Mass Effect: Immortal Code

      Давление в камере начало спадать, выдергивая ви Британнию из своеобразного коматозного состояния, в котором он пребывал... неопределенное количество времени. Мысли путались из-за долгого кислородного голодания, но Лелуш смог собрать свои мозги в кучу и настроиться на восприятие происходящего.       Наконец давление в камере было нормализовано по отношению к окружающему, и стенки его тюрьмы начали разъезжаться. Свет больно ударил по глазам, столь долго не видевшим его. Ви Британия инстинктивно прищурился, силясь рассмотреть фигуру, что стояла перед ним.       Когда глаза достаточно адаптировались к свету, он смог рассмотреть её.       Маленькая, не выше ста семидесяти женская фигура с явно выраженной грудью, одетая в некое подобие костюма для пилотирования, смешанного с бальным платьем. Длинные русые волосы и сиреневые глаза.       — Нан..Наннали? — но он не увидел отблеска узнавания в её глазах. Конечно же, это была не она. Оттенок волос немного другой, фигура чуть подтянутее, более выраженные мышцы, чуть другой овал лица. Безусловно похожа. Но не она. Не Наннали. Сколько же он спал? Десять лет? Пятьдесят? Сто? Двести?       — Ты — та, кто меня разбудила, верно? — сказал он достаточно громко, напрягая отвыкшие от напряжения голосовые связки. Его голос звучал хрипло, казался каким-то неживым, даже чуть-чуть потусторонним. Также, как когда-то звучала С.С, когда встретилась с ним. Ему определенно виделась ироничной вся происходящая ситуация       — Д-да, — девчонка, услышав звуки его голоса, дернулась и как будто скукожилась. Боится его, что ли? Впрочем... почему бы и не бояться. Наверняка о нем все уже и забыть забыли, а людям, как известно, свойственно бояться неизвестности.       А если она слышала про него — это вполне естественно. Его подвигов хватило наверняка далеко не на один том исторических хроник. И это только его приключений в роли Императора. Сколько всего понаписали про его бывшее альтер-эго, ему даже представить было страшно.       — Как твое имя?       Девчонка подобралась. Видно, стержень в ней был.       — Лилия ви Британия! Вторая наследница 103 Колена Священной Британской Империи!       Лелуш быстро подсчитал, сколько Императоров сменилось на посту со времени его правления. По всякому выходило, что учитывая средний срок правления Императоров в Британии, спал он никак не меньше столетия. Может быть даже больше.       Меж тем, Лили, пока он аккуратно, стремясь не упасть выбирался из капсулы, продолжала:      — Моя прабабушка... Наннали. Вы ведь имели в виду её, вы приняли меня за неё?       Лили выглядела озабоченной чем-то. Лелуш же только и мог, что кивнуть - слова девочки о Наннали вызвали в нём череду болезненных воспоминаний. Он не знал, какой сейчас год, но очень сомневался, что в мире ещё остались люди, которых он когда-либо знал. Треклятое бессмертие уже начинало его бесить.       А меж тем Лили продолжила:       — Прабабушка... она всегда держала эту комнату под замком. Никому, кроме неё и ещё пары людей, нельзя было зайти сюда. Но она всегда говорила о... вас, как о великом чуде, как о том, кто сможет спасти нашу страну, если всё снова станет очень плохо. И я боюсь, что сейчас именно такой момент...       В этот момент весь дворцовый комплекс содрогнулся словно от землятрясения. Лелуш прищурился. Складывающаяся ситуация ему крайне не нравилась. Да и резоны Принцессы были вполне серьезными. Если она говорит, что Наннали запрещала открывать капсулу с ним до самых худших времен, то что-то подсказывает ему, что эти самые времена настали.       — Насколько все плохо? — быстро спросил Лелуш, постепенно возвращая себе контроль над собственным телом, которое ужасно затекло за долгие годы лежания в капсуле. Но, видимо, его регенерация действовала и на это, потому чувствительность в руках и ногах возвращалась семимильными шагами.       — Они уже прорвали все оборонительные рубежи и сейчас уже на подступах к Земле. Боюсь, что ещё несколько десятков часов, может быть, пара дней — и с Землей и всеми её обитателями произойдет что-то ужасное.       — Кто «они»?       — Пришельцы. Они зовут себя турианцами. Крайне воинственны, хорошо вооружены и — главное — многочисленны.       Лелуш мысленно выругался. Новый противник. С абсолютно неизвестными ему тактиками и стратегиями, с другим уровнем технологического развития, да ещё и в незнакомой ему обстановке боя. Лучше и быть не могло. Впрочем, это звучало как вызов для него. А вызовы... вызовы он любил.       — Простите... а как зовут вас?       Лелуш повернул голову к маленькой принцессе, что так напоминала ему сестру       — Меня зовут Ле... нет. Это имя уже давно мертво и история не должна услышать его снова. Зови меня Л.Л. — Новое имя вспыхнуло в его голове ярким образом, вспышкой пламени. Лелуш Ламперуж был мертв уже примерно столетие, и пока не стоило возрождать из небытия демонов, что пугают детишек по ночам. Поэтому его инициалы вполне неплохо подходили на роль имени для носителя Гиасса. К тому же... он теперь чуть больше понимал С.С., в её любви к тайне имени — уж больно обескураженно выглядела Лили. Но это продолжалось недолго, видно было что время было неподходящим для таких вот политесов.       — Как скажете, Л.Л. — девочка сделала книксен, после чего выжидательно посмотрела на него. Впрочем, сам новоявленный Л.Л. прекрасно понимал, чего жаждет юная принцесса. Наверное это было верно для большинства принцесс Британской Империи, которых он знал лично. Почти все они верили в одно и то же.       — Что же, Лилия ви Британия, ты загадала свое желание. Позволь же мне его исполнить. Ты жаждешь чуда. Ты жаждешь победы. И я тебе её дам. Но для начала мне потребуется нормальная одежда, информация по всему, чем располагаем мы и противник, а также общая связь со всем вашим флотом.              

***

      Выслушав просьбы Лелуша, девчонка только кивнула, после чего активировала какое-то устройство на своей руке, которое тотчас же развернулось в подобие голографического наруча с большим количеством кнопок на нём.       Глядя на образец современных технологий, Лелуш только и мог что хмыкнуть. Похоже, что прогресс в гражданской технике не стоял на месте, если человечество освоило технологию безопасного «твёрдого света». Нет, разработки подобных технологий были ещё во время его Восстания, но дальше экспериментальных образцов вроде щитов Икаруги или Поля Абсолютной Защиты на его Мираже они не пошли. Уж больно громоздкими и требовательными были эти проекторы, не говоря уже об обратной связи, которая, судя по тому, как увлеченно щелкала Лили по голоклавишам, прекрасно работала.       Печатая на клавиатуре, Лили периодически кидала на Лелуша взгляды, словно бы оценивая в нём что-то. На секунду Лелуш задумался о причинах подобных взглядов, но затем отбросил эти мысли за ненадобностью. Было весьма маловероятным то, что принцесса замыслила что-то, что в данный момент могло навредить Лелушу. Впрочем, опальный Император вообще сомневался в существовании большого количества вещей, которые могли бы ему навредить.       Наконец, она закончила отдавать приказы, какими бы они ни были, и поспешила вернуться к разговору с ним.       — Л.Л., я думаю, что нам стоит проследовать в главный тактический зал, откуда осуществляется общее командование обороной. Вашу одежду доставят прямиком туда.       Лелуш кивнул, признавая справедливость слов юной принцессы. Если ситуация настолько плоха, насколько он себе это представляет, вмешаться в ход сражения нужно как можно скорее. Иначе может стать слишком поздно, и даже при всём своём гении Лелуш ничего не сможет сделать.       Впрочем, даже сейчас шансы на победу были достаточно невелики. Лелуш не любил признавать этого, но его стратегии и планы имели нездоровую тенденцию проваливаться. Да, частенько на общую стратегию это влияло не сильно, но сам факт этого не был сильно приятен.       А тут, ко всему прочему, добавлялись факторы незнакомой ему концепции поля боя, неизвестный противник, неизвестный уровень технологий, неизвестная тактика, неизвестный уровень подготовки своих сил... слишком много неизвестных в этом уравнении.       Учитывая то, что основной военной доктриной Лелуша являлась победа над противником через тщательное изучение его тактики, психологии, технологического уровня и уровня мотивации, то подобные условия являлись для него максимально неудобными.       Впрочем, ему было не привыкать находиться в подобном положении.       Выйдя за пределы комнаты, где он, по-видимому, спал последнее столетие, Лелуш поморщился. Пол во дворце был очень холодным. Не то чтобы это его сильно заботило, но постепенно возвращающаяся чувствительность доставляла ему определенные неудобства.       Коридоры дворца не выглядели как-то по особенному — да, это был явно новострой, и с большим количеством хай-тека. Но саму общую стилистику дворцовых комплексов, характерных для Британской Империи, он узнал бы где угодно. Поэтому особого интереса лабиринт коридоров, по которому он шёл вслед за своей высокородной проводницей, у него не вызывал.       — Лили?       — Да, Л.Л.? — Принцесса остановилась на месте, словно прикованная его голосом.       — Какой сейчас год?       — 2149.       — Ясно... — Лелуш отвернулся. Со времени его «смерти» прошёл сто тридцать один год. Не настолько много, чтобы люди забыли о событиях Чёрного Восстания, но достаточно, чтобы в живых гарантированно не осталось людей, которые знали бы его в лицо, а не на фотографиях. Которых было не так много.       Уж об этом Лелуш тщательно позаботился.       Архивы королевской семьи были тщательно вычищены от всех фотографий и других его изображений. Архивы семьи Эшфордов должна была подчистить Милли согласно его тайному завещанию, которое вступило в силу сразу после Реквиема. Также Лелуш позаботился о том, чтобы после его смерти должны были быть удалены все копии телерепортажей, на которых его лицо показывалось крупным планом, до которых его люди смогли бы дотянуться. Специально для этого был «перепрошит» Дитхарт и все его заместители, а также ещё несколько глав государственных медиахолдингов. Первоначально это было нужно для того, чтобы сам Лелуш стал воплощением безликого зла, как противовес безликой справедливости, которую воплощал Зеро, но теперь это должно сослужить ему хорошую службу. Ведь если его план хотя бы частично удался, его личность для 99% населения Земли останется тайной, даже если он не будет скрывать своего лица. Впрочем, даже имея возможность этого не делать, Лелуш имел вполне определенные планы на одну маску-шлем, которую он когда-то одолжил своему другу Сузаку. Теперь пришло время вернуть часть его «я» на место. Правда для начала стоило всё же осведомиться о наличии носителя этой самой маски...       — Орден Чёрных Рыцарей всё ещё существует? — Лелушу было интересно, смогло ли его детище выдержать проверку временем. Всё-таки в его создание было вложено слишком много его, Лелуша, усилий. Слишком много нервных клеток он спалил, создавая, поддерживая и руководя этой организацией. И было бы весьма печально узнать, что его творение прекратило существование.       В этот раз Лили не стала останавливаться как вкопанная. Да, она немного вздрогнула от звуков его голоса, который постепенно приходил в норму, но с шага не сбилась, принявшись рассказывать на ходу.       — Вы знаете об Ордене? Отлично, вы сильно упростили мне задачу. Да, Орден всё ещё существует. Собственно, если говорить кратко, то нынешний Зеро сегодня командует обороной Земли.       Лелуш несколько удивился. Орден, конечно, был весьма значимой структурой ССШ, но при всём этом Орден являлся миротворческим корпусом, к которому де-юре были прикреплены части от армий всех стран, что состояли в ССШ, но де-факто они подчинялись лишь главам своих стран. Своё недоумение он выразил вслух. Лили ответила не сразу, причем тон у неё был такой, что Лелуш сразу понял — она особо и не задумывалась на эту тему.       — Вообще у нас есть две военные структуры: Орден и Космофлот. Де-юре обе напрямую подчиняются только ССШ, а де-факто Зеро имеет огромное влияние и на флоте. Ведь Зеро имеет место в Генеральной Ассамблее. С 2079 года, насколько я помню.       А вот сейчас Лелушу стоило некоторых усилий, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица. Не то чтобы то, что он сейчас услышал его шокировало — всё же он привык к тому, что пути людской глупости неисповедимы, — но то, что он услышал сейчас, было на грани. Ордену фактически отдали монополию на применение военной силы. Да, по факту он подчинялся решениям Ассамблеи, но стоит встать у руля организации человеку, нечистому на руку и обладающему определенной долей харизмы, — тогда захват власти будет лишь вопросом времени.       — Признаться, я не сильно удивлён, что эти инопланетяне так быстро дорвались до Земли. Глава совсем иной структуры командует, — Лелуш выделил интонацией это слово, — вашим Космическим Флотом. Лили, как это вообще получилось?       — Что же... — принцессе стало неловко, это Лелуш сразу уловил в её голосе. — Это произошло не сразу, разумеется. После ВЧВ Орден был очень похож на миротворческую организацию. Его рыцари были кем-то вроде третейских судей.       — Третейские судьи, значит... Неплохая роль для Ордена. Но должно произойти нечто кардинальное, чтобы глава, пусть даже самой уважаемой миротворческой организации встал во главе домашнего флота Земли. Да и место в Ассамблее не так просто получить, — резонно заметил Лелуш       — Верно, — кивнула Лили уже куда более уверенно, — тут очень сильно повлияла императрица Наннали. Она смогла продавить в Генеральной Ассамблее ССШ решение о демилитаризации стран-участниц и расширении полномочий Ордена. После этого Орден фактически стал общей армией под эгидой ССШ и Зеро в качестве лидера.       Честно говоря, Лелуш сильно удивлён тому, почему его сейчас не встречает Император в Чёрном. Ох, сестренка, сестренка... Черт, да если бы он знал, что все так повернётся — остался бы при Наннали тайным советником, а затем уместился бы в Ассамблее играя роль «миротворца». Чёрт, да с таким «миротворчеством» можно править миром не выходя из-за стола переговоров.       — Но тогда получается, что вы, Лили...       — Да, моя роль здесь минимальна. Это дворец моей семьи и одновременно самый большой укрепрайон на орбите Земли. Поэтому я принимаю Ставку Командования ОЧР и Космофлота, но в реальности ССШ поставили меня здесь всего лишь в качестве наблюдателя за военными действиями. И то потому, что я отказалась покидать Пендрагон-Прайм.       Зеро никогда себе не признавался, но он любил летать. Полёт дарил ему какое-то чувство свободы, которого он зачастую был лишен в своей обычной жизни, будучи скованным по рукам и ногам заботой о Наннали или же военными действиями против своего отца или брата. Но в данный момент у него засосало под ложечкой. Орбитальный дворец на орбите Земли — это было сильно выше той максимальной высоты, на которую он поднимался на Шинкиро.       От мыслей о неприятии нахождения на геостационарной орбите Лелуша отвлекла Лили, которая внезапно остановилась и повернулась к нему лицом. Вся её уверенность, которая сквозила до того в её походке, в её манере речи, вдруг исчезла, испарившись без следа. Перед Лелушем стояла молодая, совсем девушка, самую малость постарше Наннали, которую он видел, казалось бы, всего пять минут назад, хотя прошло больше столетия.       — Л.Л., скажите... а что вы собираетесь делать?       Он ухмыльнулся.       — Победить, Ваше Высочество. Победить. Но для начала мне стоит сместить нынешнего Зеро. Надеюсь, вы не против?       — Как вы это собирает... — она сбилась на полуслове. — Нет, не то чтобы я против, но, Л.Л., при всём уважении, как вы собираетесь это провернуть?       Лелуш не удержался и открыто улыбнулся Лили. Маленькая принцесса определенно ему импонировала. Было в ней что-то такое... неуловимо знакомое. Да, она была похожа на Наннали, но он видел в ней кого-то другого.       — О, а вот это уже зависит от вашего ответа на мой вопрос, Ваше Высочество.       — О ч-чём вы хотите спросить? — голос девушки дрожал, но она уже выглядела куда спокойнее, чем ещё пару секунд назад. То ли его улыбка действует на людей подобным образом, то ли у Лили действительно внутри стержень из оружейной стали.       — Скажи-ка, ты не помнишь, Устав ОЧР, его случаем не меняли? Я имею ввиду, его не переписывали? — Он очень надеялся на то, что этого не произошло. Да, он оставлял для Сузаку вполне чёткие инструкции на тот случай, если кому-то удастся занять пост Зеро без Сузаку на то ведома. Поэтому и оставил в системе небольшую лазейку, как раз для таких случаев.       Лили задумалась. Надолго.       — Я не уверена... Устав Ордена менялся примерно пять раз, но мне кажется, что саму базовую структуру они не меняли. Что-то, связанное с памятью о Первом Зеро. Так что мне кажется, что нет. Но я могу ошибаться.       — Что же, мне не остается ничего другого, кроме как довериться твоему знанию истории, Твое Высочество. Но медлить нельзя. Так что давай, показывай, как там выглядит нынешний Зеро.       ...Он очень надеялся на то, что традиционный шлем не будет ему великоват. Если нынешний Зеро вообще носит шлем.       Принцесса кивнула.       — Сюда, здесь прямо за поворотом. — Спустя несколько секунд они вышли к огромным стальным дверям, запертым на какое-то подобие голографического замка.       Рядом с дверью дежурил военный в форме... Ордена, если Лелуш не ошибался в знаках различия, которые сам когда-то и придумал. Традиционную куртку и штаны сменил своеобразный доспех из армированных пластин в цветовой гамме Ордена. Голову прикрывал визор-наличник, сужающийся к середине. В руках у солдата было какое-то подобие штурмовой винтовки. Лелуш ещё в своём родном 2018-ом не разбирался в стрелковом оружии, а теперь уже и подавно отстал от жизни. Вся его надежда была на то, что в технологической ветке найтмаров всё не слишком сильно изменилось.       Разглядев Лелуша в его колоритном костюме, да ещё и на босу ногу, солдат вскинул винтовку, целясь в него.       — Госпожа Лили, отойдите пожалуйста от нарушителя! Внимание, Ох... — говорить ему не дала принцесса, мягко отобравшая у него рацию.       — Говорит Лилия ви Британия. Ложная тревога, всё в порядке. Рядовой... — девушка присмотрелась к гравировке на бронекостюме, — ... Карстен перенервничал. Я в полном порядке, а мой гость не представляет угрозы. Он со мной, — на последних словах девушка выразительно посмотрела на рядового, который поспешно вытянулся в струнку перед венценосной особой.       — Есть мэм! — и поспешил отойти с прохода. Лелуш одобрительно кивнул самому себе. С таким характером девочка далеко пойдет.       Миновав дверь, они оказались в огромном зале, по форме чем-то напоминавшем ступенчатый зиккурат. Несколько рядов экранов, за каждым из которых сидело по оператору, которые, по-видимому, должны были координировать действия флота. И на самом верху огромная интерактивная голографическая карта местности с несколькими сотнями отметок разных цветов в разных частях карты.       Спиной к ним стояла фигура в таком родном для Лелуша плаще и маске. Вот только стоило Лелушу приглядеться поближе, как он снова еле удержал своё лицо, чтобы не скорчиться в отвращении.       Стоило начать с того, что этот Зеро был жирным. И, нет, он отнюдь не преувеличивал. Будучи ниже не самого высокого Лелуша, этот человек был в два или три раза его шире, причем шире настолько, что плащ, что обычно эффектно развевался на ветру, теперь лишь плотно облегал филейную часть нынешнего Зеро.       Переведя взгляд на Лили, Опальный Принц не без злорадства отметил неприкрытую брезгливость, направленную по отношению к нынешнему носителю плаща.       Задержавшись ненадолго в проходе, Лелуш наконец собрался с силами и, выкинув из мозгов все лишние мысли, пошёл наверх — на встречу со своим дальним преемником.       Он ловил на себе взгляды операторов БИЦ-а, но продолжал свой путь наверх. Наверное со стороны это выглядело странно: молодой мужчина с до неприличия длинными иссиня-чёрными волосами, тонкими, явно аристократичными чертами лица, одетый в какое-то подобие смирительной рубашки с обилием ремней на ней, и босыми ногами поднимался на самую вершину пирамиды БИЦ-а прямиком к их... объемному командиру.       Наконец Зеро соизволил заметить угрозу позади себя. Массивная фигура развернулась, открывая Лелушу вид на необъятных размеров живот, который выпирал из-под пол плаща, грозясь разорвать традиционный фиолетовый камзол.       — Кто вы? По какому праву? — Чёрная с фиолетовым стеклом маска нависла над ним необъятной горой жира и запахом немытого давно тела.       Зеро повернулся к Лили.       — Это ты этого привела? Дряная девчонка, ты же знаешь, что...       — Я бы на вашем месте не стал хамить Её Высочеству, господин Зеро, — голос Лелуша был спокоен, громок и полон какой-то затаенной торжественности.       — Молчать! Да как ты смее...       — Господин Зеро, замечена разведка противника! Они направляются к нашим подкреплениям на Луне! — гневный спич Зеро был прерван громким голосом оператора систем обнаружения.       — Да сбейте вы их уже, у нас там столько найтмаров, что мы крейсер собьем, а они и пикнуть не успеют.       Оператор как-то неуверенно кивнула.       — При...       — Отмена приказа. Авторизация: Альфа-Зеро-Танго-Шесть-Омега-Восемь. — спокойный голос Лелуша разнёсся по залу подобно громовому раскату.       На несколько секунд в зале повисла мёртвая тишина. Которая была прервана взволнованным голосом девушки-навигатора.       — Приказ... отменён? Сэр, здесь что-то говорится про Протокол «Омега-Зеро». Запрос идентификационного кода.       Зеро повернулся в сторону говорившей и практически прокричал.       — Отмена операции! Авторизация: Дельта-Зеро-Тау-Ксю-Зет-Четыре.       — Отмена не произведена. Протокол «Омега-Зеро» активен. Сэр, кто вы? — девушка навигатор теперь смотрела на Лелуша с большим интересом.       Дьявол-Император снисходительно улыбнулся девушке, после чего ответил:       — О, поверьте, вы сейчас узнаете. Протокол Омега-Зеро, активация. Авторизация: Зеро-Зеро-Даблю-О-Си-Пси-Три-Пи-Зеро. Идентификация — Л.Л.       Внезапно у всех операторов на экранах выскочило огромное оповещение. Быстро пробежавшись по нему глазами, один из операторов, на этот раз мужчина воскликнул.       — Сэр, здесь написано, что Командование Орденом Чёрных Рыцарей передается Л.Л., сэр, это ваше имя?       Лелуш снова благосклонно кивнул.       — Истинно так. Этот протокол был оставлен Первым Зеро... как раз на случай... подобный моему. Полагаю теперь мне будет корректнее называть себя «Зеро»? — он вопросительно приподнял бровь.       — Так точно, Зеро! — поспешно отсалютовал ему навигатор.       Позади Лелуша раздался какой-то звук. Одновременно с этим, Лелуш услышал множественные ахи. Обернувшись, Лелуш увидел человека в костюме Зеро, который стоял направив на него пистолет. Даже несмотря на то, что Зеро держал пистолет в двух руках, было видно как его руки трясутся.       — Ктооооо! Тыыыыы! Такоооой!.. — бывший Зеро задал вопрос, чуть ли не подвывая на каждом слове.       — Полагаю, что теперь я — Зеро, — парень пожал плечами. — Другой интересный вопрос в том, кто вы? Ведь знаете, бывших Зеро не бывает...       Лелуш медленно сделал шаг вперед, подходя к человеку-одетому-как-Зеро на шаг ближе. Их разделяло расстояние буквально в метр.       — С-стой! Я буду стрелять! — и носящий маску Зеро прицелился. Ну, он попытался.       — Знаете, у Первого Зеро была хорошая присказка, которую он любил повторять из раза в раз. Знаете, как она звучала? — проговорил Лелуш в пустоту, словно бы не замечая дуло пистолета, направленное ему куда-то в грудь.       — Какая, сэр? — любопытство одного из операторов оказалось сильнее боязни за жизнь новоявленного Зеро.       Взгляд Лелуша, до того расфокусированный вдруг вонзился прямиком в человека, что прятал свое лицо за маской Зеро.              И человек в маске Зеро дрогнул. Всего на мгновение его хватка ослабла.       Но Лелушу хватило и этого короткого момента. Да, он был далеко не отличником по физкультуре во время своего обучения в Академии Эшфордов, даже наоборот — отлынивал от спорта, как только мог. Но против такого борова и увальня, как нынешний Зеро, навыков и скорости у него хватило бы даже без плюсов Бессмертного Тела.       Подсмотренным у Карен в Вавилонской Башне приемом Лелуш выбил пистолет из рук экс-Зеро и, перехватив его в воздухе, приставил пистолет к сердцу экс-Зеро.       Ощутив вороненое дуло напротив сердца последний затрясся и начал пытаться что-то судорожно выговорить, но Лелуш не дал ему даже начать фразу.       — Он говорил: "Стрелять может только тот, кто готов быть застрелен".       И нажал на курок.       Громогласным эхом выстрел разнёсся по пространству БИЦ-а, не нарушаемый абсолютно ничем. Казалось, будто само время замерло, наблюдая за историческим моментом.       Фиолетовый камзол потемнел от растекающейся крови. Экс-Зеро захрипел и схватился за стремительно наливающуюся кровью рану. А спустя несколько секунд он начал медленно и грузно оседать на землю.       Быстро наклонившись к почти уже трупу, Лелуш аккуратно лишил тело плаща, пока натёкшая кровь не успела его сильно испачкать. Накинув на себя плащ и придирчиво осмотрев на предмет дырок, Лелуш аккуратно снял с трупа шлем. Механизм креплений за столетие не слишком-то и изменился, потому проделал это он с лёгкостью.       Фиолетовое стекло привычно окрасило окружающий мир в чуть более тусклые цвета. С легким шипением закрылась задняя полусфера маски.       — У кого-то ещё есть претензии по поводу командования этой операцией? — Лелуш оглядел зал, люди в котором всё ещё неверяще переводили взгляд с Лелуша на труп человека, под которым растекалась лужа крови, но уже без маски и плаща.       — Похоже, что все согласны с моей ролью в качестве командира. Отлично, потому что нам нужно победить, но для начала кто-нибудь должен мне рассказать, — Лелуш кивнул на голопроектор, — как пользоваться этой штукой.              Молчание было ему ответом.       

***

      Десяток минут спустя       — ...и наконец: для того, чтобы приблизить изображение нужно развести сведенные пальцы в сторону, — один из операторов вызвался волонтером провести краткий ликбез для Зеро по особенностям управления голографическими системами. Сам же лидер ОЧР, внимательно слушал своего... по-видимому, адъютанта и заодно прокручивал в голове краткую выжимку событий, произошедших за последний месяц, приведших к такому исходу дел, который есть сейчас. Лили успела скомпоновать всё в краткую выжимку и переслать всю информацию прямо на встроенный в шлем дисплей. Так что примерное положение дел Лелуш представлял. И сказать, что оно ему не нравилось — это значит, ничего не сказать.       — Вам всё понятно, сэр? Может быть, есть какие-то вопросы? — На этот вопрос Лелуш отрицательно помотал головой. Может, технологии шагнули далеко вперед, но интерфейс тактических систем практически не изменился, просто перешёл в трехмерную плоскость и обзавелся десятком-другим новых приблуд, призванных помочь командующему. Так что освоился он быстро.       Разобравшись с управлением, Лелуш попытался выяснить, с чем ему придётся работать. Активировав в шлеме связь, Лелуш обратился к операторам флота.       — Провести общую перекличку, по готовности доложить!       Операторы тут же принялись за дело, пока Лелуш занялся подгонкой тактической карты под себя. Настроил цвета для противников и союзников, выбрав для союзных сил голубой цвет, а для вражеских — красный. Затем выбрал угол обзора системы и нумерацию координатной сетки. Стоило ему закончить, как начали приходить первые ответы.       — Сэр, Орбитальные крепости «Дамокл» докладывают о полной боевой готовности! — Лелуш одобрительно кивнул. Что такое «Дамокл», он себе достаточно хорошо представлял. Когда-то ему даже пришлось захватывать один такой. Намучался он страшно. А тут их целых пять. И он сидит в одном из них.       — Что со спецбоеприпасом? — Лелуш решил уточнить состояние одной из главных своих козырных карт. Он помнил отчет Ллойда о том, как боеголовка должна вести себя в условиях космического вакуума, потому достаточно хорошо представлял себе поражающую мощь Фрейи.       — Полный боекомплект, — откликнулся оператор.       — Хорошо. Сменить идентификационные коды по принципу K-Индекс, нумерация с нуля.       — Принято K-0, — Отозвался из динамиков шлема голос капитана одной из крепостей. «Дамоклы» должны были стать одновременно козырной картой и последним рубежом обороны. Огромные, трехкилометровые крепости обладали чудовищной огневой мощью, благодаря установкам для запуска Фрей и крайне мощному энергетическому щиту, который было весьма и весьма непросто расковырять. Но при всем при этом, крепости были практически стационарными, что являлось их основным недостатком, с которым Лелушу придётся мириться.       — Что по крейсерам?       — Крейсера-носители в полной боевой готовности! — прозвучал ответ оператора. Лелуш вспомнил, что это была та самая девушка, что спросила про его любимую фразу. Память на голоса у Лелуша была хорошая.       — Состав и количество фреймов на борту?       — Ммм... В строю сто восемьдесят единиц типа «Гарет», по пятьдесят единиц типов Флоренц, Мордред и Тристан и по тридцать единиц типов Гуррен и Ланцелот. Суммарно в строю триста девяносто единиц найтмаров.       Лелуш удержался от того, чтобы не присвистнуть. На десять авианесущих крейсеров у него приходилось почти четыре сотни найтмаров минимум седьмого поколения. Да, основная ударная мощь приходилась на непритязательных Гаретов, которые были лишены того устрашающего шарма, которым обладал их прототип, вызывавший у Зеро столько приятных воспоминаний, но тем не менее эффективности от этого Гареты не теряли. Радовала Лелуша и полусотня Мордредов, которых кто-то (Зеро подозревал, что Ллойд) догадался довести до ума. Улучшенная версия была чуть более маневренной и обладала ещё большей ударной мощью. В голове у него уже появилось несколько планов по использованию новых машин. Тристанов и Флоренцов можно было использовать в качестве загонщиков или стервятников, в зависимости от того, с чем придет противник. Но целое крыло, полностью состоящее из Ланцелотов и Гурренов, радовало его внутреннего милитариста. Найтмары девятого поколения... ко времени Реквиема по Зеро существовало всего две машины, принадлежащие этому классу. Обе вылетели Британской Империи в нехилую такую копеечку. И обе были уничтожены в том или ином виде. Альбион пришлось разбить, чтобы сымитировать смерть Куруруги, а Сейтен разламывать пришлось ценой его собственных войск в битве за Дамокл. А теперь... тридцать машин каждого класса! Пусть пилоты ни в какое сравнение не идут с Сузаку и Каллен, но даже если они освоились хотя бы с 15% от максимальной эффективности машины — они будут смертельно опасны.       — Фрегаты в боевой готовности. «Авалоны» ждут приказа! — отрапортовал последний из связистов. Фрегаты типа Авалон были самой многочисленной единицей космического флота ССШ. От своих старших братьев — Логресов — они отличались лишь отсутствием крыльев и, как следствие, заметно меньшей шириной, вооружением и авиазвеном, во всех остальных параметрах практически не уступая, а то и опережая крейсера.       Разобравшись с наличным составом войск, Лелуш приступил к следующей немаловажной составляющей любого сражения — диспозиции. Знание местности и расположения войск как своих, так и противника — одна из главных составляющих победы. Он это понимал, понимали это и его неизвестные противники. Потому никакого удивления у него не вызвал вопрос оператора систем обнаружения.       — Сэр, что нам делать с разведчиками противника? Через двенадцать минут они достигнут орбиты Луны.       Он кивнул в такт своим мыслям. Если противник обнаружит часть флота ОЧР, которая прячется на поверхности Луны, это может быть чревато некоторыми проблемами. Так наверняка думало большинство находящихся в тактическом зале. Но Лелуш не был идиотом и вполне понимал, что ход с размещением части флота на луне около планеты вряд ли покажется хоть кому-то тактическим новшеством. Черт, да это был совершенно очевидный тактический ход. Потому, даже если они сейчас уничтожат корабли разведки противника, это даст противнику необходимую информацию. С другой стороны...       — Какова дальность орудий Дамокла?       — Предельная дальность поражения Х-Орудий составляет около двух световых секунд, — отозвался один из офицеров.       — Когда вражеские корабли окажутся в зоне досягаемости орудий K-0?       — Примерно через двенадцать минут, сэр.       — Отлично, как только корабли окажутся в зоне досягаемости — приказываю открыть огонь на поражение! — Лелуш не смог удержаться от эффектного жеста руками. Его слабость к театральным выходкам уже не раз вышла ему боком, но ещё больше раз помогала ему в весьма непростых ситуациях, а потому он не мог отказать себе в этой маленькой слабости.       Внезапно в голову Зеро пришла ещё одна идея. Достаточно безумная, чтобы сработать против опытных военных, которыми себя выставляли турианцы.       — Но, сэр, почему именно К-0? Мы же выдадим противнику месторасположение командного центра! К тому же К-3 и К-4 могут открыть огонь на две минуты раньше, не говоря уже о системах ПКО на Луне.       Лелуш резко обернулся к недоумевающему оператору систем слежения. Полы плаща эффектно последовали его движениям.       — Всё просто. Если не двинется король — не двинется и его окружение. К тому же, у меня есть план. Как быстро мы сможем найти телекамеру?       

***

      Ханна Стадтфилд.       Лейтенант Ордена Черных Рыцарей пыталась успокоиться. Вот только горячая, почти обжигающая кровь, что текла по её венам, не желала давать своей хозяйке так нужный ей сейчас покой. Адреналин, так щедро вырабатываемый её телом, заставлял Ханну мелко дрожать, а сердце биться адским набатом в её ушах.        Враг.       Это слово заставляло всё внутри девушки сжиматься в тугой и плотный комок ненависти, ярости и какого-то совершенно иррационального желания испытать себя. Понять, чего стоят её навыки в реальном бою, против реального врага, а не на тренировочном полигоне или же в виртуальной реальности. Эта битва была вызовом для неё — любимой правнучки Алой Демоницы Кодзуки.       И потому ей совершенно претила мысль о том, что в данный момент ей приходилось отсиживаться в кабине Лотоса, не принимая никакого участия в сражении. Когда их корпус распределили на орбиту Луны, Ханна не без оснований посчитала, что их бросят в бой самыми первыми, чтобы попытаться сломить волю противника к сражению. На деле же командование медлило.       Разведка засекла разведывательные корабли турианцев около часа назад. Стоило этим сведениям уйти к командованию, как в тот же момент был объявлен режим полного радиомолчания, для недопущения перехвата сообщений. Честно говоря, Ханна не понимала, как это возможно — перехватить радиопередачи, если даже передовые корабли противника находились в четырех световых секундах, но это было не её ума дело.       Следующие полчаса её жизни тянулись для неё просто целую вечность. Перед глазами мелькали десятки и сотни вариантов возможного исхода сражения. Она успела побывать и мертвецом, о котором никто и не вспомнит, потому как Земля будет медленно сгорать в огне войны за само выживание их вида. Увидела она себя и героем, что пожертвовал жизнью, но сумел выполнить свою задачу, увидеть свой пустой гроб и залпы в воздух солдат почетного караула. Она возвращалась с поля боя со щитом и на щите, победительницей и побеждённой, пленницей и пленительницей. Это был какой-то совершенно безумный калейдоскоп из видений, порождаемых её бурной фантазией.       Наконец, спустя долгие тридцать семь минут, прошедших с момента обнаружения авангарда противника, битва за Землю началась.       Но это было совершенно не то, на что она рассчитывала.       Широко раскрыв глаза, Ханна уставилась в сухие строки тактической сводки. И казалось бы, всё нормально, цель была поражена за один залп, снова доказав превосходство Хадронных орудий над технологиями постройки военных кораблей турианцев. Проблема была в том, кто произвел первый выстрел.       — Да они совсем с ума сошли. Почему?       — Что творится в Ставке?       — Куда смотрит Зеро? — по интеркому внутренней связи её подчиненные начали высказывать свое возмущение действиями командования. И нельзя было сказать, что Стадтфилд не была несогласна со словами своих подчиненных. «Пендрагон-Прайм», орбитальная крепость и одновременно месторасположение Генштаба. И именно орудия «Пендрагон-прайм» взяли первую кровь, прочертив алую линию сквозь пустоту космоса, оборвав жизни всех членов экипажа турианского разведывательного фрегата. За этим выстрелом последовал второй, столь же убийственно точный. А за ним и третий. Меньше чем за минуту огонь из орбитальной крепости превратил немногочисленный авангард турианского флота в космический мусор.       Услышав об уничтожении последнего корабля разведки, Ханна кровожадно улыбнулась. Так им и надо, инопланетным сволочам. Космос Земли станет им лучшей могилой. Конечно, странно, что стрелял штабной корабль, но до тех пор, пока они уничтожали корабли турианцев одним залпом, претензий к Зеро Стадтфилд не имела.       Внезапно системы Лотоса всплыли с оповещением об обнаружении трансляции на открытых частотах. Самое странное, что идентификационный код трансляции принадлежал Ордену Черных Рыцарей. Ей показалось, что системы Лотоса дали сбой, поэтому она спешно перезагрузила Операционную Систему.       Но значок трансляции на открытых частотах никуда не делся. Убедившись, что это не ошибка, Ханна открыла канал вещания.       На Экране Алого Лотоса возникла фигура в до боли знакомом черном плаще и маске. Маске, которую Ханна наблюдала с детства. Почему-то каждый новый Зеро считал своим долгом заглянуть в скромный особняк прабабушки Каллен. Каждый из них выражал свое почтение старейшему и известнейшему члену ОЧР, что давным-давно ушла на покой, но всё ещё оставалась одним из самый влиятельных людей в этой структуре.       Ханна скользнула взглядом по фигуре Зеро... и обомлела.       Перед ней стоял не Зеро.       Нет, безусловно, человек на экране был Зеро. Форменный плащ и неизменная маска не оставляли сомнений в его личности, также как и идентификационный код командования ОЧР.       Но человек под маской был другим.       Изменилась сама фигура. Зеро, тот, кем он должен был быть, был тучным, обширным, если не сказать толстым. Форменный плащ, всегда имеющий одни и те же размеры, сидел на нем как нечто вроде длинного пиджака, плотно прилегая к телу. А здесь же — широкие полы плаща укутывали фигуру человека полностью, ниспадая до самого пола, в комбинации с маской превращая носителя в подобие шахматного короля.       Как это было с первым Зеро.       Ханна видела архивные записи выступлений Зеро во времена Первого и Второго Черного Восстания. По правде говоря, у неё в семье находился самый полный архив этих самых записей из тех, что мог находиться в частных руках. Больше было только в личных архивах императорской фамилии.       Фигура Зеро стояла неподвижно, ничем не выдавая то, что перед людьми стоит живой человек, а не монолитная каменная фигура из антрацита.       Так продолжалось ещё секунд десять, прежде чем Зеро заговорил.       — Дамы и господа турианцы, — Зеро театрально взмахнул руками, делая полупоклон. Рукава его плаща колыхнулись в такт его движениям.       — Теперь, когда я уверен, что вы смотрите это, позвольте от лица всего Ордена Черных Рыцарей поздравить вас с окончанием вашего длительного путешествия! — Голос Зеро звучал... весело? Словно бы радушный хозяин, который по-настоящему рад приходу гостей в его дом. Ханна даже не пыталась осознать того, что происходило у неё на глазах. Её мозг просто отказался работать со столь нелогичными действиями.       — Из Неизведанных регионов, через Шаньси и Арктур, через всю Солнечную Систему. Вы проделали этот долгий путь, чтобы прийти к нам в дом,— Зеро активно жестикулировал, сопровождая свои слова эффектными жестами, придавая им ещё больший эффект. Зеро звучал настолько уверенно, настолько радушно, что, казалось бы, ещё немного, и он отдаст приказ сдаться. Ханна похолодела. Кто бы ни был под маской Зеро... она не знала его. Не знала его мотивов и того как он поведёт себя. Но если этот человек предложит ей сдаться... Ханна до боли сжала руки покоящиеся на джойстиках Лотоса. Она не сдастся. Никогда. Пусть лучше она умрет дезертиром, но не предателем.       Но Зеро меж тем продолжал.       — И мы, как радушные хозяева не можем отказать вам в гостеприимстве, — в этот момент что-то изменилось в Зеро. Был ли то голос, в котором зазвучала сталь, или же поза, которая из расслабленной и открытой как-то незаметно стала угрожающей.       — В нашу первую встречу, вы принесли нам дары, от которых мы столь давно отказались. Дар Огня и Дар Меча. — Картинка мигнула, сменившись короткими сценами полученных записей боев с турианцами. Подбитые фрегаты, исчезающие в облаке взрыва, небо над Шаньси заполненное огнем и сталью. Мелькающие найтмары-истребители, силящиеся справиться с многократно превышающим количественно противником. Последние секунды Арктура. Уничтоженные оборонительные рубежи на орбите Юпитера в окружении обломков Авалонов. Тела. Люди. Мужчины. Женщины. Дети. И, наконец, картина космоса, где на фоне океана звёзд величественно расположилась кажущаяся такой хрупкой Земля.       — Когда-то давно мы оставили их, забыли на полках истории. Но придя в наш дом, вы вновь принесли нам их в дар.       — Огнём и Мечом... а ведь верно, — вторила словам Зеро девушка. Сомнения и страхи отступали прочь. Она чувствовала что-то в речи этого человека. Что-то... опасное. Недоброе. И одновременно с тем, направленное против врагов человечества. Вся её интуиция говорила об этом.       — А потому, наши традиции и этикет требуют ответного подарка.       Зеро преобразился. Сейчас перед экранами миллиардов людей и тысяч турианцев стоял не радушный хозяин, но воин. Командующий, что привык отдавать приказы и посылать людей на смерть. Человек, что без сомнений сложит голову на алтарь истории, но сделает всё, чтобы выиграть войну. Ханна не смогла поймать тот момент, когда она поверила в этого человека. Поверила его словам. Но факт оставался фактом.        — И Имя мне — Зеро. И это мой дар.       Трансляция оборвалась, вновь сменившись сухой тактической сводкой. Но Ханна этого не увидела. Словно завороженная она смотрела на другой экран, в котором в реальном времени транслировалась картина того участка космоса где находились корабли противника. В том месте, где секунду назад была бездонная пустота космоса, теперь медленно расцветал бутон огромного плазменного облака.       Фрея собрала свою первую жатву.                     

***

      Дедалус Вакариан.       Пожилой турианец с интересом вглядывался в бездонные космические просторы, стоя на командном мостике. Вдалеке перед его взором зависла голубая, из-за покрывающих её океанов, и зеленая от огромных материков, планета.       Планета-рай. Планета-сад, столь отличная от родного Палавена. Планета, которую ему было приказано взять. Приказ, который он исполнит лишь из чувства долга, но о котором он не станет рассказывать своим детям. Нет никакой чести в битве за чужой дом.       Вся эта кампания с самого начала казалась ему диким фарсом. Досадной ошибкой, которая вылилась в эту смешную и бесполезную войну. Он не знал всех деталей, но по всему выходила картина, что именно они первыми открыли огонь по неизвестным кораблям, активировавшим спящий ретранслятор. Да, Дедалус знал о положении Совета об активации Спящих Ретрансляторов, но если воззвать к банальной логике, то откуда раса, о существовании которой ранее никто не слышал, могла знать о законах Пространства Цитадели?       В конце концов Рахнийский инцидент, пусть и был значимой частью истории Пространства Цитадели, пусть и далеко не самой известной и славной, но это был один единственный инцидент.       Но так или иначе, первые выстрелы прозвучали. Первый же бой выявил у кораблей противника наличие неизвестной доселе технологии энергетических щитов. Энергетический барьер в виде сложной геометрической фигуры очень хорошо держал удары кинетического оружия и был практически непробиваем для оружия энергетического. Анализ уцелевших обломков указывал на наличие у противника целой технологической ветви, основанной на физике высоких энергий.       Также удалось захватить некоторое количество пленников из числа команды с подбитых кораблей. Так они узнали самоназвание их расы и смогли начать составление языкового пакета. Многого узнать не удалось, поскольку капитан Вирнус промедлил с оповещением вышестоящего командования об инциденте у Ретранслятора-314.       В результате, когда спустя неделю ретранслятор вновь активировался, Вирнусу пришлось встретить карательную экспедицию людей только силами Патрульного Флота. В условиях неизвестного противника с технологиями, не основанными на Эффекте Массы, это стало фатальной ошибкой. Флот Вирнуса был уничтожен менее чем за час. Противник повторил их маневр и также взял пленных, после чего скрылся за Ретранслятором.       Подобный исход всколыхнул Турианское Высшее Командование. Примарх лично заинтересовался происходящим в духами забытой системе. А вместе с Примархом, делом заинтересовались и представители разведок остальных Рас Совета. Не прошло и трех дней, как Советник Тевос инициировала заседание Совета. Основной целью заседания было желание Совета выяснить у турианцев подробности произошедшего инцидента. Но получивший приказ «сверху» Спаратус начал тянуть резину. Вроде бы и рассказал о том, что произошло, но такие важные детали, как обнаружение новой расы вне Пространства Цитадели и обладание этой расой технологиями, превосходящими таковые у рас ПЦ — скрыл. Советники, безусловно, не повелись на такую игру, но сделать ничего не могли, поскольку предъявить турианцам им по факту было нечего. Потому Совет занял выжидательную позицию, по-тихому спустив приказ СПЕКТР-ам и главам своих разведок на выяснение происходящего.       Спустя две недели после уничтожения Патрульного Флота, Экспедиционный Корпус турианской иерархии прыгнул в систему людей. Сразу же после окончания прыжка они были вынуждены вступить в ожесточённую схватку с флотом людей.       Именно тогда Вакариан понял, что такое люди. Несмотря на то, что силами они превосходили людей более чем в двадцать раз, люди оказались... интересным противником. Не имея большого опыта в строительстве космических кораблей, люди адаптировали свои наработки в авиации для боя в космосе и, надо сказать, не сильно потеряли при этом в чистой военной мощи. Щиты их кораблей были тем ещё орешком. Требовался сконцентрированный огонь нескольких кораблей более высокого класса для того, чтобы гарантировано продавить щиты. Другим неприятным для них открытием стало использованием людьми кораблей-носителей, вся мощь которых концентрировалась в большом количестве МЛА. Иерархия раньше не сталкивалась с противником, столь активно использующим подобную тактику, потому поначалу это вызывало некоторые затруднения. Но самым неприятным открытием стали сами МЛА.       Благодаря технологическим достижениям, люди обладали источниками энергии достаточно компактными и мощными, чтобы создать антропоморфные боевые машины с невероятной маневренностью, высокой скоростью, а также поражающей для своего размера огневой мощью. Несколько десятков таких машин лишили Дедалуса двух крейсеров и четырех фрегатов. А также почти полностью уничтожили все истребители и МЛА что были у них.       Все эти факторы сделали бы людей крайне неприятным и опасным противником, если бы не одно но.       Некомпетентность. Во время боя он отметил множество крупных просчетов со стороны командующих людей. Корабли людей даже не пытались держать строй, действуя, фактически, автономно друг от друга, лишь отряды МЛА имели хоть какое-то подобие координации, и то эта самая координация проявилась лишь тогда, когда он скомандовал начало десантной операции на поверхность планеты.       Так или иначе, победа в космосе далась им с большой легкостью, после чего настал период десантной операции. Но вот она пошла совсем не так, как должна была. Вначале десантные корабли подверглись плотнейшему зенитному обстрелу со стороны колонии. Стреляли остатки МЛА с кораблей-носителей, которые в атмосфере планеты и на земле чувствовали себя как бы не лучше, чем в космосе. Первые несколько отрядов десанта были потеряны в один миг. Пришлось отдать приказ на частичную орбитальную бомбардировку колонии.       После того как корабли закончили вершить свое черное дело, десантная операция наконец началась. И здесь старого Вакариана снова ждал сюрприз. Но на сей раз сюрприз, преподнесенный его собственными солдатами. После уничтожения последних МЛА, десант не встретил практически никаких препятствий на своем пути. Против них сражались даже не военные — скорее всего это были обычные силы обеспечения правопорядка. И, несмотря на приказ командования вступать в бой только по необходимости, бойцы десанта, разозленные большими потерями во время первой попытки десантирования, трактовали приказ по-своему и начали тотальную зачистку местного населения. К тому моменту, когда Вакариан вмешался и приказал прекратить бессмысленную бойню, было уже слишком поздно — молодая и потому небольшая колония практически полностью обезлюдела. Лишь маленькие силы противника, сконцентрированные вокруг здания Планетарной Администрации, всё ещё держали какую-то оборону.       Предчувствуя скорый захват колонии Дедалус дал отмашку ученым, направленным Примархом для оценки полезности применяемых землянами технологий, которые ринулись с места в карьер, чтобы изучить новую расу со всех сторон. Стоило им только приземлиться и начать развертывание полевой лаборатории, как десантные подразделения приняли решение пойти на финальный штурм здания администрации. Это и стало роковой ошибкой.       Как и сейчас, Вакариан наблюдал за мирной планетой, прежде чем увидеть как на месте колонии медленно расцвел огромных размеров плазменный шар.       Следующие несколько дней напоминали старому генералу фарс. Совет, до того выжидающий, выразил свою официальную позицию по поводу новообнаруженной расы. Вся суть шестнадцатистраничного документа сводилась к тому, что Совет пошлет вместе с турианскими войсками наблюдателей, которые предотвратят лишнее кровопролитие в случае готовности людей вступить в фазу переговоров. Проблема была в том, что готовность к переговорам подразумевала под собой готовность обеих сторон прекратить конфликт. Вот только, спустя три дня после уничтожения Шаньси, Дедалус получил от Примарха зашифрованный пакет данных, в которых содержался приказ любыми силами принудить людей к принятию Протектората Иерархии, с вполне конкретными условиями в виде передачи всех военных технологий. А потому на мирное разрешение конфликта надеяться не приходилось.       Ко всему прочему, Примарх очень ответственно подошел к своему желанию принудить людей к... «миру». А потому ему прислали подкрепления. Много подкреплений.       Почти две бессонных недели спустя «Миротворческий» корпус из двух дредноутов, шестнадцати крейсеров и тридцати двух фрегатов прыгнул в систему, где по данным разведки расположилась космическая станция людей.       Два дня. Именно столько держался «Арктур». Станция была прикрыта мощнейшим энергетическим щитом, а также полями Эффекта Массы. Группировка орбитального прикрытия была разбита в первые же десяток часов, показав эффективность новых стратегий. После этого начался собственно штурм станции.       Семнадцать часов ушло на то чтобы вскрыть комбинированные щиты, ещё восемь — на то, чтобы эффективно овладеть станцией, подавив всякое сопротивление. Но опять всё оказалось впустую. Стоило инженерам влезть в базы данных станции и начать перекачку информации, как активировалась система самоуничтожения с достаточно маленьким таймером для деактивации, чтобы было принято решение не рисковать жизнями солдат ради информации, которую можно добыть и по результатам принудительного мира. Станция взорвалась через десять минут после того как её покинул последний турианский солдат.       Его эскадра потеряла всего четыре фрегата и один крейсер, что было гораздо ниже прогнозируемых потерь. Вакариан хотел как можно быстрее закончить эту кампанию по избиению молодой расы, но Примарх не мог ему этого позволить. В ответ на его письмо с указанием того, что подобная война против молодой расы не является честной, Примарх холодно заметил, что семья Вакарианов всегда гордилась своей военной карьерой и близостью к правящей верхушке. И было бы неприятно узнать о падении такого славного Клана. Дедалусу пришлось замолчать и молча выполнять приказ дальше, потому как семьей он дорожил все же больше, чем честью.       СМИ только подогревали этот котел. После заявления Совета об обнаружении новой расы, медиапространство проявило недюжинный интерес к новой расе и действиям турианского флота в целом. И здесь в дело вступил пиар.       Инцидент у Ретранслятора-314 из роковой ошибки со стороны турианцев превратился в героическое противостояние превосходящему противнику. Капитан Вирнус стал героем... посмертно, естественно. Дальше в СМИ появились сюжеты о беспрецедентной жестокости людей, которые, не жалея ни женщин, ни детей, бросались на мирных турианских солдат, которые были вынуждены защищаться.       Особенно мерзко пришлось Вакариану от глубоко постановочных ток-шоу с участием пленных людей. Вынужденные наблюдать за тем, как один за другим падают те бастионы, что они выстроили своими руками, эти люди, не знавшие войны более столетия оказались заложниками ситуации. Дедалусу было оскорбительно видеть сломленных войной и постоянными допросами разумных, которые говорили прямо по сценарию, написанному за них. Это были не их мысли. Не их слова.       Две недели. Ещё две недели ему пришлось терпеть тот фарс, в который превращалась эта война.       Момент, когда его флоту разрешили наступление, он воспринял как ниспослание Духов, не иначе. Он твердо вёл войска к победе, не для того, чтобы поглумиться над беспомощным противником, но чтобы закончить этот унизительный парад тщеславия. Да и людям будет только лучше, если они проиграют быстро и без лишней крови. Меньше крови — тем быстрее люди вольются в Галактическое сообщество. Да, вначале отношение к ним будет... не очень, всё-таки Галактика в любом случае ценит силу, но со временем и люди, и другие расы попривыкнут. Может быть, люди даже найдут своё место под солнцем, как делала каждая раса до них.       По сравнению с двухдневным боем за Арктур оборона домашней Системы на первый взгляд не впечатляла. Да, противников стало ощутимо больше, но они и рассчитывали на нечто подобное. Несколько новых типов кораблей оказались неприятной неожиданностью, но не более того.       За двое стандартных Галактических суток они продвинулись вглубь материнской системы людей и вплотную подошли к родной планете людей — Земле.       Впереди предстоял самый последний и самый трудный бой. Потому как Вакариан знал одну очень простую истину — загнанный в угол пыжак кусается больнее всего. А уж если говорить про разумных существ, которым есть что защищать... какими бы несведущими в военной стратегии не были люди, свой дом они будут оборонять до конца. Генералу не нравилась эта мысль, но он понимал, что сделанного уже не воротишь.       Потому ему только и оставалось смотреть на последние моменты мира для этой голубой планеты. Потому как скоро операция войдет в активную фазу, и о мире здесь вспомнят ещё очень нескоро.       Внезапно обстановка на мостике изменилась. За годы службы Дедалус научился на удивление тонко чувствовать эти перемены и потому тут же среагировал.       — Доклад!       — Мы потеряли фрегат разведки и большую часть БПЛА! — доложил оператор ладара.       — Стреляли со спутника? — Дедалус послал разведку для того, чтобы проверить наличия на луне сил противника. Точнее в их наличии он даже не сомневался, всё же полностью людям в тактическом планировании отказывать нельзя, но информация — это жизнь. Особенно на войне.       — Никак нет.       — Тогда откуда они стреляли? — Генерал был удивлён.       — Не могу сказать точно, генерал. Но траектория выстрела и особенности орудий людей указывают на то, что стреляли... с орбиты, — немного неуверенно закончил оператор.       — Какова была дальность?       — Чуть меньше двух световых секунд.       Вакариан шумно выдохнул. Люди определенно умели преподносить сюрпризы. Один неприятнее другого. Конечно, было очевидно, что для родной планеты они приберегут лучшую оборону, но такая прицельная дальность у их отвратительно мощных энергетических орудий была неожиданной.       — Генерал. Здесь передача. На открытой частоте. Только что появилась! Судя по источнику — это из того же района, откуда был произведен выстрел.       Турианец пошевелил мандибулами, выражая тем самым свое удивление. Передача на открытой частоте? В такое время? Они что, хотят сдаться? Но зачем тогда было уничтожать корабли разведки? — все эти вопросы пронеслись в голове генерала за секунду и в своих мыслях он был далеко не одинок.       — Включай, — коротко приказал он.       Центральный голопроектор показал двухмерную картинку.       Перед ними стоял гуманоид. Точнее Дедалус сказать не мог. Не по причине плохого знания анатомии или чего-то в этом роде, а по той причине, что незнакомец был закутан в непроницаемый плотный чёрный плащ с золотой каймой и высоким воротником. На руках у него были перчатки, а на лице — угловатая остроконечная черная маска с шипастым окончанием, чем-то роднившая человека в ней с турианцами.       Чего-то дождавшись, человек начал.       Дамы и господа турианцы. Теперь, когда я уверен, что вы смотрите это, позвольте от лица всего Ордена Черных Рыцарей поздравить вас с окончанием вашего длительного путешествия! — человек в маске сопровождал свои слова жестами, которые надо отдать ему должное, выглядели весьма эффектно. Интуиция старого Вакариана вдруг начала подавать ему активные сигналы в виде зачесавшейся левой мандибулы — той самой, которой он когда-то давно словил шальную пулю во время рейда на батарианских пиратов. И с тех пор эта рана не раз предупреждала его о грядущих неприятностях.       Из Неизведанных регионов, через Шаньси и Арктур, через всю Солнечную Систему. Вы проделали этот долгий путь, чтобы прийти к нам в дом.       Слова этого человека были... странными. Не разбираясь в человеческих эмоциях, не в силах увидеть лица своего... по-видимому, оппонента, Дедалус не мог однозначно сказать, какую игру вёл этот человек, хотел ли сдаться или же был просто безумцем, который решил таким образом совершить политическое самоубийство.       И мы, как радушные хозяева, не можем отказать вам в гостеприимстве.       Внезапно черноту космоса прорезали бордово-алые линии залпов людских орудий.       — Генерал, они открыли огонь!       — Повреждения?       — Никак нет, сэр. Залп был неприцельным и прошел мимо.       — Флоту — Боевая Тревога. Противник вступил в бой.       А между тем человек в маске продолжал.       В нашу первую встречу, вы принесли нам дары, от которых мы столь давно отказались. Дар Огня и Дар Меча.       — Генерал, фиксирую ракетный залп. Три, восемь, двадцать, сорок, шестьдесят, восемьдесят, сто двадцать... более трехсот отметок и количество все увеличивается. Быстро приближаются!       — Так и знал. Отвлекают внимание, — проговорил сквозь зубы Дедалус.       — Сбить их!       Когда-то давно мы оставили их, забыли на полках истории. Но, придя в наш дом, вы вновь принесли нам их в дар.       Щиты кораблей идущих в авангарде замерцали. Некоторые ракеты, по которым не успели отработать системы ПОИСК-а, все же попали в цель.       — Генерал, первая волна отражена.... Но идет вторая. Тоже больше трехсот отметок... но среди них большая! Генерал, мы фиксируем большую цель! Время подлета — 27 секунд!       Перед глазами генерала пронеслись все брифинги и выкладки, которые делали аналитики по вероятному военному потенциалу людей. Множество маленьких ракет и одна большая... ракета...       В этот момент генерал краем глаза выловил изображение станции Арктур и её сражение с его флотом.       Арктур... Огромный плазменный шар, что поглощает всё.       — Всем наводчикам — скорректировать ПОИСК — цель большая отметка. Это та самая взрывчатка, что уничтожила Шаньси! — практически прокричал генерал.       А потому, наши традиции и этикет требуют ответного подарка.       — Генерал, мы не можем сбить цель! Оно управляемое! Цель защищена облаком из более мелких ракет, и мы не можем точно попасть по ней. К тому же, цель маневрирует и использует их технологию щитов!       — Делайте, что угодно, но сбейте её!       И Имя мне — Зеро. И это мой дар.       — Сэр, мы не можем её сби...       И в этот самый момент, стоило только последним словам человека, назвавшегося Зеро прозвучать, как боеголовка взорвалась. Огромный плазменный шар имел эпицентр чуть впереди их авангарда, но сфера чистого разрушения успела слизнуть часть авангарда.       — Сэр, мы потеряли связь с «Куиннэ», «Паэленой», «Маджерой» и ещё пятью фрегатами!       Генерал Дедалус Вакариан нахмурился.       — Три крейсера и шесть фрегатов. Что же, первая кровь за тобой, Зеро. И да благословят тебя Духи, если ты умеешь больше, чем просто говорить и стрелять из-за спин своих солдат.       — Внимание. Приказ Флоту! Полный ход, нам необходимо добраться до орбиты Земли раньше, чем они перестреляют нас своими ракетами. Наша цель — флагман. Выбьем его — возьмём планету!       

***

      Лелуш ви Британия — Ставка командования ОЧР       Глядя на то, как флот противника изменяет формацию и меняет траекторию полета, дабы кратчайшим путем добраться до «Пендрагон-Прайм», Лелуш улыбнулся. Его оценка противника была верна.       — Ну что же, господа. В шахматах такую ситуацию называют матовая сеть. Наши поля отступления перекрыты, главный козырь вскрыт, а потому у нас только одна задача — победить.                     

***

      0:45:37 с момента трансляции       Война — всегда игра со временем. Оно — самый неумолимый и страшный противник в неумелых руках, но также и самый надежный союзник в руках тех, кто знает, как использовать его.       И если раньше почти всегда Лелуш играл против времени, то сегодня время играло на его стороне. Во всяком случае, в этой битве.       Стоило его спонтанной трансляции окончиться, как в дело вступили пушки. Первым делом турианцы ответили на его внезапную атаку ракетами, которую провели системы ПКО, расположенные на поверхности Луны. До того находящиеся в спящем состоянии, они не были заметны, потому атака и вышла столь неожиданной. Главной проблемой оказались координация ракетного залпа и корректировка полета Фреи. Пришлось извращаться с высчитыванием траектории полета, чтобы создать эффект ракетного облака, которое и защитило Фрею от раннего подрыва.       Впрочем, применение Фреи не должно было нанести большого вреда турианцам. И не потому что Лелуш думал, что Фрею обязательно собьют. Нет, Фрея изначально была запрограммирована так, чтобы взорваться в одной конкретной точке и задеть лишь авангард сил турианцев.       И первая часть его плана удалась на славу. Судя по передвижениям противника, турианцы повелись на его блеф и решили, что он по настоящему сделал ставку на разрушительную мощь Фреи. Отчасти, это было правдой, во всяком случае, его недавно почивший и всё ещё не успевший остыть предшественник действительно рассчитывал изничтожить флот противника этими зарядами. Вот только Лелуш сильно сомневался, что подобная тактика сработала бы против турианцев, будь она основной. Но вот как тактика для блефа...       Теперь же, узнав о наличии ракетоносителей с Фреями на борту, турианцы сделают всё, чтобы как можно быстрее войти в зону прямого клинча, а значит — оказаться как можно ближе к его позициям. А дальше... дальше останется только захлопнуть ловушку.       — Сэр, Лунный гарнизон просит подтвердить текущий приказ. — Операторы систем связи были абсолютно незаменимы, но, тем не менее, действовали Лелушу на нервы. Не то чтобы он не привык к такому ходу событий, но при нем ОЧР относился к его приказам гораздо более... ответственно. Впрочем, это было чуть ли не полтора столетия назад. Люди стали забывать Японского Освободителя... что же, Лелуш всегда не против повторить.       — Всем частям на Луне — оставаться на своих местах в ожидании приказа. Приказ Зеро.       — Вас понял, — ответил командующий лунным гарнизоном, кем бы он ни был. Впрочем, для Лелуша это проблемой не являлось. Ему не впервой было управлять абсолютно незнакомым воинским подразделением в условиях превосходящего числом противника.       — А теперь пришла пора готовить основное шоу, — пробурчал Лелуш себе под нос, приближая тактическую карту и готовясь вбивать новые указания для флотских соединений. Его отвыкшие от долгой работы руки определенно будут болеть.              Ханна Стадтфилд              — Луна-Главный, повторите!       — Повторяю. Ваша задача — оставаться на месте до поступления обратного приказа.       — Кто вообще отдал такой приказ? — в сердцах сказала Ханна, не особо заботясь о субординации.       - Ханна, девочка, прибереги свой язык для гражданки. Приказ Зеро, от кого ещё? — Майор Ню, как всегда, говорил с ней как с маленькой девочкой. И Ханну это, откровенно говоря, раздражало, несмотря на то, что старик был старинным другом семьи и действительно относился к Ханне по-отечески.       — Прошу прощения, майор. Но почему мы отсиживаемся здесь, пока там творится... такое? — Но её вопрос ушел в пустоту вместе с погасшей иконкой активной связи.       Девушка откровенно не понимала, что происходит на сцене того театра боевых действий, в котором она оказалась. И это несмотря на то, что провела более тысячи часов за различного рода тактическими симуляторами! Действия Зеро не укладывались ни в одну из тех тактик, что ей доводилось видеть или о которых она читала. Вернее... действия Зеро были похожи на действия Зеро, но его стиль боя был всегда предметом больших споров в среде военных историков. Одни говорили, что Зеро предпочитал играть от обороны, другие — что Зеро всегда использует преимущества местности, третьи — что Зеро вообще Бог Войны и ему без разницы где, когда и кого. Но лично она не понимала вообще ничего! Зеро действовал так, будто не было никакой оборонительной линии, командного пункта, противника и козырей, которые нужно вскрывать в необходимые моменты. Его действия выглядели словно бы хаотично и неумело.       «Неумело».       Эти слова всколыхнули её поток устоявшихся мыслей. Мог ли Зеро быть неумехой? Мог ли он быть просто хорошим актером, что рассчитывал на один единственный удар, и теперь, когда он провалился, находится в полной растерянности?       Ответа на этот вопрос не знал никто. Кроме самого Человека в чёрном.       Между тем, ситуация на поле боя начала меняться.       Турианцы, оправившись после первого удара, который был нанесен столь неожиданно для них, перешли к активным действиям, первым делом устроив ассиметричный ответ системам ПКО на Луне, превратив их в пыль.       Устранив основной известный источник огня со стороны Луны, турианский флот начал перестраиваться в боевой порядок. Основные силы турианцев неравномерно разделились на пять основных частей по числу «Дамоклов». Примерно треть флота во главе с двумя дредноутами проложила курс в сторону «Пендрагон-Прайм», на котором и находился Зеро.       К своему удивлению, Ханна понимала тактику турианцев лучше, чем тактику своего собственного командования. Оставшиеся две трети турианского флота, взявшие на себя остальные четыре орбитальных крепости должны были связать оставшиеся Дамоклы боем, не давая людям возможности вести организованную оборону. Беглый огонь, открытый по Дамоклам сразу же после того, как те оказались в зоне поражения орудий турианцев, не позволял эффективно вести огонь Фреями. Потому как, несмотря на все плюсы боеголовки, для её запуска требовалось на несколько секунд опустить секцию щита Пламенного Сияния, что было чревато разрушениями, не говоря уже о чудовищном риске детонации боеголовки в непосредственной близости от Дамоклов. Один такой взрыв — и можно прощаться с третью флота...       И потому она с всевозрастающей тревогой следила за тактической сводкой, где схематически отображались голубые ромбы турианских дредноутов, медленно и неотвратимо приближающихся к головному Дамоклу...              Л.Л.              Как и ожидалось.       Турианцы верно рассчитали, что огонь Фреями могут вести только «Дамоклы» и решили связать их боем. Лелуш действительно не рискнул бы стрелять Фреями под таким огнем. Опыт Шнайзеля подсказывал о самоубийственной глупости подобного поступка.       Заняв его Дамоклы и корабли охранения боем, ксеносы нацелились прямо на него. Два турианских дредноута. Двенадцать фрегатов, десять крейсеров, не говоря уже о почти сотне МЛА, и всё это излишество против него одного. В непосредственной близости от командного Дамокла у Лелуша имелось лишь два Логреса да пяток Авалонов. Да и на тех ничего серьезного не было — так, всего лишь три десятка Гаретов и десять Тристанов.       Казалось бы — ситуация хуже некуда. Эта мысль читалась на лице у каждого из присутствующих в БИЦ-е. Немного скосив взгляд, Лелуш наткнулся на полуобречённый взгляд Лили, которая с нескрываемым страхом смотрела на приближающиеся корабли противника.       Но Ламперуж уже давно привык начинать настоящую игру именно из таких проигрышных позиций. Помнится, именно из-за такой позиции, но лишь на шахматной доске он и начал свой путь. Ту игру он выиграл. Выиграет и эту.       Прозвучал звуковой сигнал, означавший вход цели в нужный квадрат. Лелуш кивнул самому себе и отбив комбинацию клавиш на голографической клавиатуре, возникшей перед ним, с наслаждением нажал на сенсор, отвечающий за системы огня Хадрон пушек.       Грохнул залп.       Два красных треугольника на экране ладара, обозначающих крейсеры , погасли, сменившись надписью «Unit Lost».       — Два-Ноль, господа турианцы. Это Блиц. Ваш Ход.              Дедалус Вакариан              Битва была в самом разгаре, но, тем не менее, была почти выиграна.       Сразу же после неудавшейся атаки противника спецбоеприпасом неизвестного происхождения, Вакариан разделил флот на пять частей, одновременно атакуя все пять крепостей, способных вести огонь этими спецбоеприпасами. Конечно, существовала опасность того, что крейсера противника также могут обладать теми боеголовками, но вероятность подобного согласно аналитическим сводкам была минимальна.       Заняв остальные орбитальные крепости людей, сам Вакариан занялся основной на данный момент задачей — лишением противника его цепи командования. А поскольку главный штаб и его глава были столь любезны, чтобы выдать свое местоположение...       Имея более чем трехкратное превосходство в вымпелах схожих классов и два дредноута, Дедалус считал уничтожение штаба противника не более, чем делом времени. Как показали сражения, несмотря на то, что энергетические орудия, что люди использовали на своих кораблях, игнорируют поля эффекта массы, абляционное покрытие обшивки дредноутов способно без особых повреждений выдержать несколько попаданий без пробития. Не говоря уже об огромном запасе живучести у дредноутов. С крейсерами все несколько хуже, при неудачном попадании, орудия людей могут повредить некоторые критически важные точки корабля вроде ядра эффекта массы или же торпедного отсека, что может привести к критическим повреждениям вплоть до детонации с первого попадания, но для этого необходимо сначала попасть. Для фрегатов же бластеры людей были смертельным орудием, но и попасть по активно уворачивающимся фрегатам было задачей достаточно непростой.       В свою очередь дезинтегрирующие торпеды показали себя достаточно хорошо против щитов людей. Неизвестная технология, проецирующая зеленоватые (при активной энергонакачке) энергетические щиты, держалась очень хорошо. Но, как показала практика, хватало трёх-четырёх попаданий торпедой в одну грань щита, проецируемого крейсером с интервалом не больше минуты, чтобы перегрузить эммитеры на неопределенное время. Дальше уничтожить корабль являлось плевым делом.       Но эти орбитальные станции... они были проблемой. Слишком большие и медленные, чтобы быть боевыми кораблями, эти станции являлись чем-то уникальным. Больше десяти минут непрерывного огня суммарной мощностью в двадцать четыре вымпела, а секции щита даже не думали опадать. И это при учете огня из главного калибра дредноута!       Вакариан не знал, что за энергетическая установка была на этих станциях, но её мощность была просто чудовищной. Одно было хорошо. Как выяснили опытным путем — при активной защите корабли людей не могли вести огонь из-за двухсторонней непроницаемости барьеров. Так что орбитальная станция в его глазах выглядела эдаким стальным колоссом, лишенным рук. Да, свалить такого колосса потребует времени, лишь времени — но не усилий.       Так думал Дедалус ровно до того момента, когда на его глазах одна из монолитных до того секций щитов Орбитальной Станции не пошла рябью, в мгновение ока превращаясь в мозаику из множества более мелких гексагонов.       Он не успел никак среагировать прежде, чем несколько десятков гексагонов исчезли, приоткрывая несколько брешей в энергетическом щите.       А ещё спустя миллисекунду из приоткрытых брешей ударили энергетические лучи красного цвета, соединяя точку запуска с точками попадания, которыми оказались два крейсера арьергарда.       Через три секунды залп прекратился. Дедалус дернулся, чтобы приказать открыть огонь по оставшейся бреши в энергощите, но он не успел сказать и слова, как гексагональные чешуйки энергетического щита снова вернулись на свое место.       — Потери? — коротко осведомился посмурневший Дедалус.       — Мы потеряли «Сандарру» и «Ксаррен». Мощность залпа просто запредельная. Эвакуироваться не успел никто.       Дедалус только кивнул. Осознание тяжким грузом легло ему на плечи. Легкой победы у него не выйдет. Два крейсера за один залп — это куда больше, чем один фрегат, и люди всё ещё не закончили преподносить сюрпризы.       И с каждым новым сюрпризом, Дедалусу всё меньше нравился его оппонент, что сейчас отсиживался за щитами крепости где-то в световой секунде от них.       — Продолжать обстрел. Выпустить МЛА и зонды. Если они снова попытаются выстрелить в нас — стреляйте в брешь и уворачивайтесь — там есть зазор между выстрелом и форсированием щитов. Выполнять!              Л.Л.              Система «Иггдрасиль», во всяком случае, её не совсем дальний потомок, отвечала за формирование и поддержание энергетических щитов «Пендрагон-Прайма». Та же система, пусть и в весьма оригинальной модификации, стояла на его «Шинкиро». А потому с помощью небольших усилий он смог повторить тот фокус, на котором основывалась основная фишка его найтмара.       Что есть щит Пламенного Сияния по своей сути? Эмиттеры создают плоскость из «твердого света» по заданным точкам. Легче всего даются простые геометрические фигуры вроде всяких четырехугольников — потому как требуют гораздо меньше расчетов на построение и поддержание в активном состоянии. Дешево и сердито. Самое оно для массового производства.       Что есть «Абсолютная Защита» Шинкиро? То же самое Пламенное Сияние — только динамическое. Благодаря улучшенным комплексам обнаружения система раньше регистрирует входящие атаки и просто проецирует гексагональную плоскость Пламенного Сияния прямо перед атакой. Этот способ требует невероятного количества вычислительной мощности и мощных комплексов обнаружения. В Шинкиро этот недостаток компенсировался самим Лелушем, который брал на себя координацию защитных модулей. Но, за то время, что он провалялся в анабиозе, компьютерные технологии сделали пару весьма широких шагов вперед, тем самым расширяя возможности работы технологий щитов.       Собственно на этом дым и зеркала его магии заканчивались. Фокус состоял в том, чтобы просто перерассчитать плоскость секции щитов Пламенного Сияния перед орудийными палубами, разбив её на привычные гексагоны, затем добавить в функцию несколько «выпадающих» плоскостей как раз напротив предварительно наведенных орудий. Затем повторить все эти действия в обратном порядке, восстанавливая структуру щитов. А дальше просто нужно было подобрать время, цель и в нужное время активировать нехитрую боевую программу.       Никакого дыма, никаких зеркал.       Только математика и быстропечатание. И немного благодарности разработчикам за то, что оставили прежний интерфейс без изменений.       Но, ощущая на себе изумлённые взгляды своего мостика, Лелуш разве что и мог глупо улыбаться себе в маску. Всё-таки и он что-то может на техническом поприще. И это не говоря про общую тактику.       Но поражение двух крейсеров арьергарда не было финальной стадией его плана по разгрому турианской эскадры.       И потому медлить было нельзя. Зеро отъял взгляд от тактической карты и активировал интерком.       — Свяжитесь с Луной. Мне нужно чтобы они дали мне микроконтроль над конфигурацией щитов и двигателями.       — Сэр, есть, сэр! — откозырял мне офицер связи, развив бурную деятельность.       — Зачем вам это, Зеро? — его операторы обладали поистине поражающей бесцеремонностью, нечувствительностью к субординации и безграничной любознательностью. Но при этом, Лелуша это нисколько не бесило. Даже нравилось. Он чувствовал себя классическим злодеем, что рассказывает поверженному герою все свои планы, упиваясь своей манией величия. Было в этом… что-то родное ему.       — Всё просто, лейтенант. Мы будем делать брандер.              Ханна Стадтфилд              Выслушав приказ Зеро, Ханна использовала все остатки своей гордости и самообладания, чтобы остаться спокойной хотя бы голосом. Потому что всё внутри неё бурлило гневом. И если бы взгляд мог убивать — Зеро бы уже упал замертво.       — При всём моем уважении, сэр. Это чистой воды самоубийство.       — Я в курсе, лейтенант Стадтфилд. Именно поэтому вы и командуете этим отрядом. В вашем роду однажды говорили точно так же. И насколько я знаю, ваша прабабушка прожила долгую и счастливую жизнь, — с долей иронии переходящей в сарказм высказался Зеро       — Я... запомню, сэр.       — Непременно, мисс Стадтфилд.                                   

***

             Зеро был психом. Абсолютным и давно потерявшимся в своем безумии психопатом, которого абсолютно не заботили такие вещи как логика, здравый смысл и важнее всего — человеческие жизни. Иначе Ханна просто не могла себе представить витиеватое безумие логических переплетений, которые пришлось задействовать её командиру для того, чтобы придумать этот совершенно самоубийственный и невыполнимый план. Который при этом в своей основе был прост, как табуретка.       Конечно, Ханна не раз слышала о таких терминах, как «камикадзе» и «банзай атака». Черт, да она на четверть японка, естественно, что она знала о терминах военной истории той страны, в которой уже почти полтора века жила её семья.       Но никогда ей в голову даже не приходила мысль о том, что ей придётся принимать непосредственное участие в подобном.       Да, по словам Зеро выходило, что шансы выжить у неё и её товарищей по истребительному звену были. Всего-то и нужно было, что выжить на первой стадии плана и успешно исполнить вторую, а дальше Зеро разрешил действовать по ситуации, но Стадтфилд умела смотреть правде в глаза. Их шансы на выживание стремились к нулю.       Но даже такой безответственный, безумный и кажущийся абсолютно невыполнимым приказ, был лучше праздного прозябания на Луне, которым она «наслаждалась» большую часть боя. А потому, большого выбора у неё не было. К тому же... если Зеро был прав насчёт возможного эффекта, которого они могут добиться в случае успеха, то этот план стоил того, чтобы хотя бы попробовать.       Да и в любом случае... что им всем сейчас остается? Каким бы безумцем ни был Зеро — сейчас он их единственная надежда на победу. И если он сможет вырвать эту победу, то кто станет спрашивать его о цене этой победы?       Шумно выдохнув, Ханна вновь сжала рукояти управления. Нагретый теплом человеческого тела металл отозвался приятной твердостью. Тем, чего ей сейчас так не хватало. Но, вдохнув в легкие, чуть пресноватый, фильтрованный системой жизнеобеспечения, воздух, она успокоилась. Нет, её горячая кровь наследницы клана Алых Дьяволов всё так же беспокойно бежала по её венам, но именно сейчас, в момент перед битвой, что значит столь много для её родного дома, она как никогда чувствовала ледяное спокойствие, что дарила ей горящая в ней ярость, что концентрировалась в ней годами, будучи готовой обрушиться на всякого, кто посягнет на её дом. Алый Лотос, верный рыцарский конь, вся его сокрытая внутри бесчисленных механизмов мощь была в руках девушки, готовая сорваться сгустками смертельных энергий по одному нажатию сенсора.       Бой ждал Ханну, но он ждал впереди, а это расстояние ещё надо было преодолеть. Преодолеть так, чтобы не превратиться в космический мусор на полпути к вражеской эскадре. Но это были не её заботы. Ханне нужно было только готовиться.       Готовиться и ждать сигнала.              Вальтер Ню       — Доложите состояние Q-1, — голос Зеро из динамиков инструметрона заставил Вальтера встрепетнуться. На его вкус, за последние полчаса он слышал голос этого человека намного больше, чем ему хотелось бы. Особенно сейчас, когда, благодаря прямым приказам этого человека, он посылает в самоубийственную атаку людей, которые ему дороги.       — Мы почти готовы, сэр. Сейчас налаживаем автономную работу всех систем, прежде чем передать вам полный контроль.       — Что с экипажами?       — Эвакуация завершена на 90%. На кораблях сейчас находятся только специалисты, завершающие настройку удаленного управления. Однако... у нас проблема, сэр.       — В чем дело, майор? — в голосе Зеро проскользнула нотка удивления и беспокойства.       — Экипаж «Киото», сэр. Они отказываются покидать корабль без членов авиакрыла. Капитан Стенджерс отказывается исполнять этот приказ. Я могу...       — Отставить, майор. Подобная солидарность... похвальна. Если эти люди выбрали идти на смерть добровольно, то мы должны уважать их выбор. Это одна из тех вещей, которым в первую очередь учит война. Я всего лишь хотел минимизировать потери, — голос Зеро звучал... как будто бы чуть отстраненно, словно бы Командующий говорил с самим собой, предаваясь воспоминаниям. Но Ню не рискнул спрашивать об этом, решив остаться в пределах субординации.       — Е-есть.       — Отлично. Как только закончите эвакуацию и настройку систем — сразу же сообщите мне, я приступлю к... постройке. И желательно сделать это как можно быстрее — времени у нас не так много.       — Вас понял, Зеро. Конец связи, — сказал Ню в динамик, отключая связь. После чего, вновь склонившись над тактической картой с выведенной на ней моделью Луны и небольшого флота на его орбите, пробормотал:       — Лучше бы тебе на самом деле минимизировать потери, Зеро. Иначе, клянусь Богом, я найду способ сделать воду в твоем котле в аду ещё жарче.              Пятнадцать минут спустя       Лелуш никогда не был фанатом программирования. Ему не доставляло совершенно никакого удовольствия сидение за экраном компьютера и бесконечные строки кода перед глазами. Но он не мог не признавать полезность этих навыков в некоторых... весьма специфичных случаях.       Поначалу, ещё в те времена, когда ОЧР все ещё не был реальной силой, Лелушу приходилось проводить весьма длительное время за мануалами по развитию этого навыка для того, чтобы разработать эффективный метод перепрограммирования Сазерлендов, чтобы быть в состоянии эффективно «выводить» найтмары из цепочки командования БИ с сохранением всего функционала. Только потом у ОЧР появились на службе собственные хакеры и программисты, обеспечивающие Орден всем необходимым ПО.       Профессионалом на этом поприще ви Британия не стал и даже не смел подумывать о том, чтобы называть себя опытным программистом, но кое-что из своих потуг в этой нелегкой профессии он почерпнул. И конкретно в данный момент эти навыки служили ему совершенно незаменимую службу.       Без Гиасса и безотказных марионеток, личные навыки Лелуша, приобретённые за годы такого весьма специфичного занятия как мировая революция, как никогда высоко котировались в его личном списке собственных заслуг.       А потому, получив полный доступ к системам управления кораблей на орбите Луны, Лелуш вновь принялся творить историю.       Наверное, стороннему наблюдателю его действия показались бы сущим абсурдом — как же, главнокомандующий целой армии занимается тем, что вместо командования что-то увлеченно программирует на инструметроне, благополучно содранном с руки предыдущего владельца, вместо того чтобы интенсивно командовать обороной.       Но на самом деле ситуация на поле боя складывалась именно что на руку обороняющимся.       Турианские силы получив щелчок по носу в виде потери двух крейсеров немного отступили от позиций людей, разрывая расстояние, но, не прекращая обстрел «Дамоклов». Это небольшое преимущество люди использовали для того, чтобы наконец-то полноценно выпустить в бой найтмары, спрятав корабли-носители за крепкими щитами орбитальных крепостей.       МЛА турианцев, столкнувшееся с двумя крыльями Гаретов начало быстро терять в численности. Несмотря на то, что Гареты были машинами преимущественно среднего-дальнего боя, они все же могли задать жару на близких дистанциях благодаря реактивным Слэш-Харкенам, которые буквально резали на части зазевавшиеся истребители. Несколько сокрушительных ракетных залпов и огонь из хадронных пушек стоили турианским войскам пятерых фрегатов и ещё одного крейсера, сбитого совместными усилиями экипажей K-3 и пятерки Гаретов, что смогли отвлечь обстрел на себя достаточно, чтобы экипажу удалось открыть огонь из Х-пушек крепости.       Тем самым на поле боя установилась патовая ситуация — силы турианцев связывали боем людей, но не желали идти в атаку, а сами же люди только и огрызались огнем, также не стремясь контратаковать. Но все мысли были прикованы к генеральному событию битвы — попыткам основных сил турианского Флота уничтожить командный «Дамокл».       Закончив свой нелёгкий труд, Лелуш подавил желание утереть пот со лба. Как минимум потому, что ему бы пришлось снять маску для этого, а к столь откровенной демаскировке он прибегать абсолютно не желал. Его основное участие в этом действе было почти завершено. Теперь осталось лишь дождаться результата, а затем действовать в зависимости от исхода.       С третьей попытки запустив командную частоту, Лелуш объявил:       — Флоту. Подготовиться к массированному залпу. Выпустить все найтмары. Найтмарам — по моей команде — огонь из всех орудий. Ланцелотам — снять ограничители с «Варис», огонь антиматерией разрешаю. Мордреды — полный залп, использование Звёздной Адронной Пушки разрешаю. Гуррены... вы знаете что делать. Начинаем операцию «Точка Нуля».              С этими самыми словами на орбите Луны с места сдвинулся один очень странный конструкт.              Дедалус Вакариан       Ситуация ухудшалась.       Нет, пока что потери не выходили за пределы допустимых, атака Флота не захлебнулась, и люди не открыли огонь своими супер-бомбами. Ничего этого не было. Но ситуация между тем ощутимо ухудшалась.       Небольшой передышки, которую получили люди в тот момент, когда он отдал приказ разорвать расстояние, дабы иметь хотя бы тень шанса увернуться от смертоносных залпов орбитальных крепостей, хватило им для того, чтобы перегруппироваться и выпустить свои МЛА. Несмотря на то, что по докладам аналитиков эти машины были предназначены для дальнего боя, их МЛА, сунувшиеся в ближний бой к этим моделям, были уничтожены весьма быстро. Но больнее всего было потерять ещё один крейсер и семь фрегатов. Пять фрегатов были уничтожены полностью, а ещё два получили критические повреждения и были более небоеспособны.       А проклятый щит на головной крепости людей всё ещё держался, несмотря на все попытки его пробить. В эти моменты Вакариан крайне жалел о том, что за прошедшее время не удалось освоиться с управлением десятка захваченных машин противника, добытых до момента самоликвидации «Арктура». Было бы прекрасно пустить в ход против людей их же оружие.       Какое-то шевеление в стане противника привлекло его внимание.       — Доклад, — быстро запросил он.       — Противник начал выпускать МЛА. Много МЛА...       — Количество?       — Больше трех сотен. Триста десять единиц... И это разные модели. Четыре разных модели.       Дедалус выругался. Три сотни машин это было много. Почти вдвое больше, чем рассчитывалось изначально. Аналитики предполагали, что, несмотря на всю смертоносность этих машин, они были достаточно дорогими для того, чтобы их массовое производство было сопряжено с большими тратами. Пятьдесят шесть единиц — именно столько найтмаров защищало Арктур.       А здесь триста десять. Разных единиц. До сих пор они встретили только две модификации — дальнего-среднего боя и ближнего-среднего. И только эти две модификации задали их флоту жару. А здесь их четыре. И духи знают, на что эти две модели способны.       — Командир Вакариан? — голос оператора ладара звучал неуверенно.       — Что? — Дедалус хитином чувствовал, что новости ему не понравятся.       — Тут... на ладаре... оно не идентифицируется, сэр. Сами взгляните.       Вакариан мгновенно пробежался по голографической клавиатуре, вызывая изображение обнаруженного объекта. Несколько секунд изображение подгружалось, выстраиваясь в нечто... странное.       — Эти корабли... почему они так близко друг к другу?       На голограмме перед Дедалусом застыло странное образование, которое изначально было... крейсером? Вакариан не имел понятия, каким образом и главное, зачем кто-то присоединил к крейсеру пять фрегатов, причем сделав это так, что для ладаров эта засветка казалась одним единственным кораблем. Корабли шли столь плотно, что фактически касались друг друга корпусами.       Всё ещё не понимая предназначения этой странной конструкции, Дедалус обратил внимание на траекторию движения этого... пускай будет корабля. Стартовав с орбиты луны, корабль споро двигался в сторону их позиций.       Догадка взорвалась в голове Вакариана с яркостью сверхновой.       Брандер.       Чертовы безумцы соорудили очень странный, но брандер. Без признаков жизнедеятельности, только со включенными щитами эти корабли послали на таран, чтобы нанести максимальный урон.       И тем самым зажали его флот в клещи.       Если он сейчас попытается расстрелять брандер издалека, то противник просто уничтожит их огнем из своих орбитальных крепостей. Если же ничего не делать, то в центр его флота на полной скорости врежется эта космическая посудина. В обоих случаях флоту нанесен урон.       Если только...       — Внимание! Смена построения. «Тиндарр» — перекрыть проход вражескому брандеру. Щиты на максимум. Не прекращать огонь по базе противника.       — Но командир...       — Выполнять! Всю ответственность беру на себя, — рявкнул Дедалус, раздраженный самим фактом необходимости принятия подобного решения. Фактически, ради того, чтобы прикрыть остальные корабли от брандерного удара, он ломает боевое построение, выводя один из дредноутов на перехват брандера. То есть, дредноут будет принимать удар брандера на себя. В любое другое время Дедалус бы поостерегся принимать подобное решение, потому как дредноуты были очень дорогим удовольствием. И подвергать риску даже один подобный корабль — чрезвычайно опасное для карьеры занятие. Но в данных обстоятельствах...       — Время подхода брандера?       — При текущей скорости — десять минут.              Ханна Стадтфилд              9:59       Таймер перед глазами Ханны вздрогнул и начал свой отсчет. Шесть сотен секунд до того момента, как ей придётся вступить в бой. Шесть сотен секунд до того момента, когда она впервые столкнется лицом к лицу с врагом, которого человечество ещё не видело. Шесть сотен секунд до того, как люди рядом с ней начнут умирать.       Шесть сотен секунд.       — Хороший день чтобы умереть, да, сладкая?       — Заткнись, Пип. Без тебя тошно, — почти рявкнула в микрофон вмиг растерявшая с таким трудом обретенное спокойствие Ханна.       — Хэй, не заводись ты так, cherie, я же только поддержать!       Стадтфилд определенно ненавидела французов. Может быть, в ней взыграли её британские корни и вековая ненависть её народа к людям, что однажды захватили её родину и вынудили её народ уйти в изгнание в Америку. А может быть, во всем этом был виноват один совершенно определенный засранец с атрофированным чувством самосохранения, отвратительным чувством юмора и совершенно безобразной привычкой донимать Ханну по поводу и без. Пип Дорнабетте, её нелюбимый заместитель в отряде Алых Лотосов, француз, член Ордена Черных Рыцарей и несчастный обладатель самого бескостного языка на всём белом свете.       — Пип, скажи, пожалуйста, тебя, что, совсем не волнует то, что в данный момент мы на всех парах летим прямо в центр построения противника, к крыльям нашего «Киото» пристёгнуто пять «Авалонов», которые должны служить нам чем-то вроде щита, а наша задача — каким-нибудь образом взорвать оба дредноута врага?       Пип задумался. На целую секунду. Что было редкостью для этого идиота. Потому как мозгами он умел шевелить только тогда, когда необходимо было вытолкнуть волосы из черепа.       — Неа.       — ПИП, Я ЖЕ СЕРЬЕЗНО!              8:17       — И вот тогда я взял эту девчонку и поцеловал! Представляешь, украл её первый поцелуй! Черт, та ещё была картина, наверное, — я весь в крови, она вся в крови, и мы целуемся. Правда, я потом умер вроде как... и проснулся       — Дорнабетте.       — Да, мэм?       — Ты можешь мне рассказать, как мы за минуту дошли до момента, когда ты рассказываешь мне свои грязные эротические фантазии?       — Ну...       — Просто заткнись, Пип. Просто заткнись.              6:28       — Дорнабетте?       — Вы снова захотели услышать мой чарующий голос, мэм?       — Я передумала. Заткнись.              5:14       — Дорнабетте?       — Мэм?       — Расскажи анекдот.       — Встречаются как-то в баре Демон-Император, Кровавая Принцесса и Зеро...              4:02       — Мэм, не хочу вас отвлекать, но вы ржете по общей связи.       — Черт!              2:17       — Мэм.       — Чего тебе, Пип?       — Когда вернёмся, можно будет сводить вас на чашечку кофе?       — Кофе. Одна чашка. И ни секундой больше, Дорнабетте.       — Вас понял, мэм.              1:34       — Пип.       — Да, Ханна?       — Если что — коды доступа я переслала.       — Вас понял, командир.       0:59       0:47       0:32       0:21       0:06       0:01       0:00       Ханна не увидела момент удара. Но его последствия ощутила сполна. У щитов Пламенного Сияния, несмотря на множество достоинств, были и свои недостатки. Одним из которых являлось то, что при резкой встрече с большим препятствием инерцию щит не гасил. А потому корабль-носитель сотрясся.       Если бы Стадтфилд находилась бы в кабине Лотоса столетней давности, то она бы больно ударилась головой о потолок пилотской кабины. Но, в данный момент, её спина и конечности были плотно опоясаны противоперегрузочными ремнями. Так что девушка всего лишь поморщилась от впившейся в бок ленты ремня.       Скорчившись было от боли, Ханна услышала звук зуммера, оповещающий об открытии бронестворок ангара.       Не обращая внимание на боль в затылке, Ханна вмиг перехватила рукояти управления и мигом перевела найтмар в боеготовое состояние.       Стоило створкам ангара окончательно открыться, как девушка до упора вдавила рукояти, буквально выстреливая найтмаром из тесной скорлупы крейсера в свободный космос.       Следом за ней из ангаров по обе стороны крыльев разрушающегося под сокрушительным огнем противника, Логреса вынырнули ещё двадцать девять подобных ей алых вспышек, что, выстрелив алыми пулями, зависли над, казалось бы, замершим полем боя.       И тридцать пар алых крыльев раскрылись в бездонной черноте космоса, знаменуя начало совершенно иной войны.       — Всем юнитам — огонь. Цель — дредноуты противника.       И космос взорвался залпами тысяч орудий.                            Космос горел.       Безжизненная пустота была перечерчена мириадами линий всех цветов радуги. Алые, зеленые, голубоватые, синие, тысячи цветов и оттенков, что сплетались, сливались, образуя непрерывный калейдоскоп цветов, из-за которого начинали болеть глаза.       Но Лелуш смотрел на это буйство смертоносных энергий, что вырвались на свободу по одному его слову. Смотрел на то, как, лавируя между лучами и бесчисленными роями ракет, над полем боя взмыли тридцать S.E.I.T.E.N., раскрыв алые энергетические крылья, чтобы буквально в следующий момент обрушить на щиты дредноута град алых энергетических снарядов.       Глядя на то, как рукотворный шторм из энергий захлестывает вражеский флот, Лелуш не смог удержаться.       Плечи Зеро затряслись. Один из адъютантов Зеро, тот, который помогал новоиспеченному командующему освоиться с тактическим компьютером, обратил на это внимание и, попытался было спросить, что случилось, но его вопрос застрял у него в горле, когда он расслышал его смех.       Зеро смеялся. Сначала тихо, незаметно, так что только подрагивающие плечи выдавали его эмоцию, но постепенно его смех становился всё громче, переходя ту грань, когда даже металл шлема не мог заглушить голос своего обладателя.       Он смеялся, и этот смех не был смехом нормального человека. Не в силах обычный человеческий голос выразить такой гаммы безумия, веселья, увлеченности, удовлетворения и какого-то невероятно мрачного злорадства. Это был смех безумца, смех человека, столь давно потерявшего часть себя где-то на полях бесчисленных сражений, что уже нельзя было представить этого человека цельным.       Зеро смеялся. А где-то в сотнях тысяч километров, в пустоте космоса, следуя его приказам, в гуще буйства смертоносных красок, бились и умирали люди. Люди, отчаянно верившие в победу и готовые отдать за эту победу всё. До последней капли.              Ханна       — Putain de bordel de merde!, да почему эта штука такая крепкая?! — Дорнабетте выругался в порыве экспрессии после того, как в очередной раз чуть не размазался на полной скорости о корпус турианского дредноута.       Пусть Ханна и не знала значения этого цветистого выражения, которым её заместитель охарактеризовал происходящую ситуацию, но она была согласна с высказыванием целиком и полностью. Потому как иначе как нецензурными словами происходящее описать нельзя.       Начать стоило хотя бы с того, что несмотря на то, что щит дредноута им все же удалось пробить — удар брандера был по-настоящему мощным, но дальше начались проблемы.       Несмотря на отсутствующий щит, уничтожить дредноут было делом всё ещё нелёгким. Это делало честь турианским инженерам. Последние три минуты почти четыре сотни найтмаров поливали этот дредноут и вообще весь турианский флот огнем из всех орудий, а дредноут даже не дрогнул. Настоящий Левиафан.       Да, этому стальному колоссу приходилось туго. Залпы Хадрон Пушек, ракеты Мордредов, антивещество Ланцелотов, бомбардировка Слезами, все это буйство человеческого оружейного гения вгрызалось в броню дредноута турианцев, испаряло многочисленные слои абляционного покрытия, рвало бронесталь, но дредноут стоял.       По щиту ПС радугой разбился залп лазерной защиты дредноута. Ханна поморщилась. Несмотря на то, что ущерба эти залпы практически не причиняли, лучи знатно слепили даже сквозь автозатемняющие фильтры в оптических сенсорах.       — Командир, что нам делать? Мы так долго не выстоим! — голос Стивенсона звучал взволнованно. Но часть правды в его словах была. Долго им было не выстоять. И дело было даже не в системах автоматической защиты дредноута и его толстокожести.       Долбаный дружественный огонь.       Приказ Зеро был палкой о двух концах. С одной стороны, противнику в космосе стало очень неуютно, с другой же стороны, она сама и весь отряд Алых Лотосов оказался зажат между молотом и наковальней. Да, они могли уворачиваться от залпов их товарищей, но бесконечно это делать было просто невозможно, а щиты при всей прочности были далеко не бесконечными и жрали приличное количество энергии.       — Что нам делать? ЗАВАЛИТЬ ЭТУ ШТУКУ БЫСТРЕЕ, ЧЕМ ОНА ЗАВАЛИТ НАС! — На последних словах Ханна зажала клавишу ускорителей найтмара, и её машина сорвалась в крутом пике, по ходу действия лавируя между многочисленными лучами Х-Орудий.       На её губах заиграла кровожадная улыбка.       Перед нею был стальной гигант. Колосс, Титан, Голиаф. Огромный, неповоротливый, мощный, живучий.       Но Ханна была прилежной девочкой и в детстве внимательно учила историю, а потому знала одну простую истину.       Колоссы пали, Титаны погибли, а Голиаф... его сокрушил Давид. И будь она проклята, если у неё в руках сейчас не находится самая смертоносная праща в этой Чертовой Галактике.       Мысли лихорадочно мелькали в её голове, а руки жили своей жизнью, заставляя найтмар танцевать среди алых вспышек.       На краю зрения фактосферы мелькнула остроконечная фигура турианского истребителя, закладывающего вираж. Судя по траектории поворота, пилот нацелился на её Лотос.       Резко рванув в сторону, Ханна ушла от пулемётной очереди, пропуская истребитель турианца перед собой. Но прежде, чем турианец успел зайти на второй вираж, Ханна рванула наперерез, одновременно с этим меняя положение правого крыла так, что остроконечные энергетические проекции в виде своеобразных перьев просто разрезали истребитель на две неравные части.       Грянул взрыв, но Ханны в том месте уже не было. Глаза девушки заприметили кусок обшивки дредноута в задней части, который уже лишился всего абляционного покрытия и туда только что прилетел шальной залп из VARIS-а. Антиматерия сделала свое дело и просто испарила кусок брони, создавая неровную дыру в обшивке, откуда на большой скорости уже начал выходить воздух, создавая декомпрессию.       Дыра была недостаточно большой, чтобы Алый Лотос мог в неё пролезть, потому Стадтфилд расширила её несколькими взмахами крыльев, которые прекрасно могли работать в качестве режущего инструмента.       Попав наконец-то внутрь корабля, Ханна, наконец-то, приготовилась использовать самое страшное оружие её найтмара — Проникающую Волну.       Девушка никогда не старалась вдаваться в подробности того, как и на каких принципах работала Проникающая Волна, но вся суть сводилась к тому, что главное орудие Лотоса жарило технику. Неважно какую. Любой металл, любая электроника — при контакте с Волной начинала нагреваться до каких-то совершенно бешеных температур, пузыриться, а затем и детонировать в том случае, если детонация вообще была теоретически возможна.       Вот и сейчас, оказавшись внутри корабля, там где переборки брони были тоньше и были металлическими, девушка, всё ещё продолжая кровожадно улыбаться, зажала большую клавишу, отвечающую за активацию эмиттера.       Волновой датчик, показывающий процентную мощность волны от максимума, зашкалил, а пространство перед Ханной окрасилось в ярко-алые цвета.       Алая волна, что вырвалась из правой руки найтмара, была поистине разрушительной. Она не видела этого, но под натиском неудержимой энергии переборки дредноута просто таяли, словно сделанные из воска. А вместе с ними превращались в раскаленный пар и пришельцы, что имели несчастье оказаться на пути разрушительного луча.       Луч оборвался спустя тридцать секунд, когда перегрелся термозаряд, охлаждающий эмиттер Проникающей Волны. Система автоматически отстрелила использованный термозаряд, словно гильзу из затвора, прежде чем сменить его на свежий. Спустя ещё три секунды эмиттер снова был готов к использованию.       Но этого пока не требовалось. Полный залп был настолько силен, что Ханна обнаружила себя внутри огромной пустоты в несколько десятков метров в диаметре, которая уходила вглубь корабля. Вокруг неё всё сверкало обрывками проводов и капало раскаленным металлом.       — Хани, это ты сотворила?       — О чем ты?       — У них половина орудий обесточилась. Да и с двигателем явно что-то не так.       — Возможно. В любом случае — айда сюда. Колосса можно выедать изнутри! — и с этими словами она вновь активировала эмиттер.       Пространство перед нею вновь затопило красным.              Дедалус Вакариан.       Они проиграли.       Эту простую истину старый турианец осознал в тот самый момент, когда все системы оповещения взвыли благим матом, предупреждая о многочисленных входящих атаках.       Этот Зеро, кем бы он ни был, разыграл эту битву как спектакль. Привлёк внимание к своей персоне эффектным выходом, разжег интерес подрывом своей козырной бомбы, сосредоточил всё внимание на себе своими странными выходками и постоянными уколами и, в конце концов, нанес сокрушительный удар в спину, окончательно закрепляя за собой лидирующую позицию на поле боя. И Дедалусу только и оставалось, что проклинать самого себя за такую недооценку противника. Против него действительно послали лучших из лучших.       Дредноут «Тиндарр» был потерян в тот самый момент, когда он отдал приказ сломать формацию и встретить брандер самым мощным из кораблей. Спрятать в брандере МЛА — это было умно. Да ещё как...       Тактический Компьютер просто не успевал анализировать новые данные по технике противника. Четыре новых вида МЛА сами по себе были неприятным известием. Но всё оказалось куда как хуже. Все МЛА, с которыми они сражались до этого, были обычными. Простая техника, которую поставляют регулярным войскам. Но здесь... здесь в бой бросили действительно современную технику. Дедалус не мог сказать конкретно, но то, что они встретили на поле боя, на голову превосходило всё то, что они встречали до этого.       Одна — артиллерийская платформа. Ладары не успели засечь момент запуска ракет, но количество ракетных дюз у этих... кошмаров было действительно впечатляющим. Не говоря уже про абсурдно мощный главный калибр в виде энергетической пушки по мощности равной таковой у Орбитальных Станций. Из девятнадцати фрегатов, оставшихся в строю до залпа этих монстров, шесть он потерял именно из-за них.       Второй казался не таким уж мощным до тех пор, пока эти машины не начали двигаться и стрелять. Вроде бы тонкая фигура, но после того как он своими глазами пронаблюдал, как, пробившаяся сквозь кинетический щит крейсера, машина крылом режет металлокомпозитную броню как масло, ему стало страшно. Но ещё больше его проняло, когда выяснилось, что эти белые машины стреляют антиматерией. Не то, чтобы это было что-то новое или особенное. В Пространстве Цитадели одно время пытались использовать торпеды с поражающим элементом в виде антиматерии, но это дело признали слишком дорогим удовольствием. А здесь же... антиматерией стреляли. И стреляли успешно. А ещё эти ночные кошмары флотоводца были действительно быстрыми. Система ПОИСК просто не успевала на них наводиться, столь быстро они маневрировали.       И наконец, последний сюрприз преподнесенный его противником. Упрятанные внутрь брандера алые машины. Сначала Дедалус принял их за модификацию «белых», но очень быстро осознал свою ошибку.       Это были две разные машины. И обе использовали совершенно разные типы вооружения. Об этом он узнал, как только связь с «Тиндарром» оборвалась. По обрывочным сведениям и телеметрии с других кораблей выходило, что группа этих алых кошмаров залетела прямиком внутрь корабля, после чего связь с кораблем и пропала. Но судя по тому, как ладары отмечали резко повысившуюся температуру обшивки дредноута, ничего хорошего внутри корабля не происходило.       И где-то в этот момент стоило бы скомандовать отступление, поскольку к данному моменту из тридцати двух фрегатов он потерял уже двадцать. Из шестнадцати крейсеров в небытие ушло уже восемь. Не говоря уже про почти наверняка потерянный «Тиндарр», эти потери были уже слишком велики для того, чтобы продолжать операцию.       Но Вакариан понимал ещё одну простую истину. Они просто не смогут отступить. Стоит только его силам прекратить огонь, как противник сразу же воспользуется возможностью и уничтожит отступающих огнем из своих чудо-орудий.       Выиграть эту битву? Вакариан был реалистом. Если даже сейчас ему удастся уничтожить командный пункт врага, то его просто сомнут остальные войска противника, которые уже вполне тактично прорвали установленный фронт и начинают давить его силы со всех сторон.       Что же. Турианский Кодекс говорил о том, что смерть на поле боя — это смерть с честью. Но также Кодекс говорил о том, что бессмысленная смерть — бесчестна. И если выбирать между бессмысленной смертью на поле боя и призрачным шансом на жизнь...       Что ж, свой выбор он сделал.       Да сохранят духи его семью от худшей участи.       — Всему Флоту — прекратить огонь. Повторяю, всем, кто остался, — прекратить огонь.       Взгляд его адъютанта, который он поймал на себе, был непередаваем. Конечно же, такой приказ в такое время. Естественно, что этот юнец со взором горящим не понимал всего смысла. Хотя и понимать здесь было нечего.       Они сдавались.              Лелуш       То, что что-то пошло не так, Лелуш понял сразу же, как только с него схлынула эйфория из-за удачно проведенного гамбита.       Дредноут противника вполне ожидаемо пал перед отрядом Лотосов под руководством одной из наследниц славного дома Стадтфилд. Лелуша несколько позабавила ирония, что потомок непримиримой полукровки Кодзуки носит британскую часть фамилии. Хотя, может быть, у Карен были на то причины. Ему ещё предстояло это выяснить.       Но то, что произошло дальше, заставило Лелуша зло сжать зубы. В его план вновь вмешался неучтенный фактор. Раньше он бы сказал «человеческий», но он сомневался, что это понятие применимо к пришельцам. Так что, да, неучтенный фактор пришельцев.       А началось всё с банального прекращения огня.       В один момент он заметил, как перестали мерцать от постоянных попаданий наполовину живые щиты, а тактический компьютер перестал отмечать отметки снарядов противника. Переключившись между остальными Дамоклами, Лелуш отметил что похожая ситуация воцарилась на всех участках фронта.       Он не успел никак среагировать на подобный ход со стороны противника, как был прерван офицером связи, который, по-видимому, пребывал в шоке, но нашел в себе силы повернуться в сторону Зеро.       — Сэр... у нас запрос связи по видеоканалу. Канал открытый. Это... это турианцы, сэр.       Лелуш глубоко вдохнул и выдохнул. В сущности ничего плохого пока не произошло, он всё ещё побеждает. Эта мысль немного отрезвила Зеро и уняла вспышку его гнева. И он готов был пожать самому себе руку за то, что благодаря дизайну маски понять его эмоции было делом весьма проблематичным.       — Соединяй.       Офицер повернулся к компьютеру, что-то нажал, после чего картина тактической карты перед Лелушем развернулась в голограмму... турианца. Во всяком случае, он пока слышал только об одном виде пришельцев, поэтому выбора у него особо и не было.       Пришелец выглядел... пришельцем. Другого определения опальный ви Британия подобрать как-то и не мог. Две трехпалых руки оканчивающихся чем-то вроде когтей, общее строение фигуры по типу песочных часов, широкая грудная клетка, нечеловеческое лицо с мандибулами и острыми хитиновыми шипами, загибающимися назад.       Самое забавное, что в чем-то его костюм Зеро походил на фигуру турианца. Он нашел это весьма и весьма ироничным.       Лелуш решил, что достаточно разглядывать его собеседника и стоит начинать разговор. Если всё пройдет так, как он предполагает, у них с господином турианцем будет много времени на разглядывание и не только.       — С кем имею честь?       — Дедалус Вакариан. Генерал-Командующий Пятым Легионом. Я вышел на связь, чтобы обсудить с вами условия нашей сдачи. Я уже отдал приказ о прекращении огня.       Лелуш поморщился. Всё же сдаются. Неприятный исход, непредвиденный им в самом начале. Но, тем не менее, вероятный и приемлемый. Придётся ему работать с тем, что есть. Тем более на основной план это не сильно влияет. К тому же, есть возможность сделать несколько далеко идущих вложений.       — Что же, Генерал Вакариан. Ваше предложение обсуждаемо. Сейчас я отдам приказ о прекращении огня, а после мы с вами обсудим условия вашей капитуляции. Это приемлемо?       Турианец развел мандибулами. Лелуш не смог опознать этот жест, ибо, по вполне очевидным причинам, в мимике пришельцев не разбирался.       — Более чем, — таков был ответ его проигравшего оппонента.              Ханна Стадтфилд       — Всему Флоту. Прекратить огонь. Повторяю, прекратить огонь. Силы противника капитулируют, — голос Зеро был для Ханны сравни ушату ледяной воды, вылитому на голову.       Капитуляция?       Шестеренки в её голове со скрипом проворачивались, пытаясь отыскать подвох в таком простом термине, а кровь в жилах всё ещё продолжала бурлить, требуя действий.       Сам приказ застал её около второго турианского дредноута в тот момент, когда она вместе с товарищами уже начала прикидывать, каким образом было бы удобнее пробить щит этого колосса. С предыдущим дредноутом было уже покончено. От него осталась лишь металлокерамическая оболочка, внутри же... в общем внутри не осталось ничего, отряд Алых Лотосов просто испарил большую часть внутреннего убранства дредноута. Восстановлению эта штука уже точно не подлежала.       Но капитуляция...       Капитуляция...       — Это победа, командир. Противник сдается — значит, мы победили, — услужливо подсказал Дорнабетте, наворачивая круги вокруг своего командира.       — Я, что, это вслух сказала?       — Да, — ответил ей нестройный хор голосов членов её отряда. Ханна покраснела. Чертовы придурки, не могли тактично сделать вид, что ничего не слышали... ну, она им задаст на тренировках.       Но победа!       Черт возьми, это была Победа!!       Осознание этого простого факта вмиг подняло её выше, чем когда-либо сможет поднять её Алый Лотос. Они выиграли. Из заведомо проигрышного положения, на краю родного мира, против превосходящего противника, они сразились и победили!       И, черт возьми, сейчас она готова была расцеловать этого стрёмного пафосного засранца в маске, который откликается на имя Зеро, за это. Да, потом она бы умерла от смущения, но конкретно сейчас она была готова это сделать.       — Я начинаю завидовать этому Зеро...       — Да, я тоже...       — Парни, может набьем ему морду? За нашу Медовую Фурию?       — Согласен. Но не сегодня, сегодня у этого парня иммунитет — он нас тут всех спас.       — Он-то? Да это мы всех спасли! Расковыряли этот дред изнутри!       — Эй, полегче, Смиттерс. Всё-таки, идейка-то была Зеро.       — Ну да, тут ты прав, Пип.       — Я же опять всё говорила вслух? — просто для справки осведомилась Стадтфилд. Внутри неё начинал закипать котелок из смущения и праведного женского гнева.       — Так точно, мэм. Опять.       — Я.Вас.Всех.Убью, — прошипела она в коммуникатор.       — Только после чашки кофе.       — ДОРНАБЕТТЕ!!!              

***

      Гималаи. Правительственный бункер членов Генеральной Ассамблеи ССШ       — Итак, Господа. Хорошая новость — мы победили. Сейчас идут переговоры об условиях капитуляции. Плохая новость — вот теперь мы действительно ввязались в войну. И, честно говоря, лучше бы мы проиграли.       — Поясните, Господин Император.       — Эту войну будем вести не мы. Её будет вести Зеро.        Иллюстрации техники в том виде, в котором она есть в фике, заодно с некоторыми ТТХ можно найти здесь: https:/vk.com/album-126184617_248407504