***
— Это какое-то безумие! — орал Минсок. Благо голограмма не передавала на все сто процентов громкость его голоса, но возмущение и злость — почти в полной мере. — Сигнал пропал, Чанёль! Мы почти нагнали его на границе. Взять монокары не удалось, поэтому преследовали поганца на лошадях. Но он скрылся за границей, там, где находятся самые радиоактивные топи. Исчез вместе с авто-рейвом! Только его лошадь вернулась назад. Чанёль устало присел на стул. — Мы ничего не можем сделать, Минсок, успокойся. Он проявит себя снова, когда поймёт, что перед ним ненастоящий Бэкхён. — Чанёль, у меня уже руки чешутся свернуть этому ублюдку шею. — Понимаю тебя, но в этой ситуации нам просто нужно ждать. Минсок, видимо, психанул и нажал «отбой», не предупредив. Голограмма исчезла. Чанёль глубоко вздохнул, опустил голову, пытаясь не поддаваться такой же злости, какая была у его напарника. Во всей этой истории он мог лишь относиться ко всему предвзято, без холодного рассудка. Его переполнял страх. Не страх перед этим психом или столкновением с ним. Нет! Страх иного рода. Чанёль боялся сделать неверный шаг, из-за которого может пострадать Бэкхён. Сильное вовлечение личных чувств в дело говорило о том, что Чанёль слишком привязался к мальчишке. Но как можно остаться равнодушным к человеку, который является воплощением мечты, которая стала близка и физически? Чанёль запустил пальцы в волосы и помассировал голову. Нужно было признаться себе, что он влюбился и сам загнал себя в ловушку. Что ж, это правда. От того, что страж мысленно принял сей факт, стало чуть легче. Теперь оставалось хоть немного отрезвить разум. Бэкхён был в своей комнате. Он переодевался, собираясь на встречу к своему другу. Скоро у него и Чонина будет большой праздник, и поэтому Бён всеми силами старался помочь Кёнсу. — Есть новости? — спросил Бэкхён, спустившись вниз. Чанёль поднял голову. Младший стоял в дверном проёме, обеспокоенно смотря на своего любовника. — Пока от нашего психа тишина. Авто-рейв попал в заражённую местность и сигнал пропал. — Вот как? — Бэк подошёл вплотную к стражу. Мужчина обнял его за талию руками, утыкаясь в живот лицом. Бэкхён же слегка поглаживал его по голове, нежно перебирая пряди волос. Такой простой, казалось бы невинный жест, а Чанёль уже расслабился. Никогда, никто не делал для него подобного. Авто-рейвы готовы были лишь ублажить в постели, но никто из них не проявлял человеческой нежности. — Мы поймаем его, Бэкхён. Я тебе обещаю. — Я знаю, Чанёлли, — ответил тот, отстраняясь и приседая на корточки, так, чтобы их лица на одном уровне. — Кёнсу ждет меня. Поехали? Чанёль кивнул. Они взяли дилижанс и отправились на нём в другой конец острова.***
Прошло две недели, а новостей по-прежнему не было. Маньяк будто затих и выжидал чего-то. Чанёль не хотел думать об этом, но, кажется, он знал, чего именно тот добивался. Псих ждал подходящего момента. Как предполагал Чанёль, подходящий момент будет скоро. Празднование воссоединения Чонина и Кёнсу как пары — самый идеальный вариант. В назначенный день в главном зале на центральной площади и яблоку негде было упасть. Приглашённые пытались разместиться поудобнее. Кёнсу нервничал, в то время как Бэкхён, озабоченный лишь состоянием друга, пытался его успокоить. Но через секунду на лице Бёна отразился такой ужас, что Чанёль непроизвольно рванул к нему, ожидая самого худшего. — Бэкхённи, что с тобой? — Чанёль и Кёнсу уставились на парня, силясь понять, чем вызваны такие эмоции. — Твоя бутоньерка, Кёнсу! Та, что я сам сделал из выращенных цветов. Я забыл её! До на слова друга только нахмурился. По выражению его лица стало ясно, он расстроился. — Ничего, Бэкхён, придётся обойтись без неё, — ответил тот, пытаясь скрыть своё огорчение, но Бён продолжал лихорадочно соображать. — Без неё нельзя обойтись. Ты разве не помнишь, цветы — один из самых главных атрибутов свадьбы! Букеты и бутоньерки обязательно должны присутствовать. Это традиция, которая передалась нам от наших предков! Он очень красивый, Су! Я так старался… На несколько секунд парень замолчал, снова обдумывая что-то, а потом вдруг спросил, поворачиваясь к Чанёлю: — Сколько у нас времени до начала церемонии? Чанёль вытащил карманные часы. — Тридцать минут. — Чанёль, если возьмешь экипаж, то ты должен успеть, — предложил Бэкхён. — Ты говоришь мне съездить за бутоньеркой? И оставить тебя одного? — Я буду не один. Здесь же Минсок и ещё несколько, — Бэк запнулся и помедлил. Кёнсу не знал о стражах, присутствующих на его церемонии, и знать об этом ему ни к чему. — Несколько наших друзей, которые присмотрят за мной. — Я не знаю, Бэкхён. Чанёлю это идея всё больше и больше не нравилась, но Бэкхён и Кёнсу так смотрели на него, что он не смог отказать. — Ладно, но я быстро! И не смей никуда уходить от Минсока, Чондэ и Кёнсу, понял? Младший энергично закивал в знак согласия и, не выдержав переполнявших его эмоций облегчения, обнял стража. — Бутоньерка у господина Кана дома. Тебе лишь стоит зайти к нему и взять. Он знает, где она лежит. — Хорошо. Прежде чем уйти, Чанёль пробрался сквозь толпу к Минсоку. — У меня небольшое поручение от Бэкхёна, — прошептал он. — Не своди с него глаз, пока я не вернусь. И передай другим. Я постараюсь успеть до начала торжества. — Нет проблем, — заверил Минсок. — Я не выпущу из виду ни Бэкхёна, ни Чондэ. Мужчина облегчённо вздохнул. — Я доверяю твоей интуиции, друг. Пожалуйста не подведи меня. — Ни за что, Чанёль. Как только Бэкхён оказался возле своего брата и Минсока, Чанёль вышел за дверь и помчался через улицу, влетая в первый попавшийся экипаж. Благо кучер оказался расторопным и понял, что добраться его пассажиру нужно в короткие сроки. Чанёль прокручивал в голове всех, кого видел в главном зале. Но народу было настолько много, что запомнить всех и вся было нереально. Страж поймал себя на мысли, что его всё равно что-то тревожит. Что-то не вписывалось в окружающее торжество. Или кто-то. Он мысленно пробежался по всей толпе присутствующих, но не мог понять, кто же из них его напрягает. Экипаж остановился возле дома господина Кана, но того не оказалось на месте. Запаниковав, Чанёль стал искать глазами хоть кого-то: любого прохожего, соседа, кто мог бы знать, куда делся господин Кан. Задерживаться надолго и разыскивать старика у него совсем не было времени, стоило как можно раньше вернуться на площадь. Чанёль побежал вниз по улице, но не было никого. Все будто вымерли. Или почти все, кто жил тут, были приглашены на это торжество. Многие, но ведь не все. И тут взгляд зацепился за сгорбленную фигуру, которая стояла возле ограды одного дома. Даже с такого расстояния Чанёль понял, что это и есть господин Кан. Добежал страж до него в считанные секунды. В руках старик держал ту самую бутоньерку. На звук приближающихся шагов он оглянулся. — Это ты, Чанёль. Как хорошо, что я тебя встретил. Вот вышел, чтобы отнести вам этот букет, оставленный Бэкхёном, да ноги уже не те. — Я приехал специально за бутоньеркой. Меня послал к вам Бэкхён. — Вот и славно, — старик протянул цветы Чанёлю. Мужчина аккуратно их взял, чтобы не повредить произведение искусства, которое создал младший. Если бы не такая напряжённая ситуация, Чанёль в полной мере оценил бы труд Бэкхёна и понял, что у парня талант. Готовый бежать обратно, Чанёль всё же задержал своё внимание на старике. Тот продолжал стоять и смотреть на дом перед ним. — Что-то не так? — осторожно спросил страж. — Не знаю, Чанёль. Но Шигео однозначно не нравился этот дом и его хозяин. Чанёль всмотрелся вглубь. Ничем не примечательный дом со слегка покосившейся крышей. На участке перед ним было слишком много хлама. Разные куски досок, трубы, старая мебель и прочая ерунда. Это не подошло бы для барахольщика. Складывалось ощущение, что хозяин просто собирал весь этот мусор для чего-то. Для каких-то целей. И стража вдруг осенило. Соединились воедино пазлы. Хозяин дома — чокнутый псих, помешанный на Бэкхёне, который почти всегда был незримо рядом. Тот, кого не звали на торжество, но кто был там всё равно. Это он!