***
Итачи стоял у стены в коридоре, прислушивался к шуму воды и не понимал своего поведения. Что на него нашло? Он не знал почему поддался на провокацию. Ему не сильно нравятся бессмысленные, как тогда думал, бои. Поэтому было удивительным, что на бой все-таки согласился, хотя имел не менее пяти вариантов как отморозиться. Пообещал? Так, как такового обещания и не было. Поддался азарту и предвкушению в глазах противника? Возможно. Захотел показать, что Канде придётся с ним считаться? На этот вопрос даже сам себе отвечать не собирался. А это пререкание? Как ребёнок ей-богу. За самокопанием он не заметил, как стихла вода. Из мыслей его вывела открывшаяся дверь. — Свободно. — Канда стояла на пороге в своей белой рубашке. Рукава были закатаны по локоть, пара верхних пуговиц была открыта. На запястье левой руки в два ряда, на манер браслета, была поцепленна канкана. Снова чистое лицо показывало полную безмятежность владелицы. Учиха ничего не сказал, просто сходя с места. Одежда, в который раз за сутки была мокрой. Хотелось как можно скорее смыть с лица и волос ил. Обернув полотенце вокруг бедер, парень протер запотевшее зеркало. На него смотрели его собственные равнодушные глаза. Мокрые волосы липли к спине. Если учесть, что там сейчас целая куча мелких царапинок и ссадин ощущение весьма не приятное. Он перекинул волосы на плечо скрыв ими синяк. До вечера будет болеть точно. Стоп. Синяк-бой-удар в лицо. — Где ссадина? — Вопрос к самому себе. На девушки не было ни одной раны. Даже на руках. И это при том, что они славно прокатились по земле. Причем, Итачи напряг память, не было и капли крови, когда они входили в дом. Вряд ли вода в пруду имеет целебные свойства. Такой регенерации не имеют даже джинчурики. Особенности клана может? Возможно. А в это верилось больше, чем в то, что Канда — медик. Это было б действительно странно — представить ее в роли медика также невозможно, как и любого из Учих. Одевшись, он прошёл к гостиной. Девушка ждала его, крутя в руках какой-то предмет на веревке. Плащ свой она так и оставила рядом с сумкой, зато на талии был пояс с небольшими свитками. Когда куноичи увидела парня, она быстро спрятала предмет за одежду. — Идём. — Итачи прошёл к выходу. Хорошо, что их разборки заняли не более часа. Они прошли по дорожке в саду и вышли из тени деревьев. Конец весны — очень жаркая пора, потому шиноби постарались как можно быстрее оказаться во дворце. Попав под навес перед входом они еле сдержали облегченный вздох. Подойдя к двери, чтоб зайти, подростки остановились. Вход перекрывали пятеро стражников. — Вам назначена аудиенция? — У того что стоял посередине, видимо был главным, был грубый голос. Если б голос можно было охарактеризовать как глупый, то Итачи б именно так его и назвал. Его коллега не сдерживалась. — Ты тупой. — Резюмировала девушка. Указав на протектор Итачи она медленно сказала. — Нас наняли, а ты мешаешь нам выполнять свою работу. — У нас тоже работа. — Фыркнул один из стражников. — Без приказа мы не можем пропускать. — Без чьего? — Итачи решил, что лучше говорить будет он. С Канды и ауры хватит. — Даймё, управляющего и помощника, а ещё можно от командира охраны. — Перечислил стражник. Лицо было не видно, но парень уверен - тот рад. Опустить шиноби? С радостью! — К правителю вас не пустят. Управляющий не в столице, а командир охраны с ним. Кано-доно ушёл в город по делам. Итачи взял под локоть закипающую Канаду и повёл к воротам. — Какого черта? — Вырвав руку девушка зашагала рядом с ним. — Надо было начать с осмотра покоев прошлого даймё. — Объяснили ей. — Мы б просто щас теряли время. — И? — Опрос жителей. — Ну и что они могут знать по этому делу? — Недовольное лицо Канады отлично описывало ее отношение. На самом деле много чего. Будучи экзорцистом приходилось часто выслушивать тупые сказки местных жителей. Не всегда конечно бесполезные, вот только весьма унылые. Но откуда такой опыт у охотницы за бандитами? Игра. — Слухи, сплетни, легенды. Все. Нам может помочь даже информация, каким он был юности. — Говоришь ты. — Учиха лишь кивнул и съехидничал: — А ты страх наводишь. — Хмурый взгляд и попытка затрещины были ему ответом. Нет, ну он же не виноват что она за ним выглядит как злобный биджу!?***
Идти по центральной улице было не вариантом. Может там и много людей, на вопросы они отвечать не стали б. Разгар трудового дня — не до шиноби. Выйдя за ворота и пройдя площадь, ниндзя свернули на первую же улочку. Сразу видно контраст между центральной, где все вылизано, и обычной улицей, хоть и поблизости дворца. Одно хорошо — ни одного стражника тут не наблюдалось. Простая торговая улица, грязноватая. Слегка мрачная — солнце не пробивалось сквозь плотные навесы над домами и магазинчиками. Но с нынешней погодой так даже лучше. — С чего начнем? — Канда осматривала улочку. Слева от неё тянулись разнообразные магазинчики. Где-то торгуются за продукты, кто-то требует компенсацию за сломанный товар. Булочники гоняют попрошаек, а стайки девушек в ярких кимоно рассматривают безделушки. На одной из крыш бригада рабочих — стараются успеть все починить до наступления фестиваля. — Пообедаем. — Парень кивнул на стойку за которой стояла пожилая женщина. По бокам на табличках значилось: «Рамэн». — Старые люди много могут рассказать. — Доброго вам дня. — Произнесла старушка двум подросткам. — Вам того же. — Ребята сели на высокие стулья. — Две порции рамэна и чай. — Соба есть? — Хмуро спросила Канда. Старушка покачала головой. — Тогда тоже самое. Кивнув женщина удалилась. Посмотрев ей вслед Юу перевела взгляд на Итачи. — Ты уверен? Про правителя, в центре столицы только самоубийца будет плохо говорить. — Тихим голосом произнесла девушка. — Даже если тот уже мертв. — Ты плохо знаешь таких старушек. — Коноховец тоже слегка понизил голос. Кроме них тут никого не было, но бабуле лучше не слышать. — Явно местная сплетница. Расскажет нам не только об этом и предыдущих, минимум пятерых даймё, но и обо всей улице. — Итачи проронил смешок. — А если что — найдём другого божьего одуванчика. — Рамэн и чай. — Бабушка положила между молодыми людьми поднос. — Меня зовут Итачи. — С лёгкой улыбкой парень придвинул к себе миску. — Мою спутницу — Канда. — Уме. — Старушке понравился вежливый мальчик. И его девушка тоже. Тихая, даёт говорить молодому человеку. А то нынче все дамы с гонором выше чем у химэ. — Приятно познакомиться, Уме-сан. — Итачи принял разговор на себя. — А вы здесь давно живёт? — Ещё и ваших деревень не было. — Старость ногам не радость, а вот разум чистый. Уме может и не часто видела ниндзя, но сразу поняла кто перед ней. — Вы что-то хотели? — Что вы можете рассказать о прошлом даймё? — Итачи поднял взгляд на старую женщину. — А с чего мне языком о правителях чесать? — Впрочем, бабуля могла не опираться. Было видно, как загорелись глаза в желании поделиться информацией. Сплетни — почти болезнь. Слегка замявшись под незримым давлением шиноби она сдалась. — Ну ладно, слушайте… Старушка села на стульчик со своей стороны стойки и махнула рукой гостям, чтоб те пододвинулись. Отставив миски в стороны, подростки приготовились проникаться историей. Канэко Шо старушка лучше помнила по его юности. Будучи, как оказалось, вторым сыном тогдашнего правителя за ним был не сильный контроль. Поэтому развлекался парень, в силу дурного возраста, как только мог. А сколько раз сбегал из-под надзора отцовской охраны — не счесть. Гулякой был тем ещё. Принц — вокруг него всегда много девушек крутилось. Умные люди говорили им: на что они дуры надеялись? Что он в жёны возьмёт? Да кому нужна дочь коваля, окромя сына торговца? Вот только не долго длилось гуляние второго наследника. Как и теперешний правитель, Шо стал даймё волей злой судьбы. Его отец вместе со старшим сыном умер от болезни. Хворь прошла по стране не жалея никого: ни крестьянина, ни господина. Правителем Канэко был не плохим. Народ не притеснял и тираном не был. Женился на какой-то племяннице даймё Огня. Правда, говорили, гулять так и не перестал. — Если и с Рюу-сама случиться чего, следующим даймё станет сын Шо-доно. Фудо-доно. — Поведала Уме. Она сложила ладони домиком и ещё больше продвинулась к подросткам. Те обменялись настороженными взглядами. — Вот только он очень юн. Всего тринадцать лет мальчишке, а выглядит на все десять. Он младше дочери нынешнего правителя, но так как мужчина — то в приоритете. — Спасибо вам, Уме-сан. — За время несомненно полезного рассказа, они успели поесть и выпить весь чай. Шиноби встали со стульев, и Итачи слегка поклонился головой старой женщине. Канда, в очередной раз показав изысканные манеры, просто стояла рядом смотря в сторону. — Ваша девушка такая не воспитанная. — Посетовала старушка. Она тоже встала со стула и сейчас, положив руки в рукава летнего кимоно, укоряюще покачивала головой. — И не говорите. — Вторил ей с сарказмом Итачи. Он скосил взгляд на Канду и увидел, что та не спешит вынимать катану из ножен. До неё не дошло что сказала бабуля? — Вы что-то говорили? — Юу слегка покачала головой, будто вытряхивая из головы лишние мысли. Взгляд синих глаз был немного затуманенным, словно его владелица была далеко отсюда. — Ничего. — Итачи мысленно порадовался и расслабился. Если б она обращала внимание на их трёп, ему пришлось бы спасать старушку от объяснения их отношений мечом. Что ж за беспокойная куноичи?! — Пошли. До конца дня они выяснили о прошлом дайме не так уж и много. Им действительно повезло на бабульку. Остальные не хотели делиться информацией просто так. Опасались сказать не то или просто не хотели. Один торговец долго трепал им нервы говоря всякий бред. Учиха не стал останавливать мечницу, когда торговец потребовал с них денег. Вот из-за таких торгашей потом про ниндзя и хоть сякие слухи нехорошие. — Не хочешь говорить нам, — Юу достала из ножен катану, приставляя к шее мужчины. — скажешь, по секрету, Мугэну. В итоге он рассказал то, что они и так знали. Об официальном упразднении рабства три года назад. Чай был первой, и хорошо что не единственной, страной что убрала официальное рабство, после Большой пятерки. — Мугэн? — Так зовут катану. — И все-таки Итачи считал тех кто серьёзно занимался кендзюцу странными. Ладно легендарные мечи, что изначально имеют имя. — Мугэн тоже легендарное оружие. Там откуда я родом. — Чистая сила и правда была легендарным оружием. В том мире. — Славу мечу делают не только его способности, но и владелец. — Уже вечер, возвращаемся к дворцу. — Итачи не стал комментировать объяснения спутницы. Может она в будущем хочет мечником великим стать. Ему-то до этого дела нет. Вопреки тому, что сейчас вечер народу на улице стало ещё больше. Ещё днём пустующая площадь сейчас была заполнена гуляющими людьми и музыкантами. Они ходили от одного конца площади, где был фонтан, к другому. С другой стороны располагался парк заполненный людьми. Как раз со стороны парка и шли шиноби, решив миновать ещё более многолюдную главную улицу. — Мы в пустую потратили день. — Пожаловалась Канда, когда подростки зашли в дом. Остальная команда из Конохи уже сидела за столом. Разобранным. Снова, этот галимый японский столик. Они реально раздражают экзорцистку. — Какого хера? — Шиноби проигнорировали, видимо посчитав риторическим, вопрос. — Мы кое-что узнали от местных. — Итачи невозмутимо сел на пол за, теперь уже низкий, столик. Югао расставляла ужин. Видимо принесли, ибо шиноби особыми кулинарными талантами не блистали. — Мне говорить, что я о вас думаю или не стоит? — Какаши выразительно поднял бровь пытаясь пристыдить обоих. Наткнулся на невозмутимую Канду с презрительно ухмылкой: «Ну и что ты мне скажешь?» Примерно это читалось по ее лицу. Посмотрев на своего кохая, Какаши тоже не заметил особого раскаяния. Лишь в уголках опущенных чёрных глаз было что-то похожее на смущение. — Все расследование на вас, Итачи. Мы исключительно на охране. Парень кивнул, внутренне слегка возмутившись. Две недели с работы психованной мечницей! И не оставишь ведь. Сэмпай приказал внимательно наблюдать за ней — слишком агрессивная. Главное чтоб не мешала. За ужином, к которому Юу не присоединялась, шиноби Листа обменялись той небольшой информацией, что имелась. А еще им разрешили посещать дворец. Никаких опросов населения! Когда команда ушла наверх Канда разложила футон и упала на него. Одеяло оказалось под ней, но девушке не хотелось вставать. Да и жарко было. Настроение было не плохим. Прислушиваясь к тишине дома и треску цыкад в саду Юу сама не заметила, как уснула.***
Она снова шла между цветущими сакурами. Вся земля была усыпана бледно розовыми лепестками. В воздухе витал отвратительно-сладковатый запах. Он проходил через нос и оседал неприятным привкусом во рту. Может ли из-за сна появиться аллергия на пыльцу? Юу считала, что если и нет, то стойкая неприязнь точно появиться. А раньше Канде нравились эти деревья. Небольшим напоминанием о «родине» служили цветущие вишни в те редкие моменты, когда выпадала миссия неподалёку от захваченной врагом Японии. Но сейчас, идя по устеленной тропинке, деревья вызывали отвращение. Было даже не интересно, откуда взялась тропинка, которая не виделась ещё несколько секунд назад. Долбаное платье! Какая не чистая сила одела ее в подобное убожество! Да она ни разу, за все жизни, не носила ничего похожего на платья. Кимоно — не платья! Подол тянулся на полтора метра сзади, сгребая собой лепестки и прочий мусор. Впереди ноги тоже постоянно наступали на ткань, пачкая ее. Ноги были босыми — похоже, в этом дурдоме обуви не давали. Зацепившись за одежду, Юу еле сдержала мат. Казалось бы — опытный боец, а перемещается как пьяная девка. Хорошо, что это ее вроде-как сон. Этого позора никто не увидит. Плюнув на гордость, она приподняла платье, стараясь не думать о том как выглядит. Тропинка по которой шла девушка привела её к озеру. Оно было не широким, Канда с лёгкостью пересчитала бы ветки на дереве, что растёт на другом берегу. А так как оно длинное то обходить не вариант. — Поплаваем. — Юу старалась не думать, как она в платье переплывет озеро и надеялась на малую глубину. Но посмотрев на поверхность замерла. Прекрасные, длинные, прямые волосы! Их, иссиня-черную гордость, она пожалуй любила. Сейчас они были завиты и собирались в высокую прическу, почти полностью скрываясь в ней. Лишь несколько завитых прядей падали свободно. На макушке крепилась полупрозрачная ткань. Она закрывала голову сзади и свободно падала на плечи. Медленно впадая в ярость, пока тихую, Юу подошла ближе к водоему. В водной глади отражалась девушка. Она была одета в длинное белое платье. Если присмотреться можно различить узор на кружеве. На руках уже знакомые перчатки. Они не скрывали длинных худых пальцев и достигали локтей. Вспыхнув от открывшегося вида, на саму себя, Юу пнула ногой воду. Изображение пошло рябью, но легче от этого не стало. — Я тебя найду, ведьма! — Прошипела девушка, чувствуя как начинает падать. Это было последнее, что она почувствовала, прежде чем ее выбросило со сна.