой вкус и цвет, печенье и большая кружка, которая будет наполнена ароматным чаем. — О, ничего себе, у меня так даже в праздники не бывает, а ты говоришь, что не готовилась. — Яременко засмеялся, после чего уточнил, куда пройти и вымыть руки. Уже усевшись за стол, он понял, как ему неловко. Девушка успела переодеться и маячила перед ним в коротком топе и обтягивающих домашних шортах. Выглядело соблазнительно, по этой причине, юноша отвернулся и стал рассматривать стены. Он глазами выводил узоры, которые украшали обои. Интерьер был модным. Белоснежная мебель, новомодная техника, удобные стулья и конечно, большое пространство. — Может, ты хочешь, чего покрепче? — Насте было запрещено лазить в шкафчик с элитным алкоголем, но ради такого события, она была готова получить пиздюлей от родителей, — есть виски, ром, вермут, бренди, саке, абсент, джин, о, даже чача есть. Девушка перевела дух, глубоко вздохнула и продолжила: — Есть еще текила, три вида ликера, красное и белое вино, а также шампанское. Настя повернулась к собеседнику и стала с интересом его рассматривать. Тот явно потерялся от такого выбора. Но все-таки, чтобы не разорять «алкогольный клад» выбрал то, за что, может быть, не вставят пизды. Вы подумали вино? Нет, Яременко выбрал виски. Логика здесь отсутствовала напрочь, но Тишкевич это не смутило. Быстро достав бокалы под виски, а точнее гленкерны, она стала наполнять их «животворящей» жидкостью. Папа приучил Анастасью называть вещи своими именами, по этой причине, она с шести лет знала все названия бокалов и все названия алкогольных напитков, а научилась она их различать раньше, чем страны на географической карте. Кому нужно знать, где находится Индия, если девушка знала, что саке пьют из особой посуды как охлаждённым, так и подогретым — вплоть до шестидесяти градусов. Хорошие знания для шестнадцати лет. Поставив бокал рядом с мальчиком, она плеснула «Колы» в кружку, вместо чая. Усевшись напротив в состоянии стресса, она бахнула виски без запивки. Голова немного стала кружиться, плохая была идея пить на голодный желудок. Не став церемониться, Настя налила еще один стакан и выпила также залпом. Собеседник в это время только допивал первый бокал. Никите не хотелось отставать, поэтому стал уподобляться действиям девчонки. Неизвестно, сколько они так пили по времени, но бутылка быстро закончилась. На двоих они выпили достаточно, чтобы перестать окончательно соображать. Мысли путались и было сложно сформулировать мысли. Они болтали обо всем подряд. И про школу, и про будущее, и про детство, и про Пашу и, конечно, обсуждение Янг не прошло стороной. К счастью или к сожалению, тема Бориса осталась закрытой. Яременко умело обошел её и стал расспрашивать девочку про бывших парней. Ребята не заметили, как уже переползли в гостиную комнату и уселись на широкий диван. — У тебя уже был секс? — Слова выброшенные изо рта Никиты застыли где-то в воздухе. Настя засмеялась. Лицо её было покрасневшее уже не от смущения, а от количества выпитого алкоголя. Достав электронную сигарету с кармана шорт, она затянулась и пару секунд подумала. Ей было уже не страшно отвечать на неудобные вопросы. — Нет, а у тебя? Разговор выглядел глупо, будто два детсадовца обсуждали, что такое секс или как они слышали, как их родители трахались за стеной в собственной спальне. Не хватало им еще показать друг другу гениталии и искренне удивляться. Яременко приблизился к девочке и решил, что это идеальный шанс для поцелуя. Это мгновение, когда показалось, будто время замедлилось, когда все вокруг исчезло, кроме двух сердец, сливающихся в одно. Это чувство, когда губы встретились с такой страстью, что внутри ощущался пожар, разгорающийся между двумя молодыми людьми. Чувствовалось теплое дыхание на коже, а руки, плененные страстью, исследовали каждую клетку тела. В страстном поцелуе чувства переплелись, страсть и желание настолько осязаемы, что кажется, будто мир остановился только для них двоих. Мальчик положил руку на голое колено Тишкевич и стал наглаживать его. Он чувствовал гладкую кожу своими шершавыми подушечками пальцев. Постепенно Никита перешел к шее. Чувственные поцелуи — это как кисть художника, которая оставляет следы на холсте тела, создавая произведение искусства, в котором проникающие цвета и формы вызывают волнение и блаженство. Это музыка страсти, звучащая всё громче и страстнее, поглощающая и завораживающая, погружающая в вихрь чувств и эмоций. Не став больше ждать, он подмял под себя девушку и стал водить руками по её худому телу. Ему было приятно чувствовать, что Настя не извивается под ним в ужасе. Он залез рукой под топик и крепко сжал грудь одноклассницы. Небольшой страх окутал его тело, он будто не понимал, как дальше быть ему, но в джинсах все сжималось до невыносимой боли. Настасья не стала ждать у моря погоды и расстегнула ширинку джинс. Было ли им неловко? Пиздец как, но истребитель уже полетел. На ходу коня, также, сложно остановить. — Все хорошо? — Он произнес это на том моменте, когда Тишкевич приспустила рукой трусы и взялась за член. Она медленно водила рукой вниз и вверх. Член становился тверже, а в трусах Насти становилось мокро. Спасибо, смазка здесь явно не понадобиться. Яременко снял с себя футболку и стал стягивать шорты девочки, он не кинул их куда-то в сторону, а аккуратно положил рядом с диваном. А почему не сложил сразу, вдруг помнутся? Никита спустился к животу девочки и стал его медленно целовать. Пресс Насти напрягался от таких действий, казалось, будто сердце сейчас вырвется из груди и запрыгает по всей квартире от счастья. Пока девушка лежала с закрытыми глазами и прикрывала лицо ладошкой, юноша успел снять с себя весь низ и даже надеть презерватив. Быстро среагировал, как говорится. Ступор начался в тот момент, когда он не понял, в каком положение будет удобно вставить половой орган в девушку. Протупив так минуты три, он перевернул Настю на живот и поставил её на колени, при этом опустив переднюю часть корпуса вниз. Так было намного удобнее. Настя схватилась за край пледа и тихонько заскулила. Больше ждать не хотелось, он, аккуратно придерживая рукой член вставил в промежность девочки и немного подождал, пока та перестанет пыхтеть. Ей явно было неприятно, учитывая то, что это вообще был первый секс в её жизни. У Никиты в голове проскользнули воспоминания вечера, когда Борис надругался над ним и решил, что он не хочет делать больно девочке. Небольшая паника стала брать над ним верх, но он поборол это чувство и стал медленно двигать телом, чтобы девочка успела привыкнуть к темпу. Послышались небольшие вздохи. В голове Тишкевич заиграла песня и весь её разум был заполнен только словами. Она не могла «уменьшить» звук в своей голове, поэтому с лицом блаженства стала проматывать слова в голове. «Я нарушила закон, я попала на любовь Чтобы больше не нашёл меняла сотни адресов…» Почувствовался сильный толчок, и девушка неосознанно вздрогнула, послышался снова скулеж. «Миллионы тысяч раз обещала, что уйду Я сама не понимала, я была будто в бреду…» Темп стал увеличиваться с каждым разом, сзади Насти слышалось тяжелое дыхание. Никита стал целовать шею девушки и немного наваливался на неё своим телом. Девушка чувствовала, как ей тяжело, но тяжесть была приятная. «Ты опять не дал уйти, снова двери на замки Твои руки под футболкой - расширяются зрачки…» Никита был в неком дурмане, который окутывал его сознание. Член входил все глубже, больше не хотелось останавливаться. Он провел языком по позвоночнику девочки и вставая шлепнул её по попе, у последней побежали мурашки по коже. «Наконец-то мы вдвоём в синтетическом раю Каждый раз как будто первый — я тебя не узнаю…» Тишкевич хотелось поцеловать парня, что-то сказать, но все слова остались комом в горле. Послышались стоны, девушка даже не поняла, что это она их издает. «Ты знаешь — это не больно Ты знаешь — это серьёзно…» Больно больше, и правда, не было. Никита чувствовал, как внутри Анастасия тепло и где-то шершаво. Он закатывал глаза от удовольствия. Подавшись телом назад, юноша схватил бедра девочки и притянул к себе. Член вошел полностью и уже стал упираться куда-то. «Я просто так и хотела — быть с тобою слишком взрослой Ты знаешь — нам уже поздно…» Они слишком рано все повзрослели. Секс — это танец двух душ, в котором каждое движение, каждое прикосновение наполнено глубоким смыслом и страстью. Это слияние тел, как в землетрясении, в котором они становятся одним целым, сливаются воедино, словно картина, рисуемая нежными и страстными штрихами. «Ты знаешь — просто так надо И снова мы потеряли…» Секс — это искусство объединения, искусно созданное мастером страсти, источающее энергию и живость, окутывающее любовью и желанием, вызывающее восторг и восторженные вздохи. «Наши чувства — пропаганда.» Яременко больше не мог выдержать. Чуть отодвинув себя назад, он понял, что семяизвержение произошло. Никита выглядел мокрым и уставшим. Пот стекал, а волосы прилипли к его лбу. Он явно бегал не за пивом. Ноги Насти же предательски тряслись. Она не могла встать, настолько ей было хорошо. Единственное, чего она боялась, что пойдет кровь, но крови не было, значит, её не травмировали. Яременко опустился на пол и голый сел на ковер. Он снял с себя презерватив и аккуратно положил рядом. Настя продолжала лежать на животе, лишь рукой дотронулась до волос парня и стала их медленно гладить. Никита закинул голову назад, что в какой-то момент понял, что его головушка лежит на ягодицах девушки. Он снял с себя руку Тишкевич и поцеловал её. Они явно были влюблены. — Я тебя люблю. — Никита повернул немного голову в сторону девочки и пытался разглядеть её голубые глаза. Но Настя явно страдала глухотой или же она витала в мыслях. — А? Юноша улыбнулся и еще раз поцеловал руку девочки. — Я тебя люблю. — Фраза еще раз вырвалась из его уст, что теперь девушка точно расслышала. С такими словами стоит быть аккуратнее, ведь не известно к чему может привести это. К боли и страданию или…