Сидя на кровати в одних чёрных шароварах, Джудал не спеша доедал, принесенный мной, персик. Несмотря на его умиротворенный вид, я чувствовала, что внутри него всё бушевало вверх дном, из-за нынешней торжественной встречи. Хозяин устало прикрыл глаза в ожидании сновидений, которые не спешили посещать его.
Я смотрела на него с одного угла большой комнаты, где мне был постелен мягкий небольшой коврик. Там я проводила большую часть своего времени… Господин резко удивляет меня, вскакивая с кровати и подходя поближе…
— Чего такая грустная? — режет тишину бархатный голос — Мне скучно, развесили меня! — Джудал тянет меня за руку, заставляя встать. Послушно выполнив его «просьбу», мне становится слегка неприятно. Боль после избиения в Бальбаде, с каждым днем усиливалась…
— Что такое? Тебе неприятно? Давай подлечу?.. — спрашивает хозяин, взяв меня за подбородок, от чего я сильно зажмурилась. Рабу не принято смотреть своему господину в глаза.
— З-заслужила…
— Ты не дала ответа…
— К-как вам будет угодно. — тихо произнесла я, стараясь почти всегда держать такой тон, но веки так и не раскрыла.
Я чувствую, как рука резко соскальзывает к пояснице, сильно прижимая к себе, а вторая также остаётся приподнимает мой подбородок.
— Посмотри на меня… — эти слова заставляют меня буквально содрогнуться. Он слишком близко!.. Снова… Снова это чувство, заставляющее себя ассоциировать с беспомощным кроликом, прижатым суровым хищником.
— Х-хозяин… — тихо шепчу, приоткрываю глаза. В мутно-янтарных радужках отражался нескрываемый страх, которого сложно было не заметить. Господин осторожно проводит рукой по моей щеке, после чего резко сжимает её потягивая, и грубовато пошлёпав меня по ней, шепчет на ухо:
— Хорошая девочка…
Одним резким движением он запрокидывает меня на плечо и несёт к большой… Нет. Даже, огромной кровати. Скинув меня на приятную шелковую простынь, от чего слышится громкий треск моих оков, господин повисает надо мной, сверкая алыми очами.
— Раздевайся… — разливается в улыбке тот, осторожно покусывая мою щеку, от чего та сильно краснеет.
— Что?
— Сними одежду. Я не могу ворожить, пока ты в одежде. Как я по твоему залечу ВСЕ раны?
— Как пожелаете… — я беспрекословно выполняю приказ, но снимаю с себя только те вещи, прикрывающие меня до пояса. — Дальше ран нет… — Да… Я впервые соврала господину. Зачем я это сделала? Подразнить его? Нет. Скорее саму себя… Ведь я прекрасно понимала, что врать ему бесполезно. Эти два крупных рубина, докопаются до истины и ложь почувствуют тотчас же, какой бы золоченой и хитрой она ни была.
Но. Реакции никакой не последовало. Я повернулась спиной, всё также прикрывая слегка большеватую, для моего возраста грудь. И всё же набралась смелости, сжать в ладони шёлковое алое покрывало и поднести его к бюсту. На что услышала лёгкий смешок хозяина, находившегося позади меня, украдкой дыша мне в затылок.
Его руки стали слабо скользить по моей спине, слегка задевая её подушечками пальцев. Внезапно, я почувствовала легкое приятное чувство, разливавшееся по всему телу, которое начинало нарастать всё больше и больше. Это было настолько блаженно и приятно, что я невольно издала короткий стон, но тут же прикрыла рот ладонью. В эту же секунду, я почувствовала как рука господина слабовато сжала моё горло, а большой и указательный палец тем временем находились возле уголков моих губ.
— Если ты у нас настолько чувствительна, постарайся сдерживаться… — хитро ухмыльнулся парень, затем добавил. — Хотя, думаю, что ты не сможешь сдерживаться так долго… — глухой стон раздаётся на всё помещение, он невообразимого наслаждения. В глазах всё размыто, из-за навернувшихся слёз. Я ещё никогда не плакала из-за такого чувства! Я едва успеваю проглядеть, то, что моё тело слегка горит мятным цветом. Что со мной твориться? В голове всё затуманено, от некого сладкого воздуха, которым я дышу.
— Тебе настолько приятно? — шепчет господин, прямо в самое ушко, затем кончиком языка дотрагивается до его мочки.
— Х-х-хозяи… М-мне о-очень приятно… — произношу я это, словно в бреду и прикусываю свой маленький кулачок, сжимавший шёлк, дабы не разорвать воздух очередным постыдным звуком. Господин сжимает мои губы, и слегка наклоняясь вперед, жадно сцепляется со своими. Это заставило меня содрогнуться и почувствовать некую дрожь внутри себя. Он проткнул свой язык в мой рот, властно изучая его. Поцелуй был настолько собственническим, что от всех этих покусывания губ резких ласк моего языка, у меня кончался воздух, от чего пришлось постараться силой отпихнуть его от мня.
Переводя дыхание, маги убрал, руку с моей шеи, от чего я тут же свалится на живот. Он осторожно перевернул меня на спину и, прислонившись ко мне вплотную, слегка ухмыльнулся, видя перед собой хрупкое тельце с ярким лицом отваливавшимся алым оттенком и глотавшим воздух ртом.
— Ты моя…
***
— Муна, а сколько тебе лет? — спрашивает Джудал, сидя на полу с распущенными волосами, и пережёвывая сладкий персик, который я подавала ему с рук.
— Мне 14, господин… — после моих слов хозяин попершился.
— 14?!.. Ну ничего себе! А тебе 16 или 17 дашь! — я слегка дуюсь на его слова. Но. Я сама знаю, что тело у меня начало формироваться рано и очень быстро. Не так, как у обычных девушек… — Знаешь, а это хорошо… — господин выхватывает у меня кусочек плода и приближается ко мне — Что я не заставил тебя обнажиться полностью… Иначе, я бы просто не сдержался… — черноволосый юноша кидает в рот кусочек и прижимается своими устами к моим. Я чувствую, что помимо языка, у меня во рту ещё что-то есть.
Хозяин отстраняется от меня, слыша глухие постукивания в дверь.
— Господин Джудал. Вас вызывает Господин Коэн…
— Иду, иду… — тот встаёт с тяжелым вздохом, слегка хлопая меня по макушке.
— Г-господин! — Джудал оглядывается с вопросом в глазах, глядя на меня. — С-спасибо вам… — щеки начинают гореть, а улыбка господина плавно переходит в оскал.
— Завтра ночью отблагодаришь…
***
Стук пальцем о деревянный трон, начинал раздражать и самого его создателя. Он громко хлопает ладонью по нему и начинает ходить назад-вперёд по большому тронному залу.
Эта девочка, всё не даёт мне покоя…
В огромном помещении слышится скрип дверной ручки. В зал заходит пепельноволосый мужчина, с отнюдь не довольным лицом.
— Синдбад, ты должен…
— Джафар! Мне нужно найти одного человека…
