Chained

Маринетт устало трет глаза и делает невероятное усилие, чтобы подняться на ноги. Будильник визжит вовсю, Тикки мелькает перед ней мутным красным пятном. Девушка неожиданно ясно понимает, что день сегодня будет так себе. Мари держится за стол, чтобы ровно стоять, потому что мышцы затекли от неудобной позы, ведь всю ночь девушка проспала на рабочем месте, положив голову прямо на выкройки нового платья. Маринетт вяло разминается, чувствуя сильную ноющую боль, и плетется в ванную под аккомпанемент лекций квами о здоровом сне. Мари очень устала от всего этого. От супергеройской жизни по ночам, от изматывающих битв, от подколок и флирта Кота Нуара, от завышенных ожиданий родителей, от любви к Адриану, от недостатка времени. Почему-то этим утром ей кажется, что все проблемы разом навалились на нее и пытаются раздавить своим весом. И даже две чашки кофе, выпитые ею наспех, не помогли чувствовать себя хоть чуточку лучше. По пути в школу Маринетт то и дело врезалась в столбы, тихо хмыкала и обходила их. Было совершенно дикое желание прислониться к одному из столбов и просто заснуть. Но первый урок ведет мадам Менделеева, а с химией у Мари и так проблемы. Мари заходит в школу, и теперь жужжание Тикки над ухом сменяет восторженное бормотание Альи о новом сражении Леди Баг и Кота Нуара. Девушка только кивает, не слушая, и безуспешно подавляет зевки. Уж кому, как не ей, известно обо всех подробностях этих битв с акумами! Маринетт с непередаваемым удовольствием растягивается на парте и сонно улыбается, отчаянно пытаясь не засыпать. — Кстати, подруга, ты в курсе, что мадам Менделеева подхватила простуду? — интересуется Алья, отодвигая стул впереди Маринетт. Девушка растерянно качает головой и как-то слишком долго соображает, почему же Сезер от нее отсела. — Ну, значит, теперь в курсе. — Кто заменяет? — уточняет Мари, уже предвкушая целый урок безмятежного сна. Ее ничто не пробудит — ни визги Хлои, ни крики Макса, ни ссора Кима с Аликс. — Месье Сэлль де По, — Алья встречается с тупым взглядом подруги и со вздохом поясняет. — Наш физкультурник, алло! Мари, детка, с тобой все в порядке? Ты выглядишь совсем плохо! Может, температура? — Нет, — Маринетт качает головой и вновь утыкается лицом в парту. — Я просто не выспалась. Снова шила. Прости, ты была права. — Я всегда права, — усмехается Алья, поправляя волосы. — Когда ты уже начнешь слушать мои советы? — Прости, — бурчит Мари, чувствуя, что проваливается в сон. — А по… а-а-ах… чему ты отсела? — Так сегодня же понедельник, я договаривалась с Нино, — Алья хмурится и наклоняется ближе, но Маринетт ее ответ и не требуется, девушка уже безмятежно спит, развалившись на второй парте. Сезер тихо прикладывает ладошку ко лбу подруги, и, убедившись, что температуры действительно нет, поворачивается к Ляифу. Маринетт спит и не знает, что Адриан сегодня опоздал аж на десять минут, пришел весь взъерошенный и помятый, как будто бы только что с кровати встал. Маринетт спит и не знает, что Агрест послушно опускается рядом с ней, удивившись лишь на секунду. Маринетт спит и не знает, что прямо сейчас Адриан-любимый-замечательный-превосходный-Агрест растягивается рядом с ней на парте, и они, кажется, даже касаются пальцами. Адриан безмятежно засыпает, не ожидая никакого подвоха. А подвох был. Большой, прямо-таки громаднейший подвох, который сидел на парту впереди. И звали этот подвох Альей Сезер. Девушка странно покосилась на лучших друзей, что только во сне позволяли себе быть так близко друг к другу, а после переглянулась с Нино. — Принес? — таинственно шепчет Аля, наклоняясь к своему парню почти вплотную. Нино нервно икает от волнения, поймав знакомый хитрый взгляд. Но все же Ляиф кивает и достает из рюкзака наручники. Обыкновенные металлические наручники, которыми сковывают запястья преступников. — Ты уверена, что это будет не слишком жестоко? — тянет Нино, сомневаясь. Но от него уже ничего не зависит, ведь Алья буквально выдергивает заветные наручники у него из рук. — Уверена, — Сезер кивает, аккуратно надевая железные оковы на запястья друзей, которые те так призывно свесили с парты. Замок тихо щелкает, закрываясь. Дело сделано. Алья с широченной улыбкой потирает ладони, а после выбрасывает ключик куда-то в сторону, даже не глядя. Нино приходит в самый настоящий ужас, видя, как ключик летит прямо в мусорную корзину в углу класса. — Они нас убью-ю-ют, когда просну-утся, — воет Ляиф, сползая под парту. Алья смеется. Маринетт спит, видя во сне определенно что-то хорошее. Адриан тоже спит. И это последние спокойные мгновения в их жизни. Ведь со звонком придется проснуться.