* * *
— Хей, Юнги? — зовёт омега, когда завтрак готов и стоит на столе. — Нужно кушать сейчас, или мы опоздаем в универ. Чимин застывает, заметив краем глаз, как Юнги, неловко почёсывая затылок, возвращается со второго корпуса. — Это неудобно, — хмыкнув, признаётся альфа, ожидая от омеги, что непонимающе осматривает его, реакции. — В толстовках лучше. — Ох, Юнги... — пытается выговорить Чимин, оглаживая взглядом черные брюки и белую рубашку с незастегнутой верхней пуговицей. Чимин прыскает от смеха, но держится, замечая на альфе растрёпанный чёрный галстук. — Я запаниковал, — признаётся Юнги, и омега подходит ближе, чтобы завязать всё правильно. — Спасибо. Руки альфы покоятся на чужой талии, пока Чимин как-то заботливо и по-умелому перебирает ткань пальцами. — Как из сопливого фильма какого-нибудь, да? — замечает Юнги, наигранно кривясь. — Боже... — Чимин улыбается ярко и счастливо, когда заканчивает и прижимается ближе, потерявшись в чужом тихом омуте глаз. Юнги понимает, что ему необходимы утренние поцелуи Чимина. Эти пухлые и сладкие губы, что вечно манят, то, как переплетаются языки в медленном танце, немного ленивом и слишком нежном, когда начинается их новый поцелуй. Такой же незабываемый, как первый, и чувственный, как последний. Когда они оба превратились в таких? Вдруг так неожиданно пропали друг в друге и стали зависимыми, что страшно представить, что будет дальше. Разве Юнги представлял, что будет обещать и так рваться подарить кому-то космос? Всегда быть рядом, что бы не произошло. Разве Юнги представлял, что найдет спасение в чем-то кроме сигарет? Что найдется кто-то, кто полюбит его таким жутким и грешным? А Чимин? Ведь когда ему было всего шестнадцать, его использовали, показав жестокость мира на примере. Самое ужасное — это не не получить взаимности, а оказаться игрушкой, которой Чимин стал, а затем сломался. Будто кто-то легко порвал его в своих руках, как мягкую куклу вуду, всадив иглу прямо в сердце, пока омега слепо верил. И разве после этого должна была в нём остаться надежда, что кто-то ещё действительно увидит в его глазах вселенную? Они отстраняются, но ещё чувствуют себя близко к друг другу, стукнувшись лбами и прикрыв глаза. Чимин осторожно гладит щеку альфы, а большие, словно львиные, ладони Юнги немного сжимают его бока. — Опоздаем ведь, — шепчет омега. — Плевать.* * *
— Статус статусом, а в пробках все равны, — отшучивается Юнги. Чимин потягивается и сладко зевает, уронив голову на плечо альфы. Он поглаживает пальчиками тёмную ткань дорогого пиджака на миновском предплечье, довольно улыбаясь тому, что Юнги всё-таки сдался перед ним и согласился поехать в универ в костюме, но «только один раз». — Нужно было завтракать и ехать раньше, а не целоваться. Юнги, скривившись в непонимании, смотрит на Чимина и снова заставляет смеяться. — Хочешь сказать, тебе не понравилось? — Боже, Юнги, просто не пыхти теперь из-за пробок, — отмахивается Чимин, чувствуя, как предательски начинают краснеть уши.* * *
Чимин понимает, что больше не хочет видеть Юнги в универе, когда на нём строгий костюм-тройка. Просто дело в осознании, что он не один такой, у кого просто от взгляда на альфу подкашиваются ноги. Его бледная шея, усеянная татуировками, что выглядывают из-под воротника рубашки; немного завернутые рукава, оголяющие те же черные узоры на руках, жилет и накинутый на плечи пиджак, холодный взгляд лисьих глаз, трепещущий душу, и хриплый голос сводят с ума. Чимин замечает за собой повадки жуткого собственника, когда слышит, как шепчутся о чём-то очередные омеги, мимо которых они проходят, и прижимается ближе к плечу Юнги, сжимая пальцами рубашку на его предплечье. Альфа хрипло посмеивается с него, а Чимин недовольно хмурится. — Будешь в толстовках ходить.* * *
— У вас с Юнги всё в порядке? — спрашивает Тэхён, осматривая друга и замечая несколько засосов, не скрытых за футболкой и оставленных кем-то явно очень жадным. Чимин в ответ застенчиво кивает, отводя взгляд на профессора и прикрывая любовные пятна ладонью. — А вы с Чонгуком? Вы поговорили? — Ну... — тянет Тэхён, заставив Чимина посмотреть на него. — Почти. Старший омега шумно вздыхает. — Но, знаешь, мы играли в приставку, и я думаю, что всё налаживается, — начинает оправдываться младший. — Весь тот день мы провели вместе, поэтому... — Вечно у вас вся любовь на приставке держится, — тихо бурчит Чимин, когда Тэхён замолкает.* * *
— Вы переспали?! — вскрикивает Тэхён и, кажется, нарушает гул перемены. Рядом стоящий Чонгук заметно шокирован то ли от громкости его омеги, то ли от новости его друга, то ли от всего сразу. — Боже, пожалуйста, замолчи, — Чимин не знал, что ему так придется краснеть, поэтому он теребит свою челку, надеясь спрятать за ней глаза. — Серьёзно? — не унимается Тэхён. — Лмао, наконец-то! — Господи, ну заткнись, — Чимин слабо пинается, закрываясь за конспектами. — Тэ, почему ты вообще решил, что они переспали? — хрипит Чонгук. Чимин замолкает, взглянув на альфу. — Так ведь... — запинает Тэхён. — Заметно. И засосы, и вон, — он кивает в сторону компашки Мина, что стоят, оказывается, не так далеко, как всегда обсуждая что-то и смеясь, — Юнги вечно смотрит в его сторону. Если бы умел раздевать глазами — Чимин и не одевался бы вовсе. — Тэ... — скулит старший омега, готовясь провалиться под землю прямо сейчас, поняв, что всё это время Юнги был почти рядом и, возможно, слышал что-то. — Я прошу тебя... — Ладно, прости, — вдруг начинает извиняться Тэхён, смотря куда-то за спину Чимина. — Я не хотел. Омега вскрикивает, когда больше не чувствует опоры под ногами, а только теплые руки на талии, что разворачивают к себе и поднимают. Чимин встречается с Юнги глазами и хочет спрятаться, но доверяет ему, не пытаясь вырваться. — Я украду его, — кидает альфа, не отводя хитрого взгляда, отчего Чимин вдруг краснеет сильнее. — Да пожалуйста, — с улыбкой отвечает Тэхён вслед, когда Юнги уже уходит куда-то с Чимином на руках. На лицах и в душах обоих долгожданное счастье. Только внутри Тэхёна что-то то ли рушится, то ли волнуется от взгляда на Чонгука. Альфа хмурый, как никогда, и глаза его провожают пару с прищуром.* * *
Чимина на паре нет, и становится понятно, где он и с кем. Тэхён летает в облаках, наблюдая за их белой ватой из открытого окна в аудитории. Туманом мимо ушей проплывает монотонная лекция преподавателя, и Тэхён блаженно прикрывает глаза навстречу приятному ветру из приоткрытого окна. Середина апреля привела чистое небо с редкими дождливыми днями, забытое тепло и распускающиеся в душе нежные цветы. Их хрупкие лепестки приятно щекочут лёгкие и пускают сладость в сердце. Но вмиг они будто чернеют, когда Тэхён вспоминает Чонгука. Его загадочный взгляд, что не говорит ни о чём хорошем, и молчание. И Тэхён промолчал. Просто что-то подметил, слабо улыбнулся и тихо ушёл, скрывшись в аудитории.* * *
— Хочешь, я скажу тебе кое-что? — шепчет Юнги, прижимая голову к груди омеги. В забытой библиотеке Чимин сидит на подоконнике, и альфа, пристроившись между его ног, лениво поглаживает бедра и позволяет Чимину ласково перебирать его тёмные локоны. — Хочу, — отвечает омега. — Тот, кто постарался над той фотографией и слил её, — Юнги замолкает, чувствуя, как Чимин напрягается и перестаёт трогать волосы альфы. — Я нашёл его.* * *
— Я рад, — признаётся Намджун, снова идя позади Хосока и Джина. Вечно на позитиве, они бурно обсуждают что-то своё. Юнги вопросительно смотрит на заговорившего с ним друга. — ...что у вас с Чимином всё в порядке, — поясняет Намджун. — Вы выяснили отношения? Уже можете поставить точку? — Только если в первой главе, — хмыкает Юнги. — Я уверен, наша история только началась. Намджун кивает, сквозь раздумья позволяя другу пройти чуть вперёд, и надеется, что Юнги действительно будет счастлив.