You know

Ранним утром Югем проснулся из-за сильной жажды. Он прошлепал в обеденную комнату номера и еле фокусировавшимися глазами стал искать кувшин с водой. Однако обнаружил он его в холодильнике. Он нашарил в полутьме на столе стакан и наклонил кувшин. Тихий звук располагал ко сну. Он вдруг понял, что стакан уже полон, а воду он льет уже на стол и на свои босые ступни. Он недовольно поморщился, просыпаясь от прохладной влаги. «Вытирать стол или нет? Вода же испариться все равно, верно?», - он отвернулся и медленно зашаркал со стаканом обратно в комнату. Внезапно что-то его остановило. Хвост какого-то неловкого чувства мелькнул в голове, а Югем не успел его схватить. Он постоял на пороге, вновь осматривая кухню, допивая воду. Взгляд остановился на столе, где поблескивала пролитая вода. Что-то в нем дрогнуло. Оставляя стакан, он медленно поднял ладони к лицу, словно желая рассмотреть их в полутьме. Пальцы подрагивали. Сознание четко подкинуло картинку, где эти самые пальцы оказались на теплой талии Юны, а потом подняли её на край этого самого стола. Югема словно кинуло в жутко смущающий жар. Он резко прижал ладони к лицу, закрывая глаза, сильно желая отмотать время и предотвратить это. «Зачем я это сделал, давай подумаем… Ничего не помню перед моментом, когда она постаралась меня обойти…» Его сбивало с толку, что он сделал это просто потому, что захотел так в ту секунду. О контроле и речи не могло идти. Это ему не понравилось. «Так, спокойно… Ты был благодарен, поэтому захотелось обнять нуну.. Ага, а зачем на стол посадил, дебил! Спокойно, спокойно, Ким Югем, это ничего… она может и не вспомнит, для неё прикосновения – это ошибочное изобретение природы. Точно. Все, успокоился, веди себя уверенно». Он помассировал свои плечи, стараясь сохранять невозмутимость. Стараясь не смотреть на стол, он вернулся в кровать. Юна все утро помогала менеджеру Го согласовывать с компаньонами удачные кадры для монтажа, которые им выслали. Разглядывая то, как на крупных планах Югем, заигрывая, подергивает бровью и приподнимает подбородок, словно бросая вызов, ей хотелось смеяться. Перед глазами стояла фигура с кошачьей головой среди танцующих бабушек. За обедом она казалось, что Югем смотрит на неё, но, когда она поднимала взгляд, никогда не сталкивалась с его глазами. «Я, кажется, слишком много время провела рядом с ним. Любое движение воспринимаю, как обращение ко мне. Юна, а ты становишься самолюбивой». Наблюдая за её действиями весь оставшийся день, Югем пришел к выводу, что в её голове не осталось и намека на неловкое воспоминание о случившемся. «Вот и ладушки!». Он подшучивал над ней, пряча её вещи во время сборов, отбирая телефон, держа его над головой, чтобы она не смогла достать. Её случайные прикосновения во время их борьбы казались довольно привычными и уютными, и Югем совсем успокоился. *** Самолет приземлился в Корее глубокой ночью, в аэропорту почти не было народа. Сонная троица кралась вдоль сидений зала ожидания к выходу, где по расчетам менеджера должна была ждать машина. Выйдя на парковку, все трое задрожали от дикого небывалого ночного холода. Юна еле удержала себя от объятий с менеджером или макнэ, чтобы сберечь хоть немного тепла. К сонному состоянию добавилось недовольство от мерзкой погоды. Самой отвратительной новостью оказалось то, что машина их не ждала, а водитель не брал трубку. Менежер, скрипя зубами, кинулся звонить в компанию. Юна с Югемом, щурясь , наблюдали, как из темноты неба внезапно появляются редкие снежинки. В другой ситуации Юна бы обрадовалась снегу и холодам, но не сейчас. - Югем-а, мы умрем от единственного морозного дня в году. – сказала она, стуча зубами. Он как-то неровно хихикнул. Ему начало казаться, что внутри него тоже собрался рой снежинок и щекочет, повелевая смеяться. - Нуна, ты не думала, почему становится так смешно, когда холодно? - Не-а. – они посмотрели друг на друга трясущихся мелкой дрожью. Оба выглядели опухшими, сонными и замерзшими. Они захихикали от вида посиневших губ и красных носов друг друга. Оказалось, что водитель заснул, ожидая их, и только выехал с другого конца Сеула. Жутко раздраженный менеджер Го обеспокоенно поглядывал на Югема, помня то, что недавно танцор чихал и был довольно вялым. Он отошел вновь, пытаясь вызвать такси в такой поздний час, чтобы доставить артиста как можно быстрее в теплое помещение и проверить его медицинские показатели. Юна понимала, что ответственность за здоровье этого великана на ней. Не зная, как его согреть, она пихнула эту дрожащую шпалу в бок. Он отшатнулся от этого, растерянно глядя на Юну. Затем его лицо, наполовину скрытое маской, а на другую половину – кепкой, приобрело привычное хитрое выражение. Юна тихонечко попятилась, резко срываясь затем на бег, слыша топот макнэ за своей спиной. Она всегда бегала хорошо, однако, понимала, что преимущество будет на стороне того, у кого длиннее ноги. Холодный воздух резал легкие, а мышцы наоборот горели от движения. Обежав один раз вокруг стоянки тележек на парковке, она почувствовала, что ей уже довольно тепло, надеясь на ту же реакцию у своего преследователя, но темпа пока не сбавляла. Ей не хотелось снова получить щелбан. - Айщщ! – послышался возглас боли, а также звук, подозрительно похожий на падение об асфальт. Она немедленно остановилась, чувствуя, что снова нажила своим поведением себе и ему проблем. Обернувшись, она увидела, что этот длинноногий ребенок, одевшийся, как обычно, во все черное, сидит на пятой точке, обхватив коленку, и ноет, что поранился. Юна и менеджер тут же подлетели к нему. Как и ожидал Югем, Юна достигла его раньше господина Го. Как только она склонилась над ним, он вскочил и схватил её за бока, щекоча и торжествующе смеясь, как злодей. Коленка была, конечно же, в полном порядке, а падение – прекрасной актерской игрой. «Так тебе и надо, попалась, птичка!» Юна заверещала, смеясь и моля о пощаде, но парень довольно крепко удерживал её за куртку. Улыбающийся менеджер еле сумел разнять молодых людей, прося их не привлекать внимания громкими криками. «У учителя Им чудесным образом получается найти подход к Югему. Обычно он бывает довольно капризен со всеми. Нужно придумать, как использовать эту особенность». – подумал он. *** Наконец, через полчаса, на стоянку заехал фургон компании. Они с наслаждением залезли в теплый прогретый салон автомобиля. Юна растирала замерзшие уши, слыша, как менеджер тихим шепотом отчитывает водителя. Она взглянула на парня, который наблюдал за ней уже некоторое время. Его взгляд расфокусировался, на лице была мягкая улыбка, было заметно, что его невыспавшегося и голодного, разморило в тепле салона. Югему нравилось, что она совершенно не смущается при нем так согреваться, нравилось, как она по-домашнему поджала ноги под себя, скинув легкие ботинки. Сжавшись и еще сильнее укутавшись в шарф, Юна напоминала ему нахохлившуюся курочку. - Тебе идут твои красные уши, нуна.. – проговорил он, проваливаясь в кратковременный, но сладкий сон, уже не слыша, что ему ответила девушка. Югем почувствовал, что он словно в теплой морской воде. Расслабленно и широко разводя руками, он плыл под толщей воды, разглядывая оживленное морское дно. Впереди вдруг стала виднеться тонкая фигура, плывущая навстречу. Югем пытался распознать её, однако, вода сбивала фокус. Наконец приблизившись, он узнал в развевающихся от течения волосах, тонком лице и худых руках Юну. «И тут ты, нуна. Куда ни посмотрю, везде встречаю». Она подплыла совсем близко, словно это не она всегда соблюдала дистанцию и ловко избегала прикосновений. Она с улыбкой поднесла ладонь к его лбу и, нежно касаясь, сказала своими пухленькими губами: - Югем-а, у тебя температура… «Ээ.. Что-то как-то неромантично», - подумалось ему. «Подождите, а как ты говоришь под водой?» - Югем. У тебя температура, поднимайся, мы уже приехали. – громче и отчетливей услышал он, выныривая из своего морского сновидения. Открывая глаза, он увидел, что Юна как раз убирает руку с его лба. «Верни на место, у тебя такие прохладные пальчики, сама же говоришь, что у меня температура», - чуть не проворчал сонный Югем. Юна потянула его из кресла, аккуратно придерживая за край рукава, он послушно встал, следуя за её руками. Потягиваясь, они вышли из машины. Юна начала прощаться, собираясь отправиться домой с этим же водителем. Он немного отрешенно почувствовал, что оттягивает момент, что не готов еще расстаться с ней и ничего не ответил. Словно отходя от сна, он рассматривал её. Юна, раскачиваясь на носках, ожидая вежливого прощания, снова начала дрожать от холода. «Такая маленькая, реально словно канарейка», - он схватил её за рукав и потащил в общежитие.