Помирить непримиримых или Операция «Мышеловка»!

      — ИЗА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-АЯ!       — ШИЗУ-ЧАН!       Весь район замер в ожидании. Два вечных врага исподлобья сверлят друг друга неприязненными взглядами. В золотых глазах плескалась расплавленная ярость, в то время как в алых глазах замерла холодная усмешка. Никто из бывших одноклассников не решался сделать первый шаг. Вмиг шумный район превратился в молчаливую арену с многочисленными зрителями. Толпы зевак беспокойно переводили взгляды с одного драчуна на другого. Напряжение между ними, казалось, можно потрогать.       — Я предупреждал тебя! Ты не должен был появляться в Икебукуро! — сигарета в зубах превратилась в мятую бумажку и блондин её с отвращением выплюнул.       — Не припоминаю, что тебя здесь сделали главным! — едкая усмешка скользнула по губам брюнета.       — Катись в свой Синдзюку! — Шизуо жестко смотрел на противника.       — А иначе что? — Изая незаметно сделал шаг назад.       — А вот что! — грозно рыча, парень в костюме бармена подбежал к ближайшему, вполне безобидному знаку «стоп» и, вырвав его, бросился на ухмыляющегося брюнета.        Информатор с мазохистским удовольствием смотрел на летящего в его сторону разъяренного вышибалу и не делал попыток увернуться. Только когда ярко-красная табличка почти коснулась его головы, он с необъяснимым проворством и изяществом легко отскочил в другую сторону.       — Всё так же шалят нервы, Шизу-чан?       — Блоха! НЕНАВИЖУ! — швырнув, подобно копью, изрядно помятый знак, Шизуо остервенело схватился за следующий, за ним ещё один, метя их пушечным зарядом в одну единственную наглую мишень, которая гадко улыбалась и насвистывала мотив популярной песенки.       Очень скоро вся небольшая площадь, плотным кольцом окруженная многочисленными жителями района представляла собой странное поле, напоминающее пустыню с частыми кактусами. Вот только пустыней это не было, и кактусы тут заменяли вбитые в землю, погнутые под всеми мыслимыми и немыслимыми углами знаки, начиная от верного страдальца «стопа» и заканчивая вовсе безобидным «осторожно, дети». Странную галерею из стражей дорожного движения разбавляли неизвестно откуда взявшиеся автоматы с газированной водой. Между этими «произведениями искусств» замерли те несчастные, которые имели неудачу проходить по этой дороге, или просто в погоне за эксклюзивом, прихватив фотоаппараты, пытались ближе подползти к местным знаменитостям.        С мерзким смешком информатор оглядел плоды трудов бывшего одноклассника и присвистнул, явно оставшись довольным.       — Шизу-чан! Да ты мастер! Смотри, — Он покрутился возле одного изломанного знака, — прямо настоящий макет атома в пространстве, а главное, какой гармоничный! — Парень лукаво прищурил глаза и ещё покрутился, только на этот раз, обхватывая знак одной рукой и хитро улыбаясь.       Блондин заскрипел зубами, не сводя мрачного взгляда с причины всех бед на планете. Изая. Видя, что его действия только сильнее подливают масло в огонь, снова закрутился вокруг псевдошеста, обхватывая его обеими руками и закидывая одну ногу, продолжая разглагольствовать:       — Какой талант пропадает! Был бы дизайнером! Может, даже я пригласил бы тебя обставить свой офис! Иначе, так и умрёшь подсобным рабочим!       Жалкий контроль, который пытался сохранять эксбармен, окончательно исчез, и Шизуо, хватая первую попавшуюся вещь под руки, помчался на вечного врага. Первым попавшимся оказался незатейливый журналист, который считал своим священным долгом подползти ближе и заснять со всех ракурсов фортиссимо Икебукуро. Баловень судьбы уже представлял, как самолично президент Японии вручает ему медаль за особые заслуги перед страной, ведь заснятого материала хватит не только на жалкую статейку. Но и на целую диссертацию. Настоящий научный труд! Но судьба тоже любит шутить, и шутки у неё часто злые. И вот, вместо блестящей карьеры и гавайского пляжа с моделями, журналисту светит платный отдых в обители белых халатов.        Но умирать в самом расцвете совсем не хочется и улицу оглашает жуткий крик:       — Спасите! Умираю! Насилуют!        Жители района беспокойно зашептались. Импульсами шепоток проходил по толпе, многие бросали сочувствующие взгляды, но никто не осмеливался выйти и спасти беднягу из лап чудовища. Сам же зверь, кажется и вовсе не понимал, что странно дрыгающийся знак — нога журналиста, который отчаянно боролся за свою жизнь.        Но, либо горемыка родился под яркой звездой, а может, просто судьба посчитала шутку выполненной, в нескольких метрах раздался оглушительный визг тормозов и на площадь вылетел чёрный мотоциклист.       Не менее прославленная и ещё более загадочная безголовая всадница. В секунду в воздухе появилась серая тень, и великий вышибала оказался обездвижен. Выхватив телефон, спасительница торопливо запечатала:       — Немедленно отпусти журналиста! Он не сделал тебе никакого зла!       — Какого журналиста? — удивлённо спросил Шизуо и только теперь соизволил посмотреть на предмет в руках. Несчастный уже успел уверовать во всех богов и припоминал все грешки, за которые мог схлопотать огненным ремнём.       — Отпусти! — снова попросила даллахан.        Чудовищная хватка исчезла и журналист постарался как можно быстрее отползти на безопасное расстояние, искоса наблюдая, как его спасительница что-то быстро печатает на своём телефоне, и по скорости с которой пальцы летали по экрану, можно было судить, что пишет она нечто очень и очень злое.       — Вот ведь! Кажется, мне пора! — Изая отчётливо понимал, что появление дуллахан прекращало всякое веселье, а значит ему надо уйти на время схорониться. Чтобы потом вновь мучить несносного блондина.       Зрители, почти что обычного представления бурно переговаривались. Кто-то считал количество поверженных знаков, другие горевали от видов разбитых автоматов, другие торопливо закачивали свежие видеоролики в великий интернет. Но всех одинаково заботило: кто же будет возмещать ущерб? Должен же быть конец всем разборам, последствия которых выливаются в масштабные удары по бюджету района или в противном случае, не приходить ли им со своими знаками и автоматами?