Покров Шута.

Две луны сложились пополам, стремительно сталкивая два мира и сжимая их в микроскопический комок. Микроскопический, колючий, засевший прямо в груди подростка. Весь этот сон, весь этот мир, оба этих мира были внутри него. И он же был в этом мире. И они оказались связаны тонкими, невидимыми, до предела натянутыми нитями. Миллионом невидимых, переливающихся всеми цветами нитей. Он смотрел прямо в пролом. Тёмный пролом — и это уже был не сон, пролом медленно разрастался, словно трещины на льду, и Аллен всё отчётливее видел там мир, другой мир. Но это был не сон. И дрожь земли была вовсе не безобидна. И мир внизу не должен был существовать. Обломок плиты раскраивающегося потолка полетел в пропасть, дышать было тяжело, так холодно и так невероятно трудно. Эти трещины, это зеркало в другой мир открывало смертоносную, готовую убивать и пожирать пасть. Здесь не было лун, но он был перед землёй. Здесь не было лун, но они были вездесущи. Пальцы на вытянутых руках дрожали, когда он пытался коснуться того, что во сне было поверхностью воды. Здесь это была пропасть. И стало очевидно, почему он так легко проваливался в водную гладь во время сна. Она и во сне было всего лишь иллюзией. Там так же, как и здесь, ничто не разделяло два мира, кроме мысли Аллена. Его мысль не всегда могла быть достаточно сильной. Его тело было слишком слабым для того, кто должен был удержать этот хаос. Эти два мира были слишком похожи, чтобы суметь удержать грань между ними, эти два мира исключали друг друга и в то же время должны были существовать в единственном настоящем. В одном единственном настоящем. Прошлое, что было на самом деле, - видится с одной стороны. Прошлое, в котором мир должен был быть разрушен, - угрожающе стонет с другой. И, к счастью, лучшее прошлое было сейчас наверху, прямо рядом с Алленом, а из бездны выглядывало, подобно голодному, обглоданному зверю, то, что было концом. И их слияние, их единственная стоящая преграда была вовсе не льдом. Не водой. И даже не просто мыслью. Аллен, сам Аллен всегда был преградой и основой, на которой держались обе луны. Даже когда он ещё не родился, кто-то взвалил на его плечи обязанность удержать невозможное, выскальзывающее между пальцев, растворяющееся вопреки мыслям, разбивающее реальность на две половины сна и яви. Тайного и выставленного на всеобщее обозрение. Это было невозможно. Но Аллен делал это проще, чем дышал. Словно был рождён для того. Понимание было настолько ясным, что напряжённые плечи расслабились, ладонь невольно упала вниз, но замерла на тончайшей и всё же существующей корке льда, что теперь покрывала бездну. Она была всё ещё здесь. Аллен был всё ещё здесь. Юноша поднял голову, отрывая ладонь, вглядываясь в дым и пытаясь понять, насколько далеко ушли эти трещины и не лопнула ли где грань. Он смотрел в дым, зная, что всё вокруг рушится, истончается, слыша, как лопается защита, зная, что те вредоносные акума, созданные Графом из смерти и трагедии, тоже уже рассыпались в прах не в силах противостоять разрушительному дыханию того, иного мира. Мира, который погиб. И чувствуя, как энергия кружит вокруг него, подобно распущенному плащу, Аллен понимал, что может управлять ей. Может, это и впрямь был его Плащ, удивительно мощный, охватывающий своим влиянием всё, что только можно, сжимающий своего хозяина в доверительных объятиях. Порядок вещей будет восстановлен. Лёгкая улыбка коснулась его губ. Он никогда ещё не чувствовал себя настолько уверенным, сильным. Оказавшимся там, где нужно, тогда, когда нужно. Он поднял ладонь вверх, и наконец-то дымовая завеса дрогнула, позволяя его глазам видеть кое-что новое. Кое-кого ещё — сидящего перед ним человека. Туго закутанный в рваное, серое, но всё ещё живо развивающееся тряпьё, молодой мужчина, со спутанными, покрытыми грязью и засохшей кровью волосами, гематомами на руках, оголённом плече и лице. Аллен никогда не видел его лица прежде, но знал его. Шут. И Шут смотрел вниз, прямо на лежащее в его тонких руках изломанное, бескровное тело молодого мужчины с прекрасным в своей смерти, застывшим лицом. Распахнутые золотые глаза не потускнели даже сейчас, устремляя свой невидящий взор вверх, резко очерченные скулы, впалые щёки, высокий лоб, едва прикрытый золотистыми прядями, приоткрытые сухие губы, с засохшими на них каплями крови. Отвести взгляд было невозможно. Никогда ещё смерть не казалась Аллену столь завораживающей, подлинной и окончательной. Казалось, что на руках Шута покоится не человек, а существо совершенно иного порядка. Совершенно иного масштаба. Вот только, только… Как единственная могила, обозначенная огромными руинами, так и это тело означало одно и тоже, и дышать становилось невозможно от сдавливающей в груди боли. Это была смерть мира. Хрупкого, непостоянного, всеми разрушаемого, но единственного пригодного и раз за разом порождающего людей мира. Хелеос не был Сердцем Чистой Силы — он был её создателем, без которого сила умерла бы. И он был Сердцем, Сердцем мира, гибель которого оставляла этот мир беззащитным. Шут, держащий руку прямо над своим господином, поднял голову и будто бы сквозь время, будто бы это и не воспоминания вовсе, но прямой разрыв, встретился взглядом с Алленом. И тот сразу увидел и бесконечную пустыню, и руины огромного некогда, величественного сооружения. И небо. Белое-белое небо с огромным осколком чёрной луны. И Шут с мёртвым Хелеосом на руках среди этих руин, со своим развевающимся Плащом поднимает ладонь над проломленной грудной клеткой и… И разрушает время. Это было точкой начала. И Аллен был точкой конца. Конца, который был уже очень близко. Белое небо с чёрным вновь перевернулись, и в уши ударила оглушающая тишина. Рука с негромким хлопком упала на пол, взгляд растеряно метался между разрушенными стенами и колоннами. Он был здесь, в управлении, и не мог найти сил даже думать, даже встать на ноги, и он… Он плакал. Плакал от страха, боли, может быть, чего-то ещё. Плакал, храня в себе странное знание о том, что этот мир, весь мир на самом деле может быть разрушен в любой момент, и есть всего одна преграда на пути его разрушения. И эта преграда сейчас растёт в его животе невинным, ничего не подозревающим младенцем. — Аллен? — хриплый голос Лави звучал будто из другой реальности. Его пальцы коснулись мокрой от слёз щеки подростка. — Ты в порядке? Пытался не дать тебе проснуться, но позорно провалился. — Всё нормально, я… — Уолкер шмыгнул носом, торопливо, с трудом поднимаясь на ноги и замечая, что пол и коридор почему-то превратился в горку. И потолок тоже. И весь коридор теперь уходит вниз и внезапно переламывается в середине пути. — Здесь опять было землетрясение. И, очевидно, акума и землетрясение такого размаха… да ещё та волна в самом начале - это не то, что могла выдержать местная защита. — Чёрт возьми, я… — Аллен схватился руками за рубашку Лави. — Вы должны убираться и немедленно! — Бак, возникший из ниоткуда, тоже дёрнул Лави за рукав, указывая на Уолкера. Рубашка, не выдержав, хрустнула и разошлась по шву, оголяя плечо. Бак растерянно потряс куском ткани, и это его действие прилично разрядило обстановку. Особенно, когда Лави дёрнул свой оторванный рукав обратно, бормоча что-то про извращенцев. — Бак? - Аллен кашлянул, стараясь сдержать неуместный смех, - В чём дело-то? — Здесь есть ещё один Четвёртый, и он уже разрушил практически треть отделения. - Глава Азиатского отделения наконец-то перестал пялиться на перевязывающего свою руку бывшим рукавом Лави. — Когда… — Лави ошеломленно оглянулся, понимая, что что-то упустил. — Это не важно, сейчас все уходят, и вы должны тоже уходить. Это землетрясение разрушило каким-то образом основу защиты. Здесь всё вот-вот рухнет, а что-то уже рухнуло! — Врата! — потянулся было вперёд Аллен, и Лави, перехватывая его за талию и спасая от падения, сначала подивился выпирающему животу, а потом мысленно пнул себя. — Врата заблокировались сразу, как только высадились акума, — объяснил Бак. — Их можно открыть! — Аллен, мы не можем… — Это не так уж сложно, просто дайте мне… — Аллен поискал в воздухе руками и снова закашлялся. — Дайте мне ручку. Или что-то ещё, чем можно чертить. Лави решительно протянул мальчику обломок рыжего кирпича и лично расчистил пол от пыли и обломков, дабы создать место для необходимых расчётов. — Ты знаешь, с чем имеешь дело? — Не совсем. Но я знаю, что может побороть почти любую блокировку. — Говорить о том, что впервые он догадался о подобном в прошлые двенадцать лет, когда его наказанного заперли в комнате без обеда, не хотелось. К тому же тогда ему ещё больше влетело, когда его побег заметили. Однако позднее юный Неа упорно совершенствовал технику и в итоге сообразил нечто и впрямь эффективное. Нужно было лишь освежить память, и кирпич затанцевал над серой плиткой, оставляя резкие, лишь ему понятные символы. Врата распахнулись через девять минут, когда Бак говорил с кем-то в сторонке. Очевидно, в отделении остались ещё не только они, но как раз их и выгоняли. Аллен замер перед распахнутыми вратами и оглянулся изумленно. — А Фоу! — воскликнул он, но встретился лишь с ледяным взглядом Бака. — Мы оставим её? — Она уже истощена, Аллен… — Что? Но это неправильно! — Лави, затащи его во врата! — Он же убьёт меня потом! — Я и сейчас справлюсь! — выставляя лезвия на плаще, зарычал подросток обессилено, не замечая катящихся по щекам слёз. — Это неправильно, оставлять её здесь… — Аллен, если останутся хоть основы того, что было заложено, мы сможем восстановить Стража. Через врата сюда могут прийти Генералы, это слишком сложно для вас сейчас! Нам надо выжить, чтобы было кому восстанавливать это место!! — непререкаемо заявил Бак. — Стража, — тихо повторил Аллен, мысли путались после небольшого прояснения с разработкой команды открытия врат. Виски нещадно ломило, а зрение размывалось от слёз. Это был слишком большой груз для него одного. То, что свершилось в прошлом, что ещё свершится, то, что должен делать он… и эти разрушения и хаос. И он позволил рукам Лави утащить себя внутрь. Следующее пробуждение было не самым приятным. Тяжесть на лбу доставляла массу дискомфорта. Холодная, мокрая тяжесть. Зато исчезла головная боль. И тело тоже пришло в порядок, предательская дрожь осталась в прошлом. Только под ним был жёсткий и, наверное, холодный пол. Наверное, потому что самому Аллену сейчас было опять очень жарко. А значит, это, скорее всего, его плащ снова обмотал его с головы до пят и греет зачем-то. Может, опять исцеляет. Может, ещё что-то делает. Аллен предпочитал не мешать и вместо этого медленно и неуверенно сел, открывая глаза. Тёмные стены, дальний закуток, узкие, высокие окна и слышно шум волн. Башня. Он действительно вернулся в Башню. — Старик, смотри, Аллен очнулся! — Аллен? — над Уолкером тут же нависла старческая голова с подведёнными чёрными кругами глазами, в которой Аллен узнал Книжника. — Что случилось? — Вы с Лави вернулись из разрушенного Азиатского подразделения. Туда отправились так же Генерал Найн и Чао Джи для дальнейшей зачистки и до того, пока ты не сможешь восстановить врата. — В Башне их не поставишь. Главные сейчас открылись к моим аварийным, и сменить их нельзя. Тем более с теми улучшениями, что я недавно внёс в систему. «И запер самого себя» — мрачно подумал юноша. В последний раз, посещая комнату управления, он увеличил функции Главных Ворот Башни и благодаря этому теперь ни по какой причине не мог открыть ещё одни, собственные врата. Главные Врата считались действующими, даже когда они были закрыты. Это сгладило многие мелочи и недочёты, наконец-то появилась стабильность и эффективность в их действии, но Аллен был всё равно зол на себя. — А поставить врата тут, рядом, где заканчивается защита? Аллен взглянул на свой браслет, понимая что тот снова был активирован. Когда Аллен уходил в отделение, Линк его отключал. И тот не должен был активироваться сегодня заново, не без помощи Линка, по крайней мере. А значит, произошёл сбой, когда Аллен встретил волну Камнепада. — Нужен Линк, чтобы снял с меня ограничивающую печать. Иначе я туда не пройду. — Ну, врата работают, Линк, скорее всего, придёт сюда в любую минуту, — отметил Лави, рассевшийся рядом и теребящий одну из лент Плаща. — Ему как раз должны были доложить, что ты здесь, и про врата. А где он был? — Помогал Баку с удержанием второго акума. Четвёртых Уровней ведь двое было. Он, оказывается, странный парень, Линк-то. Какими-то техниками швыряется. — Так он же Ворон, — улыбнулся Лави, тут же втягивая голову в плечи. — Ворон? — об этом подразделении Аллен уже был наслышан. Всё-таки Вороны сейчас обеспечивали безопасность и в их башне и вездесущий Эван поделился сведениями. В деле Аллен, правда, их не видел, но тем более не ожидал, что Линк имеет такие навыки. — Ага, только это секретно. И Панда меня почему-то не треснул. — Он сам себя раскрыл перед Алленом. Да и неизбежно это было, — стоя в сторонке и рассматривая Уолкера, произнёс старый Книжник, хмуря брови. — Лави сказал, что ты проснулся во время камнепада. — Да, повезло, что я был на живой стороне нового настоящего, — улыбнулся Аллен. — Это было опасно. Это очень разрушительная сила. Землетрясение всего лишь отголосок, который проходит потому, что не может найти причину, то есть тебя. Если ты выпадаешь из сна, ты открываешь себя для камнепада. И у этой лавины появится эпицентр. Это же лавина разлома времени. Она сметает и разрушает любые защиты. Да даже защита Родителя будет с лёгкостью сломлена, если такой камнепад обрушится на тебя, когда будешь здесь. — Значит, кто-то должен тщательно охранять мой сон, — хмыкнул Аллен, — меня лишь удивило, что я заснул в такое неподходящее время. Раньше мне казалось, что камнепад приходит, когда я сплю естественным сном, от усталости. И что начинается не в первые минуты сна точно. А тут получилось немного странно. Камнепад вызвал и сон, и сам прошёлся по мне и окрестностям. — Может быть, произошло что-то, что спровоцировало эту лавину? — предположил Лави. — Вот только что может спровоцировать лавину разлома времени? — Как раз таки многое. Вмешательство вовсе не нужно. Какое-то событие, влияющее, в первую очередь, на того, кто создал этот разлом или того, кто отвечает за него. — Кстати, есть ещё один момент! Когда я перехватил лавину снаружи, то есть уже в отделении, в реальности я на какие-то мгновения увидел кое-что странное. И, судя по тому, что Лави не упоминает и не спрашивает об этом — он этого не видел. Я видел… Шута. Шута с телом Хелеоса на руках. — Точка отсчёта, — наконец произнёс Книжник после недолгого молчания. — Сегодня ты мог бы всё закончить. Если бы дал выйти большему количеству лавины или сдерживал её дольше. Ты близко к конечному Камнепаду. Аллен застыл. Медленно приподнял руку, прижимая пальцы к виску, надеясь лишь на то, что не спугнёт, ни за что не спугнёт эту мысль. Такую простую и гениальную мысль. Он поднял голову в поисках Тимканпи, но голема рядом не оказалось. Он лежал в капюшоне плаща. — Я думаю, мне надо добраться до туалета. Лицо до сих пор горит, хочу сполоснуться. А потом свяжемся и начнём установку врат. — Я провожу тебя! — тут же вскочи на ноги Лави. — ... Хорошо, но потом ты должен отправиться отдохнуть, Аллен, — напомнил Книжник. Но в ответ подросток только отмахнулся и поковылял по коридору, едва придерживаясь за стену. — Если у Аллена получится открыть врата, я должен тоже отправиться, ведь так? — обернулся к своему учителю Лави. — Здесь и без того Генералы и экзорцисты. Вон Аристар в бой рвётся, Миранда, Чао Джи. — И я тоже. И не беспокойся, я буду предусмотрительным. Аллен впервые видел, чтобы Лави и Книжник так расшаркивались перед друг другом. Что-то произошло с ними? Книжник обеспокоен безопасностью Лави, потому что с тем что-то случилось или Уолкер что-то упустил? Мозг седого экзорциста был перегружен мыслями, когда он наконец-то нырнул в туалет в одиночестве, врубил напор посильнее и достал из капюшона Тимканпи. — Включай запись, Тим, — прижимаясь к стене, произнёс Аллен. — Тикки, я знаю, как провернуть так, чтобы вытащить нас всех, включая Вайзли. Я знаю, что для этого должно произойти. Проблема в том, что я точно не знаю, когда это произойдёт или как спровоцировать. Так что тебе придётся быть наготове. Постоянно. Собственно… Вот в чём дело… *** Бесполезная суета и гомон действительно бесили, но Юу не был уверен, что сможет найти, чем себя занять. Нападение сразу на несколько отделений Ордена, с которыми уже не было даже связи, — достаточно для беспокойства, ведь так? Но не было никакого шанса попасть в эпицентр битв, и застрявший здесь японец был вынужден ощущать всю свою бесполезность. Но было что-то… что-то, что задевало его куда сильнее. Он не мог найти себе места, пока ощущал это чувство. Чувство что где-то здесь, где-то здесь есть тот, кому здесь места нет. И не должно быть, судя по всем заверениям. Это было необъяснимо. Он медленно поднялся с ящика, на котором устроился в одной из оживлённых лабораторий, где осуществлялась связь с другими отделениями. Сейчас здесь осуществлялась связь между всеми опечаленными и отчаявшимися. Не то чтобы Юу приписывал себя к этой компании, но все обитатели Ордена сегодня выглядели довольно жалко в своём неумении сделать хоть что-то. Хоть что-нибудь, в самом деле! — Они потеряли связь уже с двумя отделениями, — пробормотал застывший в коридоре подросток в халате, оглядывая взглядом рассевшихся здесь экзорцистов. — Второе тоже, Эван? — вытянулась Найн, поглаживая свою обезьянку и сжимая губы. — Да. На сей раз Азиатское. Ещё какое-то отделение хоть и было атаковано, но оставалось на связи. — Это не там ли Аллен с Лави должны быть? — вскочил на ноги Крори, тут же становясь серьёзным. — И чего им здесь не сиделось, — вздохнула Миранда, заламывая руки. — Аллен ведь в последнее время всегда был здесь, ему выходить не стоит. Столько слухов и среди Ноев тоже наверняка. А Лави, говорят, на последней миссии серьёзно досталось. О том, как именно серьёзно досталось Лави, ходили странные слухи. Говорили, что тот бредил и кричал от боли, когда наконец-то добрался до отделения, но занимался им только Книжник, не подпустив к ученику никого. — По крайней мере, они сейчас заняты делом, — раздражённо выдал Юу, всё же принимая решение прогуляться по Башне. Спуститься вниз, к примеру, туда, где ощущался источник его раздражения уже почти десять минут. Слишком долго для случайности. Узкие коридоры, как обычно, были заполнены шумом, который возвещал, что наступила очередная очень сложная ситуация, а у сотрудников Ордена даже приблизительного плана действий нет. Впрочем, Юу не мог обвинять их в этом. Он сам в данный момент спускался по лестницам, оглядываясь по сторонам в поисках нужного ему места и полагался лишь на единственный инстинкт. Он чувствовал жажду убийства там, внизу. Он чувствовал Ноя посреди Центрального, самого защищённого отделения Ордена. Разрушения других отделений, нападения - не было ли это всего лишь отвлекающим манёвром? Ещё минуты три блуждания, и осознание, что он, кажется, оказался на первом уровне закрытых лабораторий, принесло тревожное чувство. Что здесь может делать Ной? Ничего хорошего. Новый проект Ордена — о нём много говорили, но Юу знал лишь одно - ничего хорошего в этом проекте нет. И на мгновение даже промелькнула мысль проигнорировать агрессивное присутствие в Башне, но потом Канда решительно направился вниз, мимо подсобных помещений, надеясь, что Ной не окажется в закрытой зоне. Закрытая зона оказалась раскрыта нараспашку. Дверь просто-напросто куда-то исчезла, позволяя всем, кому угодно, пройти в следующий широкий коридор, пройтись мимо стеллажей и выбрать одну из трёх дверей. Впрочем, выбирать было особо не из чего: две из них были невредимы, и определённо вызвало бы затруднение их открытие, несмотря на то, что это были лишь внешний уровень. Ной был совсем рядом. Но где конкретно — не понятно. И это тревожило. Казалось, чем ближе к Ною походит мечник, тем неопределённей становится сторона, с которой находится Ной. Раньше Юу с таким не сталкивался. Будто его пытались намеренно дезориентировать. Юу замедлил шаг, когда ступил за рассеченную ровно посередине и выбитую дверь, сразу же опуская подошву в лужу крови. Разрубленные тела с искажёнными лицами были разбросаны по помещению. При этом само помещение было в совершенном состоянии, ни одна колба даже не треснула, ни одна полка не упала или накренилась. Никаких следов схватки кроме этих тел, крови и новых выбитых дверей. Юу сделал ещё шаг, но, так и не завершая его, развернулся, и Муген едва не выбило из рук, когда иссушающая волна прошла по телу экзорциста, отталкивая его на несколько метров. Это было ощущение, будто от одного столкновения мечей у Канды чуть не выпили саму жизнь. Или что-то иное… Рука дрогнула, прежде чем отразить новый удар, и снова столкнуться с этим иссушающим ударом. — Твоя реакция стала получше? — раздался голос Ноя. — Или же дело лишь в том, что мой дар угасает с каждым новым мгновением? Я мог бы убить тебя с первого удара, ты довольно глуп. Через мой меч я мог бы выпить всю твою чистую силу в одно мгновение. А может быть, и всю твою жизнь. Мне пока ещё хватит сил на это. Только пока. Уже знакомая мечнику фигура вышла из-за одной из машин, лениво просматривая зажатую в руке папку с бумагами. Вот только теперь Ной не скрывал своей сущности, демонстрируя серую кожу со стигматами и одеваясь отчего-то в белые одежды. Захлопнув папку, Трайд положил меч себе на плечо, склонил голову на бок, и уже сам нанёс новый молниеносный удар по Юу. Уходя от удара — блокировать их всё же оказалось себе дороже - Канда ударил так же в одну из стен, обрушивая и пользуясь этим небольшим хаосом, для того чтобы уйти в другой конец комнаты, и отмечая, что она определённо стала больше. Как и все предметы внутри. — То есть через минуту ты будешь совершенно беспомощен? — громко поинтересовался мечник, прислушиваясь к себе. Ной мог появиться откуда угодно и куда угодно мог послать свой меч. Никакая реакция не могла бы спасти от этого. Но Юу почему-то предчувствовал атаки всего за миг. Пока этого мгновения хватало. — О да, ребёнок, я буду совершенно беспомощным… Ноем! — Юу едва успел развернуться, чтобы заметить, что Правосудие стоял уже совершенно с другой стороны, — как думаешь, беспомощный Ной, как это должно выглядеть? Может быть, для твоего убийства мне хватит лишь двух мгновений? Если, конечно, ты снова не будешь пользоваться на грани своими запретными иллюзиями. Он должен был. И в то же время… Юу отлично знал, что Правосудие зачем-то именно это и надо. Чтобы истощить его? Нет, было что-то другое в планах Ноя. Что-то совсем другое! Но как будто он сможет противостоять Ною без них! — Тебе придётся постараться! «Читай: я хочу, чтобы ты постарался! Ну что за бред!» Это было странно. Канде ещё не приходилось сражаться с оружием, возникающим в считанных сантиметрах от него, не имея практически времени на реакцию даже с учётом активации четвёртой иллюзии. Его скорость была гораздо больше скорости любого акума, но этот Ной реагировал действительно быстро. Слишком быстро, и для сражения ему даже почти ничего не приходилось делать, кроме как искривлять пространство вокруг. К тому же сам Правосудие, будто насмехаясь, дрался не в полную силу. Конечно, проблема была в том, что Ной не мог сейчас использовать её всю, но всё же. Лезвие Мугена скользнуло всего лишь в паре сантиметров от Правосудия, но эти сантиметры тут же обернулись в десяток метров. — Что б тебя! — А ты стал заметно шустрее сейчас! Жаль, у меня не было времени достойно осмотреться по сторонам. — Лишь слегка запыхавшийся голос возвестил из нового конца зала. — Спуститься глубже - там сильнее защита, а мои способности иссякают. Что уж говорить о том, что мне нельзя категорически соваться к вашей Хевласке. Мне так много здесь нельзя делать, и всё же.. Смотри, Канда Юу, это настоящий позор, что Ной вообще посмел прийти в самую цитадель. Прийти и уйти. Это война меня разочаровывает. Эти люди сплошное разочарование. Кажется, ты тоже в них разочарован, ведь так? — Заткнись! — и новое столкновение мечей, лезвие к лезвию. — Ого, сколько ярости! Прямо искры летят, — рассмеялся Правосудие, лишь слегка кривя губы в подобии улыбки и легко отбивая удар, посылая новый иссушающий разряд по Мугену прямо в тело мечника. Вот только на сей раз он был гораздо сильнее, чем раньше. Неожиданно сильнее, так что, отступив, Канда на какое-то мгновение действительно оказался слишком ослаблен. А тут ещё и пол под ногами начал стремительно падать, и пришлось выпрыгивать на один из сохранившихся на оптимальной высоте кусков пола. Это комната превращалась в чёрт знает что! Ной снова оказался совсем не там, где его ждали, сбоку от Канды, легко перехватывая руку мечника и опрокидывая того на пол. А затем и добавляя удар мечом. Плашмя, но этот меч всегда бил ощутимо благодаря своему поглощению. — Я ведь сказал, существуют некоторые планы на тебя. К тому же… Канда Юу, тот, кто был насильно синхронизирован с чистой силой и практически погряз в своих видениях, — хочу увидеть, как такой, как ты, сможет стать Жрецом! Может быть, твоя ненависть к Ордену и есть истинная форма преданности к Сердцу? — Моя преданность это уж точно последнее, что тебя касается, Ной! — прорычал Юу, пытаясь подняться. — Ах, точно! Ты ведь предан всего лишь одной единственной собственной идее, так ведь? Ну скажи же, что я прав, и слухи не лгут, Канда Юу? — наступая на грудь мечнику, пропел Трайд. Лицо Юу сейчас было искажено от бушующих внутри эмоций, но хладнокровие сейчас было куда предпочтительнее. Кто сказал, что лёжа нельзя устроить подсечку? Трайд, до которого Юу действительно дотянулся первый раз за всё время боя, едва не рухнул на пол, зашипев на пару секунд от боли в голени. Лишь для того, чтобы через мгновение вновь своим мечом заблокировать Муген. Вот только вместо иссушающей волны мечник ощутил лишь неприятное покалывание. — Упс… — лицо Трайда украсила извиняющаяся улыбочка, — кажется, шестая минута пошла… И снова Ной исчез прямо из-под носа! — Ты интересен, Канда! Но твоя ненависть к Ордену и впрямь ослепляет,— громко объявил он, но Юу не смог определить, откуда именно, замирая на месте и с изумлением отмечая, что стоит посреди разгромленной, но совершенно обычной комнаты. Ной отменил свои изменения в пространстве или его сила иссякла? — Или ты ещё не понял? То, что ты ищешь… — проникновенно прошептал Ной, оказавшись прямо за спиной. — Или, скорее, тот, кого ты ищешь. Правосудие испустил сухой смешок, когда удар Канды прошёл мимо. — Я сейчас гораздо дальше, чем ты думаешь. А тот, кого ты ищешь, гораздо ближе, чем это даже возможно. Ты ведь не в курсе? Так? Может быть, я даже мог бы тебе сказать, откуда стоит начать поиски? Капля крови с оглушающим в этой тишине звуком упала на потрескавшиеся плиты. Присутствие Ноя каким-то образом тоже исчезло.