*
Господин Ким шел степенно, перекатывая в твердой руке темно-малиновые четки, то и дело хмуро поглядывая за плечо. Скрип снега и стук камешков на нитке были единственными звуками на протяжении его недолгой прогулки в одиночку, а потом мужчина, что ворвался так внезапно в его ритуал, перечеркивая всю работу жирным крестом, догнал его вполне ожидаемо, преграждая путь на и так узком тротуаре. - Вы неплохо запугали бедных женщин,- твердо сказал Чон, убеждаясь в который раз что люди, заманивающие людей в секты потрясающие психологи,- Они на вас едва не молятся. И снова ни слова в ответ. Экзорцист обошел Чона по широкой дуге, слегка морщась, словно от неприятного шума. - Вам лучше оставить их в покое,- Юнхо, не терпящий подобного, снова нагнал мужчину на этот раз схватив его за широкий рукав, - Если вы ещё хоть раз появитесь на этом пороге, я буду вынужден заявить в полицию. Мошенники вроде вас.. - Вам не стоит волноваться за них, господин Чон Юнхо,- словно через силу произнес Ким, накрыв ладонь Юнхо своей и мягко её убрав,- у вас за спиной демон пострашнее, чем их будет. Юнхо только усмехнулся на явную попытку запугивания, а шарлатан тем временем бросил взгляд чуть левее его плеча. - Вы потрясающе одиноки и бедны, прямо как они любят…- продолжал гнуть своё мужчина. - Я вас предупредил. Не пытайтесь вымогать у них деньги за свои сомнительные услуги,- оборвал Чон, качая головой хотя, не смотря на злость, говорил он предельно вежливо. - Если мои сомнительные услуги вдруг резко вам понадобятся, настоятельно прошу…- и Ким сделал широкий шаг в сторону,- не приходите ко мне. Чон, хмыкнув, развернулся и твердым шагом направился к остановке на другом конце улицы, ощущая прямой взгляд в спину. И как только таких людей земля носит- негодовал он, собираясь серьезно поговорить с На Ын. Ведь впечатлительных девушек так легко обмануть, напугать, а после они и сами на любой шум придумают демона… - Вам не помогут врачи!- вдруг громко сказал Ким за спиной, отщелкивая четками ритм, сбивавший мысли Юнхо с колеи,- Ваше плечо. И Чон замер, против воли напрягаясь. Как мог заметить чужой человек, если даже сам Юнхо о нём уже забыл? Встряхнув головой, словно сбрасывая все те слова, что как кнутом на шею, кинул ему Ким, Юнхо решительно пошел прочь.*
Ким Се Хо почти бегом влетел в свой салон по оказанию услуг не совсем признанных местной церковью, и облегченно выдохнул. Здесь в темной комнате, где над головой висел амулет, а порог знатно был покрыт заговорами, он чувствовал себя намного более безопасно, чем скажем в храме. То что жило в доме Им На Ын, было довольно сильным и сопротивлялось изгнанию отчаяннее всех, кого он встречал до этого. Обычно Ким не брался за такие дела- демоны этого типа воздавали по заслугам, а ответить что такого ужасного сотворила в своем прошлом, женщина отказалась. Но видимо было за что, раз демон так упорно цеплялся за её жилище. Но то, что пятном следовало за приехавшим мужчиной… Ким бы не хотел еще раз встречать это. То, что заставило демона в кухне исчезнуть бесследно, удрать, поджав хвост, то что просто приказывало Киму собирать монатки и проваливать. Что он собственно и сделал, правда, попытался предупредить глупца Чона, но раз тот слушать не хотел, то и рисковать собой экзорцист не стал, не под прямым взглядом желтых глаз. Ким просеменил за дверь, отделяющую его кабинет для приема, и жилую зону, и сразу же направился на небольшую кухню. Прохладная вода из холодильника значительно уняла дрожь в поджилках. Но сделав всего несколько глотков, Ким застыл. - У тебя здесь…атмосферненько,- тягучий голос за спиной, заставил мужчину выплюнуть ледяную воду на собственные ноги, и резко обернуться. Прямо за его обеденным столом, удобно устроившись на стуле, восседал демон. И из всех виденных Кимом, он более остальных походил на человека внешне, и только глаза - ярко-желтые с пепельными прожилками на радужке - его выдавали. Он улыбался, обнажив ряд белых зубов, и поигрывал зажатой между пальцами золотой монеткой. - А ты молодец!- веселился демон, кивнув на угол дома, где четко видел вязь заговора от духов усопших, что значительно беспокоили своими просьбами Кима, особенно по ночам. Се Хо было не до смеха, и демон это прекрасно видел, прекратив забавляться монеткой и поднявшись на ноги. - Тебе лучше не вставать на моем пути, человек,- наигранно печально вздохнул он, плавными шагами приближаясь к мужчине,- Ведь нет ничего печальнее, чем экзорцист сам ставший демоном. - Есть кое-что,- словно растеряв весь свой дух, пролепетал мужчина, не посмев отвести взгляд от его,- токкэби влюбившийся в человека- вот что поистине печально. Демон только расхохотался, протягивая руку к человеку.*
Юнхо возвращался домой довольно поздно, по давней традиции заглянув в раменную с намерением вкусно поесть. Настроение было хорошим- налоговую они успешно провели, начальник был рад и теперь портрет Юнхо гордо красовался на доске почета, радуя глаз, а на плече от раны осталась маленькая точка, не беспокоящая болью или зудом. На Ын выглядела здоровой и активно строила ему глазки, хотя Чона больше её ладошки привлекали. В следующий четверг они собирались в кино- мужчина всерьез собирался узнать её получше,пусть в эту минуту и откровенно наслаждался тишиной почти пустого помещения. Разместившись у любимого окна, и заказав большую порцию говяжьего супа, Чон с мечтательной улыбкой любовался на медленно оседающий снежок…Крупные хлопья, мягкий свет вечерних фонарей, пустынные улицы…Чон сжал пальцы, почти ощутив мягкость шляпы на кончиках пальцев, и резко распахнул глаза( и когда успел закрыть?!). - Ваш заказ,- Чон потерянно обернулся на официанта, что даже не пытался улыбаться клиенту. И его усталое лицо, как точная копия лица Чанмина, только волосы всегда вьющиеся надо лбом, четко зачесаны назад, и всего одна завитушка-бунтарка нахально прикрывала взлет темной брови. - Музыкант и доставщик…- почти не удивился Чон, невольно улыбнувшись. Смотря на запакованного в костюм олененка, и его непроходимую усталость в глазах, он не испытывал вполне закономерной неловкости. Он просто неожиданно рад был его видеть, впервые за еще одну неделю. И то, что они так редко встречались, и сам Чанмин не преследовал его со своими внезапными предложениями, вселяло светлую надежду на исчезновение этой темы. Может со временем, позже, они посмеются над этим. - Что-нибудь еще?- сухо поинтересовался парень,- Нет? Отлично. И тут же фартук лёг на край стола, едва не макнув завязками в суп Юнхо, а сам Чанмин присел напротив, уже каким-то привычным жестом подперев щеку рукой. - Хочу выпить…- почти шепотом поделился он, отвернувшись к окошку, и позволив таким образом Юнхо попытаться поесть,- Поможешь? - Завтра работа,- Юнхо напрягся от тона его голоса- убитого на корню, ровного, как эта столешница, но и согласиться не смог,- Трудный день? - Трудная жизнь,- улыбнулся парень, все также вглядываясь в окно. И до Чона дошло, что парень просто...любовался его отражением в окне, по другому этот взгляд назвать было непоправимо ошибочно. - Если твоя смена закончилась, поешь со мной, - предложил Чон, встретившись на секунду с глазами его отражения, и попытался углядеть администратора или еще кого, кто бы мог наругать отлынивающего сотрудника. - Закончилась, но ты не слышал? Я не есть хочу, а пить. Много,- и улыбался. Улыбался так, что у Чона кошки скребли на душе- еще один манипулятор на его голову. - Ты слишком молод, чтобы становиться алкоголиком,- да, Юнхо читал нотации, но кто как не он мог просветить наивную молодежь. - А ты, чтобы советы раздавать, Юнхо. Я все-таки старше. Чон подавился мясом, некультурно вылупив глаза на профиль парня, что выглядел максимум на двадцать с хвостиком. - Пройдемся?*
Чанмин был невыносимо упрям. Это Юнхо понял, когда его все же затащили в магазин, а после довольный донельзя парень, как обычно полураздетый и обутый в, вызывающие у Юнхо не поддающуюся контролю дрожь, сланцы, обнимал ледяную банку пива пальцами. Одну- единственное на что убедил его Юнхо, чувствующий себя старшим братом, спускающим младшему любые шалости. - Боги всемилостивые,- промурлыкал Чанмин, сделав первый глоток, и протянул сильно пахнущее хмелем варево Юнхо,- давай же!- подтрунивал, невыносимо горько улыбаясь, а глаза были темны и безжизненны. Чон не мог его понять, как ни старался. Что не так было с этим парнем, чье имя он вечно одергивал себя называть? - Что у тебя случилось?- не выдержал Юнхо, сжав банку вместе с его пальцами- невыносимо горячими. Ему было трудно смотреть на такого Чанмина, словно если Чон не разговорит его, не узнает что-то важное, то случиться непоправимое. Мало ли- он не знал этого человека от слова совсем, вдруг у него были суицидальные наклонности. - Выпей и скажу,- игрался. И Чон поднес холодное железо к губам, вместе с рукой Чанмина, и сделал глоток, кажется роковой. Горько, пузырилось на языке-Чон ох как не любил пиво, да еще и вкус железа остался на губах, когда он их облизнул после. - Разве так пьют? Это тебе вино что ли?- усмехнулся парень, и показал как надо. Он припал к банке алыми губами, и, запрокинув опять не покрытую голову, сделал большой, жадный глоток. Чон к своему откровенному непониманию не смог оторвать взгляда от острого кадыка, движущегося вверх вниз, от губ, что посмели когда-то его поцеловать. Бред, но Чанмин, застывший под фонарем, в распахнутой куртке и пьющий так, словно чувственно целуется с этой банкой(пфф)- все это невероятно заводило Чона. Юнхо опустил глаза резко, был бы один, ударил бы себя по щеке за такие мысли. Мысли, которые никогда его не беспокоили. А Чанмин потянул его на себя, крепко обняв за шею огненной рукой, и буквально заставил Чона выпить взахлеб, облив шею и лицо, всю оставшуюся на пару глотков горечь со дна банки. Юнхо должен был вырваться из его рук, выбить банку, и послать сумасшедшего знакомого, но он пил, закрыв глаза. И он чувствовал взгляд, блуждающий по нему словно языки пламени. - Черт,- прохрипел Юнхо, когда его мысли немедля сбылись. Чанмин, словно потеряв весь стыд, и не стояли они будто посреди освещенной улицы, облизал его лицо и подбородок от капель алкоголя, обжигая дыханием его губы. - Не сложно ведь?- и хруст банки, смятой его музыкальными пальцами, поставил точку в этом вечере. И это не Чон ушел, даже не попрощавшись, а как всегда эту привилегию себе забрал Чанмин.*
Юнхо сидел на кухне своей квартиры, сжав лицо в ладонях. В абсолютной темноте. То, как на него действовал Чанмин, было ненормальным. Тот словно демон-искуситель появлялся внезапно, когда хотел, и сворачивал Юнхо голову одним взглядом. Он выбивал, со скоростью выстрела, любую мысль о порядке вещей в этом мире, о том, что мужчине нужно быть рядом с женщиной, что черт возьми это у На Ын приятные маленькие ладошки, а не эти мужские сильные и горячие, словно лава! Ведь, когда Чанмина не наблюдалось рядом, Юнхо не чувствовал по отношению к нему чего-то особенного, разве только необходимость разъяснить все между ними, но как только тот оказывался рядом, весь мир начинал вращаться вокруг его худой фигуры и темных глаз. Да уж выпить именно в этот момент, Чон бы не отказался! И честно говоря то, что Юнхо старательно гнал от себя всю неделю- мысли о Чанмине, таком странном, таком околдовывающем одним своим взглядом, или жестом, о шарлатане, откуда-то прознавшем про плечо, все это заново крутилось в голове и никак не могло улечься. - Демон за спиной, ха, как же!- громко сказал Чон в темноту, припомнив господина Кима и его малиновые четки, - если только Чанмин,- посмеялся. На календаре, висящем на холодильнике, и служащем записным листочком в особо ленивые периоды его жизни, нашелся чистый угол и Чон старательно намельчил несколько пунктов. 1. Съездить к родителям. 2. Предложить На Ын встречаться. 3. Объясниться с Ч. Чон уже прикрыл дверь в свою спальню, когда банка с печеньем, до того мирно стоявшая на кухонном шкафчике, пошатнувшись, упала, высыпав выпечку на паркетный пол вместе с парой золотых монет.