Оленёнок Нара

      Через час весёлой беседы о том, что я ела на ужин по праздничным дням в России, мы с Кохаку, беззаботно смеясь, вышли из палаты, не попрощавшись с обиженным врачом, что отпустил нас одним лишь жестом.       — Заливная рыба? Это ты что-то странное придумываешь! — произнёс мальчик, прикрыв глаза за своими длинными чёрными ресницами.       — Да ничего не придумываю, — усмехнулась я. — Вообще, это редкостная гадость.       Мальчишка заулыбался ещё шире. Мне нравилась его улыбка. Было в ней что-то недосягаемо-притягательное. Искренняя, чистая. А эти его по-детски кривые зубы. Я была рада, что мне удалось растормошить мальчишку. А то в большинстве своём от него веяло безысходностью и печалью. Но вы не подумайте, он был не постоянно таким депрессивным. Я видела, как он меланхолично сидел у окна и улыбался. Думаю, что в те моменты он смотрел на своего друга Ичиро, что фактически заявлял о своём присутствие во дворе громкими криками и спорами. Я не была удивлена, что такие разные дети сдружились. На моём веку попадались и более странные тандемы, взглянув на которые не понимаешь, как такие люди вообще умудрились друг с другом заговорить. Тут дружба была до примитива проста — два мальчика из конкурирующих семей, оба сыновья отцов, возглавляющих свои общины. Пожив в Конохе, я узнала, что клан Шимура достаточно многочислен. Их число превышало на порядок численность клана Сарутоби, но в тоже время было меньше клана Учиха и Нара.       Но сейчас не о статистике. Я говорила о двух мальчишках, что напоминали мне классическую пару друзей, один из которых был заносчив, груб, высокомерен, а другой, наоборот, мягкотел и молчалив. Может это и не Шерлок Холмс с Доктором Ватсоном, но в относительной степени они были друзья из этой категории. По крайней мере, мне так казалось. Кохаку до сих пор как человек был не весьма ясен мне. Мы всей группой видели, как он провалил драку. Но этот бой вовсе не говорил мне о том, что мальчик бесхребетен и слаб. Он скорее замкнут и депрессивен, и от того на весь мир смотрит без интереса.       Но почему он так ведёт себя — это тайна. Важный секрет, который Кохаку утаивал ото всех вокруг. Может быть, лишь сынишка Третьего знал, в чём дело. Я же могла лишь догадываться, что все проблемы Шимура идут от семьи. Я помнила, как он бубнил в бреду что-то про маму. Маму…       «Интересно, кто бы мог выйти замуж за такого, как Данзо? Мерзкий, завистливый тип», — резко пронеслось в моей голове. Хотя, помнится, среди моих знакомых именно такие личности первыми и повыходили замуж да женились. А я, хороший человек, осталась наедине с семейными проблемами да котами, м-да.       Так о чём я? О Кохаку. В тот момент в палате, когда он сжался калачиком в стороне от меня, я решила, что не могу видеть такого опечаленного ребёнка. Хотелось растормошить его, вывести хоть чуть-чуть в свет. А потому пришло время поиграть местную сумасшедшую, произнеся лютый бред, который на деле был правдой. Смешно, что моя ложь — это истина, а то, что видят все — лишь маска, подобранная для общества. Хотя мне не привыкать играть другого человека на публику, ведь даже в России у меня была подобная жизнь.       К моей радости, Кохаку клюнул на приманку. Он не просто выслушал мою речь, не перебивая, так ещё и повернулся ко мне лицом, выказывая тем самым полное внимание. Да, он знал, что мои слова — это лишь бред сумасшедшего, это чувствовалось в его взгляде, но почему-то он с упоением слушал меня, стараясь не пропускать ни слова из глупого рассказа о Череповце.       — Кокоро, ты смешная, — добродушно произнёс Кохаку, пока мы медленно ковыляли в сторону выхода из академии. Я усмехнулась, хлопнув в ладоши.       — Чтобы ещё мне тебе рассказать, — с упоением подумала я, вспоминая прошлое.       — Я думаю, что надо оставить и что-то на потом, — бегло пробормотал Шимура, открывая входную дверь.       — Что ж, ты прав, — ответила я, кивнув в знак благодарности мальчику за то, что он придержал дверь, пока я выходила.       На улице нас ждал сюрприз. Целая орава детей стояла возле дороги. И все они смеялись во весь голос. И что было удивительно — там были не абы какие дети, а те, кого я бы удивилась встретить вместе. Цуме Инудзука так смеялась, что чуть не упала на такого же радостного Нобу, что был на полголовы ниже девушки. Ичиро, который стоял возле них, громко что-то обсуждая и размахивая руками, объяснял Чоузе, по-видимому, что произошло. Вдруг из-за угла академии раздались громкие быстрые шаги. Кто-то бежал со всех ног.       — Шикаку-у, ты тупи-ица, а ну-ка стой! — чей-то голос раздался на всю округу настолько громко, что птицы, резко сорвавшись с веток, начали взлетать с деревьев вверх.       Наконец, из-за угла показался мой брат, у которого на лице был лишь ужас. Его обычно идеально собранные волосы выбивались из хвоста на макушке. Он был в панике, на лбу виднелись капли пота. Я не особо удивилась, когда увидела, что за ним бежала худощавая девочка с длинными распущенными волосами. Она громко кричала, взмахивая над головой какой-то неизвестной мне книгой.       — А, — безынтересно добавил Кохаку, поправив рюкзак на плечах.       — А? — переспросила я, взглянув на него.       Мальчик удивлённо посмотрел на меня, словно я не знаю, что тут происходит. Но потом опять буркнул своё «А», в данном случае означающее: «Ну да, она же может и не помнить», и пояснил:       — Это Ёшино Нара. Они с Шикаку постоянно цапаются, — безразлично пробормотал мальчишка, спускаясь по лесенке вниз.       Я присмотрелась к девочке. Ёшино Нара — это ведь будущая жена моего псевдо-горе-братца? Любопытно. Она была на полголовы выше Шикаку, её длинные волосы были чуть светлее, чем у большинства наших соклановцев. А её голос… В общем, мне стало как-то больно за будущего главу Нара, ведь жена у него весьма громогласная особа.       Я шагнула вперёд в сторону Иноичи, что махнул нам с Кохаку рукой. Шимура оглянулся в сторону знакомых и отчего-то погрустнел.       — Пойдём? — спросила я, кивнув в сторону ребят.       Мальчишка тяжело вздохнул, отказавшись от моего предложения. Моя правая бровь непроизвольно опустилась вниз, и я удивлённо хмыкнула.       — Я пойду домой, — тихо произнёс Кохаку. — До завтра, Кокоро.       Я не стала его переспрашивать, ведь даже Сарутоби, увидев друга, лишь кивнул ему, не подбегая и не задавая лишних вопросов по поводу его самочувствия. Я не совсем понимала, что происходит, пока не увидела у дороги высокого темноволосого мужчину в белом. Взрослый, но ещё не старый Данзо холодно посмотрел на меня своими сощуренными глазами. Кохаку медленно подошёл к нему и, приостановившись в нескольких шагах от отца, послушно кивнул ему. Данзо перевёл свой подозрительный взгляд с меня на сына и внезапно, чего я никак не ожидала, улыбнулся. При этом так искренне, что меня передёрнуло. Он по-отцовски простодушно растормошил волосы на макушке Кохаку, и они вместе направились, как я предполагаю, домой.       Добрый папа Данзо? Такого я увидеть уж точно не ожидала в мире шиноби. Я медленно пошла к друзьям, не отрывая глаз от двух Шимура, ещё виднеющихся из-за деревьев.       — Ну как ты? — спросил Иноичи, стараясь не выдавать свою встревоженность.       — Хорошо, — промычала я, всё так же откровенно пялясь на Данзо.       — Как Кохаку? — внезапно влез в диалог Сарутоби-младший.       — С ним тоже всё хорошо, — я перевела взгляд с четы Шимура на друзей. — Всё у нас в порядке.       — Хорошо, — наигранно безынтересно произнёс Иноичи, взглянув в небо и скрестив руки на груди.       За моей спиной раздался настолько громкий удар, что я даже подпрыгнула от испуга. Ичиро с Иноичи поменялись в лице: первый начал громко смеяться, показывая пальцем в сторону исходящего грохота, а Яманака побледнел и взглотнул. Я обернулась назад и буквально опешила от зрелища, представшего перед моими глазами. Ёшино, стряхивая пыль со своей светло-зелёной курточки, шла с гордо поднятой головой к своей ехидно улыбающейся подруге Цуме. За спиной у девчонки, на асфальте, полностью мокрый, сидел ссутулившийся и слегка озлобленный Шикаку, который не решался выкрикнуть что-то Ёшино в след. Боялся, что та тогда опять нападет на него, и лёгкими ссадинами их ссора точно не обойдётся. Ведь она и так со всей дури ударила его и, судя по всему, облила из тазика с водой, который забыла уборщица у входа в академию.       Я внимательно смотрела за девочкой. Она была так высокомерна, что буквально шла с закрытыми глазами. И это выглядело очень комично. Подойдя к нам ближе, она оглянулась и заметила меня. Я спокойно стояла возле Яманака и, признаться честно, ожидала, что громогласная малявка меня проигнорирует.       Однако я была не права.       Буквально через несколько секунд моя десятиюродная сестра по троюродному дедушке сводного брата моего отца (а именно так я представляла эту родственную связь) подбежала ко мне и заключила в крепкие объятия.       — Какая ты кавайная, Кокоро-чан! — громко закричала она, сжимая меня всё сильнее и сильнее.       Честно говоря, тогда я подумала, что мои рёбра сломались, потому что я буквально слышала их хруст. Наконец, она отпустила меня и поставила на землю. Сзади раздалось недовольное хмыканье, которое однозначно принадлежало Ичиро.       — Эти тебя не обижают? — строго спросила она, неотрывно глядя в мои глаза.       — Да нет, — тихо произнесла я, глянув на Чоузу, что кидал птицам остатки своих чипс.       — Хорошо, если что…       — Если что, они будут иметь дело со мной! — громко рявкнула Инудзука.       Нара строго посмотрела на подругу, от чего та слегка поёжилась. Видимо даже Цуме слегка побаивалась свою неуравновешенную подругу.       —Будут иметь дело с нами, — добавила Ёшино, повернувшись обратно ко мне. — Так что, если что, ты говори, — добродушно произнесла девочка.       Однако всё тепло Нара внезапно исчезло, когда она выпрямилась и взглянула на мальчишек. Сарутоби показательно отвернулся от неё, Иноичи потирал рукав балахона, а Нобу, единственный из всех, испуганно вздрогнул, встретившись с Нара взглядом.       — Хорошо, — прошипела девочка сквозь зубы, потом оглянулась на меня и вновь улыбнулась. — Пока-пока, Кокоро-чан! — она помахала ручкой и, толкнув Инудзука в плечо, скомандовала: — Идём, Цуме.       — Пока, — тихо произнесла я.       Удивительно, но никто не проронил и слова, прежде чем девчонки скрылись из-за угла.       — Какая же она стрёмная, — нервно произнёс Нобу, у которого и без страха волосы топорщились вверх, не слушаясь гравитации.       — Такая же, как и все глупые девчонки, — недовольно буркнул Ичиро, поставив руки на бока.       — И как вы только их терпите в классе, — тихо спросил Яманака, глядя на Шикаку, который уже успел встать на ноги и пытался хоть как-то привести свой внешний вид в порядок.       — За что она тебя так? — спросила я у брата.       Мальчик недовольно хмыкнул и отмахнулся рукой. Ему явно не хотелось отвечать.       — Потому что он отказался делать её домашку по теории баллистики, — усмехнулся Яманака.       — По теории чего? — нервно произнесла я.       — Баллистики, — удивлённо повторил Яманака. — Ты не знаешь, что это такое?       — Конечно, не знает, — усмехнулся Ичиро, медленно вышагивающий к нам. Он достал из подсумка кунай и, свесив его на пальце прямо перед моим носом, продолжил говорить, — баллистика — это когда считаешь траектории полёта предметов. Или, проще говоря, наука о том, как кинуть оружие не убивая своих, но убивая чужих, — Сарутоби кинул кунай в дерево позади меня.       Я спокойно смотрела на него, ни разу не моргнув. Удивительно. В этом мире дети изучают в таком возрасте то, что обычно в нашем мире проходят чуть позже. Лет в четырнадцать-пятнадцать. А то и вовсе в университете.       — Я знаю, что такое баллистика, я просто не ожидала, что мы её тут учим.       Сарутоби саркастично усмехнулся и отошёл от меня.       — Без вещей таких не стать ниндзя в нашем мире хорошим, — чей-то тихий и успокаивающий голос раздался у меня из-за спины.       И это было неожиданно. Я вздрогнула и отпрыгнула вперёд, к Иноичи, что, схватив меня за плечи, вновь покраснел как рак.       — Шиби, ты был всё это время здесь? — громко спросила я, увидев перед собой мальчишку в сером пальто и капюшоне.       — Был, — грустно произнёс он и, резко развернувшись, быстро зашагал от нас прочь.       — Загадочный тип, — вырвалось у меня с уст.       Я обернулась к ребятам.       — Иноичи, тебе не обязательно держать меня, — спокойно произнесла я, глядя на мальчишку.       Он резко отшагнул назад, вздёрнул руки вверх, как ошпаренный, и начал говорить что-то несуразное.       — Что это с тобой, Иноичи? — спросил Шикаку, вытирающий мокрые волосы своей и без того сырой курткой.       — Ничего-ничего, — прописклявил мальчишка в ответ. Я решила не подливать масла в огонь и перевела тему.       — Но разве списывать хорошо?       — Она туповата, но зато удар у неё хорош, — умозаключил Нара, глядя в небо.       — Тебе она нравится? — беспардонно спросила я, чем не особо удивила брата, в отличие от остальных.       — Я же сказал, что она глуповата, — спокойно произнёс брат, кивнув головой вперёд.       Мы медленно пошли по улице в сторону дома.       — Зато хороший удар, — сказала я.       — Да, удар хорош, — согласился брат, потрепав меня по волосам.       Мы шли по дороге и смеялись. Нобу рассказывал мне о том, как лучше всего приготовить местную рыбу, хоть я об этом не спрашивала, Чоуза с Иноичи спорили о том, кто из них первый станет джоунином в будущем, Шикаку считал облака в небе, бубня под нос какие-то цифры. И лишь Ичиро молча шёл по дороге, не проронив и слова.       Было и в нём что-то странное. Но я так и не поняла что.