Совершенство

      Великолепная погода. Впервые за всё это кошмарное время.       Жухлая листва разметалась по серой невзрачной дороге. Осень должна быть яркой, красочной, необыкновенной...стереотипы. Осень мерзкая, холодная, промозглая. Убивающая.       Сегодня солнце выглянуло на немного дольше, чем это было вчера, или позавчера, или даже неделю назад, а небо казалось (нет, вы не поверите, так оно и было!) на пару оттенков светлее.       Или, может, дело было в том, что сегодня на улице не валялось ни одного трупа?       Подумайте, как приятно очнуться утром ,-не проснуться, а именно очнуться,- радуясь тому, что руки, ноги, шея, органы, да и голова , на положенном месте. Сползти с не очень чистого футона, предварительно наотмашь хлопнув ладонью по старенькому будильнику. Наверное, вскоре придётся найти где-нибудь новый, не то Осаму точно станет инвалидом. Его начальник натура нервная, опозданий не терпит. Ха, умереть от руки блондина-работодателя - довольно романтично, никто не находит?        Осаму поворачивает ручку крана вправо, затем пару раз щёлкает по нему указательным пальцем. Ледяная струя омыла раковину не сразу- пришлось немного повозиться. Но это лучше, чем привычное "ничего".       Вода из-под крана ржавая ,с серным привкусом. Дазай стоит некоторое время, тупо глядя в тоненькую струйку рыжеватого оттенка, затем резко наклоняется и плескает себе эту жидкость в лицо, предварительно зажмурившись. Пара капель попали на бежевый ворсянистый плащ, оставляя маленькие пятнышки.       Полотенце серое, неприметное, но всё же довольно хорошее по меркам нынешнего города, где у большинства населения вместо этого обрывки ткани или старая непригодная одежда. И вообще, жилище Осаму Дазая тоже довольно хорошее, всё также по современным меркам Йокогамы, да и всего мира, как данное.       Он не тратит своё время на такое бесполезное занятие, как потребление завтрака, или расчёсывание непослушных вьющихся каштановых волос. Одежда довольно-таки чистая и глаженая, ботинки не блестят, но кому вообще есть дело до его ботинок?       Осколок стекла в коридоре, аккуратно воткнутый за позолоченную деревянную раму старой картины, которую Дазай притащил из какой-то дыры, назывался "зеркалом". "Зеркало" сегодня говорило, что Осаму не так уж и плох, и даже наоборот, привлекателен-и-обаятелен, так что шатен довольно хмыкает, стягивая привычным движением с тумбочки поцарапанный в некоторых местах старый пистолет. Его место на поясе под полами длинного плаща, когда хозяин квартиры вне дома, и на потрескавшейся тумбочке, когда он всё же дома. От футона до тумбочки одно движение, да и Дазай не беспокоился так о своей жизни , чтобы класть пистолет под подушку и судорожно, до побеления костяшек, сжимать ночью его рукоятку. Семь процентов Йокогамы нечаянно простреливали себе шею или голову во время сна таким образом. Даже иллюзия безопасности всего лишь иллюзия.       Любите копаться в обугленных развалинах городских домов, в поисках полуживых пародий на человеческие тела? Тихим шёпотом успокаивать несчастных жертв, в перерывах громкого крика : "Ещё один выживший!"? А после направляться дальше по огромным кускам развалившихся стен, ища какие-то крохотные кусочки улик, которые могли бы помочь стереть хоть одну миллионную пятен грязи, в которой тонула Йокогама? А ведь эта работа считается престижной.       Никто из детективов не жаловался. Конечно. Никому не хотелось горбиться на крематории, быть продавцом ежедневно подвергающемуся нападениям магазина, или сортировать покрытые крапинками запёкшейся крови папки с документами, рискуя на следующий день оказаться связанным в подвальном помещении и с перерезанным горлом после продолжительных пыток.       Были, конечно, ещё варианты. Попасть в правительство было не так уж и легко, но возможно. Или пойти по тропинке влево к радужной надписи "Добро пожаловать в Портовую Мафию, счастливчик!", которая толковалась по иному,- "Это билет в один конец, счастливчик!",- более верное определение.       Хотя Дазай и попытался опровергнуть это заявление, всё же было и так понятно. Мафия запечаталась в его существе мёртвым клеймом и исчезать не собиралась.       Улица сегодня на пару оттенков серого светлее. Мир кажется лучистее и ярче. Секрет в стакане виски вместо завтрака и сне, длившемуся немного более шести часов. Даже глаза не пульсировали обыкновенной тупой болью и не размывали окружающие предметы.       Рука невольно тянется к карману, проверяя наличие "лекарств".       Лекарства от серых тонов этого мира. Даже они переставали помогать в последнее время. Затяжная депрессия города, длившаяся уже лет пять, начинала порядком надоедать горожанам. Как ни странно, процент суицыдников по наклонной уменьшался. Возможно, всё дело в резко появившейся у населения тяги к выживанию. Труднее стало добывать пищу, воду, получить нормальную работу с такой же нормальной зарплатой-всё бытовые проблемы. Более существенно было проснуться целым, со всеми своими составными частями. Проснуться дома. Если вообще проснуться.       Некоторые дошли до параноидального состояния и вовсе не спали из-за страха никогда не разлепить свои глаза, или просто поутру обнаружить распоротый живот и придерживать вываливающиеся органы трясущимися руками. В таких случаях по канону чего-нибудь да недоставало - почки, литра выкачанной крови, а иногда и вовсе сердца.       Чёрный рынок процветал. Тридцать процентов населения получали неплохой таки доход путём ежемесячных вылазок в соседние дома или квартиры. Органов не хватало. Эсперов тоже.       Опыты над эсперами стали довольно модной штукой. Ну и, конечно, дорогостоящей. Осаму недавно проснулся от громкого стука в дверь. Как оказалось, всего лишь курьер привёз пиццу. Никакого оружия, огромных людей в чёрных костюмах, шприцов со снотворным или шокеров-обычный паренёк в красной выделяющейся кепке с огромной жёлтой вышитой надписью на козырьке - "Weekend`s pizza". Пицца и в самом деле была неплохой на вид, а ещё лучше наверняка была на вкус, если бы Дазай вовремя не вспомнил, что пиццу он оприоре не заказывал, да и пиццерии в его районе были закрыты почти все.       Акико после произвела анализ в своей лабортории и с какой-то невероятной жутковатой гордостью сообщила, что Дазая, оказывается, собирались травануть, да ещё и непонятным ядом.       Боже, как эпично.       На вопрос, собирается ли он выяснить, кто да что, Осаму просто отмахнулся под неодобрительный взгляд Куникиды,-мол, сдохну, и ладненько. Вам же проблем меньше.       В общем, жизнь в Йокогаме цвела прогнившими бутонами и пахла скисшим молоком. Возможно, у этого города просто бурлили гормоны, или был кризис среднего возраста. Хотя какое там. Старушка Йокогама просто решила поскандалить на старости лет.       Осаму сворачивает за угол и тут же чувствует, как его резко потянули за край рукава, так, что ткань протрещала на самые разные лады и довольно-таки громко. Жаль деньги, потраченные на уже пятый по счёту плащ. Дазая грубо уткнули прямо лицом в кирпичную грязную стену, не забыв просунуть длинный нож в район рёбер, несильно,но ощутимо и угрожающе надавив. Шатен морщится от неприятных ощущений в районе спины, и не только там-предплечье опасно пульсировало.       Настолько же опасно, как пять лет назад, когда он находился в такой же невероятно травмоопасной близости с Чуей Накахарой.       Настолько же опасно, как когда он ощутил всю боль разрыва их связи.       -Ну привет, мой дорогой соулмейт,- осклабился Осаму, резко разворачиваясь всем корпусом к человеку, стоящему позади него,-а ты всё такой же маленький.       -А ты всё та же мразь, Дазай.