Ты к ней - в пропасть, скорее боль не успокоить, вместе к вершинам, к морю, изгоям, но твоё счастье стало твоим же горем
Вернувшись в Санкт-Петербург, четверка занялась своими обычными делами, но с некоторыми корректировками: теперь Соню с улыбкой на лице можно было видеть все чаще, в ящик с лезвием в ванной она пока что не заглядывала, а ведь прошла неделя. Рекорд. Настя сразу же ударилась в работу, где и погрязла с головой. Фотосессии, обработка, сон, завтрак, фотосессии...бесконечный круг, но она не жаловалась. Ей это нравилось. Так она чувствовала себя спокойно. После признания Марка в любви, они практически не виделись, да и куда в плотный график Flash вписать отношения? Они виделись только по видеочатам по вечерам, где обсуждали все на свете. Это казалось таким обычным, а главное н у ж н ы м. — Сонь, отвёзешь на фотосессию? — крикнула русоволосая, собирая волосы в высоких конский хвост. — М? — подняв голову вверх, чтобы не вернуть свой взгляд на телефон, где была переписка с Мироном, переспросила программист. — Отвезешь меня? — повторила свой вопрос фотограф, открывая шкаф для выбора одежды. — Одно условие : музыку выбираю я, — проговорила Соня, возвращаясь к общению с Федоровым. — Водитель выбирает музыку, пассажир помалкивает в тряпочку, — пробубнила русоволосая, вытаскивая черно-синюю рубашку в клетку и чёрные джинсы. — Привет Мирону передавай, — весело крикнула Настя, натягивая рубашку. На руку девушка нацепила браслет с подвеской в виде буквы N. — Тебе тоже привет, — крикнула DJ. — Ты готова? — Да, — ответила Flash, беря в руки телефон, где был пропущенный от Марка и пара сообщений в духе:"Доброе утро, как дела?". Анастасия ответила на его сообщения, попутно беря в руки фотоаппарат, отчетливым и рефлективным движением проверяя заряд аккумулятора. — Да ты хотя бы нормально оденься, а потом уже в руки телефон бери, — обуваясь, проговорила девочка-пиздец. — Хорошо, мамочка, — с улыбкой ответила ей Flash, откладывая телефон на тумбочку и надевая куртку.***
— Поехали? — спросила Соня, вертя в руках ключи от машины. — Да, всё, — согласиласно кивнула русоволосая. Соня, как и обещала, отвезла подругу на фотосессию, после чего они направились прямиком в их квартиру. — Как думаешь, если мы срежем, то насколько больше штрафов мне придёт по почте? — смотря на перекрёсток, спросила программист. — Раза в два точно, — закусив губу, ответила Настя. — Смотри, мы как раз проезжаем компанию Reebok, там вроде парни, да? — Да-да, где-то там, — смотря то по сторонам, то на светофор, который горел раздражительно красным светом, безразлично проговорила DJ. — Что они там делают? — Марк контракт заключает, а Мирон его доверенное лицо, — пожав плечами, ответила русоволосая. — Да где этот ебанный зелёный? — резко ударив по рулю, воскликнула Соня. Её бесило все сегодня, начиная с того факта, что она рано встала и заканчивая тем, что они так долго стоят на простом перекрёстке из-за светофора, который, кажется, был неисправен. — Успокойся, — попросила подругу Анастасия и перелезла на заднее сидение, потому что у неё зазвонил телефон, а он лежал именно там. Сразу же пристегнувшись, девушка посмотрела на экран. Чёрт. Она не успела ответить на звонок от Марка. Ладно, потом перезвонит. — Слава Вечному Жиду, — возбуждено крикнула Соня, давя на газ. На другой стороне того же самого перекрестка стояла чёрная BMW X5 с богатым молодым водителем, которому было глубоко плевать на светофор, ведь за штрафы платить не ему. Именно в тот момент, когда для него загорелся красный, он нажал на газ. Расширенные зрачки смотрели только вперёд, ведь наркотики притупляют чувства, а, особенно, инстинкт самосохранения. За пару секунд до столкновения, программист попыталась остановить транспортное средство, но времени было слишком мало... Audi R8 снесло в сторону от резкого удара в бок, Соня пыталась вырулить руль, но то ли дело было в руле, то ли в том, что на в них врезались. Шоковое состояние, которое не позволило ей это сделать. Машину крутило, а после она, из-за высокого бордюра, начала переворачиваться. Знаете, в такие моменты говорят, что вся жизнь проносится перед глазами, но нет. Ничего такого. В такие моменты ты думаешь: «Почему я? Я ведь так мало прожил!?» Даже пессимист Соня, которая пару дней назад сама хотела себя убить, сейчас надеялась на лучшее. Она только захотела жить. Она только поверила в то, что не потеряна для общества. Девочка-пиздец даже была готова поверить в высшие силы, если бы не остановка машины в перевёрнутом состоянии. Девушка уже слабо понимала, что конкретно происходит, пытаясь сфокусировать взгляд и услышать хоть что-то. Перед глазами - туман, в ушах - туман, в голове - странный шум. Это не сказка - это ебаная жизнь, забавная игра, в которой невозможно сохраниться, отдохнуть и снова начать играть. Это просто куча хуйни, которая просто случается. — Настя, ты как? — хрипло спросила программист. Не услышав ответа, девочка-пиздец постаралась повернуть голову в сторону подруги, но ей это не удалось. Отстегнув ремень безопасности, DJ упала, какая ирония, на дно машины. Ей не привыкать: девушка давно намного ниже нуля, пробила лбом бетонный пол социального дна. Говорите, дальше дна нельзя упасть? Скажите это Соне, которая установила в этом плане новый рекорд. Она должна была почувствовать адскую боль, ведь в её руки впились осклоки битого стекла, но, спасибо адреналину, она ничего не ощутила. Кое-как повернувшись, Соня увидела ужасную картину. Её подруга была без сознания, из виска текла алая струйка крови, а на стекле была неплохая такая трещина. Она ударилась головой. Хорошо, хоть удар пришелся на другую сторону машины. На программиста, которая уже мало что соображала. Парни выходили из магазина, о чем-то переговариваясь, но, увидев аварию, которой не было несколько минут назад, со всех ног бросились к месту происшествия. Кровь стучала в висках, а мозг категорически отказывался принимать тот факт, что произошло столкновение, да и не просто какая-то катастрофа, а именно та, где задействованы дорогие их сердцу люди. Парни подбежали к тому, что осталось от Audi. Пытаясь не наступать на осколки, Мирон со всех ног торопился к Соне, пытающейся вылезти наружу. Он видел движение в машине и до последнего надеялся, что с ней все будет хорошо. Федоров нашёл девушку, когда она пыталась что-то сделать с ремнем русоволосой. — Соня, — срывая голос, крикнул Янович. — Ты живая, — радостно продолжил мужчина, но увидев в каком критическом состоянии его девушка, ненадолго остановился. Посмотрев по сторонам, где уже собрались все, кому не лень, ведь это авария, очень интересное зрелище. — Не могли бы вы съебаться? Спасибо, — взгляд Окси зацепился за фигуру друга, который что-то кричал по телефону. Отлично, скорая в пути. Мирон хотел вытащить Соню из остатков транспортного средства, но она жестом показала, что сначала надо вытащить Flash, потому что выглядела она явно хуже. Согласно кивнув, Фёдоров, насколько позволяла ситуация, аккуратно вытащил Анастасию на свежий воздух. К этому времени подъехала скорая и оттуда выбежали пару санитаров. Один из них сразу же бросился к Окси, держащему русоволосую на руках. Она была без сознания, тут даже спорить не надо, по её спокойному выражению лица было видно, что в данным момент без сознания проще и явно интереснее. Забрав фотографа из рук Фёдорова, санитар быстрым шагом, но максимально аккуратно, пошёл к машине скорой помощи. Марк в это время только подошёл к месту происшествия ближе. — Где Настя? — стараясь перекричать окружающий шум, спросил Маркул. Мирон мрачно кивнул головой в сторону огромной красной машины, куда он сам только что отдал лично в руки Соню. Без сознания. Без явных признаков жизни. Как будто в неё ведрами вливали морфин. Но нет. Санитары сказали: это реакция мозга на произошедшее, но Фёдорову это мало помогает. Рэпер почему-то был уверен в том, что с ней случилась очередная хуйня. Марк посмотрел в указанную сторону, но не увидел ту самую, которую он искал - только каталку, на которой кто-то лежал, чуть ли не полностью замурованый в согревающие одеяла. Маркулу бы отвернуться и искать Настю, но какая-то, блять, неведомая сила, держала его взгляд на этом объекте. Через секунду из-под одеял выпала рука, на которой был браслет с подвеской в виде буквы N. У Марка как будто вышибло весь воздух из груди, сломав все кости. Резко стало нечем дышать, а кровь, казалось, застыла в жилах. Как будто резко перестали функционировать все внутренние органы. Этот браслет подарил он сам, когда они вернулись из Турции. Лично принёс в руки с огромным букетом. Если бы он простоял так ещё немного, то можно бы было смело сказать, что он прирос к этому месту, пустил корни к самому ядру Земли. — Она без сознания, но, вроде как, в порядке, ничего серьёзного, — успокаивающе произнёс Мирон. Марк хотел что-то съязвить в ответ, как обычно это делала Flash, но не смог. Слова застряли в горле, вместе с резко образовавшимся там камком, который нельзя было не проглотить, не выплюнуть. — В порядке? — истерично крикнул Маркул. — Да ты посмотри на них, — он указал в сторону машины, где без сознания лежали главные люди в их жизни. — Они нифига не в порядке. Марк кричал безумно громко, привлекая внимание всех окружающих. Одному санитару это просто надоело и, взяв шприц и подойдя к рэперу, он сделал ему укол. — Успокоительное подействует через пару секунд, — спокойным голосом сказал работник скорой. Теперь легко можно было заметить, как ярость в глазах сменилась на непонимание и удивление. Лекарство начало действовать.***
- Люди умирают, Марк, - тихо произнес Мирон. - Люди теряют сознание, впадают в кому, а потом погибают. Потому что в очереди за жизнью нужно стоять долго - забирают её очень быстро и легко. Никто даже не может начать плакать, как маленький ребенок, у которого отняли конфету: в этом нет абсолютно никакого смысла. Право на жизнь дается один раз вместе с несколькими возможностями ошибиться, но отнимается раз и навсегда. - Почему ты такой спокойный? - встрепенулся парень. Мирон достаточно прожил, чтобы смириться с фактом: никто и никогда не будет жить вечно. Ни он, ни Маркул, ни Настя и уж точно ни Соня. Мужчина вообще не понимает, как ей удавалось дразнить смерть, но постоянно ее избегать. Сегодня девушка невовремя обернулась, продолжая свой вечный побег, споткнулась и проиграла в догонялки самой властительнице всех человеческих жизней. - Потому что против такого я не попру, - выдохнул Федоров, ударившись головой об стену позади. Казалось бы, упал - вставай и беги дальше, но, сука, со смертью все не так просто, как кажется. Если рухнешь - считай, мертвец. Во всех смыслах этого слова. Жизнь - это догонялки. Жизнь - это промежуток времени, пока ты бежишь со старта и падаешь по дороге до финиша, которого нет. Мы начинаем, по сути, с довольно размытой черты и никогда не знаем, чем все кончится. Никто не знает. - Ты ведь хреново, - заметил Марк. - Только ты об этом не говоришь. Парень в силу своего возраста ощущал все более остро, ярко, выражал каждую свою эмоцию. Когда-то и Янович был против всех. Был. Такой себе юношеский максимализм пройдет со временем, наверное. - А какой в этом смысл? - хмыкнул Окси. - Ничего не изменится. Его рвет изнутри - никому до этого нет дела. Мирон не скажет об этом: Маркулу еще хуже, чем ему из-за достаточно острого ощущения мира, когда у мужчины все эмоции и чувства притупились за всю жизнь. Забавно, но даже такое в силах этой переоцененной хуйни: менять восприятие, заставлять мириться с чем-то. - Иди к Насте, - сказал Федоров. - Ей сейчас нужно твое присутствие, поверь. - А ты? - спросил рэпер. - А я пойду к врачу, - ответил он. - Узнаю, что с ними. Марк просидел у кровати пару часов, не отходя ни на шаг от бессознательной девушки, постоянно держа её холодную руку. — Не знаю, слышишь ли ты меня, — глубоко вздохнув, начал Маркул. — Я хочу, чтобы ты знала это. Да, я уже говорил, но, чёрт возьми, никогда не устану этого делать, — продолжил парень. — Но я люблю тебя. До боли в груди, до гребаной аритмии. Рядом с тобой моё сердце готово вырваться из груди и уйти от меня подальше, лишь бы ближе к тебе. Звучит так сопливо, — хмыкнул рэпер. — Ты делаешь из меня тряпку, но если это то, что позволит мне держать тебя рядом, то я согласен, — по мере его диалога, голос становился все тише, а иногда он останавливался, чтобы перевести дыхание, последние слова были слишком тихие, но девушка, которая пришла в себя, расслышала. Конечно же, Марк этого не заметил, ведь он смотрел в потолок. Настя хотела что-то сказать, но в горле была пустыня Сахара, поэтому вырвалось только тихое хрипение, но это было достаточно для того, чтобы Маркул услышал. Его глаза резко распахнулись, а мысли в голове начали кружиться с неимоверной скоростью. Когда лёгкий шок прошёл, парень дал ей выпить воды, на что она благодарно кивнула. — Я не ответила, — севшим голосом приговорила фотограф. — В первый раз не ответила, не могу не ответить сейчас, — она хотела подняться, но рэпер остановил её жестом. — Я люблю тебя, — наконец-то приговорила Flash. Да, она призналась. Ни себе, ни подруге, а именно ему. Марк мягко улыбнулся и покачал головой. — Не думал, что услышу это в такой ситуации. — Да, прости. Кстати, — остановив диалог, Настя осмотрелась. — Я что, в больнице? — удивленно спросила русоволосая. — Да, — согласился Маркул. — Вы попали в аварию, ты помнишь? — спросил парень, крепче сжимая её руку в своей. — Я помню...в нас врезались...больше ничего не помню, — от попыток вспомнить у фотографа заболела голова. — Вашу машину начало переворачивать, — медленно и размеренно начал рассказывать рэпер. — Ты сразу же отключилась. Знала бы ты, как я испугался, когда увидел тебя, завернутой в гору одеял. Мне никогда не было так страшно, — постарался перевести тему Маркул. — Не переводи тему, — слишком уж резко для только что пришедшей в сознание, отчеканила русоволосая. — Что было дальше? И где Соня? — Она в коме. Мне жаль, — с сожалением ответил на поставленный вопрос Марк. — В другой палате. Девушка слышала последние слова словно через толщу воды. Казалось мир рухнул под ногами. Её подруга в коме, а с ней все в порядке. Ну или почти в порядке. По ощущениям, она под горой обезболивающего, но сейчас оно не помогало. Моральную боль не заглушить таблетками, будь то ЛСД или обычный наркотический анальгетик. Flash свернулась в форме эмбриона спиной к Маркулу, обнимая руками подушку и горько рыдая в неё. Её подруге плохо, она без сознания и неизвестно придёт ли. — Просто позволь мне быть рядом, — проговорил Марк, ложась на освободившуюся часть кровати, крепко прижимая рыдающую девушку к себе. Он позволит ей выплакаться, если ей станет легче. Он будет рядом, пока ей это нужно. Ой уйдёт, если она посчитает это правильным. А Янович просто боялся идти к Соне. Боялся увидеть ее такой: окутанной проводами и капельницами. Не мог поверить, что тело в бинтах - его девушка. Нет, не из-за крайне неэстетического вида, а из-за странной боли, которая щемила грудную клетку. Девочка - пиздец может быть такой спокойной на шаг от смерти. Кажется, Окси даже чувствует этот могильный холод, запах кладбищенской сырой земли и слышит плач. Так, это Настя очнулась. Замечательно. Хоть у кого-то все снова будет хорошо. У кого-то, но не у него. Похуй, если честно. Мирон сидит на скамейке перед её палатой и смотрит в окно, за которым бьется его сердце, спят практически вечным сном остатки какой-то среднесортной души и глухо смеется его биполярочка, потирая руки. Зачем убивать мужчину самой, если с этим прекрасно справилась Соня, так удачно попав в аварию? В больнице тепло - Федорову слишком холодно. Даже не так. Ему пусто. Одиноко в мире без неё, без её улыбки и подъебов, без размышлений о жизни и попыток бросить курить, без её фигуры за стойкой звукооператора и включенного в час ночи ноутбука. Пусто и холодно. Как никогда прежде не было.***
Через пару часов Настя немного успокоилась. Внутри было пусто, глухо и просто неприятно от осознания, что все это действительно произошло с ней и её лучшей подругой. — Так, здравствуйте, — в палату зашёл человек в белом халате. — Вам повезло больше, чем вашей подруге, — начал было доктор, но, увидев красные и опухшие от долгих рыданий глаза своей пациентке, передумал и забыл о чем вообще хотел сказать. — Если коротко, то у вас трещина в левой ноге, надо сделать рентген, и подозрение на сотрясение мозга, здесь нужно МРТ. — Что с Соней? — "убитым" голосом спросила фотограф. — У неё глубокая кома. Шансы, что она очнется равны шансам, что она этого не сделает. Здесь все зависит от неё. Простите, большего сказать пока не могу. У вас рана на виске. Не мешает? Настя отрицательно покачала головой. Но доктор все равно приклеял ей пластырь на висок. — Нужно было это сделать, чтобы не пошло заражение крови и, не дай Бог, инфекция, — объяснил он свои действия. — Извините, не могли бы вы оставить нас одних? — спросил Маркул. — Да, конечно, — и, кивнув, врач удалился. — Что ты сказал ему, что он тебя не выгоняет? — заикаясь, спросила Flash. — Сказал, что я твой жених. Это значит почти родственник. А это значит, что меня не могут выгнать отсюда просто так, — спокойно проговорил Марк. — Не убивай меня взглядом, это не поможет.