Сумасшедшие

      Очень мало нужно для счастья, на самом деле. Очищенная и смазанная винтовка, наточенные ножи, плотная одежда и оптимальная погода — грех жаловаться. Даже на то, чем сейчас они занимаются. Грязная работёнка — самое то для успокоения нервов. Выдохнуть, напрягая руки, вонзить и вытащить заточенный сай из глазницы трупа. Плавно отклониться на полшага назад и второй рукой пробить второму в висок. Всё это укладывается в короткий выдох, рука уже давно набита. Вдохнуть, пинком отшвырнуть ползущую по земле тварь и пробить окованным носком ботинка в шею сзади. Так нарушается проход импульсов от мозга к телу. Тварь ещё скрежещет и клацает зубами, но уже не ползёт. Освобождает время, но нужно оставаться на ногах — упадешь и ты мертв. Простая логика.       Рано отдыхать, обезвредив следующих и вместо передышки, надо добить ещё частично «живых». Кстати, процесс этот весьма успокаивает. Как и подсчёт. В этом проулке лежат пятьдесят четыре ходячих — её не слишком приятный рекорд на этой неделе. Твари теперь собираются толпами, а у нас не слишком банальный заказ для очередного рейда. После диагноза от гинекологической части врачей, стало ясно, что потребуется кресло, возможно кушетки. Обычные кровати использовать было неудобно (плюс отмывать после), а раз планировалось попасть в госпиталь, то почему бы и нет, правда? Самим интересно было, раз удалось спереть машину скорой помощи, с встроенным барахлом, которое никто не умел устанавливать. Понадеялись, что умельцы разберутся, иначе бензин окажется потраченным зря. Впрочем Ирэн, не смущала такая мелочь. В машину затолкали пару складных каталок, три пары носилок, внутренности второй такой машины и тревожные чемоданчики, которые никто из мародёров не догадался искать в раздевалке врачей. Человеческий фактор, как сказала Рози, был везде. Одеяла, полотенца, врачебные халаты, одноразовые рубашки-распашонки и ещё два набора инструментов — нашли легко. Утащили наконец-то ультрафиолетовый стерилизатор. И совершенно неожиданно, большой запас перевязочных материалов, практически нетронутый, запас брикетов и бутылей со спец. жидкостями. Как оказалось — помощь мецената, за пару дней до начала бардака в городе. Не успели даже принять полностью, требовалось заключение совета больницы и подпись. Город на девяносто тысяч жителей. И такая находка. Судя по почти нетронутым домам — либо бежали из города, либо заражение пошло сразу, возможно через систему водоснабжения или что-то ещё. Ходячих в домах было много. За пределами — тоже. Руки, давно привычные к такой нагрузке из-за частой работы на полях, к вечеру даже не ныли — только просили массажа и перерыва. И упокаивать было почти привычно — в голову и без разговоров. Другое дело, что теперь всегда выезжали со снайперами в нагрузку, чтобы не проворонить мародёров, как в прошлый раз.        В первый день рейда, Алан словил пулю в грудь и операционная в Терре впервые потребовалась по-настоящему. Виновных мы выследили и убили жестоко, не мучаясь жалостью ни минуты. Детей среди них не было, только десять мужчин и две избитые замученные женщины — их убили сразу. Патроны на мужчин тратить не стали. Перерезали сухожилия под коленями, связали и вытолкнули к ходячим, позвенев в лежащий на асфальте колокольчик. Орали они громко, собрав на себя толпу, которую мы и упокоили. Моих только было пятьдесят четыре, а нет, ещё трое лежат под упавшим на них листом металла. Остальных зачистили ребята.       Алана любили и осознание того, что он банально мог нас не встретить в Терре, выключило гуманизм даже у самой доброй из нас, у Джейн. Мэтт и Мэган уехали с раненым ещё вчера, к причалу, где их ждала лодка. Мы — остались и отомстили, так, как хватило наших озверевших от осознания мозгов. Жестоко? Возможно. Но эти гады подстрелили мужа которого я выбрала, подпустила к себе, к которому привыкла, моего мужа. Не от меня нужно ждать спокойствия, право слово. Угрозу надо убирать превентивно, чтобы неповадно было любому, по умолчанию. Но от мыслей потряхивало и я, присоединилась к ребятам, выманивающим на себя остатки пришедшего стада. Через час, мы разбрелись осматривать магазинчики и собирая барахло в центр улицы, откуда наш снайпер его отслеживал. Через несколько часов в рации прозвучал приказ возвращаться. Побросав барахло в грузовики и прицеп, мы уселись в заполненный багажник пикапа, тот самый, обитый щитами и забрав снайпера, отправились домой. Дважды пришлось останавливаться и зачищать местность, оттаскивая трупы с дороги, чтобы не мешали. А в остальном, нервы были натянуты до предела. На пароме встретились с остальными группами и погрузившись на борт, разбрелись по свободным местам.       Этот рейд был сложным и затяжным. Запросы уже сформировались, все знали, что требуется, так что гребли без уточнений в штабе. Одних тканей, постельного белья и принадлежностей, одежды и швейных принадлежностей было на грузовик. Плюс как всегда ребята натаскивали инструменты, стройматериалы, запчасти — оборудование которое ещё могло работать в рамках автономного поселения, жилплощадь (автобусы и жилые прицепы которые тоже использовали под груз), большие канистры, баки. И две, сука, грёбанные жилые юрты! Ну вот, как?! Две зимние, большие, тринадцатиметровые юрты со всем необходимым прямо со склада магазина, уже упакованные к перевозке. Разве моя тётушка могла мимо них пройти? Ведь упаковали, как для них! Упёрли вместе с грузовиком на котором их оставили, с дополнительными рулонами ткани и утеплителя с того же склада, и электропогрузчиком, шокировав всю Терру дня на два. Пока не стало ясно, как именно эти юрты устанавливать. Тогда удивление сменилось тоской. Геморрой же! И всё же, шок оставался. Юрта, мать её, альтернативный способ жить на природе. Боже, ты сохранил Америку во всём её неадекватном многообразии до этого момента! Слава тебе!       А в предпоследней ходке, второй отряд, которым командовал Мэтт, обнёс целый город. На двадцать тысяч жителей, правда, но обнёс. Остатков бензина им хватило добраться до причала, а там их встретили наши. Терра пополнилась ещё на четыре дома на колёсах, шесть школьных автобусов, один электрический автопогрузчик и десяток средних цистерн для воды. Два десятка печей из спец.магазина решили вопрос с обогревом в домах, так как начало осени показало — камины не помогают. Два бака решили использовать под нечистоты. Один автобус стал заменой куска забора, из-за расширения городка под новую жилплощадь. На него с одной стороны наварили рамы и на них закрепили двойной слой листового железа. А чтобы не было подкопа, собрали с берега озерную гальку и засыпали примерно два метра от забора и в глубину на сорок сантиметров. Полили пескоцементной смесью и перемешали. Встало намертво. Кусок земли внутри поселения, подготовили под юрту, выкопали ямы, поставили блоки, забетонировали. К концу октября, соединённые между собой юрты стали центральной столовой. Тепла и света хватало, чтобы спокойно приготовить и поесть, а противопожарных одеял — уберечь юрты от случайных искр на кухне.       Ураган задел их остров краем. Дома не пострадали, юрты удержал цепной крепёж и дополнительный слой досок, прибитый по складным стенам вертикально. Покидало по земле не зафиксированные кресла и сломало пару веток у деревьев. Больше пострадал плавучий дом. Там снесло часть крыши и большую часть земли с грядок. Окна закрытые ставнями, уцелели как и внутренности дома. И все же пришлось ремонтировать и подготавливаться к зиме по-новой.       В Терре же почти ничего не пострадало — крепили на совесть. Разве что просидели без электричества больше недели, благо аккумуляторной замены хватило на это время и запасы продуктов не пострадали. Упавшая ветка повредила проводку и кусок солнечной панели, пришлось чинить и придумывать способ защиты. Пока решения не было…       Перегруженный паром медленно полз к месту нашей остановки. Нервы от неизвестности и так бывшие ни к чёрту, понемногу вызывали мигрень.       Терра встретила нас Мэган, сидящей на веранде лазарета и затягивающейся сигаретой в дрожащих руках. Увидев меня, она подняла кулак с выставленным пальцем и повернула его, направив палец вверх. Старый римский символ помилования, превратившийся в жест одобрения и короткого — нормально. Ноги подкосились и я задохнулась ржачем. В груди отдавалась болью начинающаяся истерика, а я поняла, что неимоверно устала. Вот просто устала. — Пошло оно всё. — Падаю на влажную из-за погоды траву, поворачиваюсь на спину, раскидывая руки и закрываю глаза. Мне хорошо. Слышу смешок и ругательство Мэган, а потом чувствую, движение справа. Скашиваю взгляд сквозь ресницы — Мэг устроилась на резиновой сидушке рядом. Поворачиваюсь к ней и делюсь: — Знаешь, а мы там привезли кучу всего, кажется превзойдя самих себя. Кажется, больше уже не поедем, только привлечём внимание. И я хочу прибить Алана. Так, в качестве моральной компенсации! Мэган только посмеялась негромко и заметила, подтверждая мои выводы: — Через две недели можно будет. Рана не очень приятная, но в наших условиях вполне излечима. А насчет походов… Александр сегодня сказал, что выезды пора прекращать. Ходячие взбудораженные нашими рейдами стали стягиваться обратно на север. Парни из разведки подтвердили, дроны засекли несколько больших толп тварей в нескольких километрах от озера. Если мы не хотим плывучий подарок, то стоит заняться внутренней подготовкой к зиме. Возможно даже отправиться на заготовку плавучего леса. После урагана много древесины просто плавает в Онтарио. Дети видели более сотни брёвен в воде около острова. Вечером распределят ребят на заготовку. Хмыкаю и потянувшись, встаю, отряхивая кожаную куртку от воды:  — Меня отправят в автомастерскую? Мэг тоже поднимается и хихикнув, сообщает по секрету: — Неа. Девочки под руководством Икрама учатся обрабатывать собранную в июне шерсть. Мэттью обмолвился при Икраме, что ты в этом разбираешься. Они хотят заготовить пряжи на тёплую одежду. Хотя, им банально нечем занять себя. Сама понимаешь. Я понимала.