Любовь во время Зимы

      Нужно было быть слепым и глухим, чтобы не увидеть того, насколько сильно Ренли нравился народу, который за ним следовал. Прибыв в его лагерь, Бейлиш сразу почувствовал разницу между ублюдком на троне и тем, кого любили. Младший брат покойного Роберта имел все задатки для того, чтобы стать добрым и справедливым королём. И за своё место под солнцем он готов был бороться до конца.              После своеобразного рода размолвки, произошедшей из-за идиотизма не в меру благородного Эддарда, Бейлишу не безопасно было приближаться к Ренли. Однако Петир надеялся, что Баратеон окажется мудрее и прислушается к выгодному предложению, вместо того, чтобы приказать своим рыцарям убить его. Ведь оба прекрасно понимали, если бы Старк согласился принять их сторону, они уже давно имели в руках желаемое.              И, тем не менее, Бейлиш нервничал, понимая, что в случае опасности выбраться из лагеря живым, не обнаружив некоторые свои способности, окажется невозможным. Впрочем, стоило признать – без риска эта игра была бы не такой привлекательной.              — Ба, мой любимый поставщик шлюх! — воскликнул Ренли с сарказмом, понятным только им двоим. — Я не заставил вас ждать слишком долго?              В окружении личной охраны молодой мужчина чувствовал превосходство над Петиром. Последний это прекрасно ощущал, но при этом оставался невозмутимо спокойным, почтительно склоняя голову перед претендентом на трон.              — Ваша милость.              Учтивая улыбка коснулась губ пересмешника, но глаза оставались холодны и внимательны. Серо-зелёная бездна волновалась, бурлила, но никто в Семи Королевствах не увидел бы этого. Почти каждый здесь предпочитал любоваться лишь на своё отражение.              В королевский шатер Петир входил медленно, будто бы ступая на мягких лапах. Длинная накидка сливового цвета, сколотая на правом плече неизменным пересмешником, красивыми складками лежала на камзоле длиной в пол. Когда-то давным-давно Бейлиш видел, как странствующий наёмник с юга во время дуэли использовал подобную накидку в обманном манёвре. Противник превосходил южанина силой в несколько раз, но вёрткий мужчина швырнул ему в глаза песок и набросил на голову ткань. Грозный воин замешкался на несколько секунд, которых наёмнику хватило на то, чтобы убить его.              Вскользь взглянув на Бриенну Тарт, Петир мысленно усмехнулся, сравнивая её и себя с людьми из прошлого.              — Теперь вы прислуживаете Ланнистерам, не так ли? — присев за стол, Ренли пытался скрыть раздражение, снимая перчатки, но это удавалось слабо. — Скажите, тело моего брата успело остыть, прежде чем вы присягнули новым хозяевам?              Остановившись в пяти шагах от Баратеона, Бейлиш вскинул бровь и развёл руками. Отбросив лишнюю весёлость, опостылевшую и ему, и бывшему Мастеру над законами, он цинично признал:              — Я практичный человек.              — Вот только не преданный, — с укором отметил Ренли, взглянув на Бриенну, и тем самым подчеркнул разницу между нею и Пересмешником.              — Кому я, по-вашему, должен быть предан? — сухой, спокойный тон Лорда давал понять, что он серьёзен как никогда. — Трупу вашего брата?              — Вы мне не нравитесь, Лорд Бейлиш, — откровением на откровение поделился мужчина. Поднявшись на ноги, он повернулся к собеседнику, улыбаясь. Но по мере того, как звучали его слова, улыбка гасла. — Мне не нравится ваше лицо, не нравятся речи, что источают ваши уста. — Остановившись лицом к лицу с Пересмешником, он уже не выглядел юношей, заигравшимся в интриги, каким был на момент побега из Королевской Гавани перед фатальным заявлением Старка. — Я не хочу видеть вас ни минуты дольше, чем нужно. Так что говорите, зачем вы здесь?              Прежде чем перейти к сути, Бейлиш взглянул на Тарт, намекая, что предстоящему разговору не стоит быть услышанным ею. Но Ренли наплевал на его мнение.              — Вы можете доверять Бриенне. Её преданность бескорыстна.              Поиграв ещё несколько секунд в гляделки с потомком великанши и медведя, Петир вкрадчиво начал:              — У вас по-прежнему много друзей при дворе, — заметив, как задрожала рука Баратеона, протянутая к яблоку, он добавил мёда в голос, — которые верят, что Нэд Старк совершил ошибку, не поддержав вас.              — Теперь я понимаю, — оборачиваясь, Ренли нацепил на лицо неприязненную улыбку. Садясь в кресло, он вертел в руке яблоко, будто не зная, зачем его взял. Он не верил Бейлишу, но то, о чём тот говорил, было слишком заманчиво. — Вы знаете, что у меня большое войско, и что я иду на Королевскую Гавань. Когда я захвачу трон, вы надеетесь сохранить своё положение и свою голову.              — Голова для меня важнее, — без тени шутки выбрал Петир. — Я понимаю, что не нравлюсь вам, и это меня печалит. Но я приехал сюда не ради вашего расположения. — Помолчав, дабы усилить значимость последующей фразы, он дошёл до главного: — когда вы прибудете в столицу, там вас могут ждать хорошо укреплённые стены или открытые ворота.              То, как изменился взгляд Ренли, понравилось Петиру. Пересмешник верил, что Баратеон окажется достаточно умным мальчиком, чтобы согласиться на очевидное преимущество, в ущерб мстительности. К тому же в последнем будущий король никогда не был замечен.              Но насколько бы он ни был умён, закрепить результат стоило с его будущей королевой. Или хотя бы пообщаться чуть ближе, пытаясь понять насколько важной может оказаться её фигура в крупной партии. В её изворотливости Петир не сомневался, так как всем в Семи Королевствах было известно о сходстве Оленны с внучкой не только во внешности, но и в складе ума. А старушка была той ещё интриганкой.              Поджидая Тирелл, он стоял у чаши с огнём и, не мигая, глядел в пламя. В памяти всплывали воспоминания об одном из испытаний, устроенных ему наставником. В очередной раз забрав мальчишку из Чёрно-белого дома, тот отвёл его в горы неподалёку от Браавоса и приказал два дня сидеть у костра без сна. Петир сам не понимал, как тогда сумел справиться с собой, но с тех пор научился ждать.              Заметив, как неподалёку появились Маргери с Лорасом, и как тот прошептал ей что-то на ухо и скрылся в шатре короля, Пересмешник сделал свои выводы и поклонился проходящей мимо розе.              — Ваша милость.              — Лорд Бейлиш, — обронила она через плечо так, словно только заметила его присутствие.              Не растерявшись, он последовал за ней с растерянной улыбкой на губах.              — Все эти шатры так похожи, — начал с намёком на то, что не может отыскать свой. — Будьте так любезны…              — С удовольствием, — не дослушав, с улыбкой кивнула она. — Я сама изучала лагерь несколько недель. Дважды я натыкалась на голых офицеров, — Петир мог поспорить, что она сказала это специально, помня о его основном доходе от борделей. Не разочаровав её, он лукаво улыбнулся. А Маргери продолжила: — стоило мне запомнить мой шатёр, как мы двигались дальше.              — Ваш шатёр? — недоумённо зацепился за услышанное Пересмешник. — То есть, не королевский? — делая вид, что удивлён, он позволил себе немного вольности, принявшись искать смехотворные причины для уединения Ренли от неё. — Король, должно быть, храпит или предпочитает одиночество? Таково уж бремя власти, когда четверо борются за трон.              — Я не обучена военному искусству, но даже арифметика на стороне больших армий, — с деланной отвлечённостью отметила она, изящно подхватывая тему борьбы за Железный Трон.              — Будь война арифметикой, миром правили бы математики, — глубокомысленно заметил Петир, но, не дождавшись от спутницы какого-либо ответа, решил поговорить о другом. — Я заметил, что ваш брат вошёл в шатёр короля.              — Место гвардейца рядом с его королем, — невозмутимые слова отдавали фальшивым безразличием, выданным за спокойствие.              — А в вашу брачную ночь, кто был рядом с королём, тогда? — негромко произнесённые слова ядовитыми змеями расползлись в ночной темноте, освещаемой светом редких чаш с огнём и факелов.              Если девчонка была намерена изображать уверенность, должна быть готовой к любым вопросам. Сейчас они были заданы союзником, однако, ей следовало понимать и о том, что может настать время, когда они прозвучат из уст врагов.              — Кажется, наш брак не даёт вам покоя, — запоздало осознав, что разговор принял опасный поворот, Маргери прибегнула к насмешке.              — Ваш брак не даёт покоя не только мне, но и всему королевству, — вслед за Тирелл остановившись у очередного шатра, он посмотрел ей в глаза без тени угрозы или насмешки. — Замужество богатой девушки порождает вопросы. При отсутствии остального.              — Вы не были женаты, не так ли?              Попытка задеть за живое у неё вышла не изящной. Только ленивый не потоптался за долгие годы по этой теме. Поэтому, разочаровавшись в остроте её ума, Бейлиш завёл привычную песню:              — Я, знаете ли, не был удачлив в любви. К сожалению.              Здесь Маргери бы стоило догадаться, что нужно остановиться. Но она не почувствовала опасности, твёрдо отстаивая своё.              — Как печально, — сладкий голос вначале был полон сочувствия, но слишком быстро начал сочиться ядом. — Хотя, может и к лучшему. Похоже, вы не понимаете, что такое брак. Так что позвольте мне пояснить: мой муж – король, а король – мой муж. — Сохраняя остатки добродушия, она указала взглядом на вход в шатёр, а потом едва уловимо кивнула мужчине. — Вот ваш шатёр, Лорд Бейлиш. Спокойной ночи.              Маленькая роза была прекрасна и забавна, пытаясь уколоть его шипами, бросая красивые фразы на ветер. Вот только все они не попадали в цель, ибо Пересмешник уже решил для себя какое место ей будет отведено в предстоящих событиях.