* * *
Клинт Бартон не считал понятие «удача» чего-либо стоящим. Он всегда полагался на собственный опыт, навыки и умения, не опираясь на случайные подачки эфемерной госпожи Фортуны, которая могла легко дать человеку подзатыльник и повернуться к нему пятой точкой тогда, когда это меньше всего было уместно. Работая в Щ.И.Т.е, Клинт научился верить в три вещи: в свои, уже упомянутые, знания; в надежность Наташи Романофф; и в то, что враги не станут церемониться, прежде чем нанести смертельный удар, а потому первым этот удар наносил он сам. Три вещи. Три фундаментальных камня. Только три. «Удача» в этот треугольник не вписывалась никоим образом. Хотя сейчас, выныривая из объятий черного пустого сна, в который он провалился, когда, задыхаясь, вывалился на крыльцо; чувствуя запах лекарств в медотсеке; ощущая холод назального ингалятора для подачи кислорода; и дотрагиваясь кончиками пальцев до наверняка белого одеяла, которым его укрыли по пояс… Да, при учете всего произошедшего до этого Клинт был вполне снисходителен для того, чтобы чуть-чуть поверить в удачу. Правда, было одно обстоятельство, которое омрачало счастливое возвращение в мир живых. И к большому неудовольствию Клинта это обстоятельство работало с ним бок о бок и, похоже, как не прискорбно было это признавать, было виновно в предательстве. Публика за кадром стала доставлять неудобство по причине того, что тон голосов понемногу повышался, и Клинт, шумно втянув носом воздух, открыл глаза.* * *
Тони Старк, несмотря на свои слова, замолкать не собирался и в очередной раз принялся сетовать на некомпетентность сотрудников Щ.И.Т.а – очевидно, весь пар он до конца так и не выпустил. Фил Колсон слушал весь этот «душещипательный» монолог с выражением каменного спокойствия, смешанного с тихим сожалением. Наташа Романофф, опустив голову и плотно сжав губы, мечтала о том, как бы заткнуть этот речеобильный фонтан, тем более что вид Клинта Бартона, который был почти таким же бледным, как и простыни, на которые его уложили, отнюдь не вызывал у нее положительных эмоций, только злость, недовольство и сочувствие. К счастью, к радикальным методам Наташе прибегать не пришлось, потому что как раз в тот момент когда она уже готова была сорваться, «пациент» пришел в сознание, о чем засвидетельствовали подсоединенные к нему приборы. Подойдя к изголовью лазаретной койки, Наташа осторожно положила ладонь на плечо Клинту. - Ты как? – негромко спросила она. Это скорее был вопрос из вежливости, потому что ей уже были известны отчеты, составленные врачами. Ожоги первой степени на шее и второй – на правой руке от запястья до ключицы. Сильные ушибы. Трещины на ребрах. Отравление угарным газом средней тяжести. И что уж говорить о куче царапин, ссадин и синяков. Слава Богу, Клинт Бартон был крайне живучим человеком. Слава Богу, у него не было никаких травм позвоночника. Слава Богу, он успел вовремя выбежать из библиотеки на лестницу. Слава Богу, здание более-менее выдержало взрыв, и агента не похоронило под грудой обломков. Слава Богу, его рабочий сотовый был у него при себе, так что он успел послать сигнал о помощи прежде, чем потерять сознание. Слава Богу… Клинт посмотрел на Наташу еще не до конца осмысленным, мутным взглядом, в котором плескалась ложная легкость, навеянная лекарствами, и слегка улыбнулся сухими губами. - Ты от меня так просто не отделаешься. Романофф издала звук, отдаленно похожий на смешок, и кивнула. - Рада, что это так, – в ее глазах на секунду блеснули слезы облегчения, но женщина тут же сморгнула их и сделала вид, что ничего не было. Впрочем, все присутствующие все равно все заметили, но Фил Колсон тактично промолчал, а Тони Старк улыбнулся так, что ему мог бы позавидовать сам Чеширский Кот и… тоже промолчал. Клинт со своей стороны увидел кое-что большее – мимолетную слабость, крохотную трещину, которую дала непробиваемая броня выдержки его подруги, – но не сказал ни слова. Вместо этого он медленно принял сидячее положение (благо, подушки успешно поддерживали его), чувствуя предательскую дрожь, прошедшую по телу, и, переведя дыхание, произнес, обращаясь к Колсону: - Где директор? Мне нужно мне с ним поговорить. - Клинт, ты уверен? – в голосе Наташи слышалось сомнение. – Ты четыре дня пролежал без сознания, тебе лучше сейчас отдохнуть. Из тебя чуть отбивную не сделали. - Я не настолько слаб и не настолько травмирован, – решительно отрезал Клинт. – И беседу я выдержать в состоянии. Позови директора. Срочно. Не услышать ударение, поставленное на последнее слово, было просто невозможно. Фил Колсон секунду колебался, но, поймав весьма выразительный взгляд Наташи, явно дававшей «добро на запуск», кивнул и вышел из помещения. Пока его не было, Клинт, прикрыв веки, прислушивался к собственному организму. Досталось ему явно порядочно, но все же он не развалина, так что встать сможет, пусть и при помощи препаратов. Он должен. Четыре дня… Непростительно долгий, по его мнению, срок. В то время как он тут валялся, Кризанта точно уже находилась у Паука, а его доносчик прохлаждался. Чудо еще что не убил за чрезмерную любовь к жизни. Либо ему не поступало распоряжений, либо Стоут решил, что от «поджаренного» соперника вреда мало, да и вряд ли он что-то видел. Ошибка. Клинт видел, Клинт помнил и сейчас едва сдерживал поднимавшуюся ярость, растущую по экспоненте. Черт знает, что этот сумасшедший сделал с попавшей в его сети пленницей. Опыты были отнюдь не начальным пунктом в этом списке, а уж о первых и думать не хотелось. Если влияние только его ищеек «выводило из строя» магию девушки, то на что же тогда способен сам зачинщик?.. Появление Фьюри заставило мужчину отвлечься от мрачных размышлений. - Агент Бартон, рад, что вы пришли в себя, – извечный деловитый тон, прямая спина, твердая поступь – Ник Фьюри редко показывал свои эмоции. Впрочем, он не заложил руки, как обычно за спину, а держал их по бокам, почти по швам, со сжатыми в кулак пальцами, и это дало понять, что он все же беспокоился. – Как вы себя… - О моем состоянии вы можете узнать у врачей, – Клинт перебил директора, не дожидаясь окончания стандартной фразы. – Сейчас есть дела более важные. Мне необходимо вам кое-что рассказать. Наедине, если позволите.* * *
- О чем они там толкуют? – Старк ходил туда-сюда по коридору вдоль прозрачного пуленепробиваемого стекла и вытягивал шею, как будто это могло помочь ему услышать, о чем шла речь в нескольких шагах от него. Однако все попытки разобраться терпели неудачу, и гений-миллионер обратился к Наташе. – Ты что-нибудь понимаешь? - Нет, – чуть ли не огрызнулась Романофф, будучи раздосадованной в неменьшей степени, чем ее собеседник. - Нет? - Нет. - А ты по губам читать не умеешь? - Нет. - Почему? – по-детски обиженно взвыл Старк. - Не досуг было научиться. И прекрати уже мотаться туда-сюда - от тебя голова болит. Сядь и успокойся. Не ты один сейчас страдаешь от недостатка информации, но умерь свою нетерпеливость. Если они сочтут нужным, они нам расскажут, так ведь, Фил? – она повернулась к Колсону и, получив сдержанный кивок в ответ, сама кивнула. – Так что уймись.* * *
- Вы уверены? - У меня нет ни малейших сомнений. - А это не могут быть последствия ваших травм? - Нет. Я уже сказал вам: я знаю, что я видел, а своим глазам я доверяю. Я видел, как она трижды выстрелила в Кризанту; я видел, как ее бросили в черный фургон без номеров, куда забрались уцелевшие подопечные Паука. Она вместе с ними не отправилась, и я думаю, она сейчас здесь. Она ведь здесь? - Да. Вернулась вскоре после того, как вас привезли. Но ведь все его марионетки пришли в себя, мы проверяли… - Но возможно, что не все были задействованы в том нападении. Грегори Стоут - бывший агент Щ.И.Т.а, и с военной тактикой он знаком. Подобный прием гарантировал бы ему не только победу над нами, которую мы считали его поражением, но и дал бы ему лишние глаза и уши в самом сердце «вражеского лагеря». - А каковы шансы, что она - единственный шпион, оставшийся тут? Что, если есть и другие? Что, если обезвредив ее, мы дадим понять, что раскрыли план Стоута, и эти «другие» перейдут из «спящего режима» в состояние «повышенной активности»? Нам не нужны лишние потери, агент Бартон. - Я знаю, что это рискованно, знаю, что это может быть чревато, но мы должны хоть что-то сделать. Старк в состоянии отключить камеры в одной из комнат так, чтобы этого не засекли на мостике, а вы сумеете выманить ее, не навлекая на себя подозрений: вы же начальник, она - ваш подчиненный, и неповиновение вызовет подозрения, а она не захочет себя выдать. Ник Фьюри скрестил руки на груди, обдумывая план, который, как и его предшественники, мог таким же образом выйти им боком. Клинт Бартон больше не приводил доводов – он уже все сказал и теперь только ждал решения вышестоящих инстанций. В независимости от «приговора» он будет делать то, что задумал, и так или иначе выведет предателя на чистую воду. А потом найдет Стоута, тихо набьет ему морду и вернет Кризанту туда, где ей вреда не причинят. «Мои мысли стали странно похожи на мысли оптимистичного героя женского романа. Очень оптимистичного героя, я б даже сказал. И влюбленного. Непривычно как-то… Когда это я успел перейти Рубикон?» - Что ж, попытаться надо, – Фьюри тяжело вздохнул. Когда он получил согласие Рапунцель на сотрудничество, он определенно не ожидал, в какие проблемы это все может вылиться, и точно уж не думал, что Паук настолько «внедрится» в их жизнь, поэтому разобраться с ним и вернуть Кризанту стоило хотя бы из банального чувства равновесия – наклон у вражеской чаши был слишком велик. – Вы, как я понимаю, захотите присутствовать? - Правильно понимаете. - И отговорить вас не получится? - Нет. - Тогда дам распоряжения, чтобы вам вернули вашу одежду и сделали уколы. Если дело выгорит и мы выясним то, что укажет нам верное направление, вы понадобитесь уже не как свидетель, а как боец. Но я бы все-таки посоветовал вам отлежаться - ваша скорость регенерации далеко не так высока, как у мисс Литтл, и дает фору агенту Романофф. - Да, спасибо за предложение, но, спасибо, нет.* * *
Когда Тони Старк в первый раз вломился в систему Щ.И.Т.а, это было всего лишь развлечением за неимением других альтернатив. Сейчас он (а точнее – Джарвис) делал это во второй раз, и это уже была не забава, а просьба. Вернее, приказ, потому что Фьюри просить не умел из принципа. «Не научили, видимо», – ухмылялся про себя Старк, облачившись в свой технологически-продвинутый костюм – в котором он, собственно, и прибыл на авианосец после новостей о нападении на Клинта и Кризанту – и наблюдая на всплывающих окнах, как его дворецкий с ловко обходит охранные «ловушки» и вписывает в программный код свои штрихи, таким образом отгораживая от камер наблюдения одно из помещений на авианосце. Помещение это было, во-первых, с обычными стенами, а не стеклянными, за которыми хрен что-то спрячешь; во-вторых, было звуконепроницаемым, и в качестве допросной подходило прекрасно. - Сэр, все готово, – с легкой интонацией гордости в голосе сообщил Джарвис, и Старк, подняв «забрало» своего шлема, вскинул кулак с оттопыренным вверх большим пальцем. Ловушка была готова. Осталось только заманить в нее зверя. - Кстати, а никто не подумал о том, как нам привести ее в чувство? – спохватилась «вовремя» Черная Вдова. - Оставьте наедине со мной, – любезно предложил Старк. – Гарантирую, что она расколется уже через минуту.* * *
Фьюри, прохаживаясь вдоль длинного прямоугольного стола, делал вид, что читал какое-то досье, когда дверь с тихим шелестом отъехала и впустила «посетительницу». - Разрешите? - Да-да, проходите, – Фьюри отложил папку и вежливо указал на стул. – Присаживайтесь, боюсь, наш разговор будет долгим. - Что-то случилось? – вопрос был вполне уместен, но ответ пришел не со стороны начальства. - Случилось. Тони Старк, оставшийся в образе Железного Человека; Наташа Романофф, облаченная в свой боевой костюм; Фил Колсон, отсутствие пиджака у которого позволяло взгляду зацепиться за внушительных размеров пистолет в кобуре подмышкой; и Клинт Бартон, прижимавший к себе еще плохо действующую правую руку, стояли в дверном проеме, отрезая единственный путь к бегству. Мария Хилл посмотрела на них с нескрываемой ненавистью, и ее глаза зажглись синим огнем. [1] Моветон – дурной тон; манеры и поступки, считающиеся неподобающими.