Осколки времени

      «Ты поступила правильно, Макс».       Я не могу заснуть. Всю ночь ёрзаю на кровати, то прижму к груди колени, то перевернусь на спину, то на живот и в итоге зажимаю уши и прячу голову под подушку. Я не могу избавиться от голоса Хлои, её крика в моей голове, за которым следует беспощадный резкий выстрел. И тишина. Я замираю каждый раз, когда прокручиваю эту сцену в своей голове, мне кажется, будто я сама сейчас умру. Но нет. Я лежу в кровати, в своей комнате общежития. Всё ещё живая. Сердце так быстро колотится, как сумасшедшее, а кровь прилила к вискам, слёзы неудержимо катятся из глаз. Руки снова начинают трястись, плечи дрожать. Из-за стресса, который я пережила за эту безумную, и, кажется бесконечную неделю мне прописали курс таблеток с каким-то замудрёным названием. Теперь я напоминаю себе наркоманку, которая в случае чего бежит за новой дозой. Почти как Нейтан. Мне омерзительно думать о том, что я хоть чем-то похожа на убийцу моей лучшей подруги.       Я продолжаю лежать, свернувшись в калачик. И думаю, думаю, думаю только о Хлое. Тихо зову её по имени, шепчу каждую букву. Х-л-о-я. Мой голос тишиной разбивается о стены комнаты. Ничего.       Я сохранила жизнь многим невинным людям, заплатив за это своим сердцем. Я стараюсь залатать пустоту внутри, глядя на лица других людей, вдалбливая в свою голову мысль о том, что это верное решение, ведь сотни жизни не стоят одной... Но какой в этом толк, если у меня не выходит. Как бы ярко не сияло солнце над Аркадия Бей, оно не способно согреть моё дрожащее от холода тело.       Даже целый чёртовый город не способен заменить мне её. Слова поддержки от Кейт, Даны, Джульет и ещё немногих соседок, которые делают вид, что им не всё равно – вызывают во мне отвращение. Они делают вид, что понимают меня, но на деле же они совсем ничего не знают.       – Представляю как тебе тяжело... – Грустно шепчет Дана.       «Хуйня».       Я тут же мысленно одёргиваю себя. Дана просто хочет мне помочь, я очень напрасно на неё злюсь. Я не должна вымещать гнев на людях, хотя именно из-за них я потеряла Хлою... Больше не могу о ней думать. Чувствую отвращение к себе и своим мыслям. Чувствую отвращение к людям, которые каждый грёбаный день напоминают мне о том, что Хлои больше нет. Чувствую отвращение к жизни.       «Не забывай меня!»       Как уж, забудешь тут! Я скорее забуду своё имя, чем образ синеволосой девушки с таким острым и колючим взглядом, за которым кроется такая искренняя любовь и тепло, на которые способна только она. И кто кроме меня может знать о том, как эти голубые глаза, похожие на два осколка льда, могут так горячо смотреть, так пламенно сиять?       Не смотря на последние события, произошедшие в Блеквеле, вроде ареста Джефферсона, я продолжаю своё обучение как ни в чём не бывало. Кажется, что если я буду сидеть дома сложа руки, то совсем не буду знать, куда себя деть. Про академию ходят множество слухов: кажется Шон Прескотт собирается закрыть её из-за ареста его сына, а ректор Уэлс собирается подать в отставку. Учителя фотографии нам временно замещает какой-то старый дед с очень скептическим взглядом на мир. Хотя, возможно, ему бы понравился мой старый полароид. Но кого это волнует? Фотографии уже не приносят мне восторга или восхищения, как раньше. Все работы кажутся однообразными, серыми, скучными. Конкурс "Герой Дня" отменили, но я и не думала сдавать какую-либо свою фотографию. Имеет ли мне смысл становиться художником? Странно, а ведь раньше это было то, о чём я больше всего мечтала. Как я могла быть так наивна и недалёка? Неужели раньше я могла подумать о том, чтобы строить своё будущее без моего верного спутника по жизни? Нет. В моих самых ярких мечтах о будущем, я делила счастье ни с кем иным, как Хлоя Прайс.       Эти мысли не дают мне спокойно сосредоточиться на занятиях. Я до сих пор вижу бездыханное беспомощное тело, мраморное лицо и алые розы, распустившиеся на её груди.       Я у-б-и-л-а Хлою.       «И это был правильный выбор».       Иронично и до боли смешно, но время моей жизни словно замедлилось. Минуты, часы, дни шли неестественно медленно, каждое движение давалось мне с огромным трудом, как будто тело было налито свинцом. Любое действие было очень неуклюжим и заторможенным. Точно также было, когда я спасала Кейт Марш от самоубийства. Только сейчас всё по-другому.       Кстати, после моей последней перемотки я не смела больше использовать свои силы, даже по мелочам. Хотя привычки иногда так и подталкивали мою руку вверх, я уже была готова мотать время, но каждый раз вспоминала ту цену, которую мне пришлось заплатить за перемотку.       Меня тошнит от всего этого.       Самое страшное – это воскресенье. Занятий нет, я остаюсь наедине с собой в своей спальне. Раньше я считала, что знаю какого это – быть одиноким. Но моё одиночество ранее не сравнится с душевной пустотой сейчас. Хотя все эти люди вокруг меня пытаются заполнить её, они бы не смогли даже на песчинку приблизится к тому, чтобы помочь моему разбитому сердцу.       А ведь Хлоя тоже чувствовала эту боль, когда потеряла отца. И меня. И Рэйчел. Я не чувствую и одной третьей доли тех страданий, которые Хлоя перенесла. А я бы хотела. Я бы хотела впитать в себя всю её боль, чтобы избавить её от мучений. Я хотела очистить её, хотела, чтобы она была счастлива... А может я просто хотела наказать себя за жгучее чувство вины?       Пытаюсь занять себя чем-нибудь, чтобы не думать о Хлое, но тщетно. Сериалы смотреть не могу, вспоминаю, как мы с Хлоей в детстве сидели в её комнате, смотрели телевизор и обсуждали жизни персонажей так, как будто это были наши собственные жизни. Не могу включать музыку, потому что каждая песня напоминает мне о тех днях, когда мы только расследовали дело Рэйчел и всё время крутили песни на диске Хлои. Не могу читать – буквы плывут перед глазами, перемещаются по странице и теряют всякий смысл. Не могу опять вернуться к учёбе. У меня уже и так серьёзные неприятности в Блэквелле, но кого это, блять, волнует?       Ничто не волнует меня так сильно, как Хлоя. Я просто... Хочу ещё раз увидеть её. Мне нужно это сделать. Я хочу прижать её к себе, уткнуться головой в острое плечо, услышать её голос, потрепать волосы на её голове, жёсткие, сожжённые краской, но всё равно приятные, вдохнуть запах сигарет, пива и шампуня с апельсином, провести пальцами по впалым щекам, ощутить живое тепло её рук. Хочу сказать ей о том, как сильно мне её не хватает.       – Вы были вместе с самого детства... – С жалостью произносит Кейт в один из утешительных разговоров, которые неизбежно возникают между мной и людьми, считающими, что мне нужна их поддержка.       «Если бы мы сейчас могли быть вместе!»       А ведь мы можем.       Вечер воскресенья. Я сажусь на кровать и откидываюсь на спину. Всего одна перемотка, я просто заскочу в прошлое и снова вернусь. Я не стану ничего менять и нарушать естественный ход событий. Я просто должна её увидеть. Должна сделать это хотя бы раз. Всего один раз...       Не могу смотреть на все те снимки, которые остались у меня со всех альтернативных реальностей. Это почти так же больно, как если бы Нейтан тогда всадил мне пулю прямо в глаза. Лучше бы он так и сделал. Я выбираю свою самую любимую фотографию, которая хранит самые трепетные воспоминания. Достаю палароидный снимок и вижу двух сонных, но счастливых девушек в пижамах на кровати Хлои. Я сфотографировала нас тогда, когда мы провели ночь у Хлои, после эпичного проникновения в Блеквел. Не могу смотреть на счастливую улыбку Хлои. Не могу смотреть в её тёплые глаза. Но мне приходится.       Фокусировка и концентрация. Я пристально смотрю на худое бледное лицо Хлои. Я снова её увижу. Я не смогу больше жить, если не вернусь в тот день, просто чтобы вспомнить, что где-то там, в той другой реальности мы могли бы быть вместе.