***
Карл спустился в подвал, не вполне понимая, чего хочет от Нигана на самом деле. В любом случае, наорать и выпустить пар сразу у него не получилось. Оказавшись внизу, он первым делом попытался зажечь свечу, но ему это всё никак не удавалось. Саднящие от удара о стену пальцы почти не слушались, а слишком короткий фитиль не хотел разгораться. Кроме того, плохо ориентируясь в темноте, Карл чуть было не налетел на клетку, занимавшую теперь больше половины подвала. — Господи, парень, дай уже сюда чёртову свечу, пока ты всё тут не спалил нахрен, — голос раздался так неожиданно, что Карл едва не вздрогнул. В свете зажжённой спички он увидел руку Нигана, протянутую к нему сквозь прутья решётки. Карл тут же подумал, что при желании Ниган мог запросто схватить его за рукав и, например, начать душить — времени бы хватило, — но по какой-то причине не стал этого делать. Для человека, которого, скорее всего, ждал расстрел, выглядел он на удивление спокойно и уверенно — ни в позе Нигана, ни в его голосе не чувствовалось угрозы. Карл молча отдал свечу, подумав, что со стороны его визит наверняка выглядел ужасно глупо. — Тебя ведь ко мне не папочка прислал? — Ниган ловко зажег её и, оставив на полу, сел на мерзко скрипнувший матрас. Окинув его более внимательным взглядом, Карл не мог не признать, что со времени их последней встречи Ниган ничуть не изменился: всё та же самодовольная улыбка, чуть заметный наклон головы, широко расставленные ноги, раскрытые ладони — язык его тела даже не намекал, он просто кричал о превосходстве. — Нет, — снова почувствовав себя идиотом, Карл дёрнул щекой и быстро отвёл взгляд. Он понимал — что бы там ни подумал Ниган, сейчас нужно просто уйти и больше не спускаться в подвал, пока он жив или пока отец не закроет его в каком-нибудь другом месте. — Да всё в порядке, ковбой, — словно читая его мысли, Ниган указал на деревянный ящик, стоявший недалеко от клетки, явно предлагая задержаться. — Если хотел поглумиться, просто скажи, я это пойму. — Думаешь, всем нравится глумиться над пленными, как тебе? Упрямство Карла взяло верх над здравым смыслом. Он сел на ящик и, скрестив руки на груди, с вызовом уставился на Нигана. — Понятия не имею. — Ниган безразлично пожал плечами. — Так почему ты здесь? У Карла до сих пор не было внятного ответа на этот вопрос, поэтому он выдал первое, что пришло на ум: — Допустим, хотел ещё раз взглянуть на психопата, которого ненавижу. Фраза прозвучала как-то уж очень неоднозначно — в конце концов, просто поглазеть он мог бы и на труп позже. Словно на самом деле Карл пытался сказать нечто вроде «возможно, я немного скучал». Подтекст казался слишком очевидным, и щёки Карла предательски покраснели. — Что ж, — губы Нигана опять растянулись в широкой улыбке, он слегка развёл руки в стороны, внимательно следя за выражением его лица, — тогда рассмотри хорошенько, мальчик, а то вдруг завтра твой отец решит меня казнить. Надеюсь, ты не разочаруешь меня, убийца, и сделаешь это сам. По старой дружбе вгонишь грёбаную пулю мне в башку, прямо вот сюда. Подавшись вперёд, Ниган медленно поднёс палец ко лбу. — И учти, Карл, стрелять придётся в упор. Никаких мешков, завязанных глаз и выстрелов в затылок. Подыхая, я хочу видеть твою милую мордашку, и желательно без этой дряни, которая сейчас закрывает дыру у тебя в голове. Без повязки и с пистолетом в руке ты наверняка будешь охренительно крут, ковбой. И, чёрт меня возьми, да я просто обязан на это посмотреть! Подмигнув Карлу, он довольно хохотнул, резко хлопнув себя по ляжке. Карл не был уверен, шутит Ниган или говорит серьёзно, но едва улёгшаяся злость всколыхнулась в нём с новой силой. Гнев Карла не был чем-то осознанным, просто ему нестерпимо захотелось подойти и как следует съездить Нигану по зубам. «Для меня ты просто забавный уродец и ничего больше», — взвинченный Карл воспринял его слова именно так. — Ну, так что ты об этом думаешь, парень? — разглядывая его, Ниган хитро прищурился. — Ты же собирался отомстить мне за смерть ваших людей. Лучшего шанса может и не представиться. Хотя его голос и звучал насмешливо, в том, как он откинул голову назад, угадывалась заинтересованность. Казалось, Ниган не столько ждал ответа, сколько проверял самого себя. — Хочешь знать, что я думаю? — Карл с трудом изобразил усмешку. — Честно? — Разумеется, честно, — он кивнул, — мы же всё ещё друзья, убийца. Ниган явно провоцировал его. Это «друзья», словно невзначай обронённое уже дважды, страшно нервировало Карла, и, в конце концов, чаша его терпения переполнилась. — Я думаю, ты ненормальный, — Карл поднялся на ноги и, вплотную подойдя к решётке, вцепился пальцами в толстые железные прутья, — просто сбрендивший старый уёбок, уверенный, что всеми вокруг можно вертеть и помыкать! Так вот, как бы ты ни старался, я никогда не стану ни твоим другом, ни твоей долбаной копией! И ещё кое-что — надеюсь, ты просидишь в клетке до конца своих дней и сдохнешь в одиночестве, трясущийся, беспомощный и жалкий. А когда обратишься, я, так и быть, спущусь и прострелю тебе башку, вот здесь! Скривившись от злости, Карл резко коснулся пальцем собственного лба. — Представь, я даже сниму чёртову повязку и возьму самый крутой здоровенный ствол, только вот ты, говнюк, этого уже не увидишь. Дерьмо случается, Ниган, — смешной маленький уродец не желает никого развлекать! Прежде, чем направиться к двери, он с силой пнул по клетке ногой, отчего затвор издал металлический лязг, достаточно громкий, чтобы его могли услышать наверху. — Прощай и гори в аду! — Карл едва удержал себя от более крепких ругательств, так и вертевшихся на языке. Во время этой тирады Ниган сидел на матрасе и молча слушал, разглядывая его внимательно и спокойно. В глубине души Карл осознавал, что ждёт на свой выпад какой-то реакции — грубой насмешки или даже гнева, но ничего не произошло. Ниган поскрёб сильно заросший подбородок и, небрежно отсалютовав, лёг на матрас, заложив руки за голову. Лицо Карла снова вспыхнуло, а кулаки сжались. «Ты разочаровал меня, парень, так что проваливай», — Ниган явно давал ему это понять, и Карл вдруг ощутил сильнейшую досаду, которой никак не мог найти объяснения. Так и не подобрав подходящих слов, он метнулся на выход и, только оказавшись на лестнице, услышал громкий и отчётливый голос Нигана: — Карл, когда пойдёшь сюда ещё раз, раздобудь мне сигареты. Резко выпустив воздух из лёгких, Карл наконец-то выругался и, хлопнув дверью, неуклюже опустился на ступеньки. Лицо пылало от ярости, но на душе отчего-то стало спокойнее. «Я не спущусь больше в грёбаный подвал», — он повторил это про себя несколько раз как молитву или заклинание и, переведя дух, пошёл наверх.***
Проснувшись, Карл первым делом посмотрел на часы. Всю ночь его мучили кошмары. Он видел себя ребёнком, слишком маленьким и напуганным, почему-то забытым группой на ферме Хёршеля. Рядом с ним находилась только обратившаяся София с синюшной кожей и грязно-жёлтыми белками глаз. Утробно рыча, она тянула к нему судорожно скрюченные пальцы, а Карл не мог ни отбиться, ни убежать. Было почти девять утра, а значит, ему следовало очень поторопиться. Отец всегда завтракал в одно и то же время и не любил, если кто-то опаздывал, но именно сегодня, когда у них было запланировано столько дел, Карл каким-то чудом умудрился забыть завести будильник. Когда он, умытый и одетый, спустился в гостиную, Мишонн уже убирала со стола, Джудит играла с кубиками на ковре, а спешащий на улицу Рик на ходу пристёгивал к ремню кобуру. По его хмурому лицу Карл понял, что отец раздражён, но начинать день с извинений вовсе не хотелось. — Доброе утро все, — несмотря на паршивое настроение, Карл всё же выдавил из себя улыбку. Мишонн тоже улыбнулась и быстро перевела взгляд на Рика, который продолжал демонстративно возиться с кобурой. Во всех движениях отца сквозила такая нервозность, что, в принципе, он мог вообще ничего не говорить — Карл и без того понял, что их совместный день не задался. — Ты проспал, — после небольшой паузы всё же сказал Рик, не поворачивая головы. — Правда? — внимательно его разглядывая, Карл чуть склонил голову набок. — Тогда, может, меня стоило разбудить? Рик ненавидел, когда кто-то отвечал вопросом на вопрос, но Карлу было плевать на это. В конце концов, опоздание к завтраку на двадцать минут — не самый ужасный проступок, отец мог просто подождать, но предпочёл идти один, всем своим видом демонстрируя недовольство. Иногда Карла ужасно раздражало его упрямство, но бурно выяснять отношения в их доме было не принято. — Нет, не стоило, — Рик дёрнул щекой и, отвернувшись к окну, упёр руки в бока. — Ты сам знаешь, Карл, дисциплина важна. Как может требовать от людей пунктуальности тот, кто сам не является на работу вовремя? Тебе стоило всего-то завести будильник. Вроде бы я не требую чего-то невозможного. Он хмуро взглянул на Карла, но тот упорно молчал, понимая, что любые слова бесполезны. — Я хотел даже оставить тебя без завтрака, но Мишонн… — Но я была против, — Мишонн закончила фразу за него. — Думаю, сейчас всем всё понятно, но вечером мы ещё раз это обсудим, только спокойно и без нервов. А теперь Карл пойдёт на кухню, где его ждут оладьи с молоком, Рик на работу, а я возьму пистолет и спущусь в подвал, кормить чёртового мерзавца. Нет возражений? Возражений не было. Мишонн как никто другой умела улаживать конфликты. В спорах Карла с отцом она предпочитала держать нейтралитет, но если просили, высказывала собственное мнение чётко и по существу. Карлу нравилась прямота, с которой Мишонн говорила о самых разных вещах, а ещё она всегда казалась ему более собранной и спокойной, чем импульсивный и слишком эмоциональный Рик. — Увидимся на улице? — Карл всё же окликнул отца, открывающего входную дверь. — Конечно, — Рик ответил, но не обернулся, — мы с Аароном и Дэрилом будем у сгоревшей мэрии. Дуайт, Тара и остальные рассредоточатся по городу. С кем из нас работать, можешь выбрать сам. «Вообще-то я в тебе не особо нуждаюсь», — по-своему восприняв его слова, Карл почувствовал нечто вроде обиды. Он молча прошёл на кухню и, усевшись на табурет, придвинул к себе тарелку с оладьями. На разделочном столе он заметил пару тостов и консервную банку с салатом из морской капусты. Видимо, эта еда предназначалась Нигану, и Карл невольно поморщился, не представляя, как вообще можно питаться подобной гадостью. Он отчего-то вспомнил вкус пасты, которую ел в тот злосчастный день, когда Ниган привёз его из Святилища. Приготовленный тогда соус с томатами и базиликом показался Карлу смутно знакомым, словно когда-то он уже пробовал нечто подобное. Карл даже вообразил, что, возможно, именно такой пастой в детстве его кормила мама. Отец говорил, она была наполовину итальянкой. Что-что, а еда в тот жуткий день действительно была вкусной, но Карл, разумеется, предпочёл бы навсегда забыть об этом. А теперь Ниган снова был здесь, но всё вокруг сильно переменилось. Вместо порции отличных спагетти с булочками и холодным пивом он получит банку отвратительных водорослей, подгоревший тост и кружку воды, Рик и Александрия ему больше не подчинялись, Карл почти вырос, а бедняжка Оливия с того самого дня покоилась в соседней могиле со Спенсером. Возможно, рядом с ними скоро будет лежать и Ниган, вот только Карл уже не знал, радует его это или нет. Он даже не заметил, как в кухню вошла Мишонн, поэтому едва не поперхнулся, почувствовав лёгкое прикосновение к плечу. — Не злись на отца, Карл, — поняв, что невольно напугала его, Мишонн виновато улыбнулась, — ты же знаешь, из-за кого он такой. Карл рассеянно кивнул и вдруг спросил невпопад: — Как думаешь, у нас ещё остался базилик? — Что? Базилик? — Мишонн явно была удивлена. — Не знаю, можно посмотреть в кладовке, сушёный наверняка где-то есть… Собрался варить томатный суп? Она рассмеялась, и было, отчего. Карл и готовка вместе никак не сочетались — даже от вечно занятого Рика подобный вопрос был более ожидаем. — А я полон сюрпризов, да? — всё ещё не представляя, как идея накормить Нигана макаронами вообще взбрела в его голову, Карл рассеяно почесал в затылке. — Ну, просто, знаешь, вдруг захотелось поесть чего-нибудь итальянского, только вряд ли это будет суп. — Пицца? — внимательно наблюдая за ним, Мишонн приподняла бровь. — Или, может быть, паста? — Да, паста — это здорово, — он встал и, стараясь выглядеть естественно, понёс в раковину грязную посуду, — научишь меня её делать? — По пасте я не большой специалист, — она подошла к шкафу и, открыв дверцу, принялась внимательно разглядывать содержимое полок, — но если хочешь, могу дать тебе что-то вроде поваренной книги. Повозившись немного, Мишонн наконец извлекла из шкафа старый потрёпанный блокнот, в котором от руки были записаны кулинарные рецепты. Карл заметил, что чернила кое-где потекли и текст почти не читался, но всё же такая шпаргалка была лучше, чем ничего. — Раньше для помощи в готовке был Интернет, но моя покойная свекровь ему не доверяла, — протягивая блокнот Карлу, Мишонн грустно улыбнулась. — Надо сказать, она была та ещё ворчунья, но готовила просто прекрасно. Думаю, рецепт пасты тут тоже есть, нужно только найти машинку… Не представляю, куда мы её засунули. То, что она всё это время хранила чужой блокнот, показалось Карлу немного странным. Но, в конечном итоге, он понял, что почти ничего не знает о прошлом Мишонн. Возможно, та женщина оставила след в её душе, а рукописные рецепты — память, с которой Мишонн не хотелось расставаться. В конце концов, не она же собиралась готовить макароны под соусом для своего заклятого врага. — Я найду машинку, хотя совсем не уверен, что у меня выйдет нечто съедобное. — Карл сунул блокнот под ремень брюк. — А знаешь, что? К чёрту завалы, отец всё равно злится, а помощников там и без меня хватает. Лучше останусь дома и займусь обедом для всех. — Как хочешь, Карл, я тебе не начальник, — в её голосе словно появилось некоторое напряжение. — Мне надо отнести еду вниз, а потом мы с Розитой пойдём, поищем припасы. Хотела попросить Ронду приглядеть за Джудит, но раз ты будешь дома, я подумала, может, не стоит её беспокоить? — Да всё нормально, Мишонн, я сам справлюсь, — он усмехнулся, — проведу этот день как идеальная домохозяйка. Если хочешь, к Нигану я тоже могу сходить. Отнести и забрать поднос мне не трудно. Хотя вчера отец чётко дал понять, что Карл ни при каких условиях не должен спускаться в подвал, он всё же попробовал обойти запрет, якобы просто предложив помощь. Ночью Карл и сам был уверен, что никогда больше не увидится с Ниганом, но сейчас его планы кардинально переменились. — Нет, Карл, не нужно к нему ходить, — перестав улыбаться, Мишонн нахмурилась и сразу опустила глаза. Карл понял, что от него, возможно, что-то скрывают, и новая волна безотчётной злости не заставила себя ждать. Особенно его задело, что недоверие теперь исходило и от Мишонн, хотя отношения с ней у Карла были куда ближе, чем с отцом. — Почему, Мишонн? — он резко приблизился, стараясь снова поймать её взгляд. — Потому что он спрашивал обо мне? Сначала Мишонн молчала, но потом тяжело перевела дух и ответила, спокойно и прямо глядя ему в лицо: — Вообще-то, ты единственный, про кого он спросил, когда прибыл сюда. Больше Нигана ничего не интересовало. Если бы у Карла был выбор, знать или не знать то, о чём он и так догадывался, после слов Мишонн он явно предпочёл бы второе. Выходило, что всё это время Ниган помнил о Карле почти так же, как Карл иногда думал о нём. Проведённый вместе день, полный странных разговоров и сильных, абсолютно новых впечатлений и страха, отпечатался в его памяти, точно клеймо от калёного железа. Теперь растерявшийся и ошарашенный Карл не знал, что ему обо всём этом думать. — Послушай, Карл, — голос и выражение лица Мишонн заметно смягчились, — собрание по его поводу состоится уже сегодня. Людям придётся принять решение, и, думаю, мнение большинства ты знаешь. Она тяжело вздохнула, пристально глядя на Карла, который теперь молча стоял перед ней, низко опустив голову. — Ниган здесь ненадолго, он и сам хорошо это осознаёт. Не стоит к нему привязываться, если ты понимаешь, о чём я. Так и не дождавшись ответа, Мишонн взяла поднос и вышла из кухни. Оставшись один, Карл пустил холодную воду и, несколько раз ополоснув лицо, с шумом выдохнул. Он не чувствовал гнева или даже смущения, но внутри уже закипало нечто, чему он никак не мог подобрать названия. Отложив блокнот на стол, Карл снова сел на табурет и, обхватив голову руками, тупо уставился на обложку. Он вспомнил, что последние слова Нигана были приказом принести сигареты. Получалось, что чёртов мудак прекрасно знал — Карл ещё вернется, и эта уверенность всё-таки заставила его разозлиться. Чувствуя презрение к самому себе, Карл схватил со стола блокнот и с силой швырнул его об стену.***
День почти подошёл к концу, а Рик и Мишонн всё не возвращались. Из-за страшной духоты Карл сидел на крыльце, пока Джудит играла с соседской девочкой в доме напротив. Там за ними присматривала миссис Смит — новый врач, после окончания войны перебравшаяся в Александрию из Королевства. Судя по далёким всполохам, то и дело появляющимся в небе, буря, собиравшаяся уже несколько дней, должна была вот-вот разразиться, но Карл не спешил забирать сестру домой. На случай урагана в доме соседки хотя бы имелся нормальный подвал, без чокнутых смертников и железных решёток. Он заметил впереди хмурую Тару, которая явно думала о чём-то не самом приятном. Встретившись с ней взглядом, Карл махнул рукой, и Тара подошла наверняка чтобы просто поздороваться. — Привет, — она улыбнулась, — а ты чего пропустил собрание? — Некогда было. — Карл безразлично пожал плечами. — Кстати, ты есть не хочешь? Я приготовил пасту. — Ну ты даёшь, парень, — Тара восторженно присвистнула. — Был бы ты девушкой старше двадцати, вышла бы за тебя, не раздумывая. На мгновение улыбка Тары сделалась грустной — видимо, потому что они оба подумали о покойной Дениз. Карла очень интересовал вопрос о судьбе Нигана, но он почему-то никак не решался его задать. — Как прошло собрание? — он наконец выдавил из себя нечто близкое по смыслу. — Нервно, — обтерев ладони о джинсы, Тара тяжело вздохнула. — Многие оказались против казни, поэтому после долгих дебатов Рик решил дать людям время подумать до послезавтра. Сейчас они с Иисусом поехали в Хиллтоп, чтобы обсудить с Мэгги, что делать с сомневающимися. Кажется, впервые за день Карл почувствовал облегчение. Он, безусловно, ждал казни Нигана, как и весь костяк старой группы Рика, но скажи Тара, что расстрел состоится завтра на рассвете, бурной радости Карл бы точно не испытал, хотя признаваться в этом даже себе совсем не хотелось. — Думаешь, это надолго? — Карл невольно покосился на два маленьких подвальных окна, теперь защищённых крепкой решёткой. — Часа на три–четыре, может, и дольше, — не задумываясь, ответила Тара. — Туда ведь ещё добраться надо. — Я не про Хиллтоп, — он почему-то нахмурился, — а вообще, ладно, забудь. Видимо, ответ прозвучал слишком нервно, потому что, внимательно посмотрев на Карла, Тара поднялась на крыльцо и спросила, тихонько толкнув его кулаком в плечо: — Эй, друг, с тобой всё в порядке? Она улыбалась, но выглядела озабоченной и какой-то растерянной. — В полном, — сказал Карл, заложив руки в карманы. — Хотя нет, голова что-то болит с самого утра, должно быть, просто не выспался из-за кошмара. — Да, понимаю, — Тара рассеянно взглянула на небо, затянутое тяжёлыми грозовыми тучами. — Ну, я пошла? Прими аспирин и приляг, завтра будешь как новенький. Прощаясь, она весело помахала рукой, но эта беззаботность показалась Карлу наигранной. Он вернулся в дом и тут же прошёл на кухню. Кастрюля с ещё горячей пастой стояла на плите, а мясной соус с помидорами и базиликом томился в сковородке на слабом огне. Карл взял деревянную ложку и, открыв крышку, осторожно снял пробу. Получилось не так уж и плохо, на вкус Карла, можно было добавить соли, но он побоялся с ней переборщить. Достав пластиковый контейнер, Карл положил в него часть макарон и щедро залил их соусом. Потом, прихватив бутылку воды и пластиковую вилку, понёс всё это в подвал.