***
Бывают в жизни моменты, когда отказаться от чего-либо просто невозможно. Допустим, от глотка чистой воды, когда мучает сильная жажда, или же от желания разбить вдребезги дорогую вазу в момент сильной агрессии. Это успокаивает и удовлетворяет, правда, только на время. Вот так же и у него. Разве он мог отказать себе в утешении? Разве мог не воспользоваться минутным порывом и не удовлетворить свою ярость и похоть одновременно. Пачкать руки о такую грязь, конечно, было до ужаса омерзительно, но выбирать не приходилось. Но Бэкхён был пока что для него недоступен. И всё же тот паренёк, которого он сейчас убил, был лишь жалким подобием. Но уже совсем скоро придётся заняться воспитанием самого Бёна. Нужно узнать о нём всё, до каждой мелочи. А когда он выкрадет Бэкхёна, то посадит его под замок и подвергнет медленной и мучительной тренировке. День и ночь он будет дрессировать его. Неважно, что пойдёт в ход: кнут или пряник. Главное — добиться своей цели. Бэкхён станет таким, каким нужно ему. А тот порочный грязный разврат, что, как яд, впрыснул ему этот похотливый подонок, который называет себя возлюбленным Бэкхёна, он просто выпустит из тела своего ангела вместе с кровью. Он поморщился и тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. Конечно, он испытал наслаждение, слушая крики и мольбу несчастного, но ярость никуда не делась. Она терзала его внутренности, и только Бэкхён мог утихомирить это чувство. Однако первая часть его плана исполнена. Теперь необходимо приступать ко второй. Пусть его глупый брат не воспринимает всерьёз угрозы. Он покажет, что не шутил.***
— Сегодня я обещал помочь господину Кану у него в саду. Мы можем пойти вместе, — сообщил Бэкхён стражу за завтраком на следующий день. — Так и поступим. Ты же знаешь, я не отойду от тебя ни на шаг. Господином Каном оказался дряхлый старик, еле переставляющий ноги, но его взгляд был таким острым и проницательным, что Чанёль усомнился в реальном возрасте старика. — Бэкхён, я рад, что ты не забываешь обо мне, — поприветствовал Бёна сосед. Голос был слишком громким для мужчины такого возраста. — Как вы себя чувствуете? — поинтересовался Бэкхён. — Неплохо, мой мальчик. Бён прошёл вдоль забора и завернул на задний двор. Чанёль последовал за ним и, когда они вышли на небольшую лужайку, застыл в изумлении. На небольшом клочке земли во всём своём великолепии росли цветы. — Это всё Бэкхён, — сказал старик ошеломлённому Чанёлю. — Без него я бы не справился. Многие считают это блажью и ненужным делом. На островах редко где увидишь цветы. Люди забыли истинную красоту. А вот Бэкхён однажды увидел у меня куст чайных роз и после этого всегда приходил помогать в саду. Пока господин Кан рассказывал, Чанёль внимательно его слушал. Бён же принялся рыхлить землю, предварительно надев на себя фартук и закатав рукава рубашки. Он делал всё с таким энтузиазмом, что страж понял — это его истинное увлечение и страсть. — Знаете, даже мой Шигео никогда не нарушал этой идиллии. — Шигео? — переспросил Чанёль. — Да, мой пёс. Славный был. Жаль, что кому-то он помешал. — Почему вы так решили? — Потому что он умер. Но я-то знаю, что его убили. — Вы видели это? — Нет, но он был здоров. Шигео был моим близким другом целых семь лет. А что такое семь лет для здоровой собаки? Самый расцвет его молодости. И в один день он просто не вылезал из своей будки. Был вялым и к обеду умер. Я думаю, его отравили. Но разве кому-то из местных есть до этого дело? Многие даже обрадовались. — Обрадовались? Вы уверены? Чанёль впитывал каждое слово господина Кана из его рассказа о псе, который на первый взгляд показался лишь бзиком старика, но всё больше волновал стража. — Он иногда шумел. Вы не поймите неправильно. Лаял Шигео исключительно на тех, кто посягал на его территорию, или на незнакомцев. Но ночью это многим мешало спать. Люди вообще тут не привыкли к собакам. Когда Бэкхён закончил с помощью, и они, распрощавшись со стариком, вернулись домой, Чанёль поделился своими размышлениями. —Думаю, этого пса действительно убили и не кто-нибудь, а наш псих. Шигео поднимал шум только, если посягали на его территорию, так сказал господин Кан. Я считаю, собака мешала маньяку установить в твоём доме устройство слежения, поэтому он от неё избавился. — Бедный Шигео! Он был таким милым, — Бэкхён по-настоящему огорчился. — Сегодня вечером нам стоит снова устроить представление для твоего фаната. Младший сглотнул ком, который тут же возник у него в горле. Как же ему остановиться в нужный момент, если останавливаться вовсе не хотелось? — Только на этот раз всё должно выглядеть очень убедительно. Понимаешь, о чём я? Нужно изображать страсть во всей её полноте. Делай вид, что тебе очень приятно и ты хочешь продолжения. На этот раз мы должны дойти практически до финала, чтобы спровоцировать его. — А ты? — нерешительно спросил парень. — У тебя получится? Мальчишка надеялся услышать хотя бы завуалированное признание, что всё это для Чанёля больше, чем обычная игра. — Я справлюсь, — коротко ответил страж. Бэкхён был расстроен. Не нужно было мечтать, но что поделать, если он уже отдал своё сердце этому мужчине. Кто-то когда-то сказал, что любовь не выбирает. Точнее, она не даёт тебе выбора. Если до всех этих событий он не хотел близких отношений, то сейчас просто изнемогал от желания к человеку, для которого всё было лишь частью составленного плана. А, может быть, если он начнёт проявлять инициативу и показывать большее стремление со своей стороны, это спровоцирует Чанёля? — Тогда и я постараюсь, — твёрдо пробормотал себе под нос Бэкхён. — Проблем не возникнет, — громче добавил он.***
Чондэ и Минсок покинули дом, заранее предупреждённые о планах парочки, к тому же было логично, что если они останутся дома, то Чанёль и Бэкхён не решатся на более серьёзный действия. За окном сгущались сумерки. — Ну что, готов? — спросил страж полушёпотом. Бэкхён кивнул и подошёл к двери в свою спальню. Открыв её, он взял Чанёля за руку и повёл вглубь комнаты, при этом несколько раз обернулся через плечо и посмотрел на мужчину таким соблазнительным взглядом, что тот чуть ли не поперхнулся. Когда это Бэкхён успел превратиться в такого искусителя? Чанёль потрясённо наблюдал, как младший отпустил его руку и отступил к кровати, принимаясь расстегивать пуговицы на рубашке. Медленно, одну за другой, и не отводя взгляд от лица стража. Мужчине пришлось напомнить себе, что всё это игра, на которую они пошли ради поимки психа. Но разве можно было унять страсть, пылающую в теле? Действия Бэкхёна завораживали. Чанёль терпел до тех пор, пока младший не скинул с себя рубашку и не взялся за брюки. Мужчина схватил его, одной рукой прижимая к себе, другой держа за затылок, и поцеловал парня. Страсть вспыхнула по-настоящему и уже вовсю забурлила в крови. Знакомые губы были такими мягкими и теплыми, а язычок внутри — проворным, сладким. Поцелуй длился долго. Бэкхён не помнил себя и свою миссию, он лишь мог подчиняться желанию своего тела. Он расстегнул пуговицы на рубашке Чанёля и снял её с плеч стража. Прохладные пальцы младшего прошлись по спине и выпирающим мышцам мужчины. Тела предательски не слушались обоих. Каждый следовал своим инстинктам, но точно не голосу разума. Чанёль с трудом прервался и шепнул возле самого уха: — Нужно сбавить темп. Иначе мы не остановимся в нужный момент. — Ни за что. Я не хочу останавливаться, — тихо ответил Бэкхён и уже громче добавил, чтобы тот, кто, возможно, за ними наблюдает, обязательно услышал, — я хочу тебя. Чанёлли, сделай меня своим до конца! Стража будто прострелили насквозь. Желание окончательно завладело разумом. Даже то, что это брат его друга и пользоваться Бэкхёном будет верхом эгоизма, совсем не остановило мужчину. К тому же за окном было совсем темно. Вряд ли их наблюдатель мог увидеть всё чётко, но представить общую картину хотя бы по звукам и стонам — вполне. Чанёль был максимально осторожен. Имея дело с авторейвами, не нужно было заботиться о подготовке, но ведь у него был секс не только с ними. У него было несколько коротких отношений с другими стражами, поэтому он действовал со знанием дела. Только вот ко всему добавил ещё больше нежности. Поцелуи уже не ограничивались только областью губ. Они переместились на шею, ключицы и грудь. Мужчина покусывал, облизывал пальцы, гладил каждый сантиметр обнажённого тела. Бэкхён никогда не испытывал ничего подобного. Он просто позволил Чанёлю пользоваться своим телом, вдоволь наслаждаясь лаской. А страж специально долго подготавливал младшего, чтобы тот как можно меньше испытывал дискомфорт. Бэкхён даже в сексе оказался именно таким, каким его и представлял себе Чанёль. Нежным, мягким, вкусным и одновременно с этим страстным, отдающимся без остатка. Как один человек мог соединять в себе абсолютно разные сущности? Как Бэкхён мог воплотить в себе все желания и мечты Чанёля? Дыхание и громкие стоны наполняли комнату. Впервые мужчина напрочь забыл о своей брезгливости. О том, что постель непервой свежести, о том, что они сегодня ещё не мылись. Запах тела Бэкхёна, наоборот, как афродизиак, пьянил стража.***
Свидетель всей этой картины долго не выдержал. В комнате раздался вопль и в стену полетели предметы. Он крушил всё, что попадалось ему под руку. «Месть!» — единственная мысль, что ярко-красной надписью стояла перед его глазами.