Проблемы психиатрии

      — Рейчел, тебе снова передали письмо.       Аккуратно постучавшись в дверь, вошла Наталья, через какое-то время присев на край кровати, отчего меня на мгновение передернуло. А я ведь когда-то тоже просто заходила сюда и вот также садилась на кровать, начиная смотреть на него, который точно также, как и я сейчас лежал на спине и смотрел опустошенным взглядом в потолок.       — Снова Магистр? — вяло ответила я, после чего получила утвердительный кивок и тяжело вздохнула. — Мой ответ, нет.       — Но ты даже читать не будешь? — удивилась девушка и глянула на бумажный сверток, чуть прищурив глаза из-за полумрака, в котором мало что было видно.       — А я итак знаю, что там. Но меня больше удивляет то, зачем он мне каждый раз это присылает.       — Может потому, что читает новости? — усмехнулась Наталья. — Если поэтому, то неудивительно, что он просит тебя подумать над тем, чтобы вернуться. Но ведь ты постоянно отвечаешь свое капризное «нет». Может, действительно вернешься?       Та умоляюще посмотрела на меня, легкими движениями погладив по руке, но я лишь покачала головой, понимая, что теперь никогда не смогу отсюда уйти, ведь все мне напоминает о нем. А здесь еще остался его запах, поэтому в этой палате я лежу очень долго, снова в той же темноте, снова в той же тишине, что теперь будто не давила, а наоборот гладила по голове, желая утешить.       — Да почему опять нет, а?       — Потому что в том случае, если я уйду отсюда, то точно больше никогда не смогу ни увидеть его, ни почувствовать этот запах, ни ощутить его прикосновений… — мечтательно сказала я, чуть улыбнувшись. — …ведь он пообещал вернуться.       — Да бесполезно, она все равно не отцепится, — сказал кто-то, как бы давая команду отпустить меня, что в общем-то и произошло чуть позже.       — Но нам нужно его увезти отсюда… — задумчиво протянул другой, начиная, судя по запаху, закуривать сигарету, горьковатый дым которой тут же распространился по всему коридору, отчего хотелось без остановки кашлять, морщиться, да и вообще уйти.       Но я понимала, что тогда я отпущу его и уж точно не смогу больше никогда узнать о том, где он и что с ним.       — И лучше бы нам это сделать, пока он не пришел в себя… Иначе туго нам придется.       — Да ты сплюнь. Дай бог живым нам уйти после того, что мы сделали… А может, это… Подотрем, замажем, будто бы ничего и не было?       — Да он же видел, не поможет… Вот зачем ты здесь, вообще, появилась? — в этот раз точно обращались ко мне, из-за чего я повернулась к человеку, который все это время стоял у меня за спиной. — Из-за тебя столько проблем… Кошмар просто.       — Может, ему позвонить? Ведь время-то не резиновое и его крайне мало, — предложил кто-то, чью идею поддержали остальные и стали набирать номер неизвестного человека, о котором знали лишь они.       И ведь почему-то только сейчас до меня дошло, что Зак еле заметно, но дышал, а сердце билось слишком громко для его состояния, что меня очень сильно удивляло.       — Да ты не беспокойся. Эта тварь очень живучая, — усмехнулся кто-то, из-за чего мне тут же захотелось сделать этому человеку что-то ужасное, да как минимум расцарапать лицо за то, что не следит за языком как следует. Но я ограничилась лишь гневным взглядом в его сторону, после чего он моментально замолчал и прекратил улыбаться. И все же то, что он заверил меня, будто Зак умрет еще очень нескоро, хоть немного, но успокоило, и я снова повернулась к убийце, что лежал сейчас без сознания, вздрогнув от медленно приближающихся шагов, которые, судя по всему, принадлежали тому человеку, которого набрали несколько минут назад.       — Вы что, не можете самостоятельно донести его до выхода? — недовольно выдохнув воздух, спросил мужчина, что остановился возле меня и вопросительно посмотрел в мою сторону точно также, как и я на него. — А это кто?       — А это причина, почему мы не можем донести его до выхода самостоятельно, — промямлил один из них, после чего тут же был смирен разочарованным взглядом, в котором также читался нескрываемый гнев, но еле заметный.       — Девочка, отойди и не мешай… — тот уже было махнул рукой, но тут же осекся и присел на корточки напротив меня. — Светлые волосы… голубые глаза…       Он смотрел на меня темными, будто бы совсем бесцветными глазами из-под полуприкрытых век, которые и без того казались узкими и почему-то уставшими, на лице были еле заметные морщины, то ли из-за большого количества стресса в жизни, то ли из-за возраста, который определить было крайне сложно. Были такие же черные, как и у Зака волосы, что были чуть зализаны назад, да и весь его вид выдавал в нем статного человека из высших слоев, чего только стоила его одежда, а уголки рта, что до этого были опущены, почему-то растянулись в улыбке, причем с некой насмешкой и то ли надо мной, то ли над кем-то еще.       — Что ж, а у этого пса не такой уж и плохой вкус, — усмехнулся он, а я даже не успела ничего понять, как меня закинули на свое плечо и понесли куда-то. — Затрите ее кровь, — скомандовал мужчина и быстрыми шагами пошел в сторону выхода, куда через какое-то время побрели и все остальные, вынося на руках тело Зака.       — Кто вы, вообще, такие? — почему-то совсем тихим и подрагивающим голосом спросила я, пытаясь предпринять хоть что-нибудь по собственному спасению, выдираясь и извиваясь, что у меня плохо получалось.       — Ну, если я тебе расскажу, то ты должна поклясться, что никому об этом не расскажешь, иначе тебя будет ждать то же самое, что и его. Но если для него это та рана, от которой он оправится через месяц, для тебя это может стать чем-то смертельным, — улыбнулся он, а я же просто кивнула, крепко вцепившись в его костюм. — Тогда можешь называть меня Греем, и я тот человек, кто в свое время дал работу этому псу.       Он кивнул головой в сторону группы людей, которые тащили окровавленное тело вслед за нами, но в таком случае у меня появился вопрос, который я не торопилась озвучить. Какого черта тогда вокруг меня сейчас происходит? Они просто его ранили, меня ударили и теперь нас обоих куда-то ведут. Зачем? Ради чего все это?       — Не удивляйся тому, что мои люди тут натворили, просто нужно сделать так, чтобы все поверили в его смерть. А тебя они случайно задели, из-за чего вырубить его было еще сложнее. Подумать только, пес привязался к кому-то. Какая ирония… — усмехнулся он и посадил меня в машину, в которую потом сел сам, достав откуда-то аптечку. — Зак попросил меня о менее кровавой работе, и я, конечно же, был против, ведь тогда мне снова придется искать хорошего киллера, который не будет попадаться полиции. Но когда я узнал, что он это просит ради кого-то, то меня это заинтересовало, — улыбнулся он, прикладывая ватку, пропитанную каким-то раствором, к моему лбу, из-за чего тут же появилось жжение в области ранки, и я начала морщиться и шипеть. — Да чтобы этот пес и ради кого-то? Да он же никого за людей-то и не держит, а тут… — начал смеяться мужчина, перевязывая мою голову бинтом, а я же просто сидела и смотрела перед собой, пытаясь переварить все то, что сейчас произошло; что мне сейчас сказали, что будет дальше… — Больше ни о чем не беспокойся. Он сказал, что он найдет тебя, да даже из-под земли тебя достанет, если понадобится, поэтому просто жди, если хочешь…       — Дело твое… — вздохнула Наталья и пошла в сторону двери, на секунду остановившись. — Обеденный перерыв скоро закончится, а ты итак уже довольно долго отлыниваешь от работы, — сказала она и вышла из палаты,       Я так и осталась лежать на кровати лицом вверх и в который раз понимала, что находиться здесь невыносимо, постоянно одно и то же, каждый день белый потолок, сероватые стены, тишина и одиночество. Пожалуй, это было не то, что нужно даже для человека в депрессии, а нормальный же начнет просто сходить с ума в такой обстановке, и я поражена, что этого не случилось с Заком, который уже пробыл здесь какое-то время до встречи со мной.       — Любовь ли это? — бросила я в пустоту, не ожидая ответа, и только гул ветра был чуть слышен за окном, что тихонько подвывал и будто бы скребся, хотя проникнуть внутрь комнаты.       — А ты как думаешь? — послышался тихий шепот откуда-то из угла комнаты, куда я даже не хотела смотреть.       — От осознания того, что тебя вижу только я, становится очень грустно. Даже плакать хочется, — вздохнула я, садясь на кровати.       — Ну, это твои проблемы, — усмехнулся он, не желая выходить из темной части комнаты, все также, как и в те разы, сверкая своими разными глазами, которые в общем-то только и было видно.       Он снова был здесь… Я настолько сильно желала с ним встретиться, настолько сильно хотела, чтобы он был сейчас со мной, что теперь порой слышу этот тихий голос с хрипотцой или даже вижу его темный силуэт, который сразу же пропадает, стоит мне только моргнуть один раз, и я уже даже никак не реагировала на эти странные и неуместные шутки моего сознания, ведь я просто устала. Устала от томительного ожидания, которое буквально заставляло меня ходить по потолку, лезть на стены, биться головой о что-нибудь, и я ведь даже не знала, жив ли он.       С каждым днем надеяться становилось все труднее и труднее, ведь он так и не приходил, да даже ничего не писал, он просто исчез, точно также, как и появился. Быстро и внезапно, не сказав ни привет, ни прощай, от чего неприятно что-то сжималось внутри меня, не давая каждый раз вдохнуть воздух полной грудью, но это состояние стало чем-то обычным и постоянным для меня, что отрицать было бесполезно, да вот некоторые вещи меня беспокоили очень сильно и не давали нормально сосредоточиться на чем-то: я не искала его, а он не искал меня, я хотела с ним встретиться, а он, судя по всему — нет.       С другой стороны, может ли он вообще ко мне прийти? Ведь то, что я о нем ничего не слышала даже от того человека, от которого я стала получать довольно-таки частые письма на электронную почту, да даже на ровне с Магистром, который все не унимался и пытался проявить хоть долю сострадания, что на него было вообще не похоже, а может, я его просто очень плохо знала, наводило меня на не очень хорошие мысли по поводу Зака. Но как я уже говорила ранее, кроме некой пустоты в себе я не чувствовала больше ничего, даже банального беспокойства, хотя точно также и свою улыбку я стала намного реже замечать в зеркале, что теперь меня тоже не сильно тревожило. Я уже давно смирилась с тем фактом, что вместе с исчезновением этого убийцы, что тут же смог меня заворожить собой, пропали и все краски, хотя в этой больнице их итак было не сказать, чтобы много. Неужели, он действительно был для меня всем? Но это выглядит слишком странно для той, кто была знакома с ним всего ничего. А может, так и должно быть?       Об этом я думала весь день, даже вспоминая фрагменты из прошлого, когда я вернулась обратно в здание, делая вид абсолютного непонимания происходящего, что получилось у меня довольно убедительно. Снова в памяти всплывали те сотрудники полиции, которые задавали абсолютно всем одни и те же вопросы: «Кто вы?», «Чья это кровь?», «Где вы были в это время?», «Что вы там делали?» и так далее, а лица у них были такие, будто бы они уже давно обо всем догадались и просто так тут спрашивали всякую чушь, из-за чего сразу же становилось не по себе, сердце колотилось с бешеной скоростью, а как мне удавалось говорить, не заикаясь от напряжения, даже для меня оставалось большой загадкой, но все же не такой огромной как исчезновение Зака, ведь я даже не представляла где можно его спрятать, а потом и выпустить, абсолютно не боясь, что того схватят. И ведь все же я волновалась. Волновалась за то, жив ли он, а на остальное было уже как-то плевать, лишь бы с ним было все в порядке…       Делая последний обход перед закрытием и окончанием работы я наткнулась на лестницу, которая, судя по всему, вела наверх и, скорее всего, на крышу, и мне почему-то захотелось пойти туда. И даже было абсолютно все равно на то, что там идет этот противный моросящий дождь, мелко накрапывающий откуда-то из темных и густых туч, было все равно на то, что я взяла с собой всего лишь больничный халат, который не то, что от дождя не защитит, он даже от холодного ветра, продувающего насквозь, не спасет, я все равно быстрыми и аккуратными движениями поднималась на крышу, что, конечно же, не было решением на трезвую голову и тем более нормального человека, но я как-то не сильно над этим думала, мне просто нужно было взбодриться.       Открыв небольшой люк наверху, я тут же почувствовала мелкие капли на своей коже, из-за чего меня тут же пробрало мелкой дрожью, да и резкая перемена температуры тоже в этом поучаствовала, но я продолжала лезть, даже не обращая внимания на то, что прекрасно помнила — сюда залезать было запрещено даже медперсоналу, поскольку было не сильно безопасно, а в дождь — тем более. Но, выбравшись наружу, я просто села на крышу, при этом чуть не упав вниз, поскольку здесь было довольно-таки скользко, и просто начала смотреть в даль, что со стороны, возможно, выглядело не очень по-умному, так как я могла и простудиться, и навернуться, ну и просто намокнуть, что тоже является не очень хорошим, хотя… Кто меня здесь вообще увидит, кроме самого Господа?       Но я тут же прекратила так думать, когда заметила некий блеск среди этой серости, что моментально привлек мое внимание к себе. И хоть я и видела это всего лишь краем глаза, мне показалось, что это он сейчас прыгает с одной крыши дома на другую, абсолютно не обращая внимание на погодные условия, но тем не менее желая поскорее скрыться от этого дождя, который так раздражал, и в нем нельзя было найти ничего положительного, кроме того, что он мог легко позволить тебе скрыться незамеченным, да вот только мне не сильно сейчас этого хотелось.       — Зак… — нерешительно сказала я, почему-то будучи уверенной, что он услышит.       Но быстро перемещающаяся фигура не останавливалась и даже не замедлялась, продолжая свой путь, от чего мое сердце стало биться гораздо сильнее и быстрее из-за мысли, что если я его не окликну сейчас настолько громко, чтобы он услышал, то мы больше не встретимся с ним никогда.       — Зак, — громче сказала я, аккуратно поднимаясь, чтобы я могла все еще видеть быстро удаляющего человека.       Я допускала возможность того, что это снова могло так пошутить мое воображение, и сейчас я просто выкрикивала его имя, надеясь, что он обернется, но там просто напросто никого не было, хотя очень хотелось верить, что вот он шанс, в который раз предоставляемый мне самой судьбой, вот он момент, когда я могу его увидеть и понять, что он жив, и что нужно продолжать его ждать, не считая это пустой тратой сил, нервов и времени. Именно это мне нужно было все это время, которое я провела без него. Мне всего лишь нужно было понимание, что все это не напрасно…       — Зак!       В этот момент я почувствовала себя в состоянии полета и очень долго не могла понять, что стало причиной моей внезапной невесомости, хотя ответ был очень прост. Я же наплевала на все правила предосторожности и полезла на и без того скользкую крышу в дождь, и этого вполне можно было ожидать, ведь в тот момент, когда я полностью выпрямилась и выкрикнула его имя, я потеряла равновесие и начала падать вниз, стремительно набирая скорость и сокращая расстояние между мной и землей.       Я просто закрыла глаза, чтобы не было так страшно, чтобы не видеть того, насколько близко теперь находится земля, и просто парила в воздухе, понимая, что в лучшем случае отделаюсь парой переломов, а может, это все, что меня и ждет после столкновения с горизонтальной поверхностью, но я так и не узнаю окончания полета, пока не упаду, поэтому есть ли теперь смысл делать бесполезные предположения, которые ничего все равно не решат?       — Ты какого черта здесь делаешь?       В какой-то момент мне стало совсем тепло, точно также, как и когда я обнимала его, из-за чего я тут же широко распахнула глаза и посмотрела теперь на того, кто держал меня сейчас на руках.       — Ты что там забыла? То, что я сказал, что хочу тебя убить — не значит, будто ты должна сама кидаться с крыши! Ты ещё более ненормальная, чем раньше! — возмущался он, опуская меня на землю.       Я отошла от него на пару шагов назад, чтобы ещё раз посмотреть на него и понять, не привиделось ли мне, после чего аккуратно дотронулась до него рукой, ужасно обрадовавшись тому, что он был настоящим. Парень смотрел за всеми моими движениями с немым вопросом «Что ты делаешь?», абсолютно не понимая, что со мной не так, а я же только сдерживалась, чтобы не зарыдать из-за всего, что накопилось у меня за время его отсутствия, но я просто молчала, после все же собравшись с мыслями, и начала.       — Тебя долго не было… — тихо сказала я, а у Зака же начался нервный тик, и он стал недоверчиво меня разглядывать, смотреть в глаза, щипать за плечо, из-за чего я тихо шипела и пыталась понять, что он вообще делает.       — И… — протянул он, на секунду замолчав, — … это все, что ты можешь сейчас сказать? Мы с тобой не виделись черт знает сколько, а ты говоришь, что меня долго не было? — недовольно протянул он, начиная откровенно на меня кричать, а я же просто стояла и глупо улыбалась, даже не понимая почему. — Нет, чтобы сказать «Я скучала» или «Где ты, вообще, был, скотина?»… Ну, нет… Нет, только не плачь…       Он просто обнял меня, после чего я намертво вцепилась в его кофту, начиная откровенно рыдать, всхлипывая и завывая.       — Я думала, что ты не вернёшься… — прошептала я, понимая, что ноги уже перестают меня держать, и начала потихоньку опускаться вниз, а вслед за мной присел и парень.       — Рей, твою мать… Хватит рыдать, — обеспокоенным голосом сказал Зак, начиная поглаживать меня по голове, а я же просто не могла остановить этот поток слез, который все не прекращался и не прекращался. — Ну, Рей, прости меня…       Мне даже не нужны были его извинения, мне было все равно на моросящий дождь, мне было не так важно, что мы на улице, где дует почти ледяной ветер, главное, что он был сейчас со мной, что он обнимал меня, что я касалась его и слушала его голос. Я была счастлива…       — Прости.       Я отстранилась от него и посмотрела в его блестящие глаза, а Зак вообще не знал, что со мной делать. Он будто бы боялся, что я сейчас растворяюсь в собственных слезах, исчезну, развалюсь, поэтому аккуратными прикосновениями, медленными движениями он пытался меня поднять, постоянно спрашивая: «Все нормально?», из-за чего я лишь тихонько посмеивалась, понимая, что теперь уж точно все будет хорошо.       — Зак… — начала я, слегка улыбнувшись, чем в очередной раз напугала парня, который уже был готов биться в истерике из-за моего непредсказуемого поведения.       Но я лишь легко коснулась его губ, о которых мечтала все это время и тихо сказала.        — Я скучала…       Эти слова были настолько тихими, что можно было их услышать, только вплотную приблизившись к говорящему, но я знала, он все понял, что до него дошли эти слова, ведь он тоже стал улыбаться также глупо, как и я, также наивно и доверчиво, не желая, чтобы это прекращалось, хотя, возможно, это будет длиться вечно, каждый день и каждый час, но это уже будет потом, а пока мы здесь, с ним, и мы вдвоем, где кроме нас нет никого, от чего нам обоим так хорошо и тепло, даже не смотря на этот ужасный холод, и мы счастливы…