Грейнджер! 2

— Итак, — инструктировал следующим утром Снейп. — Книги вы не сможете вынести, так как здесь стоит стоит защита моего первого предшественника, которое никому не снять. Его действие неизвестно, только знаю, что, приближаясь к выходу с книгой в руках, возникает острое желание положить её на место. Противится никто не пытался, ибо не нашлось пока мага сильнее Салазара Слизерина. — Но… разве, — всезнайка удивилась, считая как и все, что Салазар был зельеваром. — Зельевар и самый известный змееуст во времена основания Хогвартса преподавал несколько предметов, как и остальные Основатели, в том числе и нечто схожее с Защитой от Темных Искусств, — усмехнулся профессор, специально поднявший данную тему, дабы ошеломить гриффиндорку и увидеть взлетевшие домиком брови, широкие от удивления глаза, сверкающие такой манящей карамелью. — А копировать? — Мисс Грейнджер, то ли вы в душе слизеринка, то ли годы дружбы с Поттером научили вас искать лазейки в правилах, — ухмыльнулся Северус. — Скорее влияние одного саркастичного преподавателя, — мило скопировав его ухмылку, парировала Гермиона. — Туше, мисс Грейнджер, он на вас явно плохо влияет, вы наглеете с каждым днём. — Как будто бы вам, профессор, это не нравится! — Мисс Грейнджер, не принуждайте меня признавать вашу правоту, я этого не выдержу! Пикировка на пикировке, выпад, усмешка, укол. Сострить, парировать, слегка улыбнуться и начать всё сначала. Никаких запретных тем. Доверие и полное взаимопонимание. Всё личное — общее. И общение проходит настолько легко, что диву даёшься, как может быть по-другому. Северус Снейп наконец нашёл собеседника, который не обижался на его остроты и с которым не нужно было играть очередную роль. Впервые за несколько лет он показывал себя, опасаясь подставы, но всё же рискуя. А самое главное, декан Слизерина отдавал себя, чувствуя, как шестикурсница принимает его таким, какой он есть. Гермиона Грейнджер поначалу чувствовала некое смущение, но после и оно исчезло. Она спорила, доказывала, противоречила, находя в злобном профессоре увлекательного собеседника. Они опровергали мнения друг друга, и это было для них ново. Один редко высказывал свою точку зрения, ибо она не была никому интересна, а другая получала немыслимое удовольствие, что ей перечат, ведь обычно её знания принимали за чистую монету и никак не оспаривали. Учителя считали, что больше ей знать и не стоит, а ученики лишь довольствовались возможностью списать у заучки. Лишь бывший преподаватель зельеварения ехидно отзывался о её всезнайстве. Их разговоры были похожи на дуэль, но каждый настолько чувствовал оппонента, что не было ошибок ни в нападении, ни в защите. — Профессор, время обеда, —сообщила гриффиндорка. — Да, конечно, — мелькнула мысль предложить отобедать в его комнатах. — Будет подозрительно, если вы будете пропадать на весь день. Поттер с Уизли распереживаются. — Они уже начали что-то подозревать, — вздохнула девушка, показывая, что не прочь проводить всё свободное время с профессором. — Почему бы мне не рассказать только им, чем я занимаюсь тут с вами? — двусмысленный вопрос повис на несколько секунд в комнате, а после Северус спохватился. — Я поговорю с директором, — зельевар воодушевился, ведь, если Дамблдор разрешит оповестить этих оболтусов о дополнительных, то лучшая ученица сможет приходить к нему в любое время и по уважительной причине. — Спасибо, сэр, — Гермиона смущенно улыбнулась своим мыслям. Весь день она болтала, иначе не скажешь, со своим преподавателем, но только сейчас заметила, что они успели пройти несколько тем из разных книг, и эти знания прочно уселись в её лохматой голове. Старосте было интересно как узнавать новое, так и сближаться с нелюдимым учителем в эмоциональном плане, конечно. Хотя… всё это время ей явно чего-то не хватало. Нередко взгляд карамельных глаз задерживался на руках с длинными пальцами, которые бывают, она теперь знает, нежными и чуткими, на скульптурно вычерченных губах, мечтая прикоснуться к ним своими и разбудить ту страсть, которая вспыхнула вчера. Вот и сейчас, поблагодарив, гриффиндорка, всегда смотрящая в глаза собеседника, в который раз опустила взор на тонкие губы своего профессора. Это не осталось незамеченным цепкими чёрными глазами объекта разглядывания. Декан Слизерина конечно же заметил взгляды, бросаемые на него старостой Гриффиндора, но, по какой-то заранее глупой причине, сдерживал себя от душевных порывов привлечь к себе эту хрупкую фигурку. Однако в данный момент, когда Гермиона приоткрыла своими розовые губки, он наконец-то послал к черту все свои причины и предубеждения. Тень метнулась к стоявшей около шкафа девушке, ожидая, что сейчас она испугается и отшатнётся. Представьте ж его удивление, когда Грейнджер не оправдала надежд и, наоборот, потянулась к нему. Снейп быстро справился с удивлением и, прижав храбрую гриффиндорку к шкафу, первым начал танец. Одна рука поправила выбившуюся прядь, а после потянула за волосы, приподнимая голову, другая обвилась вокруг талии девушки, привлекая её к себе. Поцелуй снова снес им головы, и они растворились друг в друге без остатка, расслабляясь в объятиях. Когда же воздух в легких закончился, Северус, мягко отстранившись, взял Гермиону за руку и повёл к выходу. В коридоре они распустили пальцы рук, нацепив маску хмурого зельевара и лучшей ученицы. Взгляни на них сейчас кто-нибудь посторонний, он бы ни за что не догадался, что минуту назад они остановили пылкий поцелуй. Гермиона себя со стороны не видела, а внутри неё бушевал такой шторм эмоций, что она аж закусила губу, чтобы предательская улыбка глуповато-влюблённого типа не расплылась по её лицу от воспоминаний, затопляющих её разум. — Мисс Грейнджер, расслабьтесь, — шпиона с железной выдержкой выдал хриплый голос, так как вид девушки, закусывающей нижнюю губу, вызвал болезненный отклик в паху. Не удержавшись, он легонько провёл подушечками пальцев по костяшкам сжатой в напряжении кисти гриффиндорки. Электрический разряд пронёсся между ними, из-за чего оба вздрогнули. — И хватит кусать губу, это моя прерогатива, — уже тише добавил преподаватель. — Профессор, — прохрипела Гермиона, — кхм, профессор Снейп, я голодна… может, продолжим наш путь на обед? — она удивилась своему желанию наброситься на мужчину прямо здесь, но все же смогла себя сдержать от столь неожиданного порыва, объясняя все гормонами. — Конечно, мисс Грейнджер, не смею задерживать, — вдруг холодно бросил декан Слизерина. Причина столь резкого перепада оказалась двумя мальчишками, выходящими из-за угла. Приняв игру, она успела мягко улыбнуться ему, а после, ускорившись, нагнала своих друзей. — Гермиона, что ты делала в подземельях? — всё-таки парни заметили, откуда она появилась. — Уточняла у… — гриффиндорка чуть не произнесла «Северуса», но, лишь нахмурившись и отложив думу об этой оговорке на потом, быстро поправилась, — профессора Снейпа момент из эссе, — легко соврала их лучшая подруга, но мрачный преподаватель, идущий сзади, знал, что это пренебрежение напускное, ну, или хотя бы надеялся. — Гермиона, может, всё-таки выпьем на твой день рождения, совершеннолетие же, — Рон в своём репертуаре. — Рон, сколько раз тебе повторять, что я единственная совершеннолетняя на курсе, значит, выпить могу только я, — Грейнджер мысленно закатила глаза. — Ну… э, я думал… — И это мы уже обсуждали! — примерная ученица вспылила, одновременно со Снейпом. — Вам это противопоказано, Уизли, — хоть они и сказали это практически одновременно, но фразы прозвучали достаточно четко. —Опять эта змея, — тихо прошептал Рон, краснея от злости. — Мистер Уизли, — подчёркнуто официально обратился к нему довольно ухмыляющийся зельевар. — Раз у вас много времени, тогда я назначаю вам отработку во вторник в пять часов вечера, и не планируйте больше ничего на этот день — я займу у вас время вплоть до отбоя, а если вы всё-таки устроите попойку в гриффиндорской башне, то будьте готовы приходить ещё месяц каждую неделю в это же время, — оставив позади всё-таки закатившую глаза Грейнджер и цвета своего факультета Рона, язвительный профессор ушёл. Весь обед Гарри с Роном на все лады ругали Снейпа, а их подруга пребывала в некоторой прострации. «Отчего мне так хорошо? И настроение вновь поднялось выше небес… может, потому что Рон не устроит из моего дня рождения пьяную вечеринку? День рождения! Северус знает и помнит мой день рождения!» — уже не обращая внимания, что называет профессора по имени, Гермиона сидела с мечтательным видом, напоминая сидящую за соседним столом Полумну Лавгуд. Наконец, немного выплыв из этого состояния, девушка очнулась и оглянулась на стол учителей и тут же встретилась с чёрными омутами лучшего зельевара, внимательно наблюдавшего за её внешним поведением и поверхностно читавшего её мысли. Внешне ничего не изменилось, но Гермиона заметила каплю теплоты, мелькнувшую в глазах Северуса Снейпа, и, благодарно улыбнувшись, начала трапезу. После её улыбки в смятенной душе преподавателя по Защите от Тёмных Сил восстановился хрупкий покой — состояние, которое отсутствовало у этого человека, наверное, с детства. После трапезы гриффиндорка внимательно наблюдала за разговором Снейпа и директора и вовремя заметила приближение оных. — Мисс Грейнджер, — подозвал её Великий Светлый волшебник. — Да, сэр, — тут же оживилась она. — Профессор Снейп озвучил ваши сомнения, стоит ли держать ваших друзей в неведении. — Да, сэр, Гарри и Рон… — Ох, вот в чем дело, — Дамблдор улыбнулся. — Моя девочка, я имел в виду, что об этом не стоит знать всем вашим друзьям, думаю, мистер Поттер и мистер Уизли уже доказали, что им можно доверять. — Спасибо, сэр, — лучшая ученица кинула взгляд на почерневшую руку седовласого старца, но тактично промолчала. Однако галочку поставила, что над этим стоит подумать, так как кусочки мозаики стали вставать на свои места, даже появилось несколько теорий о том, что это за проклятие и как его можно снять, если это возможно. — Мисс Грейнджер, — позвал задумавшуюся девушку декан Слизерина. — Только предупреждайте заранее, когда вы собираетесь прийти, — Снейп был бы не Снейп, если бы не перефразировал вопрос: «Вы придёте сегодня?» в слабую насмешку, но Гермиона уже достаточно знала своего профессора, чтобы уловить намёк. — Хорошо, сэр, вы не будете заняты через час? Мне нужно рассказать ребятам, —улыбнулась гриффиндорка. — Лучше приходите в семь, у меня много работы, — чтобы не показать радости, Северус сам себя наказал, удвоив время расставания, но об этом он догадается, лишь сидя в своём кабинете в компании проверенных эссе и считая минуты до её прихода.