Великое призвание Джесси Кастера

Каждый раз, приходя к ним в дом, я пыталась понять, как вселенская логика умудрилась свести этих двоих вместе и почему вообще с нами произошло всё, то, что произошло, но это неизменно оставалось за гранью моего понимания. Если происходящим на Земле и впрямь управляли какие-то боги, то, клянусь, это было их лучшей шуткой. Я — Тюлип О’Хара — друг семьи, бывшая и… частично действующая девушка одного из вышеупомянутых дурачков. Говорят, все счастливые семьи счастливы одинаково, а все долбанутые семьи — каждая по-своему, или что-то вроде того… Но это точно про них. Про нас с ними, честно говоря. Начнём с того, что мой (в кавычках) парень — Джесси — непонятно за какие прегрешения перед неизвестно кем явился в наш мир альфой. Я всегда была бетой и долго как бы совсем не верила во всю подобную ерунду. До тех самых пор, пока мы с Джесси не повстречались. Вот тогда я ощутила всю тяжесть теории заговора. Он — альфа. Супер! Стало быть, ему нужна омега. И не любая омега, а какая-то непростая омега-на-горошине, которая, как решат подавляемые инстинкты первопредка, окажется именно той самой. Короче, всё как в сказке про Золушку, где всегда есть «тот самый принц». Всё бы могло закончиться хорошо: когда-нибудь наши с ним тела просто сожгли бы и развеяли над чёртовым океаном. Но, как оказалось, нам не суждено было состариться без приключений. Мы вообще имели хоть какой-то шанс состариться?.. Так вот. Однажды мы с Джесси какого-то дьявола шатались по раскалённому полуденным солнцем рынку в грязной дыре на окраине. Я копалась в рюкзаке. Он ел купленную им еду под названием шаурма, выглядя при том весьма, что называется, «кэжуал», даже в своих пижонских тёмных очках и с замысловатыми уголками на воротнике рубашки. Найдя то, что хотела, я подняла голову от рюкзака, но Джесси рядом уже не оказалось. Разумеется, закинув рюкзак на плечо, я пошла его искать. Я искала достаточно долго, но так и не нашла. Наконец, выйдя из-за лотка с кучей пахучих специй, я увидела облезлую кафешку, и… этот… Короче, за облезлым дешёвым столом сидел странный тип с чёрным зонтиком, закрывающим его от солнца. Напротив него стоял Кастер и просто неотрывно на него смотрел, продолжая есть. — Да что такое? — бурно реагируя, пытался допытаться тип с зонтиком. — Какого ты тут встал? Рядом же есть столы. Парень! Приём! Джесси молча доедал шаурму. Я остановилась метрах в десяти от них и сложила руки на груди, понимая, что сейчас что-то будет. — У меня пиво от твоего взгляда замёрзло, — не унимался мистер Зонтик. — Ты глухой? У тебя проблемы? У меня проблемы? Чё случилось-то? Джесси доел шаурму, взял со стола горсть салфеток и вытер ими губы и руки. — Ага, — приопустив тёмные очки, сверкнул глазами тип. — Ты мог просто сказать, что, мол, нужны салфетки. Напугал до упячки! Но не только салфетки были нужны Джесси Кастеру. Ещё ему было нужно подойти к парню за столом, взять его обеими руками за воротник и, рванув на себя, поцеловать. — Чего ты хоч… Эй! Ты совсем ё… — начал возмущаться несчастный, но, видать, передознув, как потом мне стало ясно, собственных омежьих гормонов, словно распался на атомы, позволяя делать с собой, что угодно. Я стояла напротив, зажав рот рукой и глядя на происходящее в глубоком шоке (тогда ещё мне совершенно ничего не было ясно), и думала, что, вероятно, наш вечерний приём пищи с Джесси не то отменяется, не то переносится на неопределённый срок. Что там случилось дальше, я помню смутно. Джесси, вроде, усадил этого парня на место, развернулся и куда-то резво зашагал. Он прошёл мимо меня, потрепал по плечу и спокойно пошёл себе дальше. — Что… Что.? Джесс! — крикнула я, пытаясь прийти в себя. — Завтра, — пообещал он. — Всё то же самое, но завтра. — Ну ладно, — пробормотала я. И тут же меня чуть не сбил с ног холеричный тип с зонтиком. Едва увернувшись, я его пропустила. Он явно спешил за Кастером. — Стой, мать твою! — на бегу выкрикивал он. — Эй! Подожди же! Я что, бегать должен? Я, типа, Кэссиди. Зонтик мне понести не хочешь? Сукин сын, стой же ты! И тут они пропали из виду: сперва один, потом и другой. «Что это было?» — спросила я себя. Но когда наступило долгожданное завтра, Джесси мне всё объяснил. Кэссиди оказался его омегой, а он — его альфой, а я дура дурой у них обоих. Как-то вкратце так. Ну, про дуру, разумеется, я добавила уже от себя. Так-то да, конечно, не дура — бета. Но что-то я себя умнее от этого не чувствовала… Особенно, когда сидела и пила пиво на их диване, пока Джесси носился по дому в трусах, выясняя, кто и когда последний видел его штаны. — Я знаю, ты стирал что-то! — где-то в дальней комнате громыхал Джесси. — Я своё стирал! — ответил настолько же громогласный Кэсс. — Я всегда только свои шмотки стираю! Да и не стираю я ни хрена… — Твою медь, а на кой-чёрт там стоит корзина для грязного белья, если его никто не стирает?! — Поставил, блин, кто-то, вот и стоит! Там и ищи свои портки. — Джинсы. Это джинсы. — Да хоть леггинсы. — Заткнись! — Сам давай тихо! Разорался! Опять личинку пробудил! — Ну так свали в детскую! — Я пиво пойду пить на задний двор: там вас всех не слышно. — Ты охренел?! — Да иду уже, иду в детскую. Дебила кусок… — Сам-то будто лучше… Натягивая найденные джинсы, Джесси, наконец, приходил в гостиную. — Извини, что так долго, — вежливо говорил он. Я в ответ допивала последний глоток пива, и после мы куда-нибудь с Джесси шли. По-моему, ему было всё равно куда идти — лишь бы из дома вырваться. А я что? Я же рада помочь-то, ага. Вот мы и ходили. Гуляли. Заходили куда-нибудь поесть, футбол посмотреть, в кино. Или он просто приходил ко мне домой и спал там. Говорил, что на полчасика — и вырубался на сутки. Иногда мы с ним говорили по душам. А иногда мне звонил Кэссиди, и мы с ним тоже говорили по душам. По другим душам, конечно, но тем не менее. Короче, у нас всё обстояло ну о-очень сложно. Но я даже не знаю, изменится ли это когда-нибудь, а если изменится, то как?