Лили очутилась посреди леса среди вековых деревьев, промокнув до нитки, косые капли дождя хлестали по лицу; вокруг ветер в свирепой ярости раскачивал деревья, небо раздражалось в проблеске молний, сгущая темные тучи. Её бросило в озноб, было холодно и зябко, продрогнув, она попыталась встать. Но в сознание ей до конца не получалось прийти: все вокруг нее казалось расплывчатым, будто в тумане, который застилал ей глаза и несмотря на озноб, голова ей казалось тяжелой и её клонило в сон.
«Снова эта смрадная погода…» — подумала девушка. Она надеялась избавиться от этой английской константы, но её надежды разбились на три тысячи осколков. Мысль о том, что ей стоит постараться встать и найти прибежище проскользнула где-то рядом. Луна тщетно боролась со своим состоянием, заставляя себя подняться, но сон был сильнее.
— Это невозможно, — простонала девушка от собственной невольности.
Услышав шуршание листвы под ногами, девушка не на шутку напугалась. Собрав крупицы воли, она попыталась приподняться. В полудреме среди тумана её иллюзий, она заметила статную мужскую фигуру. Она двигалась ровно вышагивая тактом длинными ногами уверенной походкой. И что-то знакомое было в этой ровной, уверенной походке. Она в восхищении и некоторым страхом взирала на шедшую к ней точеную фигуру. Однако, жуткая усталость вынуждала её провалиться в забвение. Не в силах больше бороться, глаза девушки сомкнулись, а тело расслабилось в дрёме. В то время, как таинственная фигура в тумане иллюзий подошла к ней с грацией присев, в восхищении рассматривала ее до каждой детали.
— Элэндиль, — прошептал король лесных эльфов северного Лихолесья, любуясь её новым лицом — её новой личностью.
Он поднял её, стараясь укрыть от дождя, завернув синей накидкой, подобно ребенка. Почувствовав тепло его тела, девушка примкнула к нему. Трандуил посмотрел вперед, в его глазах играли серьезность и сосредоточенность к предстоящему пути; он нес её все эти мили до самого замка. И в этом пути не было усталости ведь почти три тысячелетия он был в непрерывной скорби по утрате своей второй половины и теперь, её душа, заключенная в тело человека покоится у него на руках. Ему показалось, будто не было этих тысячелетий и этой войны, словно Третья Эпоха до 241 года не существовала для него. В тот год появился на свет Леголас и он помнил тот день. День, когда он с утренней зарей получил весть от короля Элронда о рождении Арвен, а к сумеркам спустилась душа Леголаса, а через несколько лет он потерял Элэндиль безвозвратно на почти три тысячелетия. Дождь в ярости хлестал его щеки, но эльф завороженно глядя вперед, вышагивал уверенной поступью. Перед вратами слуги в беспокойстве выбежали к нему, окружив. Один из слуг попытался забрать из его рук ношу, но он сжал в руках её хрупкое тело, боясь снова потерять еще на несколько тысячелетий. Тысячелетняя корка льда в его сердце в миг растаяла, та которая однажды сломила его гордость, единственная перед которая он склонял голову была снова рядом с ним.
— Приготовьте покои рядом с моими, — властным тоном дал указания.
— Это послерожденная, — обескураженно прошептала одна из эллет. Она скрылась среди коридоров замка в спешке.
Король все также сжимая в руках тело Луны, медленно прошагал вперед, пересекая коридоры своего замка. Теперь он не казался ему пустым, будто бы присутствие Луны привнесло свет в стены его замка — короля Лесных Эльфов.
В полудреме, она чувствовала, как сильные руки её ложат на мягкую поверхность. Поттер почувствовала, что кто-то поцеловал в лоб, оставляя за собой запах не принадлежащий человеку. Этот запах показался Луне таким до боли родным.
— Не уходи, — простонала Луна во сне.
Девушка проснулась, ощущая мягкую постель под собой. Она распахнула глаза, в комнате было и свежо и приятно, пахло запахом сирени. Лили поднялась и обнаружила, что себя на большой кровати с колоннами изображавшие деревья. Убранство покоев, в которых она оказалась восхитили ее лесным великолепием, который чем-то напомнил ей стиль арт-нуво. Высокие белые сводчатые потолки с несущими деревянными нервюрами распалубками, среди которых на фоне белых потолков красовалась роспись виноградной лозы, постепенно переходящая в витиеватые колонны из вишнёвого дерева. Стены были отделаны декоративной штукатуркой цвета глицинии, полы были устланы белым мрамором, на котором находили свое продолжение витиеватые узоры. Луна не поверила тому, что она увидела, ей показалось, что она попала в комнату, которую будто бы создала сама природа.
Девушка поднялась и заметила, что комната оказалась двухъярусной; она поспешно спустилась по лестнице с плавными изгибами деревянных перил, в поисках выхода. Поттер не было страшно ею двигало любопытство; она вскрыла двухстворчатые круглые двери с красивой резьбой. Все настолько было красивым и светлым, что она даже немного забылась, оказавшись в коридоре эльфийского замка, посреди которого поспешного двигались прекрасные создания. Девушка впервые увидела прелестных эллет, их плавность и гибкость напомнили ей вейл, но те не были такими статными. Их одеяния были из шелков и бархата, от чего доля комплекса промелькнула в её мыслях не то, чтобы она была маленькой, в ней были добротные пять футов и восемь дюймов* и изящная фигура. Да и среди своих сверстниц она была достаточно высокой. К тому же, ростом она пошла в свою мать, когда к примеру Роза была на целых три дюйма ниже* и казалось на фоне Лили, Грейнджер-Уизли была в действительности невысокого роста, но эти девушки были буквально шести футов* роста, если не выше. Прежде, Луна особо не беспокоилась по поводу своей внешности, но при виде этих волшебных созданий ей показалось, что она совершенно здесь ни к месту. Они двигались плавно будто бы плыли, а не шли. Лили терялась в догадках и ее волновали вопросы, но в то же время, ей не хотелось вторгаться в эту картину плавных эллет. Сделав глубокий вздох, она направилась к одной из них. Чуть подсуетившись, она разжала губы в попытке задать вопрос, как одна из эллет заверещала:
—Fírimar*! — Девушки вокруг мгновенно остановились, уставившись на нее, что вогнало её в краску и смущение.
— Кажется, — начала Лили, — я не совсем понимаю, что происходит и где я нахожусь!
Луна старалась говорить, как можно уверенней и четче. Порой, она страдала от своей интровертной натуры в виду бывало, что иногда собеседнику было трудно её расслышать. Нет, она не была неуверенной в себе, ей просто не нравилось добавлять усилие в голос. «Кто захочет, тот всегда услышит» — крутилось у нее в голове.
— Ты в Лихолесье, а поныне Зеленолесье, Fírimar, — ясным голосом проговорила одна из красивых девушек.
Поттер недоуменно взглянула на нее эти название ей ничего не говорили.
— К сожалению, мне это ничего не говорит, — упомянула Лили, — Я ровным счетом здесь ничего не знаю и даже не совсем осознаю люди ли вы…
Поттер заметила, как одна из девушек прикрыла своей изящной ладонью рот, дабы подавить смешок, но было отчетливо заметно, как в её карих глазах закрались смешинки. Почти все девушки были статными, высокими с белой кожей и темными волосами.
— Мы эльфы, — она услышала мягкий женский голос у себя за спиной, — а эти на твой взгляд благородные девицы из нолдор. Быть может на твой взгляд они прекрасны, но высокомерны и своевольны, что очень характерно для выходцев из нолдор. Они на службе при дворе короля Трандуила, эльфа-синдар и владыке Лихолесья и лесных эльфов нандор.
Для Лили этот набор слов ничего не говорил. Она не представляла, кто такие нандор, нолдор и уж тем более синдар… Лишь одно было ясно — она оказалась в окружении эльфов. Лили обернулась, дабы посмотреть на хозяйку голоса. Это была девушка примерно ее роста, с каштановыми волосами переходящий в рыжий и светло-карими глазами. Черты её лица были ровными: аккуратный нос, острый взгляд, красивые скулы. Луна заметила заостренные уши, что доказывало принадлежность девушки к эльфам. Однако, что-то в ней отличало от девиц вокруг, что-то в ней было резким и диковатым и при этом, полнейшее отсутствие той плавности, как у большинства девушек.
— И кажется они забыли, что при дворе короля Трандуила следует говорить на синдарине…- громко добавила новая знакомая.
— Тауриэль, — представилась представительница расы эльфов.
— Лили, — ответила Поттер.
Лили посмотрела внимательно на Тауриэль; ей было интересно, отчего она так отличалась от них.
— Ты ведь тоже эльф?
— Эллет, — поправила ее Тауриэль, — Эльфы принадлежащие к женскому полу называют эллет, а мужчин — эльдар, а вместе мы Edhil* или Эльфы на общепринятом человеческом. Хотя Edhil внутри тоже подразделяются на эльдар и авари. Первые совершили Великий Поход, когда вторые отказались от него их еще называют темными эльфами. Сами эльдар тоже внутри делятся.
— Ты отличаешься от эллет при дворе, — стараясь не оскорбить, подметила Луна.
— Все потому что я из нандор или нас также называют Лесные Эльфы, мы отличаемся от синдар и нолдор так, как эти народности считаются Высшими среди расы эльфов. У нас никогда не было письменности, но есть язык нандорин. Хотя и он уже утрачен, с приходом к власти синдар все стало постепенно забываться. Теперь мы Лесные Эльфы ведем быт и культуру Сумеречных эльфов.
Эллет, с грустью вздохнула. Её взгляд устремился куда-то вдаль.
— …И по вооружению всегда уступали первым, как и физическими данными, телосложением тоже, — закончила девушка.
Лили взглянула на девушку с грустью, вспомнив события которые пережили когда-то ее родители…
— Наверное, людей эльфы вообще не воспринимают тогда, если таковы в этом мире существуют, — хмыкнула Лили.
Поттер поражало то терпение, с которым эллет ей все рассказывала очевидные для её мира вещи.
— Существуют! -воскликнула Тауриэль, — Правда не все из нас готовы вести дружбу с людьми. К сожалению люди одарены смертью, когда эльфы бессмертны. Эльфу тяжело оправиться после утраты близкого друга. Для человека век это целая жизнь, в то время, как для эльфа всего лишь миг.
Весь этот мир, в который она попала казался ей до безумства интересным и ей хотелось исследовать в нем все и найти того, ради которого она отважилась попасть сюда, того, кого она чувствовала всю свою сознательную жизнь и тот, кто был рядом.
— Королю следует доложить, что послерожденная очнулась, — вмешалась одна из эллет-нолдор. Лили заметила в глазах эллет некое высокомерие и неприязнь, когда та разглядывала их с Тауриэль. Подобный взгляд рассмешил юную Лили до чего подобное поведение было схоже с поведением людей.
«Люд», — подумала Лили, — «всегда стремящийся делиться на нации, расы. Гордиться своей принадлежностью, не забывая упомянуть насколько высокоразвита именно их культура. Также и с волшебниками: чистокровные и магглорожденные. Мир более интересен для изучения, чем просто распыляться на ненависть»
— Королю? -переспросила Лили, догадываясь, что речь идет именно о ней.
— Именно, — подтвердила представительница нолдор, — Его Высочество Король Трандуил принес тебя сюда эти утром.
Лили нервно взглотнула, прикоснувшись правой рукой ко лбу, её щеки залились краской.
— Лучше тебе вернуться в свои покои, — указала эллет.
Поттер хотела запротестовать и сказать, что это какой-то фарс. Но Тауриэль укоризненно посмотрела на нее, покачав головой. Выдохнув, Луна пораженно развернулась обратно по направлению дверям, из которых недавно выбралась. Все это напомнило ей будто она маленький ребенок, которому взрослые указывают, когда ему спать, есть, играть и сидеть в своей комнате. «Хотя возможно так и есть, если эльфы бессмертны, то по сравнению с ними, я — ребенок» — подумала девушка и поражение больше не казалось таким обидным.
— Я слышала, что душа ушедшей Элэндиль нареченной короля возродилась в смертной, — прошептала одна из эллет, обрывок из уст которой дошел до ушей Луны.
— Ты думаешь, это она? — возразила ей собеседница.
Войдя обратно в покои, она встала посреди комнаты огромным размеров, не понимая, что ей делать. Лили заметила отражение в зеркале и ужаснулась тому, что увидела, она выглядела так, будто неделю не принимала ванные процедуры. Волосы были слипшиеся и грязными и вся ее одежда, как и тело пропахло дождевой водой.
— Тут не поможешь магией, — обреченно заключила она, вертя своей палочкой перед собой. С «Тергео» феномен не пройдет так как данное заклинание используется от пыли, жира и крови, а «Эскуро» убирает жидкую грязь. Она покрутилась вокруг зеркала, осматривая себя. И с сожалением посмотрела на свое отражение. Где-то внутри она переживала, ведь она до конца не поняла, куда она попала и что её ждет впереди, какие намерения преследует этот самый Трандуил. Стоит ли его опасаться. И ко всему прочему отражение ее расстраивало тоже. Задумавшись, она неожиданно вспомнила, что все же использовала «тергео» у Скорипиуса.
— Скорпиус…- с грустью прошептала Луна, ей так стыдно стало за то, что она сотворила. В этот миг она почувствовала себя самой натуральной эгоисткой, осознав какую боль её исчезновение принесет родителям, Джеймсу. Возможно это добьет мать. А Скорпиус? Ведь он станет винить себя в произошедшем. Она всплакнула, теперь ей её отражение стало казаться омерзительным. Поступок, который она совершила по отношению к близким людям был таковым. Поттер вытерла слезы, произнося четко заклинание:
— Тергео!
В этот самый момент, распахнув двери, вошел Он. Девушка в страхе, оказаться пойманной с поличным, выронила палочку. Быстро подняв её, она обернулась и ахнула от увиденного: Пред ней стоял статный эльдар приблизительно шести футов и пяти дюймов*, длинные белесые волосы отливающие золотом украшала красивая витиеватая серебренная диадема с лунным камнем во лбу. Одеяние его было роскошно, как и подобает королю эльфов: оловянно-серебристое мерцание парчи, подобие длинной туники облегавшей торс и уходящей в высокий ворот, подчеркивающей длинную шею короля. Под длинной сверкающей парчой на нем были темные бархатные штаны, посаженные в высокие черные кожаные сапоги. Поверх всего на нем был красный, свободного кроя, длинный плащ в пол из бархата. У него по настоящему была королевская осанка, на фоне которой отец Скорпиуса, Драко Малфой терялся бы со своей аристократичностью. Длинные тонкие линии его волос, струились по его костюму так, что казалось волосы и одежда одно целое — создавая эффект холодности во всем его виде. Взгляд его был остр и колюч, как и его характер в целом, голубые глаза казались льдинками в дневном свете осени.
При виде этой царственной красоты, Луну всю передернуло, заставляя её нервничать: её начало трясти. Девушка попятилась назад, в надежде найти место, куда можно сесть так как ноги ее ей казались ватными. Трандуил следил за каждым её движением; он прекрасно знал кем она ему является и был восхищен её юной натурой и новой личностью. Однако, он не спешил распыляться в нежности, дабы не спугнуть её, он посчитал, что ему следует выстроить с ней отношения заново, помочь её душе все вспомнить, и быть может, она снова вернется к нему. На его лице неизменно была ледяная маска, с холодностью в своих небесно-голубых глазах, он внимательно разглядывал её, стараясь не упустить ни одной детали. Внешне он выглядел будто бы она ему безразлична и он не знает её, но внутри все в нем пылало и он сдерживал это пламя, чтобы не обжечь её. Трандуил считал, что минус человека — это его хрупкость, поддверженность к болезням, и састая смертность от несчастного случая и смертность, люди — физиологически в целом были слабее эльфов, имели худшую по сравнению с ними координацию, рефлексы и слаборазвитые органы чувств, но плюс, по мнению Трандуила, их был в том, что они не имели возможномть уйти в чертоги Мандоса после какого-либо потрясения, но тем не менее это не гаратнтировало, что они смогут выжить после потрясения, из-за которого душа эльфа по своему желания уходила к Намо. Единственное его радовало, что его Элэндиль больше не сможет скрыться в чертогах. На этот раз он убережет, решительно утвердился в своей мысли.
—
Ithil nîn*, — ясно прошептал эльф, — теперь ты здесь!
Девушка недоуменно взглянула на короля речь его была непонятна ей; она никогда не слышала этого языка, но при этом он казался ей знакомым.
— Я полагаю, ты не можешь понять, где ты находишься, — начал деловито король.
Лили в ответ кивнула, она не могла выговорить и слова будто бы проглотила язык.
— Ты в Средиземье, Луна, а точнее в моем королевстве — Зеленолесье, — его слова звучали, как гром среди ясного неба и одновременно был подобен некоему торжеству словно он был рад ее присутствию.
Её пугал подобный тон, ей казалось будто бы она будет заперта в этом мире раз и навсегда. Ему хотелось сказать так много, обнять ее, воскликнуть, как он рад её видеть он снова. Несмотря на то, что перед ним стояла девочка 18-ти лет, что являлось для эльфа, ведь в их обществе, эльф достигал полного взрослого состояния, после которого переставал стареть только к ста годам. Но он не видел перед собой человеческого подростка, для него перед ним была его Элэндиль; ведь он видел её душу насквозь. Но Трандуил сдерживался так как помимо души он видел в ее глазах страх, трепет и замешательство.
— Для, - начала Луна, - для чего я сюда попала?
— Со временем ты поймешь, дитя, - ответил король подойдя ближе к ней.
Она вздохнула и почувствовала нечто родное и узнала в нем Его – её призрака.
— Мой призрак!- ахнула девушка.
Она прикрыла рот ладонью, взглянув ему в глаза и увидела полную осмысленность слов, сказанных ею; он прекрасно знал о чем она. Лили хотелось к нему прикоснуться. Ведь, наконец она встретила того, ради которого она столько выстрадала. Она не смело схватила за край бархатного ворота, но быстро отдернула его руку так как почувствовала себя в совершенно неподобающем виде.
Девушка облегченно выдохнула так как понимала, что ей не придется объясняться, что она не из здешних мест и что она не простая смертная, что она волшебница и в волшебстве нет ничего плохого. Трандуил знал о ней все.
— Я не могу поверить, что это ты, -сбилась Лили на местоимении, — Вы.
Он улыбнулся в ответ и что-то в его улыбке было умиротворяющим. Трандуил наклонился разглядывая детали лица так близко, что был на пороге сорвать невинный поцелуй с её губ, но вместо этого он завел её локон за ухо, выдохную.
— Я так долго ждал Элэндиль, почти три тысячи лет…
Она посмотрела недоуменно. В её глазах виднелось удивление это имя «Элэндиль» казалось ей знакомым. Взгляд Лили устремился к окну; Лес, который она увидела показлся ей близким будто бы она оказалась дома в своей стихии. Трандуил отчётливо видел, как глаза её менялись от интереса, живости до грусти. Что-то защемило внутри и по ее лицу прокатилась одинокая слеза.
— Разве может совершенно незнакомое место казаться таким родным, — прошептала Лили, говоря себе.
Но эльдар слышал её щепот и огонек надежды загорелся в его ледянных глазах. Девушка подошла к ближе к раскрытому настежь окну, вдыхая золотую осень. В этот момент будто бы для нее все отшло на второй план: близкие, другой мир и Трандуил, словно всю свою жизнь она искала именно этот лес.
«Дом…» — пронеслось у неё в голове.
Чихнув, дыхание Луны утяжелилось и ее бросило в озноб, что не осталось замеченным. Он вспомнил, как люди хрупки и тяжело поддаются лечению. Он однажды терял её и по собственной вине и только обнаружив, не хотел терять ее снова.
— Я должна туда пойти, — сказала про себя девушка, развернувшись в сторону двери.
Трандуил помнил натуру Элэндиль, она всегда была импульсивна и порывиста в своих решениях, что было присуще для одного из эльфийского народа, из которого она происходила.
***
Он помнил тот день, когда впервые ее увидел. Исследуя новые владения его отца — их новое королевство, он заметил, как вдалеке вглубь леса бежала босая эллет ее длинные темные волосы развивались по ветру. Эллет смеялась при беге, оборачиваясь назад, ее чистый смех напоминал перезвон колокольчиков. Молодой Трандуил был в замешательстве, он настолько был увлечен созерцанием первобытности квенди*, что не заметил, как оказался обнаруженным. Юная особа остановилась, с неподдельным интересом разглядывая его. Будущий король Зеленолесья осознавал, что девушка не могла быть из нандор — лесных эльфов. Почти все нандор предпочли быт синдар и вели цивилизованный образ жизни. И ее одеяния совершенно не были похожи на одежду эльфов-нандор, ее одежда в основном была из кожи и больших листьев и к тому же она была босиком. Она была меньше ростом чем девушки нолдор и синдар, а также у неё была слегка загорелая кожа, что указывало на её образ жизни под открытым небом. Несомненно эллет была из — авари*. Для принца Лихолесья это было удивительным видеть представительницу авари. Он прекрасно знал еще с начала времен, когда проснулись эльфы произошел раскол на эльдар и авари. Первые совершили Великий поход и получили знания от майар*, когда вторые отказались сохранив тот первобытный быт квенди. Хотя и среди первых были те, кто не совершил Великого похода, но тем не менее тех повел за собой и обучил Элу Тингол — король синдар сумеречных эльфов, кем являлся Трандуил. Было заметно, что молодая девушка только недавно пересекла границу века став совершеннолетней ибо взрослые авари избегали эльдар, прячась от них. Будь девушка старше, она бы поспешила убраться от Трандуила подальше. Но молодая эллет впервые видела представителя Высших эльфов, она прекрасно знала о предостережениях и что от них следует держаться подальше, Трандуила она нашла прекрасным. Тем более она чувствовала, что он был гораздо старше ее быть может на целое тысячелетие, если не на два.
—
Gen suilon* — ясно отчеканил будущий король на синдарине.
Он прекрасно знал, что девушка не поймет его, но решил попытать удачу ведь он слышал о линдарийских авари, которые пожелали учиться у синдар, но юная эллет не поняла его. Он думал попытать удачу, использовав квенья, но быстро отказался от этой затеи ибо квенья в основном использовали нолдор коих авари не любили и он посчитал, что спугнет ее, если заговорит на квенья.
К сожалению, Трандуил не знал аварин*, чтобы заговорить с ней.
— Приветствую тебя, юная эллет, — заговорил он на вестроне*. Девушка резко села на землю, склонив голову отчего её шелковистые тёмные волосы волной перекатились на бок, оголяя шею слевой стороны, что немного смутило будущего короля.
«Что ещё можно ожидать от дикарки!» — бросил он надменный взгляд на авари. Трандуилу не нравилось, когда ему не подчинялись, не отвечали на его вопросы или не следовали указаниям. Он был щедр, но порок его был — гордость.
— Thranduil i eneth nín*! - Девушка села ровно и посмотрела на него серьезным взглядом и заговорила на общем языке:
— Ты из синдар, но в отличии от всех синдар твои волосы светлые, что доказывает твою приндальжность к родству с самим Эльвэ, он же Элу Тингол! Значит ты либо король, здешних мест либо наследный принц.
— Я наследный принц Лихолесья, — гордо отчеканил эльф.
Авари вели кочевой образ жизни и не имели централизованности; у них не было письменности, ни сносных оружей, ни домов — проживали они в пещерах, перекочевывая. В бой они в открытую никогда не вступали, так как были уязвимы, да и ощутимый отпор они не могли дать оркам. Даже считалось, что большинство орков — это похищенные Мелькором авари за что считались самыми низшими средь эльфов. И почему жил этот народец прячась от любых глаз в гармонии с природой.
— Моя мать была из тэлери, — закончила эллет.
Трандуил удивился услышанному ведь тэлери считались высшими и прародителями синдар, Эльвэ был выходцем из тэлери и их вождем до того момента, как встретил, проснувшуюся майар* Мелиан и остался с ней в Белерианде, а оставшиеся с ними стали называться синдар, а остальные тэлери ушли в Аман во главе Ольвэ братом Элу Тингола. Тем не менее изначально тэлери в целом получили знания от майар Оссэ повелитель бурь и Уинен владычицы морей расы айнур* отчего тэлери и синдар любили море, а королева синдар стала сама майар Мелиан, которая была самой прекрасной из майар.
— Она ушла в Аман вместе с остальными во главе Ольвэ, но вскоре вернулась и среди лесов Нелдорет встретила моего отца из авари и осталась с ним и приняла быт его народа, — продолжила юная эллет.
Девушка рассказывала так, будто давно знала Трандуила и не боялась ему выложить все о своей жизни и семье. Она поражала его своей красотой и искренностью, а её познания восхищали его несмотря на то, что она была дикаркой.
— Твоя мать ушла в Валинор? — поинтересовался эльдар.
— Нет, она в чертогах Мандоса, — безучастно ответила девушка.
— Что же случилось?
— Моего отца схватили орки и он не пережил пыток, а она не смогла смириться с утратой… Они всегда мне напоминали лебедей.
Слова девушки заволновали его, едва она переступила возраст совершеннолетия и уже лишилась родителей. Теперь, в ней он видел осиротевшего ребёнка. Он не представлял, как если бы в сто лет утратил бы своих родителей. Сто лет лишь миг для эльфа.
— Сколько тебе лет?
— Мне 125
— Как тебя зовут юная эллет?
— Сульмелдис, что означает подруга ветра.
Трандуил посчитал подобное имя чрезмерно фривольным для эллет, но таким характерным для авари. Ведь для авари самое ценное была свобода. Он смотрел на неё завороженно, ему казалось, что она самое удивительное создание из всех кого он встречал.
Девушка дальше с неприкрытым интересом разглядывала его, что ему очень нравилось. При дворе ни одна из эллет не осмелилась бы на него так в открытую смотреть, а её прямота пленяла его.
— Ты прекрасен, Трандуил из синдар, — непосредственно промолвила Сульмелдис.
Она улыбалась даже, когда прогремели первые раскаты грома, предупреждая дождь.
— Послушай эллет, — обратился эльдар, поглядывая на небо, опасаясь ливня, — не думала ли ты оставить кочевую жизнь и примкнуть к высшим, я бы мог тебя научить всему, что знает мой народ, но тебе прийдется отказаться и забыть свою нынешнюю жизнь вплоть до своего имени. - Девушка звонко засмеялась, предложение наследного принца казалось абсурдным. Внезапно, хлынул ливень и она заметила, что промокая под ливнем, Трандуил испытывающе смотрел на неё, ожидая ответа.
— Боюсь отклонить предложение, Ваше Высочество, — поддразнивая заговорила Сульмелдис, — но, я не смогу отказаться от ценной свободы даже ради так называемой цивилизации. — Она усмехнулась, одарив его самым нежным взглядом и стремительно скрылась в лесу, оставив наследного принца совершено одного под ливнем.
***
И теперь он видел её вместе с её импульсивными решениями. Она хотела выбраться в лес.
— Нет, — выпалил резко Трандуил.
— Нет? — переспросила Лили.
В миг ему стало страшно снова потерять её. Во-первых, она человек то бишь смертная, может заболеть, или ещё чего хуже на неё могут напасть. Во-вторых, если она выйдет в лес она сразу вспомнит свою прежнюю дикарскую натуру, чего Трандуил наотрез не хотел. Он считал нужным вложить ей те воспоминания, который по его мнению были подходящими. Для кого? Для него? За три тысячи лет без неё: гордость и высокомерие, властность его натуры никуда не исчезли. Эльф не хотел мириться с тем, что потеря её была его виной. И Леголас не мог это простить ему за то, что его вине когда-то лишился матери. На этот раз, Трандуил решил не дать выплеснуться её чрезмерной вольности, с которой он когда-то не совладал.
— Именно, юная леди, — надевая маску безразличия, отчеканил король, — Я не могу тебе — engwar, которая появилась откуда ни возьмись позволить разгуливать по своему королевству!
— Если бы я угрожала бы безопасности вашему королевству, сомневаюсь, что я бы оказалась в этих покоях. И вы меня не принесли бы сюда собственноручно. Вероятней всего я бы оказалась в темнице. Выпустите меня!
Король эльфов почувствовал напор со стороны молодой девушки, что начинало его раздражать и приводить в гнев. Ведь давно ему кто-либо так в открытую возражал даже собственный сын не осмелился бы так с ним разговаривать. Насупившись, он свернул её суровым взглядом, от которого Луне захотелось провалиться сквозь землю, спрятаться где-нибудь с глаз долой и не высовываться, но все же Поттер была не робкого десятка в делах конфронтации и отстаивания своего права. Во всяком случае она могла бы использовать «остолбеней» или «экспеллиармус» и сбежать! Она решила идти до конца, сжав палочку в руках. Додумав план, она хитро улыбнулась.
Трандуил заметил, как она сжимала палочку — это не ускользнуло с его глаз. Он зашагал прямо на неё, укорачивая между ними расстояние до предельной близости. Нагнувшись, он чётко прошептал:
— Тогда эти покои отныне твоя темница…
Внутри Лили все замерло. Эта чрезмерная близость будто парализовала её; она чувствовала, как его дыхание щекотала её мочку уха, она слышала ровное сердцебиение его сердца. Внутри все опало, превращаясь в тяжесть внизу живота и лёгкую дрожь.
— А это я заберу с собой, — прошептал он, забирая из рук её палочку. Теперь она была абсолютна безоружен… Он покрутил палочку перед собой, усмехнувшись.
— Советуя тебе подумать о своём поведении, — напоследок произнёс он, покинув покои.
Звук от оборотов ключа в замке, вывел Поттер из оцепенения. До неё только дошло, что с ней произошло. Она в расстройстве рухнула на пол, прикрыв ладонью глаза, зажимая их, чтобы не расплакаться.
— Только не плач Луна, — успокаивала себя девушка, — Ты найдёшь выход. Ты всегда со всем справлялась. Только не плач…
— Не выпускать смертную из её покоев, — приказал Трандуил, поравнявшись с Тауриэль. Та покорно кивнула.
