Дай нам днесь

Хаори почти привычным мягким движением ложится на плечи, хотя Сой надевает его всего второй раз в жизни — и не может сдержать внутреннего трепета: она все-таки смогла занять место своей наставницы. Йоруичи-сама не посчитала нужным взять ее с собой — и Йоруичи-сама пожалеет, потому что Сой Фонг вырастет (уже выросла) и превзойдет ее. Обязательно превзойдет. Сой бережно поправляет хаори с кандзи «два» на спине, и вспоминает, что сегодня должна встретиться с тем, кто будет ее лейтенантом. Вспоминает Мареношина, который служил под началом Йоруичи. Ее лейтенант тоже будет носить такую же фамилию. Омаэда. На самом деле Сой предпочла бы выбрать лейтенанта сама. Самостоятельно выбрать того, кто был бы ее правой рукой, того, кто сражался бы с ней спина к спине, того, кто защитил бы ее, того, кого защитила бы она. Но так уж повелось, что место лейтенанта Второго отряда должен занимать кто-то из Омаэда. И этот кто-то уже заранее Сой не нравится.

***

Ее худшие опасения вскоре подтверждаются: навстречу выходит здоровенный толстяк, по пути грызущий печенье из бумажного кулька. Губы у него блестят от жира, пальцы — тоже, и он с таким щенячьим восторгом смотрит на своего капитана, что Сой передергивает. Гадость. И этому человеку она должна будет доверить свою спину? Да никогда! — Здравствуйте, Фонг-тайчо! — козыряет Омаэда, — рад видеть Вас в добром здравии! Его «Вы» на самом деле звучит с большой буквы, и это тоже бесит Сой, которая пока не привыкла, чтобы к ней обращались уважительно. Капитан выдавливает кислую улыбку; руки не протягивает — а Омаэда протягивает, и пальцы у него в крошках. Рука Омаэды некоторое время висит в воздухе, потом он соображает ее убрать, и снова невозмутимо запускает кисть в бумажный кулек. — Хотите печенья, Фонг-тайчо? Нельзя бить человека при первой же встрече — а кулаки так и чешутся от желания врезать в эту наглую, веселую и жирную рожу. Сой поводит плечами в презрительном жесте. Омаэда раздражает ее всем своим нелепым видом; как такой может быть главой разведывательного подразделения отряда тайных операций?! Как такой может быть ее заместителем? Как такой может быть незаметным убийцей?! Он не выглядит ни быстрым, ни ловким; просто мешок жира — и все. Сой смотрит с презрением и гневом, собирается одернуть новоиспеченного лейтенанта, сразу же поставить барьер отчуждения от него, но Омаэда вдруг протягивает кулек и пихает его прямо в руки Фонг. Пока она ошарашенно смотрит, внезапно строго заявляет: — Вы должны хорошо питаться! Вы такая… — он запинается и трет свой затылок, — худенькая… На его фоне — действительно. На его фоне Сой кажется гораздо более хрупкой, чем обычно. И это тоже раздражает — Фонг ненавидит чувствовать себя слабой. Кулек с печеньем летит в лицо Омаэды, следом в его живот врезается кулак командира Омницукидо. Лейтенант охает, сгибается пополам — била со всей дури — подбирает с земли рассыпанное печенье, а Сой разворачивается и молча уходит, и он видит, как напряжена ее спина. Никогда она не смирится с таким лейтенантом. Никогда она с ним не поладит. Пусть числится во Втором отряде, раз так положено, пусть занимает место второго офицера, пусть будет главой разведывательного отряда — на бумажке можно быть кем угодно — но Сой не позволит ему влезать в свои дела. И в свою душу. И, тем более — в сердце.