Behind green eyes

Сегодняшний день можно считать по истине самым ужасным для Кота Нуара в жизни. Именно сегодня не стало ее. Очаровательной, красивой, остроумной, саркастичной, любимой… Парень вздохнул. Он мог описывать свою Леди целыми часами, днями, неделями… «Да она твоей никогда и не была», — раздался голос в голове, на что Адриан лишь хмыкнул, напугав бармена за стойкой. «Больной, от тебя уже люди шарахаются», — продолжал злорадствовать некто в сознании парня. Вот уже третий год Нуар продолжал наведываться в бар, название которого так и не запомнил за все время. Но дым от сигарет здесь был настолько противным, что проникал под кожу, заставляя идти слезы. Вот только Кот плакал совсем не от разъедающего запаха сигарет. Раньше маска давала ему свободу, позволяла быть тем, кем он только захочет. Дозволяла быть собой рядом с ней. Сейчас же Нуар является бременем для Агреста, черной полосой в его жизни, о которой многие даже и не догадывались. Адриан усмехнулся: «Неужели всем черным котам так не везет?» Вредный голос ответил: «Нет, только тебе!» Ни для кого не было секретом, что юноша уже давно мертв внутри. Ровно три года назад парень собрал свои вещи и ушёл из дома, сильно поругавшись с отцом, потому что мысли безостановочно мучили его, не давая забыть о минутах, проведённых рядом с ней в одной комнате. Он до сих пор изредка наведывался в модельное агентство, ведь деньги на жизнь нужны всегда. Но синяки, залёгшие у него под глазами из-за ужасных кошмаров, не мог скрыть никакой грим. Впрочем, как и совершенно равнодушный к жизни взгляд. Ровно три года назад он отгородился от всех своих друзей, наговорив им всякой ереси из-за большого количества алкоголя в крови. Адриан не мог выдержать того позитива, который постоянно исходил от Нино и Альи. Положение только ухудшала Маринетт, чьи глаза, прическа и голос постоянно напоминали ему о потере. Возможно, ранее упомянутая Дюпен-Чен была ярой фанаткой Ледибаг, но тогда Агрест искренне не понимал, почему, узнав о смерти его Леди, девушка даже глазом не повела. Лишь тяжело вздохнула и сказала, что без нее Парижу будет лучше. Какого было же удивление всех, когда в ответ на фразу Маринетт Адриан матом рассказал ей, куда засунуть своё мнение. После этого инцидента все пошло совсем наперекосяк. Отличник, парнишка, который своим характером напоминал солнышко, закрылся от всех, став изгоем общества. Излюбленные белые рубашки и оранжевые кроссовки уже давно покоились в мусорном баке. На их место пришел черный монохром. Что же касается Плагга, парень, не выдержав осуждающего и одновременно жалостливого взгляда квами, заключил его в кольцо, которое носил на серебряной цепочке на шее, лишь изредка призывая его, чтобы помочь людям, потому что от Бражника и след простыл… Но несмотря ни на что, единственной, кто до сих пор улыбался Агресту веселой, задорной и доброй улыбкой, оставалась, как ни странно, Маринетт. Она уже давно его простила. Правда, на совершенно пустых стенах ее комнаты до сих пор виднеются белые следы, оставшиеся от некогда висевших на ней плакатов.