***
Вокруг было темно, холодно и сыро. Ни один луч солнца не достигал темниц Владыки Зеленолесья. С угнетающей монотонностью по подземелью разносился гулкий звук капель, ударяющихся о каменный пол. Рхишкалат, словно загнанный зверек, свернулась в клубочек в углу своей одиночной камеры с неприступной решетчатой дверью и злобно проговаривала ругательства на черном наречии. — Рхи… Алат… Почему ты так поступаешь? — неуверенно спросила Эйриэн, в присущей эльфам манере абсолютно бесшумно приблизившись к решетке. Эльфийка каждый раз подкрадывалась внезапно, заставляя узницу вздрагивать от неожиданности. Этот раз не стал исключением. Рхишкалат подскочила, снова выругалась на вражеском диалекте и села обратно на жесткую низкую кушетку, расправляя свое красно-черное одеяние, украшенное вставками из отсыревшего взъерошенного меха, а также множеством витиеватых бляшек и застежек, — такое необычное, чужеземное, местами разорванное и запачканное грязью. — Черное наречие в Эрин Ласгален? — ужаснулась эллет. — Слушай, ну почему ты не скажешь откуда ты? Чего ты боишься? Раскайся! Наш Владыка очень милостив. Я уверена — он все поймет и поможет… — Мне не нужна ничья помощь! Ни Владыки, ни твоя! — пленница вскочила на ноги. — Почему бы тебе не оставить меня в покое? — Но тогда ты останешься здесь навсегда… — О, поверь, это ненадолго! — возразила Рхишкалат, в очередной раз осматривая свою камеру и решетчатую дверь, словно надеясь найти лазейку. — Я тут принесла немного еды… — Эйриэн протянула сквозь решетку сверток с лембасом. Глаза узницы загорелись, она выхватила лембас и принялась его жадно есть — будто впервые за долгое время. — Я не знаю кто ты на самом деле, откуда пришла и куда хочешь уйти, почему в тебе столько злобы и какая тьма поселилась в твоем сердце… Но чувствую, что ты вовсе не такая! И если ты действительно майэ — обратись к королю. Он ненавидит ложь. Скажи ему правду, и он поможет, — говорила эльфийка, пока девушка была занята лембасом. — Король Трандуил строг, но и справедлив! — Что ты можешь чувствовать? — вздохнула Рхишкалат. — Ты знаешь меня не более трех дней. — Я чувствую боль в твоем сердце. Я буду просить Владыку о твоем помиловании. — Нет, даже не думай! — узница схватила руками решетку двери. — Уж лучше умереть здесь…***
Рхишкалат укутывалась в свое чужеземное одеяние, пытаясь хоть немного согреться. Она сидела на деревянной кушетке в углу темницы, всхлипывая от досады, и, кусая губы, ругала саму себя: как она могла вырваться из одного плена и тут же угодить в другой? За решетчатой дверью темницы послышался шелест тяжелой ткани. — Эйриэн, прошу тебя! Ну оставь уже меня в покое! Найди себе другую жертву! — взмолилась узница, не оборачиваясь. — Я бы оставил тебя в покое… Здесь, в темнице. Навеки, — раздался бархатный голос Владыки Трандуила, от которого Рхишкалат пробила дрожь. — Но я не могу понять, чем ты заслужила такую благосклонность моей верной подданной? — Это вас настолько терзает, что вы решили лично спуститься ко мне? — съязвила девчонка. — Мне захотелось своими глазами увидеть подходящие тебе чертоги. Девушка зашипела проклятия на мордорском языке. Синда стоял вполоборота, опираясь плечом о решетку двери. Он хмыкнул, но, казалось, совсем не был раздражен невежеством пленницы. — Скажи мне одну вещь — зачем ты просила Эйриэн, чтобы она убедила меня выслушать твою историю? И теперь, когда я лично спустился к тебе в подземелье, — ты не используешь свой шанс, а снова показываешь свой скверный характер и полное отсутствие какого-либо воспитания и хороших манер. — Я никого ни о чем не просила! — злилась Рхишкалат. — Вот как… Значит, Эйриэн солгала мне? — Значит так! — Тогда она будет сурово наказана за ложь, — Владыка вздохнул и развернулся идти прочь, взмахнув богатым, расшитым самоцветами плащом. — Я дам ей возможность разделить вечность с тобой, в этой темнице. — Стойте! — узница бросилась к двери, но, обессилев за несколько дней заключения, сползла по решетке на пол. — Стойте… Она не лгала… Я… Я просила ее… Трандуил, самодовольно улыбаясь, склонился к пленнице по другую сторону решетки. Его прекрасное лицо исказила кривая усмешка, а в невероятной красоты голубых глазах плясали огоньки. — Ложь… — Да, простите, я просила… — Нет, ты врешь мне именно сейчас, в эту минуту. — Что? — удивилась Рхишкалат. — Ты не просила ни о чем. — Но… — Ты так же солгала мне, как и я тебе, — улыбнулся эльф. — Владыка, да что вы мне голову морочите? — недоумевала узница. — Сейчас это совершенно неважно, — в руках короля блеснула большая связка ключей. Отворив двери темницы, Трандуил бесцеремонно схватил девушку за руку и резким движением поднял с пола. — А правда здесь одна — ты не хотела, чтобы Эйриэн пострадала из-за тебя. И, возможно, еще не все потеряно. Идем! — сказав это, синда без особой учтивости потащил свою пленницу вверх по невероятно длинной винтовой лестнице. Они пересекли несколько холодных темных холлов, затем преодолели длинные закрученные лестницы, и наконец — такой неожиданный, приятный и сладкий вечерний воздух ударил девушке в лицо. Она вдыхала его с жадностью и наслаждением, словно в последний раз. Трандуил остановился в небольшом дворике, густо заросшем плющом. — Смотри, там впереди стена, которая окружает мой дворец, — король указал рукой в темноту, но Рхишкалат, не имея присущего эльфам зоркого ока, увидела лишь ровную линию едва заметных огоньков. — Она всегда под надзором моих стражей: и когда ладья солнца завладевает небосводом, и когда ладья луны сменяет первую на варте. Ни одна птица не пролетит незамеченной. Тем более — такое шумное создание, как ты. Мои воины услышат тебя за десяток миль. Рхишкалат хотела возразить, но Владыка жестом велел ей молчать. Трандуил говорил тихо, почти перейдя на шепот: — Тебе нет дороги отсюда без моего согласия. А посему — нет смысла держать тебя в темнице. Твое наказание окончено. Советую тебе отправиться в свои покои и подумать над тем, что ты скажешь мне завтра. — Что? — изумилась девчонка. — Эйриэн, проводи нашу гостью. Довольно скрываться во мраке! Лесной Король развернулся и, сохраняя гордую эльфийскую осанку, легкой поступью исчез в темноте. Эйриэн, как и прежде бесшумно подкравшись, похлопала Рхишкалат по плечу и лучезарно улыбнулась. Девушка вздрогнула, но, к своему удивлению, очень обрадовалась появлению эллет. — Идем скорее! — улыбнулась Эйриэн. — Пока ты не вынудила Владыку изменить решение. — Эйриэн… Означает Маргаритка? — спросила бывшая узница. — Да, так мое имя переводится с синдарина. А ты знаешь синдарин? — Немного. Почти все забыла… Эйриэн вела свою спутницу темными коридорами и безмятежно болтала обо всем подряд. Но, на удивление, эти разговоры не раздражали Рхишкалат, как прежде. Остановившись у двери в покои, эльфийка простилась, пожелав спокойной ночи, и бесшумно «уплыла» в темноту коридоров. Рхишкалат отворила дверь — и в нос тут же ударили дразнящие ароматы еды, заставив требовательно заурчать живот. Девушка поспешила войти. Комната показалась очень знакомой, но была ли она той самой, в которой гостья очнулась несколькими днями ранее, — воспоминания подводили. Покои были маленькими, как и прежние: небольшое решетчатое окно, пылающий в углу камин, вытесанные из камня стены. Но были здесь и некоторые приятные отличия — у стены стояла большая деревянная бадья с горячей водой, под другой же стеной располагалась красивая резная кровать с белоснежной постелью. На стоящем рядом с кроватью столике, накрытом кружевной скатертью, стояло блюдо из тонкого фарфора, на котором невероятно живописно были выложены ломтики лосося с зеленью и овощами. Изысканные ароматы яств так манили, что безо всяких колебаний Рхишкалат кинулась к блюду и, проигнорировав витиеватые столовые приборы из серебра, принялась жадно поглощать невероятно вкусную и такую желанную еду, хватая куски руками и уплетая за обе щеки. Вдоволь наевшись и отпив из кубка травяной отвар, бывшая пленница встала и блаженно потянулась. Она сбросила с себя всю одежду на пол и, недолго думая, забралась в бадью с горячей водой. Казалось, это был предел мечтаний. Девушка с наслаждением нырнула с головой, и часть воды тут же перелилась через край. Рядом с бадьей Рхишкалат заметила небольшую полочку, на которой лежали полотенца, сложенные аккуратной стопкой, а также стояли стеклянные пузырьки, наполненные разноцветными жидкостями. Взяв один из них, девчонка открыла флакон и с опаской понюхала. Она ощутила тонкий аромат розы. Содержимое каждого нового флакончика пахло то цветами, то лесными травами. Рхишкалат стала использовать один за другим, толком не разбирая для чего они предназначались. Некоторые пенились, а некоторые были словно масло. Вдоволь накупавшись, девушка выбралась из бадьи, завернулась в полотенце, оказавшееся удивительно мягким, и направилась к кровати. На постели лежала ночная сорочка из тончайшего льна и гребень из можжевельника. Рхишкалат невольно улыбнулась: такое гостеприимство пришлось ей по нраву. Девушка быстро надела сорочку, но, увы, она оказалась слишком велика. Будь Рхишкалат хотя бы на полфута выше — ночное одеяние доставало бы до пят, а сейчас оно легкими волнами легло на пол. Расчесав черные локоны, майэ забралась в мягкую белоснежную постель, источающую свежий аромат лаванды, и за считанные секунды провалилась в глубокий сон.***
— Алат, проснись! — Эйриэн легонько потрясла девушку за плечи, но та лишь недовольно замычала, никак не желая просыпаться. Наконец Рхишкалат открыла глаза. Вокруг было темно, а сквозь маленькое окошко поступал едва уловимый свет. Комнату вновь наполняли волнительные ароматы пряностей и вкусной еды. Эллет склонилась над девчонкой, держа в руках платье цвета сочной зеленой травы. — Нравится? — спросила она и мягко улыбнулась. — Я долго спала? — ответила вопросом на вопрос майэ. — О да! Солнце, достигнув своей высшей точки, уже опускается вниз. Близится вечер. Владыка спрашивал о тебе и велел явиться как можно скорее. — Ну да, как же… — проворчала Рхишкалат, приподнимаясь на постели. — Не нужно так, Алат! Ты очень несправедлива… Примерь-ка это, — эльфийка аккуратно положила платье на кровать, — оно должно подойти. — Но где моя одежда? — возмутилась девушка. — А имя мое — Рхишкалат! — Извини, просто это темное наречие такое грубое… Твой наряд был совсем испорчен — и его унесли. Надень новый. Казалось, Эйриэн была огорчена. Не сказав больше ни слова, она развернулась и без тени улыбки удалилась из комнаты. Гостье стало не по себе. Ей совсем не хотелось обидеть эту, хоть и немного навязчивую, но добродушную и заботливую эллет. Рхишкалат осмотрелась. Стоявшая на маленьком столике еда снова манила своим разнообразием и чу́дными запахами. Девушка довольно улыбнулась и тут же принялась за трапезу. Давно уже ей не приходилось наслаждаться столь прекрасными яствами, в приготовлении коих эльфы явно знали толк. Платье насыщенного зеленого цвета действительно оказалось по ее росту. Уложив поаккуратнее волосы, Рхишкалат смотрелась в небольшое зеркальце, самодовольно улыбаясь, как вдруг в дверь постучали. — Да? — неуверенно отозвалась девчонка. Дверь отворилась — и на пороге возник красивый светловолосый незнакомец с тонкими, правильными чертами лица. Его прямой нос, острые скулы, а самое главное — пронзительные голубые глаза, с первого взгляда выдавали благородное происхождение. — Добрый вечер! Мое имя Нифредил, — эльф слегка поклонился, — и я пришел, чтобы проводить вас к нашему Владыке. — Нифредил? Подснежник… У вас здесь всех нарекают названиями цветов? — иронично заметила майэ. — Что, простите? — видимо, не поняв смысла ее слов, переспросил эльф. — Нет-нет, ничего, — махнула рукой Рхишкалат. — Пойдем! В этот раз спутники шли иной дорогой, и девушка поймала себя на мысли, что будь она одна — точно заблудилась бы. Несколько раз они выходили в крохотные внутренние дворики, а после снова «ныряли» в запутанные коридоры дворца. Перед ними являлись то крутые винтовые лестницы, огибающие необъятные стволы вековых дубов, то снова возникали каменные галереи. В одном у Рхишкалат не было никаких сомнений — поднялись они довольно высоко. Она украдкой посматривала на эллона, но тот молча следовал впереди, не глядя на гостью, и его прекрасное лицо не выражало никаких эмоций. Девушку вполне устраивало столь затянувшееся безмолвие, хотя путь от этого показался ужасно долгим. Эльф подошел к резной двустворчатой двери с медными заклепками. Та, конечно же, была заперта. Девушка мало что запомнила из своего предыдущего «путешествия» по огромным чертогам, но сейчас была уверена, что сопроводили ее вовсе не к величественному тронному залу. Мгновение спустя за дверью раздался голос Владыки, приказывающий войти. Гостья поежилась, словно от холода. Нифредил же быстро отворил тяжелую дверь и замер, пропуская спутницу внутрь. Рхишкалат немного помедлила. Надев на лицо горделивую «маску» и расправив плечи, она уверенно сделала несколько шагов вперед. Неожиданно для себя, майэ оказалась в просторной и настолько светлой комнате, что невольно поморщилась. Сопровождающий страж учтиво последовал за ней. Некоторое время гостья с любопытством рассматривала внушительных размеров помещение. Справа располагались вырезанные из красного дерева стеллажи с книгами, обрамляющие каменную полукруглую арку с резной деревянной дверью, видимо, ведущей в соседнюю комнату. Стеллажи были украшены причудливыми завитками и возвышались к самому потолку, высеченному из серого камня в виде ажурного свода в несколько ярусов. Библиотека привлекла особое внимание девушки. В недалеком прошлом она прочла десятки сотен разнообразных книг и испытывала к ним огромную привязанность. Корешки, припавшие вековой пылью, казалось, «пережили» тысячу лет и касания тысячи рук. Подле стеллажей находился круглый низенький столик, а также кушетка и два мягких кресла, обитые сапфировым бархатом в изящном деревянном обрамлении. Изысканную обстановку дополнял серебряный подсвечник на столике и пара старинных, богато украшенных фолиантов, лежащих рядом. Слева, в углу, потрескивал огонь в камине, а рядом стоял такой же роскошный, как и вся деревянная мебель во дворце, стол и несколько стульев. Во главе стола сидел правитель Зеленолесья. Пером он медленно выводил на пергаменте аккуратные строки, и даже не отвлекся на вошедших. Прямо по центру располагалась витражная дверь, выходящая, по-видимому, на террасу. Она была отворена настежь, заставляя почти невесомые занавески слегка колыхаться на ветру. Именно через эту дверь комнату заливало невероятное количество солнечного света, от обилия которого гостье пришлось прикрыть глаза ладонью. Закат был на пике своего великолепия, окрашивая кровавым цветом полнеба. И даже воздух здесь казался иным — словно смотришь на мир сквозь ярко-красную пелену. Как раз по этой причине девушка не сразу заметила погруженного в свои дела короля. — Благодарю, Нифредил. Ты можешь идти, — спокойно сказал Трандуил, наконец отвлекаясь от свитка. Эльф коротко поклонился и вышел за дверь. Девчонка снова поежилась. Около минуты продолжалось тягостное молчание, и Владыка решил нарушить его первым. — Ну же. Я готов слушать, — произнес он размеренным тоном, отложив пергамент в сторону и откинувшись на высокую спинку стула. — Я не знаю, что должна сказать… — Ты обещала подготовиться, — Трандуил удивленно приподнял бровь. — Да ну? — прыснула девушка, вновь забывая о выдержке и воспитании. — Может, мне стоит приказать, чтобы тебя снова проводили к темницам — и тогда ты вспомнишь? — синда прищурился, но самообладания не потерял. Вместо ответа гостья лишь молча замотала головой, словно ребенок, отчаянно не согласный со старшими. — Итак, — самодовольно протянул Лесной Король, — я еще раз тебе помогу. Только сейчас взвешивай каждое слово, если не хочешь сгнить в недрах моего дворца. Ведь во второй раз выхода оттуда уже не будет. Твое имя? — Я уже отвечала — Рхишкалат. Трандуил поморщился, но продолжил: — Черное наречие… Какая связь между тобой и Всеобщим Врагом? — Что? — девушка изобразила удивление, однако по ее спине тут же пробежал холодок. Изящным движением руки, украшенной драгоценными перстнями, эллон отодвинул в сторону несколько свитков пергамента. Под ними оказались ножны с клинком из черного металла. Девчонка побледнела, и это не укрылось от внимательного взгляда правителя Эрин Ласгален. — Вижу, ты узнала эту вещицу. Это было при тебе, когда тебя обнаружили в лесу. Откуда же у тебя мордорское оружие? — проговорил Трандуил, наслаждаясь только начавшейся игрой. — Нашла, — коротко ответила собеседница. — Да? — то ли искренне, то ли наигранно удивился Лесной Король. — Какое совпадение, что на лезвии выгравировано твое имя… Рхишкалат — Ребенок света. В висках девушки настойчиво пульсировала мысль о темнице. Сердце колотилось, почти причиняя физическую боль. Хотя Владыка и казался спокойным, смакуя каждый момент допроса, гостью обдало леденящим и опасным холодом. Уж лучше бы он сменил свой тон на крик, гнев или даже ярость. Лишь бы не это каменное, пугающее спокойствие. — Он мой, — невнятно, на выдохе произнесла майэ, ссутулившись и потупив взгляд. — Похоже, от былой прыти не осталось и следа, — глаза эльфа ликовали. — Этот клинок принадлежит мне! — громко заявила Рхишкалат, расправив плечи. — Это уже другой разговор. Ты присаживайся, — Трандуил указал гостье на стул напротив, — нечего стоять в дверях. Разговор коротким не будет…