Там, где нас нет

— Рин… Рин! Рина, мать твою! Подъём, петухи поют! Долго ещё валяться будешь? —       Человек, к которому сейчас обращался этот насмешливый голос, и человека-то толком не напоминал. Спутанные волосы, закрывающие собой большую часть лица. Заспанные глаза. Возмущённое бормотание. Девчушка, что сейчас валялась на своей кровати, выглядела именно так. Что сказать, сразу видно, что жизнь человека не любит. — Рин, еда на столе, школа начнётся через восемь минут, всё, я сваливаю! — прозвучал насмешливый голос. — Да вали уже… Стоп, чего?! — тут же подпрыгнула девчонка, однако дверь уже захлопнулась. — Сора, засранец! «Такс, восемь минут до школы… Нет, уже шесть! Черт, ну за что мне это. Как же бесит…»       Осталось пять минут «А Сора и правда засранец. Даже завтрака не приготовил, клуша эдакая!»       Осталось три минуты «Что, ключи забыла? Нет, ну вы что, серьёзно?!»       Минута до звонка «Ааа, где дверь?! А, вот же она…»       В класс на полной скорости влетела особа лет так четырнадцати со странной и совершенно не симметричной красной шевелюрой. На вид она не была особо необычной — лишь глаза, что смотрели на мир из-под длинной чёлки, сияли злобным и неприветливым светом, отчего пропадало всякое желание с ней разговаривать. Но ей, похоже, было совершенно плевать.       Девчушка быстренько заняла последнюю парту и достала чистый листик в клеточку. Надо что-то нарисовать. Зачем? Кто знает… Просто надо, и всё.       В класс зашёл учитель, немного резкой и неестественной походкой направляясь к ученикам. Было видно, что он волнуется. Вдруг он громко спросил: — Ребята, так как сегодня ваш последний день в средней школе, то разрешите поинтересоваться, в какую старшую школу вы собираетесь поступать? —       Все в классе затихли. И ведь никто не решался ответить в какую он пойдёт. В их классе не было особо выдающихся людей — не было гениальных математиков, не было эрудитов. Но была одна очень странная девчонка. Она. Арагаки Рин. Девчонка со странной, почти неконтролируемой, но сильной причудой. Девчонка, которая просто обязана была поступить в Юэй. Конечно, всем было интересно, пойдёт ли она в геройскую школу, но никто никогда не решился бы спросить этого. Когда кто-то говорил про эту школу, то из весёлой и безбашенной Рин она превращалась в злобную и неразговорчивую. А почему — этого не знала даже сама девчонка. Просто почему-то её не покидало плохое предчувствие насчёт этой академии. Вроде академия как академия, но Рин чувствовала что-то, что не давало ей покоя. Поэтому в последнее время она совершенно не думала о поступлении туда. Но сейчас…       Учитель прошёл между рядами, раздавая какие-то листочки. — Ребята, я думаю, что вы хорошо знакомы с бланками проф-ориентации, но в этом году наша школа решила провести немного другой опрос — просто напишите название школы, куда планируете поступать. И сдайте листочки. А… что это? — вдруг спросил учитель, проходя мимо, и взял в руки тот самый листок, на котором рисовала Рин. На рисунке была изображена красивая фигура женщины, держащая книгу, а вокруг неё бегали два маленьких ребёнка. Мальчик и девочка.  — Арагаки-чан, никогда не думал, что ты так хорошо рисуешь! — удивился учитель — Но вот… Почему у мальчика и женщины нет лиц?       И правда, в отличие от девочки, и женщина, и мальчик оставались с белыми лицами.       Рин немного наклонилась вперед так, чтобы чёлка закрывала глаза. Для тех, кто хорошо её знает, отлично известно, что она делает так, когда врёт. И сейчас она тихо, так, что услышал лишь учитель и ближайшие парты, сказала: — Я…Ну, я ещё не дорисовала… И… Я не… Не успела нарисовать им лица… Ну… — Ничего, потом дорисуешь. А ведь и правда, очень красиво!       И один за другим ребятишки начали толпиться возле учителя, дабы посмотреть на рисунок. На самом деле Рин и сама не знала, почему она нарисовала именно такую картину. Женщина… Кто она? Но на один вопрос она точно знала ответ. И, пока в классе была суматоха, Рин прошептала себе под нос так, что никто не услышал: «Но… Я просто не помню лица Шоно…»

***

Прозвенел очередной звонок, на этот раз уже последний, и дети принялись собираться. Завтра будет последний день, когда они ещё смогут друг друга увидеть. А после они разойдутся кто куда, и уже не встретятся вновь. Такова судьба.       Но Рин на эту тему не особо переживала. В школе у неё не было друзей, так что терять нечего. Осталось только решить со старшей школой…       Придя домой, Арагаки отметила, что обуви её нерадивого братца нет, а значит, их задержали в школе. Ну, ничего, так даже лучше.       Рин разулась, однако войти ей не дало лежащее в проходе письмо. Из открытой двери на конверт падал луч солнца, словно делая письмо волшебным.       Рин взяла в руки конверт и открыла его. Внутри лежал сложенный вчетверо листик из плотной бумаги, что явно обозначает его принадлежность к известному месту. Уже более заинтересованная, Рин развернула письмо. «Здравствуйте, уважаемая Арагаки Рин! Наверняка вам известно, что уже через пару недель в старшей геройской школе Юэй будет проходить набор первогодок. А сейчас мы с радостью сообщаем вам, что по рекомендации одного человека, решившего остаться анонимным, вы можете поступить на обучение не сдавая проходных экзаменов! Надеюсь, что вы тоже рады этой новости. Будем ждать вас в начале учебного года!»       И подпись. Весело, правда? Глаз Рин нервно задёргался. —  Вы это серьёзно? Мне? По рекомендации? С моим-то контролем? Ну и кто же этот ненормальный? Да уж, нелегко придётся…       Девчушка устало бухнулась на кровать и открыла шкафчик, стоящий напротив. Пошарив там немного, она вытащила старый на вид кулон округлой формы, покачивающийся на бронзовой цепочке. Зацепив кулон у себя на шее, Рин открыла его. Внутри, на круглой поверхности был нарисован дивной красоты алый цветок, а внизу надпись латиницей «Ryun». — И ведь знаю же — ухмыльнулась Рин.       В дверь постучали, и девчушка, спрятав кулон под футболку, поскорее побежала к двери, оставив на потом все свои проблемы и переживания…