Запретные чувства.

Острая боль во всём теле заставляет Кассандру распахнуть слипшиеся от слёз глаза. Здесь довольно холодно. Она даже задаётся вопросом, где находится. Обнимает себя руками, наплевав на боль, что только усиливается. Ей нужно согреться. Осматривается вокруг, подмечая, что находится в ванной комнате. Вот только есть одна небольшая проблема: ванная не её, это точно. Заставляет тело подняться, но, почувствовав, как разрывается её голова, садится на край ванной. Хмурится, хватаясь за голову. Такое чувство, будто она упала с самой высокой горы. Ерошит свои светлые волосы, которые и без того выглядят как заброшенное птичье гнездо. Вновь пытается встать, пересиливая появившуюся темноту в глазах. Подходит к зеркалу, хватаясь за раковину под ним, чтобы случайно не упасть. Смотрит на своё отражение, ужасаясь ещё больше. Волосы действительно торчат в разные стороны, туш размазана по щекам, а под красными глазами синяки. Она никогда бы не подумала, что так напьётся, но вот это случилось, она сделала это. Напилась. Умывается холодной водой, пытаясь хоть чу-чуть улучшить своё состояние. Получается, ведь туш больше не «украшает» её бледное личико. Ей плохо, желудок скрутило, от чего приходится сжать мягкую кожу живота рукой. Вдруг ручка двери начинает дёргаться, а это значит только одно — с той стороны кто-то пытается открыть её, но она не поддается. Кассандра вздрагивает, услышав явно мужской крик: — Эй! Кто там?! Кэсси хмурит брови, резко повернув голову в сторону двери. По коже пробежался холодок, она медленно потянулась трясущейся рукой к ручке. Как только она повернула защёку, дверь распахнулась и в комнату влетел Дилан. Выглядел он намного лучше Кассандры. Оно и ясно, он почти не пил, разве что пару стаканчиков. Выпучив глаза, он смотрел на девушку, в полном недоумении и шоке. Ну да, конечно, какая-то девчонка находится в его доме, и в его ванной комнате. Это более, чем странно. — Какого… Какого чёрта ты здесь делаешь, блять? — кричит шатен, от чего Кэсси ещё сильнее прижимается к стене. Внутри неё борются два чувства, и пока что побеждает страх. — Я… — заикается, не зная, что можно ответить, чтобы ещё больше не разозлить парня. — Дилан, я… — думает. — Я не знаю, что я здесь делаю, — говорит, убирая выпавшую прядь волос за ушко, облизывая сухие губы. На языке появляется неприятный привкус вчерашней рвоты, из-за которого её лицо слегка морщится. Ей не хочется с ним ссориться. В любой другой день — пожалуйста, хоть сколько, а сейчас нет. Она не в настроении, это во-первых, а во-вторых, голова до сих пор раскалывалась, не давая Кэсси о чём-то думать в данный момент, не говоря уже о ссоре с кем-то вроде О’Брайена. — Что значит, ты не знаешь? — сведя брови вместе, спрашивает Дилан. Он в таком же замешательстве, как и девушка. Раньше, когда он устраивал вечеринки, он никого не находил в ванной комнате. А сейчас нашёл. И не просто какого-то идиота, а соседку. — Ладно. Идём, — говорит на выдохе, повернувшись к Кэсси спиной. Но, не услышав позади себя шагов, добавил: — Ты идёшь или нет? Если не хочешь, то можешь ночевать прямо в ванной. Кассандра растеряно кивает головой, следуя за парнем. Её сердце бешено колотится, голова кружится. Ноги стали ватными и это ещё одна причина, по которой она не может ровно ходить, вечно запинаясь. Держится за дверь, борясь с тяжестью тела. Можно подумать, что ей самой понравилось вот так спать возле унитаза в чужом доме. Нет, совсем нет. Это мерзко. Хватается за перила крепкой хваткой, боясь оступиться и упасть. Дилан замечает это, кинув радушный взгляд в её сторону, но тут же отводит его, продолжая спускаться. Его бесит эта девушка, но одновременно с этим, он хочет узнать её поближе. — Садись за стол, я принесу таблетку от головы. Ничего не трогай, — приказывает шатен, скрываясь за дверью. Кэсси кивает, медленно шагая в сторону кухни. Мысли в её голове потихоньку начали укладываться по местам, поэтому теперь она может спокойно размышлять о происходящем. Как это, впервые напиться и уснуть в обнимку с унитазом? Это… не очень. Голова на утро будет раскалываться, тело станет тяжелее раз в сто. Выглядеть ты будешь более, чем ужасно, синяки под глазами станут больше. Вывод: не напивайтесь. Кэсси усаживается за стол, оперевшись на локоть. Стягивает с плеча футболку, оглядывая его. Ожог уменьшился, но ещё остался. Он почти не болит. Осматривается вокруг, подмечая, что Дилан успел убраться. Вдруг кашляет, прикрыв рот ладонью. Горло першит, хочется пить. Вода. Ей нужна вода. Прямо сейчас. — Держи, — парень вовремя возвращается к Кассандре со стаканом воды в руке. Передаёт девушке таблетку, которую блондинка быстро проглатывает, запив водой. — Ну, рассказывай. Как ты так напилась? Дилан добрый. Он слишком хорошо относится к Кэсси, не смотря на её плохое отношение к нему. Но нельзя винить Блэйк за её страхи, из-за которых она так ведёт себя. Да, она боится сближаться, да и вообще заводить друзей, которых рано или поздно придётся потерять . Их всех придётся потерять, как когда-то отца. И это больно, безумно больно. — На самом деле, я не помню, — девушка пожимает плечами. Отпивает из кружки чай, который успел принести О’Брайен, после чего облизывает губы. Голова почти прошла. — Серьёзно? Мне казалось, ты вообще не пьёшь. Хотя, внешность бывает обманчива, верно? — отвечает шатен, сплетя руки в замок. Повисло неловкое молчание. Обоим несомненно хотелось его разрушить, но проблема была немного другая, как это сделать? — Мне… мне надо домой… Амелия… будет волноваться, — тихо говорит Кэсси, поднимаясь со стула. — Спасибо за таблетку и чай, — уже шепчет. Она не привыкла благодарить кого-то, а уж тем более не того, кого терпеть не может. Дилан хмурится, так же поднявшись изо стола. Обдумывает что-то, смотря в пол и закусив нижнюю губу. Никому неизвестно, что на душе у этого парня, о чём он всё время думает. Может, он раздумывает, что можно сказать, а может совершенно о другом, не связанном с Кассандрой. Делает шаг вперёд, приближаясь ближе к Кэсси. Та инстинктивно пятится назад, увеличивая расстояние между ними. — Почему ты называешь свою мать по имени? — наконец спрашивает. Лицо Кэсси заметно искажается. Или, лучше сказать, принимает привычный для всех вид? Её взгляд становится более безразличным и стеклянным. Девушка проглатывает появившийся в горле ком, выпаливая на одном дыхании: — Это не твоё дело, О’Брайен. И никогда твоим не будет, — грубо отвечает, эффектно разворачиваясь на пятках и идёт в сторону входной двери, чтобы покинуть этот дом. Ей не нравится. Не нравится, когда кто-то суёт нос не в своё дело. Хотя нет, она ненавидит это. Дилану должно быть плевать на неё. Её проблемы и принципы никаким боком не касаются его. Он вообще не имеет права спрашивать о таком, это личное. Со злостью распахивает дверь, встречаясь взглядом с Джейсоном, рука которого парит в воздухе, готовясь постучать. Он хмурится, увидев Кассандру на пороге дома его лучшего друга, но затем его губы расплываются в самодовольную ухмылку. Он подумал о том, о чём не должен был. — Хватит лыбиться, — фыркает Кэсси, смотря точно в глаза светловолосого. — Отойди, — приказывает, грубо толкнув парня, который слегка пятится назад, пропуская блондинку. Присвистывает, следя за отдаляющейся фигурой девушки, после чего поворачивается к другу, не скрывая улыбки на лице: — Что эта горячая блондинка делала в твоём доме в десять часов утра? — спрашивает, проходя в дом и закрывает за собой дверь. — Воу, полегче. Неужели вы… — Курт, — строго перебивает Дилан. — Это не то, о чём ты подумал, придурок. — Да, да, да, — с сарказмом протягивает Джейсон, понимающе похлопав друга по плечу. — Скажи ещё, захотел поссать, а она сидела возле твоего унитаза, дожидаясь тебя. — Вообще-то так и было, — фыркает О’Брайен, но Джейсон его уже не слушает, рассказывая о чём-то своём.

***

Всё тело ноет, во рту становится сухо. Хочется пить, но подниматься с постели не хочу. Когда я вернулась домой? Час назад, три, пять? Не помню, но поспать успела самую малость, так как голова жутко болела. Идти и искать таблетки не вариант. Если мать увидит, в каком я состоянии, то просто выгонит меня из дома на все четыре стороны, накричав. Она и без того не в восторге от моих срывов на неё, а тут заявилась домой пьяная. Ей будет даже плевать на то, что я её дочь и что её могут посадить в тюрьму, она всё равно убьёт меня! Осматриваю свою комнату, выполненную в розовых и салатовых тонах — любимых цветов мамы. Настолько она их любит, что не забыла сделать комнату дочери именно такой. Задерживая свой взгляд на настенных часах. Половина первого. Думаю, она уже давно проснулась и сейчас обедает. Не удивлюсь, если она до сих пор не знает, что я дома, а не у подруги. Решаю, что спуститься и выпить таблетку будет лучшей идеей, поэтому забыв о боли в голове, встаю с кровати. Как только босые пальцы ног касаются ледяного паркета, по коже пробегает табун мурашек, которые тут же исчезают. Обнимаю себя руками, потирая плечи, чтобы согреться. Зеваю, после чего потихоньку иду в сторону двери. Вокруг меня всё крутится и вертится, из-за чего кажется, что ещё секунда и я упаду, свалюсь к чёртовой матери. Но мне удаётся удержать равновесие, ухватившись за стенку. Кручу головой из стороны в сторону, пытаясь избавится от этой пелены в глазах и от головокружения, но всё бестолку. Часто моргаю, фокусируя взгляд на лестнице. О Боже, только не это. — Фэй Чемберлен, немедленно спустись. У нас с матерью к тебе серьёзный разговор, мисс, — холодным тоном приказывает мужчина, повернувшись ко мне спиной. Он быстро спускается вниз по лестнице, а мне остаётся лишь проклинать всех на свете за то, что папу не вызвали на работу. Перебираю ногами быстро, так что через пару минут уже стою на кухне, взглядами играя с родителями. К слову, голос отца отрезвил меня. — Чемберлен, почему ты не ночевала дома? — спрашивает отец, скрестив руки на груди. Его лицо не выражает никаких эмоций, как и моё. — Я ночевала у подруги, пап. И я говорила об этом маме, — ну всё, мне смело можно вешаться. Конфликта не избежать. — Извини, Фрэнк, это моя вина, я не сказала тебе об этом, — тихо извиняется мама, руками нервно перебирая край футболки. Она нервничает, а это уже плохо. — И… Фэй, ты тоже прости. — Полли! Это Фэй должна извиняться, что не сказала мне, а не ты! — повышает голос на мать, а это уже серьёзно. — Фэй, где ты была? Почему от тебя так воняет сигаретами и… пивом, чёрт бы тебя побрал! — размахивает руками, уже не сдерживая себя. Всё, что хочу я сказать о нашей семье, так это то, что обычно мы очень дружные и живём в мире и согласии. Мы частенько выезжаем на природу, устраиваем пикники. В основном завтракаем, обедаем и ужинаем мы тоже всей семьёй. Правда, раз в неделю кто-то точно может задержаться и не успеть вовремя к ужину. Тогда мы ждём опоздавшего и не едим, пока он не придёт. В уикенд мы с мамой печём шарлотку, это такая недо-традиция, что-ли. Пару раз в год мы обязательно летаем заграницу, в основном во Францию. Там, в Париже, живёт мамина троюродная сестра. У неё есть сын, Причард. Так вот, я ненавижу его, он тот ещё козёл. Вечно выпендривается перед моей семьёй, а потом мне же его и ставят в пример! Мол, «Фэй, бери пример с Причарда, вон он какой умница, а ты! Только и можешь, что есть, да спать». Отец и мать уже привыкли к такой сахарной жизни, в которой всё прекрасно и все счастливы, а вот я — нет, хоть и живу этой жизнью всю свою жизнь. Иногда мне порядком надоедает эта гармония и я повсюду устраиваю хаос. Сбегаю из дома, провоцируя скандалы и ссоры между нашей семьёй. Время от времени они замечают, что от меня пахнет сигаретами, из-за чего получаю ещё больше. Но даже не смотря на эти пинки под зад от родителей, я всё равно убегаю. Невозможно жить в одном ритме так долго. Только не мне. А самое странное в том, что эти побеги из дому… Они затягивают. Затягивают под воду с головой. И это потихоньку, но всё же начинает нравится мне. — Фэй! Быстро посмотри на меня! — отец дёргает меня за руку, вынуждая покинуть собственные мысли. Смотрю в его глаза и прям чувствую эту боль и разочарование. Разочарование во мне. — Пап… Успокойся. Мне уже не девять лет и я понимаю, что делаю, ясно? Я была у Кэсси. Я не знаю, почему от меня пахнет пивом, понятно? — говорю строго, но не пытаюсь злить отца. — У кого? У Кэсси, это то есть Кассандры? Фамилия? — отодвинув от меня папу, обеспокоенно спрашивает Полли. Немного пугаюсь её реакции. — Да, мам. У Кассандры, Кассандры Блэйк. Она с её мамой недавно переехали сюда. А что? Вы знакомы? — хмурюсь, скрестив руки на груди и сутулю плечи. — Нет… Я просто поинтересовалась, — как-то потеряно отвечает она, отвернувшись. Взглядом скользит по моему телу, выдавливая: — И милая, не сутулься, встань прямо, держи осанку. Ты же леди! — добавляет. И уходит, бросив последний взгляд на папу. Просто берёт и уходит, бросив меня наедине с этим психом… Ну, вернее, я имею ввиду папой. — А мы с тобой ещё не договорили, Фэй! — спустя некоторое время молчания, вновь начинает отец, не жалея своего голоса. Да, мы определённо самая дружная семья в мире.

***

«1 ноября, 2014 год, суббота.

      Привет. Уже ноябрь. Как быстро летит время, не правда ли? Кажется, будто только вчера я сидела в старом доме, у себя в комнате и писала в тебя, а уже первое ноября, прошёл месяц. Что я хочу рассказать? Много чего, правда, неуверенна, что смогу выразить это словами.       Вчера у Дилана была вечеринка в честь хэлоуина. Да, да, у того самого Дилана-моего-идиотского соседа. Кстати я тоже не знаю, зачем припёрлась туда, но-о-о… Я напилась! Да, чёрт подери, напилась! Всё бы ничего, кто не напивался, но уснула… я уснула у его унитаза! Утром он, конечно, нашёл меня и дал таблетку, но Боже, как же стыдно.       Если честно, внутри меня сейчас так много разных чувств и эмоций. До сих пор не верится, что я уснула у Дилана в туалете. Мерзко, странно, ново, необычно? Как это можно охарактеризовать? Вот и я понятия не имею, как выразить свои эмоции в словах. Мне хочется плюнуть на это и идти дальше, ведь я чёртова пофигистка. Но одновременно с этим я просто не могу вот так встать — и уйти от тупых чувств. Иногда не понимаю, зачем чувства вообще существуют. Зачем? Чтобы мучить людей? Уверена, что да.       Мне кажется, что сейчас я пока не готова писать о своих чувствах в эту тетрадь, поэтому… До встречи». Убираю тетрадку под подушку, взглянув в сторону окна. По другую сторону стекла бушует погода. Капли дождя медленно текут по стеклу, скрываясь уже где-то внизу. Шум ветра слышно даже здесь, в моей тёплой комнате. Слышно так же гром, иногда краем глаза можно заметить яркие вспышки молний. Знаете, эта погода полностью характеризует моё настроение в данный момент. Такое же грустной и вместе с этим злое, что-ли. Поднимаюсь с постели, тихими шагами приближаясь к окну. Долго смотрю в одну точку, размышляя о чём-то внутри себя. И настолько далеко внутри, что даже не понимаю, о чём сама же и думаю. Кажется, ни о чём. Притрагиваюсь ладонью к стеклу. Холодно. Тут же отдёргиваю руку, прижав её к груди. Не сразу замечаю, что смотрю совсем не на улицу. А туда, в его окошко. Как только понимаю это, хочу отвернуться, но что-то останавливает меня. Продолжаю смотреть, заметив два силуэта, что быстро передвигаются по комнате Дилана. Один из парней, вероятно, Джейсон, который вчера приставал ко мне. Уголки моих губ слегка поднимаются. Одна часть меня говорит, чтобы я отвернулась, нельзя следить за людьми. А вот вторая не против, ничего такого же. И эти две стороны ведут борьбу между собой внутри меня, не давая ни отвернуться от окна, ни продолжать смотреть в него, из-за чего нервно кручусь на месте, закусив нижнюю губу до крови. И она опять победила. Безразличность вновь появилась во взгляде, а борьба прекратилась. Мне плевать.