Так, когда революция снова?

Twenty One Pilots — Heathens Октябрьское утро до ужаса холодным, даже для обдуваемого всеми северными ветрами Блекли. Небо пасмурное, пару часов назад даже накрапывал дождь. Вороны бесконечно каркают. Много их развелось. Ветер зловеще гудит. Если бы в городе не было ни одного человека и было бы перекати-поле, то Блекли вполне бы сошел за какой-нибудь город призрак из триллера семидесятых. Но самое «забавное» было то, что похороны были назначены именно на это самое утро. Людей было приглашено очень много, несмотря на то, что родственников у него почти не было (кроме брата и его семьи, естественно). Именно сегодня казалось, что Ву знали абсолютно все. Печальная церемония была назначена на девять. Часы на здании мэрии показывали восемь часов и двадцать минут. Люди постепенно начали собираться возле местного кладбища. Джей стоял у ворот, ждал Нию. Его родители не смогли прийти, ее тоже. Они решили пойти вместе. Стоял он тут не больше пяти минут, как увидел свою девушку. Она махала рукой. Ветер раздувал тщательно уложенные волосы и юбку черного, пышного, с белым воротничком платья. Рядом с ней шел парень. И очень-очень близко. Джей насторожился. Кто, собственно, это был, он не мог разглядеть (зрение отвратительное — сказываются часы сидения у компьютера и корпения над старыми чертежами). Когда две фигуры приблизились, Джей облегченно вздохнул — с ней был Кай. — Привет, — поздоровался Уолкер. — Ага, приветики, — сказала Ния и невесомо поцеловала его в щечку. — А я тут шла, а ко мне вот этот вот прицепился. — девушка фыркнула и указала на брата. — Не надо тут. Как старший брат, я обязан был проследить, чтобы вы двое не заделали мне племянника где-нибудь у дерева, — издевательски протянул Кай. Ния закатил глаза, а Джей чуть не зарычал. А дело все в том, что этот «сущий долбозавр», как называла его сестра, ни разу не упустил случая подколоть парочку на эту тему. Некоторое время они стояли молча и смотрели на прохожих — они молча пришли к соглашению пока не заходить внутрь. Кай тихо присвистнул. Ния и Джей поймали его взгляд и увидели, на что, а точнее, на кого он смотрел. К ним приближалась Скайлор. — Привет, Ния, — сказала она, — Джей, — кивнула Уолкеру, — Смит. Ния и Джей поздоровались в ответ. — Чен, надеюсь, ты в курсе, что пришла на похороны, а не в Фрэнкис Тики Рум? — осматривая ее с ног до головы, сказал Кай. На Скайлор черное шелковое платье, лаковые ботильоны на высоком толстом каблуке, модная черная накидка из искусственного, конечно же, меха, с блестящей брошью, и черный блестящий клатч в руках. — Вот же язва, — вздохнула Ния. Она и сама, конечно, понимала, что в таком можно как минимум на самую элитную вечеринку Верхнего Ист-Сайда. Скайлор поежилась, сильнее закутываясь в накидку (то ли от холода, то ли прикрывая декольте), но не растерялась. — Вот именно, что на похороны, а не на концерт Мэрлина Мэнсона, — сказала она и вздернула нос. Ния рассмеялась — может в знак женской солидарности, может от того, что брат ее уже достал окончательно, а может от того, что сравнение было донельзя точным. Кай, невыспавшийся, был ужасно бледный, а под глазами залегли огромные темные круги, что издалека напоминало неудачную копию грима рок-звезды. Вдобавок к этому, его темные волосы были зализаны назад, а впалые щеки и широкие скулы делали его похожим на какого-нибудь Дракулу. Точнее делали бы, если бы он был одет в костюм девятнадцатого века. Но на нем были черные дорогие брюки, челси, мятая рубашка с полурасстегнутым воротником и полуразвязанным галстуком и пиджак… еле выглядывающий из-под черной кожаной косухи. Милый видок, ничего не скажешь. Да, он был в костюме, но выглядело это все, как хреново одолжение всему этому миру. Кай фыркнул. Джей хлопнул его по плечу, понимая, что никто бы не удивился, если бы Кай вдруг начал скакать по земле с гитарой и хрипеть: «Bubble, Bubble, Bitch, Bitch». — Знала бы ты, сколько она стоит, — недовольно сказал Смит и демонстративно отдернул воротник куртки. — А толку? Пусть она стоит хоть как пентхаус в центре Манхэттена, нормального вида тебе это не прибавит, — в своей манере улыбнулась Скайлор. — Ага, ну ты-то точно знаешь, как одеваться на похороны, — съязвил он, — не удивлюсь, если на тебе нет белья. Пока эти двое оживленно болтали, Ния и Джей завидели Пиксал и подошли к ней. А там и Зейн пришел. — Если честно, я до сих пор удивлена, что нас пригласили. Да и уроки отменили еще, — сказала Пиксал. — О, нас не просто пригласили. Нас заставили, принудили, сказали, чтобы были все до одного, не забывай, — вздохнул Джей. — Я знаю, вообще-то, — ухмыльнулась Пиксал. — При этом ты говоришь только о хорошем. Ты вообще умеешь ныть? — воскликнул Джей. Пиксал засмеялась. — В твоем стиле — нет, — ответила она. — Может пойдём? — спросил Зейн. И они пошли. — О, там Кай и Скайлор, — заметила Пиксал. — А, точно, я про них почти забыла. Джей, иди и забери этих двоих, пока они тут кладбище не разнесли, — сказала Ния. Джей кивнул. — Голубки, заканчиваем обмен любезностями, и проходим, проходим, не останавливаемся, — с видом вожатого в летнем лагере, сказал Джей. Скайлор развернулась и подошла к Пиксал и Ние. Кай сказал, что придет позже — еще не курил сегодня утром. Он отошел подальше, чтобы ненароком не встретить здесь какую-нибудь «мамочку» с лекциями о вреде курения и достал сигарету. Затянулся. Он вообще не планировал идти сюда. Но, как же, это же обязательно. Кто из вторых курсов не придет — запишут на практику летом и позвонят родителям. Если второе ему было не страшно, то проблемы другого рода были сейчас совсем не кстати. Пришлось пойти. И надеть этот идиотский костюм. Хорошо, что хоть его родителей не будет здесь — по крайней мере так сказала Ния. Поэтому и пошла под ручку с рыжим. Докурив сигарету, он уже хотел уходить, но… что-то привлекло его внимание. Черный силуэт за оградой. Стоило на него посмотреть, как он тут же скрылся. «Меньше надо фильмы Джеймса Вана смотреть, » — вздохнул Кай и проведя по волосам рукой, зашел внутрь.

***

Lykke Li — Window Blues Все шестеро стояли в стороне остальных учеников. Часы показывали девять. Началось. Было очень умно разделить приглашенных на три части — близкие друзья, знакомые и ученики с учителями. Джей стоял опустив голову и слушал речь. Сколько прошло время с тех пор, как он погиб? Почти месяц. А похороны только сейчас. Мило, ничего не скажешь. Изуродованное тело хоронили в закрытом гробу. Какой ужасный день. Он не выспался, его мучали кошмары, сегодня холодно и он буквально дрожит. Так еще и… Джей заметил Коула. Лицо последнего не выражало ровным счетом ничего. Почти как у Кая. Только у Смита это означало скуку, а у Баккета выглядело жутко. Как будто после свидания с дементором. Да, с дементором. Ну, а что в хотите, когда девушка — поттероманка? Джею и самому было не по себе. Столько людей на похоронах он никогда не видел. Все говорили и говорили. До него постоянно доносились перешептывания и все они были однотипные: «кто убийца?», «это так запутано», «его тело нашли в лесу». И от этого тошнило. Сам Уолкер долго еще не мог оправиться после увиденного на том злополучном «уроке» по биологии. Говорят, бедная Лили теперь регулярно посещает психолога. Девчонка-то и до этого стойкостью не славилась и была всегда до ужаса сердобольной. А после увиденного... Джею и самому бы не помешал психолог. Стоит только вспомнить эти жуткие шрамы, серый мертвецкий цвет дряблой кожи, зашитые губы и отвратительную вонь. Вспомнив об этом, Джей сам не заметил, как его лицо слегка позеленело. Он решил об этом не думать, чтобы его не стошнило прямо на церемонии. Когда директор школы закончил говорить, к мини-сцене подошел неизвестный Джею мужчина. У него были седые (сероватые, а не белые, как у Ву) волосы, а на лице почти не было морщин — разве что борозды на лбу и между бровями, много хмурится, видно. Рядом с ним была женщина с каштановыми волосами, заплетенными в прическу на затылке, у нее были красные глаза — наверное, результат слезной ночи. А еще с ними стоял парень, на вид — ровесник Джея — блондин (не такой, как Зейн, но все же блондин), очень худой и среднего роста. «Может, родственники?» Джей оказался прав. Это был никто иной, как брат Ву с его семьей. На удивление, он держался очень хорошо. Его вид показывал скорбь. Речь была отрепетирована. Но при этом, все его эмоции (коих было немного) тоже были каким-то заученными, ненастоящими. Или Джею показалось? От мыслей его отвлекло то, что он почувствовал, как Ния вцепилась в его предплечье. — Джей… Посмотри туда, вправо.Там… — тихо-тихо прошептала она. — Твои родители, — закончил Джей с волнением. И правда, мистер и миссис Смит собственной персоной. Джей увидел, приближающихся к толпе «знакомых» высокого темноволосого, но с проседью, мужчину в пальто и рядом с ним женщину, одетую «с иголочки», с русыми волосами, собранными красивой заколкой. Еще раз посмотрев на Джона, Джей невольно вспомнил Кая — одинаковое выражение лица, скучающее. — Но ты же сказала… — удивленно начал Джей. — Они сами мне сказали, что не придут. Откуда я знаю, что они здесь делают. Но пожалуйста, давай не будем говорить им о нас, — очень тихо сказала Ния, одновременно с этим почувствовав на себе тяжелый взгляд ее брата — он тоже был уверен, что родители не придут. Ния виновато на него посмотрела и тут же снова повернулась к Джею. — Почему? — спросил Уолкер. — Дома отвратительная обстановка. Позже расскажу, — сказала Ния и стала прямо, как ничего и не было. Речи были закончены. Пришло время закапывать гроб. Яма была вырыта заранее, так что надо было опустить и засыпать землей. Ветер усилился. Заиграл похоронный марш. Джей заметил, что Коул развернулся и куда-то ушел. В куче земли ползали черви. Он невольно сжался. Скайлор еле сдерживала слезы и сильнее куталась в накидку. Да, она не была близка к Ву (это даже звучит странно), но она чуть не плакала. «Какая же ты сентиментальная стала.» А может и не стала. Скайлор всегда неровно относилась к смерти. Смерть. Какое ужасное слово. Чен ненавидела его. Может, поэтому, и не ходила никогда на похороны. Это были первые. Она чувствовала, что кожа у нее побледнела, помада стерлась, а губы обветрились. В глазах неприятно щипало. «Только бы не заплакать, не заплакать.» Сколько было Ву? Пятьдесят семь. А люди, в среднем, живут до восьмидесяти. Кто знает, сколько бы он успел сделать за эти двадцать лет? Скайлор понимала, что рано или поздно все познакомятся с косой в костлявых руках, даже она сама. Это неизбежно. Но так печально. Ведь человек живет, думает, какой фильм ему посмотреть, что приготовить на следующий день на обед, во сколько завтра выйти на пробежку. Но «завтра» не наступает. И все заканчивается. Человек засыпает, чтобы никогда не проснуться. Одно слово «смерть», и все перечеркнуто. Тут, Скайлор подумала, что бы было, если бы кто-нибудь, если бы ее родители… Чен не дала себе закончить мысль, отгоняя ее. Смахнула слезу, чтобы никто не увидел. И ладно бы, если бы человек умирает сам — значит, так надо, это судьба. Но быть убитым… как же это ужасно. Какое право люди вообще имеют решать за других? Вот так забирать жизни. Какое право? Скайлор на минуту ощутила досаду от того, что убийцу до сих пор не поймали. И желание, чтобы его побыстрее посадили за решетку за эту мучительную смерть. Ведь он не имел права вершить суд над его жизнью. Никогда.

***

The Neighbourhood — Wires Гроб был зарыт. Все закончилось, и люди постепенно начали расходиться. Джон и Мэри Смит смотрели прямо на свою дочь. Ния, увидев их, сразу же подошла. — Мам, Вы же говорили, что не придете, — удивилась девушка. — Ния, у нас поменялись планы. Ты едешь с нами домой? — коротко ответил отец. — Нет, я… прогуляться хотела. С друзьями, — подумав, сказала Ния. — Твой брат тоже был здесь, — сжав губы, подметила Мэри. — Ты видела, как он разоделся? Пусть живет, где хочет, но так вести себя… что подумали люди? — тяжело вздохнул Джон. Мэри сжала его руку сильнее. — Он ведет себя отвратительно. Я видела, как он курил, — сказала она. Ния стояла, отведя взгляд. И почему ей надо это слушать именно сейчас, когда ее ждет Джей? — Мам, пап, я… — уже хотела она «откланяться», но… — Здравствуйте, матушка, — услышала она до боли знакомый, пропитанный ядом голос, — отец. — Прекращай этот балаган сейчас же, — шикнула Мэри. — О чем вы, матушка? — всплеснул руками Кай. — Кай, хватит уже. Либо ты возвращаешься домой, либо не жди от меня никакой помощи в дальнейшем, — строго сказал Джон. Было видно, как тяжело дались ему эти слова. — Соскучились? — усмехнулся Кай. — Да как ты… — уже хотела возмутиться женщина. — А я — нет. — и он ушел, при этом не забыв послать свою фирменную ухмылочку. Кай шел по направлению к выходу из кладбища, так что он никак не мог видеть посеревшие от возмущения лица своих родителей. Возвращаться домой? Серьезно? Это место он точно домом звать не станет! У него нет дома. Разве что дом его дяди Маркуса… Но вот он, блин, на Аляске. А в это змеиное гнездо он не вернется. «Мы не дадим тебе денег!» Ой, как ужасно. А он так надеялся получить эти ворованные деньги, что прямо от горя руки идет на себя накладывать. От злости он пнул тяжелый камень, но тут же пожалел — поцарапал обувь. Блеск! Кай уже думал, что день испорчен окончательно, и сейчас остается только уйти к себе и завалиться спать, пока прозвище «Мэрлин Мэнсон» не закрепилось за ним окончательно. Но тут он увидел Чен. Плачущую, мать ее, Чен. «А вот это уже интересно.» Blackbear - do re mi Скайлор стояла прислонившись к ограде и ревела. Как последняя сентиментальная дурочка. Сначала похороны, теперь… Она вспомнила родителей. Нет, они были здоровы и живы, но далеко. В этом дурацком Бостоне! И это не впервые они уезжают надолго. Эта их работа. Бизнес, видите ли. Как же ей их не хватало. Скайлор, конечно, расстраивалась из-за этого. Но не плакала. Как маленькая девочка. Просто сейчас, все эти мысли о смерти… Ведь люди действительно не знают, когда и что с ними случится. Они откладывают все на потом, переносят встречи, дела и думают, что конечно же все успеют. Но не успевают. И Скайлор, как будто ей семь лет, захотела к маме. И папе. Подальше от всего этого, лишь бы увидеть их. Они почти не звонят ей — заняты. Чен всхлипнула. «О, как же глупо!» И приказала себе успокоиться. А то вдруг кто-то заметит. Протерла влажной салфеткой щеки, одернула платье. Платье… Шикарное в магазине, она ненавидела его сейчас. Конечно, выглядело все так, словно она и не слышала об уместности и решила в очередной раз повыпендриваться. Что за идиотство? Ей действительно было нечего надеть. У неё только одно черное, более менее подходящее платье. Только слишком открытое. Пришлось взять накидку. Пафоса не поубавило, но зато стало в разы теплее. А то, что Смит не умеет тактично держать язык за зубами — это не ее проблема. К тому же сам... — Че-е-ен, — вдруг услышала она этот протяжный голос над ухом. Ну вот, стоит только вспомнить! — Чего тебе надо? — раздраженно спросила она. — Чего сырость развела? — насмешливо сказал Кай. — Тебе какое дело? — отвернулась Скайлор. — Ну, знаешь, не каждый день видишь плачущую смесь Екатерины Медичи и Дианы Де'Пуатье, — ухмыльнулся он и стал рядом. — Это был комплимент? — спросила Скайлор. — Не надейся, Чен. — Там были твои родители? Поэтому ты такой добренький? Даже ядом почти не брызгаешься. Странно. Папочка пообещал пару сотен долларов на карту? — Скайлор поспешила отвести от себя тему. Лучшая защита — нападение, ведь так? — Чен, я тебя умоляю, не говори о том, чего не знаешь, — вздохнул Кай. Некоторое время они молчали. До тех пор пока Кай не положил руку на талию Скайлор. — Смит, что ты... — Мы должны поддерживать легенду, разве нет? — тихо сказал он и кивнул в сторону. Скайлор увидела Гриффина и Камиллу. Парочка подходила к ним. — О, ты только посмотри, Ками, — рассмеялся Тернер. Скайлор, как будто и не плакала, улыбнулась и положила голову Каю на плечо. — Привет, Гриффин, Камилла, — сказала она. — Ну, эти друг друга стоят, — усмехнулся Тернер. Камилла тихо захихикала. Кай ухмыльнулся. Человек, который достаточно знает его, понял бы, что это ни к чему хорошему. — Тернер, завали, а, — спокойно сказал он, смотря на него как всегда с превосходством. — Зря ты так, Смит, не трать время, — в своем ублюдском тоне продолжил Тернер, — может, задница у нее — что надо, но сама Чен — абсолютно фригидная деревяшка. Скайлор изумилась. — Ты говоришь так, потому что я не стала раздвигать перед тобой ноги на первом же свидании? — глянув на Камиллу (которая, собственно, отводила в это время взгляд), сказала Скайлор поспешили. Кай хрипло рассмеялся. — Тернер, — протянул он. — Если у тебя проблемы — не надо обвинять девушек. — Я разве не прав? Да у нее стандарты девятнадцатого века, — фыркнул он. Хорошо, что Скайлор никогда не краснела. Иначе бы сейчас от злости была как томат, и этого не скрыл бы даже слой тональника. — Смотря с кем, Тернер, смотря с кем, — многозначительно сказал Кай. — Не был бы ты таким придурком с желеобразной массой в штанах, может быть и понял бы, что Скайлор и фригидность — несовместимые понятия. Скайлор закипала от злости. — Вали, Тернер, и забирай свою шлюху, — презрительно бросил Кай. — Пошли, Ками, — неожиданно сказал Гриффин, все равно смотря на Кая, — ещё поговорим, Смит. — Обязательно, — в привычном тоне ответил он. Скайлор молчала. Ждала, пока они скроются за магазинами. Когда эти двое, наконец, ушли, она медленно повернулась к Каю. — Что. Это. Мать твою. Было? — в гневе процедила девушка. Глаза ее блестели, только не от слез, как десять минут назад, а от злости. — О чем ты? — спросил Кай. — Об этом всем! Что за херня, Смит? Сначала вы говорите обо мне, как о куске какого-то мяса, обсуждаете мою задницу... — Это он обсуждал твою задницу! — вставил словечко Кай и тут же пожалел. Чен походила на гарпию. — ...А потом вы чуть ли не начинаете мериться членами! — воскликнула она. Волосы растрепались, грудь тяжело вздымалась. А глаза метали искры. — Ты хотел унизить меня таким образом? Я права, Смит? — сузив глаза ядовито спросила она. И не дожидаясь ответа, ударила его рукой по плечу. — Ты просто конченный придурок! — и ударила еще раз. Хотела ударить и в третий, но Кай перехватил ее руку. Отпустил запястье, он сжал узкие плечи и встряхнул ее. — Отпусти. Меня. Козел! — вырываясь, возмущалась Скайлор. Бесполезно. Хватка у этого идиота железная. — Да замолчи ты уже, Чен! — прикрикнул он. — совсем с катушек съехала? Или у тебя ПМС? — ПМС? Да ты совсем больной? Что за идиотские стереотипы! Я просто не позволю обращаться с собой, как... — Чен. Утихомирь свою внутреннюю феминистку и слушай сюда. Наши с тобой "отношения" играют на руку и мне и тебе, — на удивление спокойно сказал Кай. — Ну и? — вопросительно изогнула бровь Скайлор. Плечи ее были напряжены. Хотя она уже не пыталась вырваться. — Предлагаю поддерживать их, — коротко ответил Смит. — У тебя с мозгами все в порядке? Мне с тобой встречаться? Может нам еще и переспать? Или лучше мы будем гулять по парку, называть друг друга зая-котя, ты купишь мне мороженое и будешь тыкать мне в лицо? — фыркнула девушка от осознания всей абсурдности этой мысли. Ну нет уж. — Не тупи, Чен. Встречаемся мы только для этих двоих. Ты бесишь бывшего, а я... У меня свои счеты с этим мудаком. — Ага, как же. Тернер как увидит нас вместе, будет плакать в школьных туалетах, исписывать страницы дневника и, конечно же, никому не скажет, — закатила глаза Скайлор. — Он не будет трепаться, — заверил Кай. — Откуда ты знаешь? — Я знаю это подобие на разумное существо с пяти лет. Довольна? — Ладно, — скрипя зубами, согласилась Скайлор. — А теперь отпусти меня. И запомни одну вещь: без рук. Помолчав еще несколько секунд, девушка спросила: — Почему ты сказал «желеобразная масса»? В смысле, откуда ты взял это? — Он постоянно светит задницей в раздевалке. Переодевается лицом к стене. Скайлор рассмеялась.

***

Lana Del Rey - Children of the bad revolution Зейн шел в направлении к кафе. Ния снова написала ему. Он усмехнулся. Похоже Смит хочет подружить их всех. Было бы забавно. Зейн, конечно же, согласился. Там будет Пиксал. Надо бы проводить ее до дома. Без всяких сраных недобайкеров. Ну и про бал еще раз спросить. А то со всей этой суматохой он так и не получил ответа. Он уже хотел заворачивать за угол, но услышал смех Чен. Которая стояла с... Каем? Эти двое чуть утром друг друга не загрызли, а теперь стоят и смеются. Да а кто их разберет? У обоих куча загонов и тараканов в голове. Жульен решил подойти к ним. Ния их наверняка позвала, все равно ж вместе идти. — Чего тут стоите? — спросил он. — Да так, — информативно ответила девушка. — куда сам идешь? — В кафе. Ния написала. Вам тоже, наверное. Пошлите со мной, — сказал он. — Ния что-то писала? — удивилась Скайлор. И тут же поняла, что совсем забыла про свой телефон. И правда, на экране высветилось уведомление. — Ну пошли, — сказала она. И он пошли. Зейн и Скайлор говорили о новом альбоме Чарли Пута, а вместе с этим и об Уизе Калифе и о «Форсаже». Кай плелся сзади и курил. Через несколько минут они уже подходили к столику у окна, за которым сидели как всегда спокойная Пиксал, беззаботно потягивающая коктейль, Ния, которая о чем-то той рассказывала и Джей, опустивший свою рыжую голову на стол. — Ну приветики, — улыбнулась Скайлор и села. — Что с Уолкером? Джей медленно поднял голову. И расфокусированно посмотрел на всех. Выглядел он помято. — Жизнь боль. Эти похороны, а еще мне снятся кошмары. Там такое упоротое дерьмо. Я как будто накуренный, — заныл он. — Ты всегда, как будто накуренный, — усмехнулся Кай. — Ха-ха, ору, кричу, — недовольно буркнул Джей. — у меня проблемы, между прочим. — О, кстати о кошмарах. Мне тоже снится какая-то муть. Знаю, слушать о снах никто не любит, но мне снится, как будто я залажу в ванну с дождевыми червями, — усмехнулся Зейн. — А потом появляется уродец в маске. — Серьезно? Мне тоже. Странно, — хмыкнула Ния. — Вы двое! Это не смешно! Если вы решили разыграть меня, то с чувством юмора у вас огромные проблемы, — обижено сказал Джей. — Ты о чем? Какие шутки? — спросил Зейн. — А такие. Узнали о том, что мне снится уже пятый раз подряд и решили поприкалываться. Офигеть, блин. По полу от смеха валяюсь. Зейн и Ния переглянулись. Пиксал засмеялась. — Ну и жуть. Я один раз заснула на поляне, а потом мне тоже снился какой-то тупой сон. И на ту же тематику, — сказала она. — Ну прекрасно. Кому ж еще он снился? — все еще немного скептически спросил Джей. — Мне, но я не хочу об этом говорить. Это все бред, — хмуро ответил Кай. Все посмотрели на Скайлор. — Я не запоминаю снов, — тихо сорвала она, — Я хочу заказать капучино. К ним подошла официантка, а за окном закапал дождь.