О них

Всегда приятно возвращаться в дом, где тебя кто-то ждёт. Ко мне это понимание пришло не сразу. Кто-то заводит по этой причине питомцев, я же пошел дальше и завел себе целого Мо Гуань Шаня. Я, конечно, никогда в этом не признаюсь, но я до сих пор сравниваю его с эдаким рыжим уличным кошаком, никогда заранее не знаешь, чего от него ожидать и когда ты ему наскучишь, и он, махнув хвостом на прощание, скроется за ближайшим углом. Разумеется, Шаню бы я такого не позволил, не позволил бы оставить меня. Рыжик всегда держал меня в напряжении, с ним никогда не бывало скучно. Скука убивает отношения, а он никогда не давал приручить себя до конца. Отличная тактика. Поэтому, вернувшись домой под утро воскресенья и обнаружив в своей, нашей, кровати мирно посапывающего Мо Гуаня, я невольно расплылся в придурковатой улыбочке. Если бы мою физиономию сейчас увидел кто из подчинённых, весь мой авторитет канул бы в бездну. Шань милейшим образом свернулся калачиком, где-то на краю кровати. На улице было жарко, даже не смотря на столь ранний час, поэтому ничего удивительного в том, что из одежды на Мо красовались только красные боксеры, не было. Эластичная ткань плотно обтягивала его крепкий зад. А первые лучи лениво восходящего солнца, мягкими линиями очерчивали изгибы его тела, будто подсвечивая изнутри. Шань был единственным ярким цветовым пятном в серости моей квартиры. Именно поэтому мне всегда нравилось его присутствие в доме, он наполнял его красками. — Соблазняет засранец, — усмехнулся я, не спеша приближаясь к кровати. — Эй, Шань, подъем, — тихонько позвал я, легко проведя кончиками пальцев по острой скуле. Мо поморщился и что-то недовольно замычал, стараясь скинуть мою руку. — Шаааань… — снова позвал я. Свинство, конечно, с моей стороны будить его ни свет, ни заря. Но нам так редко удавалось позавтракать вместе, а сегодня, как раз представился такой шанс, упускать его я не собирался, хоть и осознавал всю тяжесть своего «преступления». Но я очень не любил есть один, это я тоже понял, только проведя с ним какое-то время. — Блять, — коротко ругнулся Мо Гуань, разлепляя веки и недовольно потирая глаза. — Хэ Тянь, какого хрена ты меня разбудил в такую рань?! — он бросил убийственный взгляд еще мутных спросонья карих глаз сначала на прикроватный будильник, а затем на меня. — Утречка! — выдаю я самую жизнерадостную из возможных улыбок. — Без десяти шесть! Ты бля издеваешься? — Шань принял сидячее положение, продолжая ругать меня на чем свет стоит. Вид он при этом имел весьма «грозный», брови сведены к переносице, непослушные рыжие волосы торчат в хаотичном порядке, понятном им одним, а на щеке красуется след от подушки. — У тебя должна быть очень веская причина, чтобы поднять меня с кровати в такой час, — угрожающе низко проговорил он. — Она есть, — улыбнувшись ещё шире, заверил я, — я хочу есть! — после моих слов Мо Гуаня натурально перекосило. Будь я на его месте сам бы потерял дар речи от моей наглости. — Чееее? — прошипел он. — Ты не прифигел ли часом?! У самого руки отсохнут приготовить себе хавчик? Я дальше спать. — Он отвернулся от меня, плюхнувшись обратно на смятые простыни. — Прифигел, конечно, — не стал отнекиваться я, — Шань, ты не так понял, я хочу позавтракать с тобой, давай? — Тц…почему нельзя это сделать после того, как поспим? — Потому что я хочу жрать и не смогу уснуть, — будто в подтверждение моих слов, мой живот издал утробный звук помирающего кита, ну хоть на этот раз это было вовремя. — Шааань, ну составь мне компанию, — продолжил канючить я, заметив, что мои слова не возымели должного эффекта. — Ох, блять, хрен с тобой! — сдался Мо Гуань, вновь поднимаясь и спуская узкие ступни на пол. Он пошлепал, как был в труселях, на кухню, продолжая бубнить ругательства и проклятия себе под нос. Пока он крутился возле холодильника и столешницы, я, крайне довольный собой, наблюдал за его действиями. Мо срывал злость то на дверце холодильника, то на несчастных продуктах. — Вот, — он со стуком поставил передо мной тарелку со своими любимыми сандвичами, не французский завтрак, конечно, но все лучше, чем ничего. — А ты куда? — разочарованно протянул я, когда заметил, что Рыжик собирается куда-то свалить. — Умоюсь, — буркнул он через плечо, — следи за чайником, надеюсь, это тебе по силам? — Что-то ты распоясался, — мое довольное выражение лица шло в разрез с моими словами. — Да, да, — махнул Шань рукой, оставив меня наедине с закипающим чайником. — Эээ? — не успел я сформулировать мысль, как Мо ушел. Он вернулся на кухню минут через пять, все так же щеголяя своим обнаженным торсом, это он, конечно, зря. — Почему ты решил сделать чай, а не кофе? — удивился я выбору напитка, Рыжик прекрасно знал, что я предпочитаю второе. — Потому что после завтрака я планирую опять завалиться спать, тебе бы тоже не помешало, а кофе этому явно не поспособствует, — проворчал он, разливая черный ароматный чай по чашкам. — Так что пей и не возникай. — Ели мы практически в полной тишине, Шань явно не был настроен на светский разговор за завтраком, он все больше клевал носом, а если и отвечал, то абсолютно невпопад. — Доел? Вот и молодец, — с сарказмом проговорил он, когда последний бутерброд покинул тарелку. — Теперь будь добр, веди себя тихо и дай мне поспать. — Он встал из-за стола, направившись к смятой постели. Я проводил его задумчивым взглядом, у меня-то сна ни в одном глазу не было, несмотря на то, что бодрствовал я уже почти сутки. Рыжик, тем временем, добрел до кровати и рухнул на нее лицом в подушку, не подавая признаков жизни. Пока я наблюдал за ним, не заметил, как чуть пониже живота наметилось некоторое оживление. Я с удивлением посмотрел вниз. — Шань, — вкрадчиво позвал я, поднимаясь со стула. — У меня стоит… — заговорщически сообщил я. — Рад за тебя, — без особого энтузиазма глухо отозвался он, не отрывая лица от подушки. Он поднял вверх руку с оттопыренным большим пальцем. — Ванна в той стороне. — Это было бы не самое правильное расходование «ресурса», — игриво произнес я, приблизившись к кровати. — Тем более у нас давненько этого не было, — промурлыкал я, седлая его бедра. — А кто в этом виноват? Это не я припираюсь домой черте как! Свали с меня, Хэ гребанный Тянь, — он злобно зыркнул, повернув голову на бок. — Да ладно тебе, — нараспев произнес я, — мы недолго. — Знаю я твое недолго, — взвился Рыжик. Он попытался привстать и скинуть меня, усиленно работая острыми локтями. — О, дааа, ты мне льстишь, — усмехнулся я, пресекая его попытки сопротивления, впечатывая его в кровать. — Ты гад! — прошипел раскрасневшийся Мо Гуань. — Мммм? — я склонился над его шеей, слегка прикусывая за загривок, очерчивая языком влажную дорожку по выступающим позвонкам. — Сволочь… — просипел Шань, явно не собираясь так легко сдаваться. Он дернулся, подаваясь назад, его задница уперлась точнехонько в мой пах. — Ну ты же сам напрашиваешься, — горячо прошептал я прямо в его ушко, толкнувшись бедрами вперед, слегка потеревшись. Слои ткани придавали этому действию особую пикантность. — Ты эгоистичный придурок, — задушено выдавил из себя Рыжик, содрогнувшись всем телом. — Да, да, — покорно отозвался я, налегая на него всем своим весом. Мне было похер, какое еще ругательство он выдаст в мой адрес, главное, чтобы дал мне совершить задуманное. Я слегка прикусил кромку его красного ушка, ныряя языком внутрь. Шань издал нечленораздельное «мнннхг», сминая в своих пальцах уголок подушки. Уши были его слабым местом. Я издал довольный смешок, за что был «вознагражден» тычком локтя в ребра. Пускай, мне нравилось, когда он сопротивлялся. Это пробуждало во мне какое-то подобие охотничьего азарта. Мои руки поднырнули под Мо, оглаживая часто вздымающуюся грудь, скользя ниже. Я ущипнул заострившийся сосок, чем сорвал с упрямо сжатых губ новую порцию сумбурного мычания. — Эх, Шань, тебе бы научится быть честным с самим собой, — хмыкнул я. Рыжик был феерическим упрямцем и даже когда ловил кайф, старался всеми правдами и неправдами скрыть сей факт. — Завались, — отрывисто бросил он. — Нннхаа, — уже в голос тихо простонал Мо, когда моя ладонь по-хозяйски легла на его промежность. — Вот так, — пробормотал я, слегка сжимая ладонь, водя рукой вверх-вниз по окрепшему члену, ткань его белья, отделявшая нас, быстро стала влажной от обильно выступившей смазки. — Блять, коснись ты меня уже нормально! — не вытерпел Рыжик, впившись ногтями в мое предплечье. — Так бы сразу, — издал я смешок. Хотя мне и самому было далеко до образчика спокойствия и непоколебимости. Брюки уже давно довольно ощутимо давили на член, а рубашка неприятно прилипла к спине из-за жара воздуха и собственного тела. Пришлось оторваться от Рыжика на пару секунд, чтобы решить эту проблему. Расстегивать пуговицы «по-человечески» у меня не было никакого желания и терпения, поэтому я просто стянул ее через голову, отшвыривая бесформенную тряпку, некогда бывшею брендовой рубашкой. Похуй, чего только не сделаешь в порыве страсти. Шань наблюдал за моими действиями из-за плеча, судорожно облизнув губы кончиком малинового языка. — Нравится? — самодовольно осведомился я. — Недурно, — хмыкнул Мо Гуань, изогнув бровь. — Может вернешься к начатому, раз поспать ты мне не дал? — требовательно продолжил он. — Ну разумеется, — хмыкнул я, ослабляя пряжку ремня и дернув язычок на молнии брюк, приспуская их вместе с бельем. Я подцепил тугую резинку его боксеров, стягивая их с его узких бедер. — Какой вид, — не удержался я от комментария. — Нравится? — передразнил меня Шань, привстав. — Очень, — усмехнулся я, снова припадая грудью к его чуть влажной спине, заводя руки вперед, касаясь его стояка. Я принялся совершать неторопливые фрикционные движения, растягивая удовольствие. Мой собственный член плавно двигался в такт движениям руки, проходясь прямо по ложбинке между ягодиц Рыжика. Мо непроизвольно выгнулся дугой, уже без смущения подставляясь под ласки. — Знаешь, я долго не продержусь, — прошипел я, выпуская воздух сквозь сжатые зубы, когда головка в очередной раз болезненно-приятно прошлась по разгоряченной коже Шаня. — Тц… — Мо Гуань потянулся рукой куда-то под мою подушку, вытаскивая оттуда тюбик с голубоватым лубрикантом, не глядя протянув его мне. — О, как предусмотрительно, — удивлённо хмыкнул я. — Сам его там оставил в прошлый раз, — несколько сконфуженно отозвался Рыжик. Я резко, зубами открыл крышку тюбика, оттянув ягодицу Мо, выдавил немного содержимого. — Холодно, — вздрогнул Мо Гуань, когда прохладный гель коснулся горячей, нежной кожи. — Прости, — пробормотал я, прижав член к ложбинке и сделав пару движений вверх-вниз, распределяя смазку. — Эй, Шань, привстань, — попросил я, перенося руку ему на грудь и помогая подняться с кровати. Мо упёрся руками в изголовье кровати, чтобы сохранить равновесие. — Сейчас, потерпи немного, — продолжил я, аккуратно введя сразу два пальца в тугое, скользкое отверстие, вторую руку я снова положил на его член, помогая расслабиться. Рыжик немного дрожал и раскачивался в такт заданному мной ритму. Я ощущал, как пульсирует его дырочка, буквально засасывая мои пальцы. — Я думаю, ты готов, — я осторожно убрал руку, приставляя головку члена к разработанному отверстию. Шань повернул голову, чуть нахмурившись и облизнув пересохшие губы, неожиданно и резко вовлекая меня в страстный поцелуй. Я подался вперед, притягивая его к себе за тонкую талию, буквально насаживая на свой стояк. Рыжик тихонько вскрикнул, когда член скользнул внутрь почти до основания. — П-полегче, — сбивчиво протянул он, разрывая поцелуй, за ним потянулась тонкая, прозрачная ниточка слюны. — Да, извини, — я сграбастал его в своих объятиях, внутри Шаня все пульсировало и горело, удивительно, как он еще сам не расплавился от собственного жара. Я испустил тихий рык удовольствия, толкнувшись вперед, ощущая, как рука Мо, запрокинутая назад, путается в моих волосах. Его пальцы сжимались и разжимались в такт моим ускоряющимся движениям. — Рыжик, давай сменим позу, хочу видеть твое лицо, — сорвалась с моих губ просьба. Шань повернул ко мне голову, взглянув осоловелыми карими глазами, неуверенно потянувшись ко мне. — Погоди не так. — Я выскользнул из него с пошлым звуком. — Вот так, — пробормотал я, разворачивая Шаня к себе лицом, опрокидывая на смятые простыни, закидывая его ногу себе на плечо. Мо изогнулся, вцепившись побелевшими костяшками пальцев в подушку у себя над головой, когда я снова вошел в него, принявшись размашисто вбиваться. — Сказал же помедленнее, — между вдохами проговорил Мо Гуань, протягивая руку и касаясь моего пресса. — Не могу, — просипел я, скидывая его ногу со своего плеча, разводя их шире и устраиваясь между ними. Я ощутил, как стройные, сильные ноги обвили мою поясницу. — Говорил помедленнее, а сам подмахиваешь бедрами, — улыбнулся я в его губы. — Заткнись, — простонал Рыжик. — Лучше займись делом, — он кивнул вниз, указывая на свой член, оставленный без внимания. — Мммм, хорошо, — промурлыкал я в приоткрытый ротик, окольцевав его достоинство замком пальцев, принявшись надрачивать грубыми, размашистыми движениями. Комнату заполнили громкие звуки влажных шлепков, соприкасающихся тел, перемешанные с тихими стонами и вскриками, я уже не мог разобрать кому они принадлежат мне или Шаню. Я придерживал Рыжика за голову, не прекращая целовать и втрахивать его в матрац. — Тянь, — проскулил Мо, я ощутил, как ноги на моей спине притянули меня сильнее, будто понукая к действию. — Я скоро… — тело Рыжика напряглось, в ожидании подкатывающего оргазма. Он нахмурился, как обычно, когда приближалась разрядка, его ресницы подрагивали, а по виску стекала капелька пота, которую я смахнул подушечкой большого пальца. — Я тоже… — по телу прошел мощный электрический разряд, затрагивая буквально каждый нерв. Я ускорился до предела, словно сумасшедший вбиваясь в податливое тело подо мной. Разрядка пришла секундами спустя, накрывая сознание темной волной удовольствия. Шань излился в мою руку, практически одновременно со мной, пачкая мои пальцы густым семенем. — Прости, я в тебя… — отрывисто признался я, падая на тяжело дышащего Рыжика. — Ну и придурок, — беззлобно отозвался Шань, устало прикрыв глаза. — Значит, вымоешь меня, пока я буду спать. — Хех, — только и смог выдавить я из себя, ощущая, как по комнате разлился будоражащий запах секса.