А что на часах? А на часах ночь. В календаре? Вроде бы осень. Мы искали тех, кто сможет помочь, Но вместе с ними разобьемся оземь.
— Мирон, пойдем покурим, — спокойным голосом проговорил Маркул. — Нет, я должен сидеть здесь и следить за этой ебанутой, — кивнув подбородком в сторону Сони, ответил Окси. — Пойдем, они сами разберутся, — хлопнув друга по плечу, Марк поднялся со стула и, кивнув Насте, вышел из кафе. Фёдоров шумно выдохнул и посмотрел девушке в глаза, в которых не было ничего. Пустота. Обреченность. Смирение. Все одновременно и ничего сразу. Чёрная дыра, которая засасывала все на своём пути, не разбирая нужно ли ей это. — Я в порядке, — ложь, пропитанная хрипотцой в голосе. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — смотря на фотографа, произнёс Янович. — Я справлюсь, — кивнула русоволосая. Поднявшись, Мирон медленно направился к двери, но в конце остановился. Повернулся. Посмотрел на неё с н о в а. Не мог сдержать этот порыв, слишком сильно факт не недавнего суицида засел в голове, разрывая череп, просясь на ружу, а ей... Ей было похуй. Она смотрела на него своими бутылочными глазами. Наблюдала. Выжидала. В голову ненавязчиво пришли мысли: может она специально попросила его выйти, чтобы снова попытаться покончить жизнь самоубийством, но с ней сидит подруга - ему не о чем волноваться. И, последний раз осмотрев её на наличие повреждений, которых, конечно же, не успело прибавиться, рэпер вышел из здания. - Тебя, как я вижу, цепануло ее поведение, - заметил Марк. - Может, еще подумаешь над своим решением? - Ты видел когда-нибудь, как змеи нападают на свою жертву? - ответил Мирон, вздохнув. - Сначала медленно ползут, а потом кусают. Ты видел, как убивает удав? Он душит свою жертву. Лучше сдохнуть от яда или асфиксии, чем от одиночества. Сейчас по его шее ползла змея по имени Соня, которая, рано или поздно, задушит или укусит, выпустив смертельный яд в кровь или сломав все кости. Мужчина это понимал, слыша хруст и чувствуя слабость, но продолжал следить за тем, как утекает песок из песочных часов жизни. - Эй, ребята, - послышалось со стороны. - Как жизнь? - Охуенно, - огрызнулся Федоров. - Че вам надо? - Поговорить, чувак, поговорить, - ответил один из компании. - Остынь. - Я не хочу сегодня с вами общаться, - произнес рэпер, выкинув сигарету. - Да и завтра тоже не буду иметь особого желания. Янович хотел уйти, но какой-то парень схватил его за руку, дернув назад. Все, Окси закипел окончательно. Он резко развернулся, ударив по носу своему оппоненту. - Руки, блять, убери, - крикнул Мирон. - Ребят, - прошипел один из четверых. - Объясните им, что нужно говорить с людьми, а не бить. И шлюх своих этому научите. Друзья Князневич, которых она отправила, чтобы поставить на место Соню таким образом. Только девушка не учла одного: ей, на данный момент, абсолютно похуй на всех и вся, её заебала до состояния комы жизнь, и такой поворот событий ничуть не удивит и ничему не научит высокомерного программиста. - А вот это ты зря, - заметил Марк, взглянув на друга. - Ну, Янович, вспомним былые времена? - Вспомним, - кивнул он.***
— Ну, и зачем мы здесь? — осмотревшись, спросила программист. Ей плевать, если честно. Когда вышел Мирон, Соне стало легче дышать: никто не наблюдал за ней каждую гребаную секунду, готовый чуть ли не пылинки с неё сдувать, не собирался вырывать лезвие из рук. Она не привыкла к тому, что кому-то нужна. Ей это чуждо. Только есть одно "но". Настя. Ладно, к этому осуждающему взгляду девушка уже привыкла. Лучшие подруги, как-никак. — Отдохнуть. Остепиниться. Выпить, хотя нет, этого тебе не простят, но ты можешь заказать чай, как и я, — и, в доказательство своих слов, девушка приподняла кружку с чаем. «Чайный наркоман» — мысленно фыркнула девочка-пиздец. — Мне плевать на все это, — произнесла Соня, закинув ноги на стол. Ей глубоко фиолетово до того пункта, что это - общественное место, что тут сидят люди. Да поебать, если честно, на все и всегда: на гребаную жизнь, которую так ценят, когда ее значимость преувеличина в сотни раз, на себя, на чувства других, ведь программист - эгоистка. — Соня, — вздохнув, произнесла Flash. — Ты должна рассказать мне, зачем ты это делаешь. Хочешь что-то доказать? Кому? Мне? Родителям? Мирону? Себе? — У кого-то накопилось, да? — нервно ухмыльнулась DJ, наклоняясь к подруге. — Меня не задеть этим выражением лица. У меня уже иммунитет, — потянувшись в ответ, спокойно ответила ей фотограф. — Чёрт, а я и забыла об этом, — наигранно расстроилась программист. — Рассказывай. Я выслушаю. Всегда. Ты же знаешь, — откинувшись на спинку стула, сказала русоволосая. — Да, я захотела умереть. Призналась. Сразу полегчало. Ты этого хотела? — с насмешкой в глазах спросила DJ. — Правду мне, — немного ударив по столу, резко произнесла фотограф. — У кого-то есть характер, — нараспев ответила Соня. - Только при мне перья поднимать не нужно. Марку своему будешь допросы устраивать. — Я у тебя научилась его показывать, — наклонив голову в бок, произнесла Настя, наблюдая за реакцией подруги. — Ладно. Сдаюсь. А то мы просидим до утра, а мне, знаешь ли, не очень тут нравится, — ссутулив плечи, согласилась программист. — Мне было одиноко в последнее время. Да, вы были рядом, все вы - мне было одиноко, морально. Родители... Хрен знает где. Видимо, там же, где и мой здравый смысл. Пудрю мозги и себе, и Мирону, пытаюсь разобраться в этом, но, блять, это так сложно, — запустив руки в волосы, закончила свой монолог девочка-пиздец. - Трудно жить, когда вокруг творится полная неразбериха и постоянно хочется сдохнуть. — Мы с тобой, — положив ладонь на руку подруги, произнесла Настя. — Всегда. Соня кивнула, скрывая нахлынувшие эмоции за волосами. Она хотела что-то ответить, но ей не дали этого сделать. Шум на улице. По звукам там драка. Причём конкретная. Переглянувшись, подруги, не сговариваясь, выбежали на улицу. На улице было сборище людей и полиция. Девушки смогли заметить парней, которых, как раз, арестовывали. После одного взгляда, кинутого на них, можно было отметить, что в драке они явно принимали участие, причём не последнее. - Что уже случилось? - крикнула Соня. - Какого хуя вы умудряетесь вляпаться в приключения, когда это не нужно? Мирон пожал плечами, садясь в полицейскую машину к Марку. - В какое отделение вы их ведете? - спросила девушка, подбежав к стражу закона. - В третье, - кинул мужчина. - Можете подъехать туда, если вы знакомы с этими людьми. - Спасибо, - ответила звукарь, достав телефон. Придется звонить Волновому. Не хочется, но это нужно. Девочка-пиздец села на ступеньки около кафе и, прислонив телефон к уху, тяжело вздохнула, услышав гудки. - Кому это ты? - спросила Настя, оказавшись рядом. - Макс? - сказала звукарь. - Мне нужна твоя помощь. - Что случилось? - проговорил помощник ее родителей. - Ты можешь сделать так, чтобы двух людей выпустили из обезьянника в Турции без депортации в Россию? - устало потерев переносицу, озвучила свою просьбу она. - Могу, - проговорил Волновой. - Имена их скажи и отделение. - Федоров Мирон Янович и Маркул Марк Вадимович, - прошептала Соня, когда ее плечи дрогнули. - Третье отделение. Спасибо. - Все равно придется платить, - сказал мужчина. - К этому ты, думаю, готова. - Да, - согласилась девушка. - До связи. - Мы едем вытаскивать их из задницы? - поинтересовалась русоволосая. - Ну, роли в нашем спектакле частенько меняются, - хмыкнула программист. - Только я все еще в образе наркомана - суицидника. Поехали. Времени не так уж и много.***
— Ну, и что случилось на этот раз? — забегая в обезьянник и подойдя к камере с парнями, спросила фотограф. В её глазах горело безумие и злость, а ещё, если присмотреться, можно увидеть беспокойство. Да, она волнуется за него. Да, ей не плевать. Осмотрев парня на наличие повреждений, Настя резко распахнула глаза. Синяк на скуле и разбитая бровь в данный момент не украшали его, но для неё он все равно был самым привлекательным. — Я в порядке, — уверенно отрезал Маркул, увидев беспокойство в серых и таких родных глазах. — В порядке? Да? В порядке? — она истерически засмеялась. — Ты в обезьяннике, а по твоему лицу, такое ощущение, краской прошлись. А так да, ты в полном порядке, — чистый и неконтролируемый сарказм, который льется из неё потоками Ниагарского водопада. Когда она волнуется, то это не остановить. Уж поверьте, Соня пыталась. — Спокойно, — подойдя к решетке, Марк взял девушку за руку сквозь отверстия, показывая, что он рядом, и ей не о чем волноваться. — Чем ты думал, когда ввязывался в это? — тихо прошептала она, смахивая, так невовремя, появившиеся слёзы. Она не будет плакать. Не сейчас. Скрывать эмоции она научилась уже давно. Детство, где родителей не волнует ничего, кроме денег и бизнеса. Школьные годы, где чем богаче предки, тем лучше отношения к человеку. Учебные годы, где она уже скрывала своих родителей, став обычным студентом. — Не плачь, пожалуйста, я этого не стою, — попросил Маркул неожиданно осевшим голосом. Русоволосая горько усмехнулась. — Если не ты, то кто? — по сути, риторический вопрос, но она все равно его озвучила. Он должен понять, что важен ей, ведь сказать напрямую слишком сложно. — Из-за чего подрались хоть? — поинтересовалась Настя, рассматривая серый кафель в обезьяннике. Не самое интересное занятие, но лучше, чем смотреть в карие глаза, который смотрят на тебя, а по ощущениям - в твою душу. Марк нервно хмыкнул. — Твоя бывшая одноклассница постаралась, а, точнее, её новые друзья, — безразлично ответил Маркул. — Что? — она резко перевела свой взгляд на парня, из-за чего взгляд сфокусировался не сразу, но когда это, наконец-то, случилось, она увидела, что он говорит серьёзно. — Видимо, ей не понравилось поведение нашей общей знакомой, — усмехнулся рэпер. — Забавно, — уголки губ русоволосой немного вернулись вверх. — И ведь здесь виновата даже не я. Очень подозрительно. — Ну, да, конечно, ты тут самая святая, — с улыбкой проговорил Маркул. — Не я же целовалась с девушкой на глазах бывшей, — ответила ему в том же духе фотограф. — Ладно. 1:1, — снисходительно согласился Марк. — Я заметил, что ты уже назваешь себя моей девушкой, — лукаво заметил парень. — Я должен тебе кое-что сказать, — увидев вопрос в серых глазах, рэпер тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. — Если коротко, то я думаю, нет, я уверен, что у меня есть к тебе чувства. Не знаю, когда я это понял, но я обязан признаться в этом. Пусть и в такой обстановке, — на этих словах он обвел временное место прибывания быстрым и торопливым взглядом. — В общем, я люблю тебя. Сказать, что Flash была в шоке, не сказать ничего. Она пыталась что-то сказать, но в горле был ком, а слова застряли где-то в глотке, пытаясь найти выход наружу, что никак не удаётся. - Меня сейчас стошнит, - подал голос Мирон. - Либо целуйтесь, либо скажите, когда опять начнется эта хуйня, чтобы я закрыл уши. — Тебе не обязательно отвечать что-то сейчас. Обдумай все, а потом скажешь мне свой ответ, хорошо? — слегка улыбнушись, проговорил Марк, не обращая внимания на своего друга. Русоволосую хватило только на кивок головой. — На выход, — послышался голос полицейского. "Клетка" открылась и оттуда вышли Марк и Мирон. Маркул просто взял фотографа за руку, когда Соня намеренно быстро зашагала вперед, будучи явно недовольной всей этой ситуацией. Программист только что использовала все свое природное обаяние и, заплатив достаточный штраф, обещала, что будет следить за ними. Выйдя на улицу, она отошла в сторону, достав из заднего кармана сигареты и, закинув одну в рот, кивнула Насте и Марку мол идите, а то попадете под раздачу. - Зачем ты полез в драку? - спросила Соня, выдыхая дым, стоя у входа в полицейский участок. - Чтобы доказать кому-то, какой ты охуенный чувак? Что ты можешь не только трахать телок? Мирон молчал, просто глядя на нее. Живую. Настоящую. В очередной раз чем-то недовольную, но такую любимую и нужную, как доза законченному наркоману. Её тоненькие пальчики сжимали сигарету, стряхивая пепел переодически, бутылочные глаза были ярче обычного, будто в девушку добавили энергии, жажды жить. На самом деле, она банально злилась и все еще хотела сдохнуть где-то в подворотне. - Блять, не хочешь говорить, - закатила глаза программист. - Не говори. Вчера обнимала - сегодня чуть не послала. Девочка - контраст. Девочка - непостоянство. Девочка - пиздец. Тяжелая судьба, вредные привычки, высокомерие и похуизм со всеми вытекающими. Та, которую очень трудно полюбить, но нуждающаяся в этом больше всего. Девушка со слезами из вечных льдов Арктики, без души и мертвым сердцем. - Я люблю тебя, - вздохнул мужчина. - Добром это не кончится, - тихо произнесла звукарь. - Я банально вынесу тебе мозг. Просто отпусти мысль о том, что сможешь меня изменить как-то: многие пытались - ни у кого не вышло. Она - бывший наркоман, который переодически возвращается к прошлому. Она - социофоб, боящийся людей до истерики. Она ненавидит в себе каждую молекулу до сбитых о стены костушек, стертых об асфальт ногтей и сломанной от силы сжатия челюсти. Тем не менее, Соня ведет себя так, будто является королевой всех вся, гордо носящей свою корону - только головной убор изрядно потрепался, съехал на бок. - Рискуешь стать одним из десятков, - подытожила DJ, взглянув на него. Попалась. Мирон любил её так, как мог: как-то по-своему, возможно, и неумело со стороны, но любил. Маленькую девочку, сидящую в своем отнюдь не уютном, но родном микрокосмосе, которая день ото дня то ли пытается вырваться оттуда с помощью разных выходок, то ли хочет умереть, свято веря, что это все закончится именно тогда. Федоров смотрел в ее бутылочные глаза, сверкающие даже в полумраке, заметив бьющийся в агонии страх. - Ты чего-то испугалась, - сказал мужчина. - Чего же? - Не успеть, - прошептала программист. Дежавю. Случайное или неслучайное - насрать. Соня робко приблизилась к нему, потянувшись к губам, как оказалась прижатой к стене полицейского участка. Нежности нет - значит это все тот же Федоров, в которого не угораздило влюбиться. В человека, готового носить её на руках, но целующего безумно жадно, в человека, оберегающего от смерти, но самого лезущего в драку. Два сочетания несочитаемого, ненужные осколки пазла человества, лишние на празднике жизни. Пусть так. Только теперь им не нужен ни банкет, ни цветная картинка: дайте им быть вместе - они сами построят свой космос.