В гостях у Мозгоедов

Сигареты внезапно не принесли мне удовлетворения. Если просто дышать местным воздухом было душновато, но не более, то после пары затяжек захотелось хватать воздух ртом, как будто я перед этим задерживал дыхание на несколько минут. А к концу сигареты голова уже не сильно, но неприятно кружилась. Я собрался нырнуть обратно, внутрь корабля, к полноценному кислороду, и малодушно сбежать курить сразу после взлёта в разрешённый грузовой отсек, но тут к кораблю подползла платформа, загруженная ящиками рядов на пять вверх. Конструкция была перетянута широкими лентами, как праздничный подарок, но всё равно угрожающе раскачивалась. Видимо это и был последний ожидаемый груз. Жук, управляющий платформой, начал было гудеть в мою сторону, но я на языке жестов категорически отказался быть парламентёром. К счастью, вовремя подоспели Тед и Полина и вызвали капитана, который увёл инопланетянина за собой. — Наверное, можно пока загрузиться, чтоб время не терять, — почесал макушку Тед. — Эй, Полли, маякни рыжему, пусть идёт сюда. Мне зачем-то понадобилось проявить своё благородство и спросить: — Может, вам помочь нужно? — Давай, — обрадовался Тед. — Вдвоём они тут в два счёта справятся. Я прикусил язык и отругал себя за неосмотрительность. Даже представлять не хотелось, что со мной сделает Шурф, если я сейчас оторву его от чтения ради перетаскивания ящиков. — Да я вообще имел в виду... ну, самим размяться. Лететь-то потом ещё долго. — У нас спортзал есть, если что, — ответил Тед. — Но можно и размяться. Он подошёл к платформе, сдвинул ленту и внезапно легко, на вытянутые руки, взял один из громоздких ящиков. Я понял, что сейчас попросту опозорюсь в сравнении с ним, но тут он с удивлённым лицом слегка подбросил свою ношу, потом воскликнул: «Да они же совсем лёгкие!» — и внезапно метнул её мне. К счастью, полученные за годы службы рефлексы всё-таки не сработали, я не испепелил ящик на подлёте и даже его поймал, ещё и раньше, чем толком испугался. Он и правда оказался невесомым. Похоже, лента больше удерживала их от того, чтобы они не раскатились, весело подпрыгивая, по всей площадке. Следующий подарок прилетел к Полине. Она испугано пискнула, но тоже поймала. Тихо подошедший Дэн невозмутимо остановился у трапа. — Становитесь в цепочку, — скомандовал Тед. — Сейчас мы их мигом перекидаем. Полину, как самую лёгкую, подсадили наверх, где она отважно ползала, скидывая ящики по одному прямо мне в руки. Теодор укладывал их в отсеке, сразу закрепляя к стене. Между нами оказался Дэн, которому я не сразу решился бросить «передачу», опасаясь, правильно ли он это поймёт. Но оказалось, волновался я зря: он немного механически, но очень точно ловил каждый ящик и совершенно одинаковым движением перекидывал их дальше. Безопасно, но далеко не так весело, как с Полиной, которая один раз чуть сама не прилетела ко мне в руки, с ящиком в обнимку. Поэтому ближе к концу я заскучал и окликнул Теда: — А если в собачку?! — и перебросил очередной ящик прямо ему, по высокой дуге. В этот раз испугаться я успел. В то же мгновение киборг развернулся, как пружина, и не то чтобы прыгнул — выстрелил собой вверх, куда выше, чем положено прыгать нормальным людям. Сдёрнул ящик с начальной траектории, приземлился и тем же ровным движением перебросил его Теду. Только лицо у него в это мгновение мне очень не понравилось. С таким убивать можно, а не в собачку играть. Но всех остальных не впечатлило. Тед хмыкнул: — Не, с Дэнькой это не пройдёт, разве что его с Полиной местами поменять. Мой задор как-то испарился, и я просто быстренько докидал оставшийся груз, как раз к возвращению капитана с жуком, предложил руку Полине, изобразив при этом заковыристый дворцовый поклон, которому меня не так давно научил Мелифаро. Не могу ж не выпендриться. Хорошо, лоохи ещё не снял, без него выглядело бы нелепо. А так Полина весьма оценила, изобразила в ответ важную даму и позволила проводить себя под ручку до шлюза. За ним меня ожидал очередной сюрприз. Свет был приглушен, а путь преграждало нечто, сияющее потусторонним лиловым светом и, кажется, немного шевелящееся. Я чуть не подпрыгнул от неожиданности, но, к счастью, моя левая рука по этикету была заведена за спину, так что обошлось без Смертных Шаров. За правую держалась Полина, она же спасла мои нервы, воскликнув: — Ой, это же наша лиса. Не пугайся, это игрушка такая, радиоуправляемая. Только что она тут делает? — Объект мешал проведению уборки помещения и был перемещён в ближайшую разрешённую область, — отозвался киборг. Ух ты, он ещё и уборку сам делает. Мечта прямо. Я сразу простил ему свой испуг, и первый, и второй, но Полина почему-то не была столь благодушна. Хотя чего тут ругаться, он свою работу делал, а это уже мелкие издержки. — Да ладно, не такая она страшная, даже милая, — я отважно подошёл к клубку загадочно мерцающего меха и взял его в руки. На меня с благодарностью взглянули пять светящихся сиреневых глаз, а снизу из-под меха выглянули чешуйчатые лапы. — Грешные Магистры! — вырвалось у меня, и я чуть не уронил это чудо. — Ну и лисы у вас! — Это не наша, это шоаррская, — загадочно ответила Полина, забирая у меня игрушку, и, нежно прижимая её к себе, скрылась в каюте. Я рискнул напоследок спросить у Теда, откуда будет интереснее следить за взлётом, получил приглашение поприсутствовать в пультогостиной и вернулся к Шурфу. До взлёта оставалось всего минут пятнадцать. *** — Ну и нахрена ты так? — Объект мешал проведению... — Не загоняй, тогда бы на неё вначале капитан с курьером наткнулись. Дэн молчал. Он сам не очень понимал, почему ему так хочется хоть чем-нибудь поддеть гостей. Желание пакостить посторонним людям просто для удовольствия Станислав Федотович из него уже достаточно давно вытряс. Теперь киборг пакостил только особо заслужившим. — За «собачку», что ли, обиделся? — не отставал от напарника Тед. — Брось, это просто игра такая. Не злая, обычная. Ну, почти всегда. Дэн пожал плечами и оттеснил его в сторону. Пока никого нет, он хотел спокойно устроиться в своём кресле, чтобы словно невзначай остаться там во время взлёта. Лучше б гости в каютах вылет пересидели... *** — На взлёт смотреть пойдём из пультогостиной, — сообщил я Шурфу, всё ещё неподвижно сидящему перед терминалом. — Да, оттуда будет гораздо лучше видно, — согласился он. Приглашение его особо не волновало, он привык всегда и так получать желаемое. Какое счастье, что его желания не представляли угрозы ни для нашего Мира, ни для вселенского порядка в целом. Забавно всё-таки, что тут его вид никого особо не впечатляет. Привыкли к своим безопасным и послушным киборгам и совершенно не чувствуют, где настоящая опасность. Пока я размышлял, переодеваться ли мне из лоохи или и так сойдёт, корабль слегка вздрогнул и заурчал двигателями. Я заволновался — вроде время ещё не прошло, но Шурф успокоил меня: — Предполётная проверка корабельных систем. Ещё несколько минут можем не спешить. Какой же он стал начитанный в области космических полётов за какой-то час с хвостиком, с ума сойти! Я всё-таки решил не переодеваться, просто распихал все добытые вещи по ящикам, а то вид у каюты был весьма захламлённый. Стоило мне закончить, как Шурф резко поднялся и без лишних слов потеснил меня к выходу. Пришлось подчиниться. Ещё неизвестно, кто из нас тут кого больше слушается. *** В пультогостиной сидели только Тед и Дэн за пультом управления, и капитан — как положено, в капитанском кресле. Никакой суеты, никакого общего сбора, так, рядовой момент. Я изо всех сил старался не показывать своего волнения. Шурфу и стараться особо не надо было. Хотя кто его знает. — Да вы не стойте, садитесь куда-нибудь, — оглянулся капитан. — Э-э-э... Всё равно куда? Пристёгиваться не нужно? — Да нет, гравикомпенсаторы у нас хорошие, — и с нажимом добавил: — Если, конечно, пилот не безобразничает. — Станислав Федотович! — возмутился Тед. — Один раз было! — Ну, скажем, не один... Но сейчас взлетай, пожалуйста, аккуратно. — Сделаем, — на удивление покладисто согласился Тед. Видимо, ожидал куда более длинной нотации. Я приметил в стороне уютный диванчик и устроился на нём. Шурф как бы невзначай сдвинулся к иллюминатору и остался стоять. Посадить его сейчас даже силой не представлялось возможным. Но ничего, раз обещали, что тряски не будет, наверное, ничего страшного. Внимания на это, по крайней мере, никто не обратил. Но оказалось ещё проще — момент взлёта я чуть было не пропустил. Гул двигателей немного усилился, но это и всё! Ни ощущения движения, ни перегрузок. Земля на обзорных экранах неспешно ушла вниз, но без всех остальных эффектов это выглядело не более впечатляюще, чем обычный фильм. Я даже пожалел, что тоже не остался стоять рядом с иллюминаторами, может, хоть там было интереснее. Поверхность на экранах округлилась и уменьшилась, большую часть обзора заняла темнота неба в россыпи мелких звезд. Тед откинулся в кресле и довольно спросил: — Хорошо поднял? — Хорошо, — хмыкнул капитан. — Всегда бы так. Время до прыжка? — Двадцать три минуты на автопилоте. — Ладно, развлекайтесь пока, а я к Вениамину загляну. Капитан ушёл, и ребята снова отвернулись к приборам. Внезапно в темноте космоса появилось другое судно, стремительно приблизилось, заложило вираж и выпустило по нам несколько ярко сияющих огней. Я врос в диванчик, не в силах пошевелиться от ужаса. Что делать, я не представлял. Да и что можно сделать, когда корабль, на котором ты болтаешься среди бескрайней космической пустоты, разносят в клочья? Зато картину эту я представить успел достаточно подробно, но тут Тед спохватился и бросил мне: — Эй, Макс, хочешь, в спарринге погоняем? Мне обычно не с кем, хоть ты поддержи. Экран тем временем засветило беззвучным взрывом, и поверх него появилась заставка с надписью «Космобой». Я уже заподозрил, что опять стал жертвой современных технологий, но язык пока не шевелился. Поэтому я только помотал головой и отрицательно замычал. — Эх, — ответил Тед, — опять не повезло. Дэнька, может, ты? — Команда не распознана, пожалуйста, повторите более отчётливо или используйте другую формулировку. — Ясно. Погоняю один. Предупреди за три минуты до точки прыжка. Или если капитан вернётся. — Принято, — отозвался киборг, и я снова проникся к нему симпатией. Это тебе не слуги-люди, которые то вещи твои поубирают «по местам», хотя их никто не просил, то приготовят что-нибудь, что есть невозможно, но сообщать им об этом неловко. А то вообще окажутся шпионами, и хорошо если работающими на газету или на скучающих политиков, а не на какого-нибудь Мятежного Магистра. Теодор гонял по экрану вражеский кораблик, периодически закладывая такие кувырки и виражи, что я предпочёл переключить внимание на другие, мирные экраны. На одном висело местное светило — ярко-белое, но довольно скромного размера, остальные украшали только звёзды, различить среди которых недавно покинутую нами планету уже не представлялось возможным. В гостиную вошла Полина, понаблюдала за Тедом, зевнула и спросила: — Может, на стол пока накрыть? Что-то так есть уже хочется... — Так встали рано и почти не завтракали. Я б тоже чего-нибудь съел. Но лучше подожди прыжка, а то мало ли что. Тут всего ничего осталось. — Расчётное время — четыре минуты, — сообщил киборг, и Тед со вздохом выключил игрушку. Вернулся капитан и тоже первым делом спросил: — Уже готовимся? — Расчётное время — три минуты, — педантично отозвался Дэн. — Последние приготовления, — подтвердил пилот. Станислав Федотович кивнул, но вместо кресла направился к иллюминатору в другом краю комнаты. «Макс, иди сюда, — позвал меня Шурф. — Сейчас должно быть самое интересное, и это лучше видеть своими глазами». Я покосился на капитана, но, поскольку он сам не спешил садиться и других не заставлял, решил, что правила безопасности это позволяют. Зрелище действительно того стоило. Звёзды неспешно сдвинулись со своих мест, оставляя за собой небольшие светящиеся росчерки. Причём не все разом в одну сторону, а как будто кто-то начал небрежно стягивать с неба чёрную ткань, на которой они были нарисованы. Потом та же рука закрутила ткань в узел, и звёздное небо медленно свернулось в фантастическом круговороте. На несколько мгновений вокруг не стало ничего. У меня сладко замерло в груди. Эта пустота не была пугающей, скорее уютной и довольно приятной. Потом сценарий со сворачиванием звёздного неба повторился в обратном порядке. Когда звёзды снова замерли на своих местах, мы с Шурфом переглянулись, забыв на миг о всякой конспирации. В его глазах плескалось то же восхищение, что и у меня, а на лице была самая настоящая, восторженная мальчишеская улыбка. Даже не помню, чтобы я когда-либо видел у него подобное выражение. — Вот теперь можно и на стол накрывать, — напомнил Тед. Полина поднялась и засуетилась, а мы с Шурфом быстренько вернули себе соответствующий вид: я — бывалого раздолбая-путешественника, он — самой Невозмутимости, наши привычные, хорошо знакомые роли. Но восторг остался, просто где-то внутри, как и память о том, что минуту назад мы видели что-то Настоящее, и были — настоящими.