Heaven's hung in black

"Небеса нависли во тьме" (исполняет W.A.S.P.) "Неужели ты не слышишь меня? Разве ты не слышишь меня? Ты не боишься, Что я больше не вернусь? Знаешь ли ты, как это, Когда небеса нависают во тьме?" Перевод песни: Андрей Колосов из Белгорода

Шерлока вынесли из адской обители и уложили на носилки. Свежий воздух впервые за несколько дней наполнил ему лёгкие. Он не шевелился. Мир наполняли звуки суеты: механический и людской шум, треск раций. Шерлок чувствовал, как ему осторожно протёрли ваткой смоченной в какой-то жидкости веки, приоткрыли их, посветили фонариком в зрачки, потом надели на лицо кислородную маску. - Проверьте температуру, давление, физраствор внутривенно, - скомандовал чей-то голос. Шерлок находился в блаженном оцепенении. Его никто больше не трогал. Он, несмотря на боль в груди, сделал попытку привстать. Ему было необходимо увидеть Джона. Он где-то здесь, он слышал его голос. Взгляд долго фокусировался, чтобы наконец заметить поодаль знакомую фигуру. Что-то было не так в облике Джона. Он стоял, виновато опустив голову, разглядывая свои руки. Они обе были забинтованы. Шерлок открыл рот, приготовившись позвать его. Ему было жизненно важно, чтобы Джон сейчас же посмотрел на него. Он должен задать ему один очень важный вопрос, глядя в его всегда честные и преданные глаза: почему он его не спас? Шерлок приложил усилие, но острая боль пронзила всё тело, медленно разливаясь под рёбрами. Он перестал дышать, задержав на выдохе нестерпимую боль. Он не успел крикнуть. Взгляд Шерлока остановился на тёмном небе. - Чёрт! У него болевой шок! Зрачки расширены, реакции нет. Тахикардия, 135, пульс нитевидный." Небо нависло над ним, превращаясь в пресс, что с шипением медленно наползая, опускался ему на лицо. Джон бережно держал его на руках. Это было немного странно и смешно. Джон раскачивал его, приговаривая: - Шерлок... Шерлок... Шерлок... Джон произносил его имя слегка нараспев. Он держал его на руках как маленького.  - Это был плохой сон, - начал уговаривать Джон, и Шерлок вздохнул с облегчением. Ему просто всё приснилось: и дом, и насилие, и боль. Как бы ни было ужасно, но всё прошло. Этого никогда и не было. - Сейчас тебя поцелую, и ты спокойно уснёшь, - пообещал Джон.  Он поцеловал ему сначала правое веко, потом левое и Шерлок начал тереть глаза, расслабляясь и зевая. - Спи, - сказал Джон.  - Уже сплю, - непривычным для себя голосом ответил Шерлок. - На счёт три перекладываем его. Раз, два, три. Нет самостоятельного дыхания. Интубируйте. Джон положил его на что-то длинное и твёрдое, но это была не кровать. Стало тесно: плечи, локти и ступни Шерлока упёрлись в стенки из досок. Шерлок приподнял голову и увидел, что лежит в гробу. - Джон? Шерлок растерянно посмотрел на Джона и не смог увидеть выражение его лица. Потому что у него не было лица. От Джона остался тёмный силуэт. И его голос.  Джон навис над ним, сильно прижав ко дну гроба, и, удержал, когда Шерлок попытался выбраться.  - Джон! Что ты делаешь? - Ты забыл? Ты - мёртв!  - Я не... Нет, Джон!  Шерлок испуганно замотал головой, пытаясь освободиться, но его руки хватали только воздух.  - Ты умер, Шерлок. Я видел, как в тебя стреляли. Тебя убили. Поэтому я и не пришёл за тобой.  Ах, значит, так?  - Я остался жив. Я ждал твоей помощи, но ты решил бросить меня. Тёмный силуэт поменял свои очертания, как облако от порыва ветра. Он накрыл Шерлока, и тот почувствовал на губах сухой поцелуй, и как рот наполняется землёй и пылью.  - Успокойся, тебе больше не будет больно. Я похороню тебя. Спиии... Голос Джона парализовал тело. Шерлок молча наблюдал, как над его лицом смыкались доски. Стало темно, а потом послышался стук заколачиваемых гвоздей. - Давление падает, пульса нет. Готовим дефибриллятор. Отключайте его от искусственной вентиляции. Ставь 4000. Все отошли. Разряд. Бледное до синевы тело дёрнулось.  - Мать его... Повышаем. Отошли. Ещё разряд... Гроб куда-то переместили. Пару раз резко встряхнули; Шерлок ударился о стенки.  Вдалеке над головой раздавалось тихое гудение. Шерлок увидел сквозь маленькие щели между досками красно-белые всполохи. Они мелькали, словно пламя. Внезапно Шерлоку в лицо ударила волна раскалённого воздуха и вонючий дым.  - Джон! - Шерлок очнулся и завопил что есть мочи, задыхаясь от паники. - Боже, Джон, что ты творишь? Я живой! Выпусти меня, Джон! Джоооон!  От ужаса хотелось сжаться, но для этого не было места. Шерлок едва смог закрыть лицо руками, когда сверху на него начали падать искры и кусочки углей, обжигая щёки и губы. Жар становился всё сильнее, треск пламени всё ближе и ближе.  Кожа мгновенно высохла как пергамент, натянувшись на суставах и резко лопнула от нестерпимого жара. Шерлоку на грудь посыпались раскалённые гвозди. Доски гроба уже начали гореть изнутри.  - Я живой! - охваченный пламенем крик заметался среди огненных стен, в тщетной попытке найти выход. - Джон! - Ещё разряд. Нет! Блядь! Стоп! Чёрт! Стоп! Стоп! Появился пульс. Везём в больницу. Пусть готовят рентген и операционную.  *** - Джон, тебе нужен психолог. После всего, что случилось, - Лестрейд был настойчив. - Тебе тоже необходимо в больницу. Послушайся меня, Джон.  Он знал что говорить в такие нелёгкие моменты, он привык это говорить. Джон словно не слышал его. Он молча смотрел на отъезжающую машину скорой помощи.  - Я должен был его спасти, но не мог. Грег, ты не слышал, как он кричал... Ты не представляешь себе. Я ещё не слышал, чтобы так кричали... Горло перехватил спазм и Джон уткнулся лицом в забинтованные ладони.  - Ты спас его.  - Слишком поздно. Ты видел, что с ним сделали? Он не мог остаться нормальным после таких измывательств. Я опоздал, я его подвёл. Это невыносимо.   - Прекрати. Ты ведь был в заложниках. Наш умник придёт в себя и поймёт. Когда он узнает, чего ты лишился, ради его спасения, он поймёт.    Лестрейд нахмурился и зябко повёл плечами - в предрассветные часы становилось холодно и уныло, - и бросил сочувствующий взгляд на скрытые бинтами, руки Джона.