Sweets

Всем нам иногда становится больно и грустно. А Дэну и Филу грустно почти всегда, потому что они бедны. Им просто не повезло. Дети промышленного города, дети небогатых родителей. Они много работают, но все деньги утекают на лекарства для больной матери Фила. Парни поддерживают друг друга. Их маленькая съёмная квартира — это их убежище, а они сами друг для друга — лучшее успокоительное. У Фила всегда есть что-то в кармане, чтобы поднять Дэну настроение — какие-нибудь конфеты с химическим привкусом. А у Дэна всегда есть что-то для Фила — его тёплые, любящие объятия, руки, всегда полные ласки. Жить становится с каждым днём всё тяжелее, Дэн постоянно прокручивает ругательства в своей голове, обивает кулаки об стены. Но при этом для Фила он всё равно остаётся нежным и преданным любовником. Кулаки могут быть сбиты в кровь, но в ладонях, которыми Дэн касается лица Фила, всё равно только нежность. Дэн был таким всегда. Он полюбил Фила в четырнадцать лет, когда был ещё школьником, когда его жизнь была не такой страшной; и не прекращал любить Фила ни на секунду. Годы шли, а время не могло вымыть из рук Дэна его любовь, такую нелепо-трепетную для этой уродливой обстановки. Дэну тяжело, он работает грузчиком в проклятом порту, он ненавидит эту грубую работу, но он справляется с этим, потому что любит Фила. Но с Филом что-то не так. Ему тоже трудно, а обязанность любить Дэна, кажется, делает всё ещё труднее. Поначалу Дэн этого не видит. Они ведь всё так же успокаивают друг друга, когда силы на борьбу иссякают, всё так же смеются над глупыми шутками друг друга. Дэн не замечает, что Фил постоянно делает усилие над собой, что он устал, что ему не хочется проводить время с Дэном. В кармане Фила всегда есть конфеты на случай, если Дэну станет грустно, и Дэн думает, что всё в порядке. Дэн даже не замечает, что Фил больше не обнимает его. Он позволяет Дэну себя обнимать. Фил не находит сил поднять свои жилистые белые руки, пока руки Дэна, сплошь покрытые ссадинами, обвивают его. Время проходит. Лучше не становится. Денег по-прежнему не хватает. Маме Фила становится хуже. Фил находит ещё одну работу. Дэн работает в две смены, и его руки покрываются кровавыми корками. Дэн и Фил видятся реже, но когда это всё-таки происходит, ладони Дэна всё так же полны любви, которую он дарит Филу и пытается вложить в его безвольные кулаки. Фил всё ещё любит Дэна, даже если не может показать это, потому что слишком устаёт. Он видит, как Дэну плохо. Он продолжает покупать дешёвые конфеты с привкусом бензина и молча протягивает их Дэну, когда тот расстроен, потому что это всегда делает Дэна чуть счастливее. Но Дэну становится грустно слишком часто. На языке, кажется, скоро появятся язвы от слишком сладкой карамели, а фантиков у Дэна больше, чем купюр в кошельке. И, наконец, он начинает замечать. Он замечает, что Фил закатывает глаза на все его реплики. Он видит, что Фил начинает морщиться в ту секунду, когда Дэн поднимает руки, чтобы обнять его. Дэн не понимает, разлюбил ли его Фил, и не решается спросить. Фил и сам этого не понимает. Он слишком устал, ему жаль мать, которая убила своё здоровье, пытаясь обеспечить детей всем необходимым; он теряет надежду на то, что ему и Дэну когда-либо удастся выбраться из этого болота. Фил слишком много думает о прекрасном будущем, которого у них никогда не будет, и, может, поэтому так злится на Дэна — на Дэна из отвратительного настоящего. Однажды отчаянные руки Дэна заходят слишком далеко, слишком сильно стискивают рёбра Фила, пытаясь добиться хоть капли ласки в ответ. Фил начинает кричать. Он никогда раньше не кричал на Дэна — по крайней мере, вслух. И сердце Дэна, до этого такое здоровое и сильное, в одно мгновение становится таким же израненным, как его руки. Это повторяется. Всё чаще и чаще. Дэну не обязательно делать что-то не так, чтобы Фил кричал — Фил будет кричать в любом случае. Дэну даже не приходит в голову мысль уйти от Фила, даже после того, как мужчина бьёт его по лицу. В какой-то момент, между ударами, Дэн вспоминает, что он сам вовсе не беззащитный мальчик, он громила из порта, с плечами, которым пришлось стать широкими и сильными, с руками, которым пришлось стать железными. Он понимает, что должен противостоять Филу. Но от одной мысли о том, чтобы ударить его в ответ, Дэна тошнит. Он думает, что заслужил эти удары. Он не может сделать Фила счастливым, он не может вытащить их из этой трясины, так что какого черта Дэн вообще посмел думать о том, чтобы сопротивляться? Дэн больше не хочет находиться дома, быть рядом с монстром, которого он любит, или ждать его возвращения с работы. Дэн с остервенением таскает тяжёлые ящики в порту, и его руки горят огнём от заноз и желания любить Фила. Дэн уже не знает, зачем ему жить, если он ненавидит их с Филом маленькую съёмную квартиру сильнее, чем этот проклятый порт. И всё же, как бы он ни ненавидел всё, что связано с Филом, он не может ненавидеть самого Фила. Он ищет спасения от боли, которую ему причиняет Фил. Спасение находится в недавнем открытии учёных — препарате, способном воздействовать на память и стирать неприятные воспоминания. В аптеке его купить невозможно — он опасен для здоровья и жизни, но Дэну плевать, так что он идёт в подворотню, находит нужного человека и на последние деньги покупает этот препарат. Полсотни маленьких жёлтых таблеток. Одна таблетка на каждый плохой день. Дэн ничего не говорит о таблетках Филу — потому что в последнее время он вообще боится о чём-либо с ним заговаривать. За ужином Фил смотрит на Дэна тяжёлым, неживым взглядом, и это уже чувствуется как насилие. Дэн нервно сглатывает и сжимает в кармане упаковку таблеток. Он ничего не может съесть. Фил не кричит в тот вечер и держит руки при себе. Но его молчание и взгляд наносят мощный удар, и перед сном Дэн глотает таблетку. Действие таблетки должно наступить в течение суток, но Дэн уже через полчаса забывает об этом страшном ужине и засыпает почти счастливым. Всё идёт так, как Дэн и хотел. Он терпит, когда Фил опять бьёт его, а после, когда тот не видит, глотает таблетку. Воспоминания становятся расплывчатыми и перестают причинять боль. Воспоминания стираются — сначала довольно быстро, но потом на это уходят часы. Воспоминания стираются, хотя следы от ударов остаются, но для Дэна это неважно: он не помнит, как Фил причинял ему боль, значит, этого не происходило, значит, Фил всё ещё любит его. Иногда они навещают маму Фила. Она уже даже не скрывает от Дэна свою ненависть к нему. Она всегда сомневалась в том, что этот парень достоин её сына. Филу нужен был кто-то другой. Кто-то более умный, способный, находчивый, чем Дэн. Дэн не обижается на холодность и злобу с её стороны, когда она, громко кашляя в своей кровати, даже не хочет видеть его. В конце концов, Дэн думает, что она права. Дэн и Фил вовсе не всегда несчастны. Бывают моменты, когда у Фила хорошее настроение, и Дэн даже не боится его. Бывают моменты, когда Дэн протягивает к Филу дрожащие руки, словно мольбу на разрешение, и Фил разрешает ему обнять себя. Фил иногда просит прощения, когда они ложатся спать, скрывая в темноте виноватые потухшие глаза. Дэн прощает его, ведь извинения значат, что Фил всё ещё его любит... Препарат действует хорошо, и память Дэна, регулярно очищаемая от всех неприятных воспоминаний, обманывает его. Дэну кажется, что всё не так уж и плохо. Они уже почти скопили деньги на то, чтобы переехать в другой город вместе с мамой Фила. Это всегда было их мечтой, хоть они уже и не помнят, зачем им это нужно. Дэн просто не замечает, что Фил умирает. Постоянная работа и беспросветность убивает его, и Фил угасает, прячась в темноте их спальни каждую ночь и боясь, как бы Дэн не увидел, насколько он жалок. Таблетки сводят Дэна с ума. Его воспоминания путаются настолько, что он совершенно теряется во времени. Он чувствует тревогу и страх постоянно, иногда он шарахается от Фила и трясётся, но из-за таблеток даже не понимает, почему так реагирует. Его руки больше не принадлежат ему, они постоянно дрожат и успокаиваются только по ночам, когда Дэн в полусне прикасается к плечу Фила. Сумасшедшие руки Дэна всё ещё хранят в себе столько нежности и любви... но Фил отталкивал Дэна слишком много раз, и даже Дэн не может этого не понимать. Фил не замечает запаха медикаментов, пропитавшего квартиру. Он слишком бессилен, чтобы кричать, и Дэн больше не получает пощёчин, но продолжает глотать таблетки, потому что каждый день его жизни — одно большое плохое воспоминание. Он зависим от этого препарата. Он превратился в настоящего наркомана. Но даже сквозь туман перед глазами и собственный истерический смех Дэн видит, что вместе с плохими воспоминаниями сквозь его пальцы утекает и любовь. Он не помнит, за что он должен ненавидеть Фила, и не помнит, за что должен его любить. Дэн просто понятия не имеет, кто этот мертвецки-бледный человек, с которым он живёт и спит, и почему от одного взгляда на него Дэна разрывает на части. Любовь остаётся где-то на кончиках пальцев, покрытых язвами, и Дэн не оставляет попыток навязать её Филу. Но мужчину это лишь раздражает. Двухметровый парень, смотрящий на него сияющими глазами и тянущийся к нему, как ребёнок, выглядит жалко. И Фил находит силы на последний, сокрушительный удар. Фил давал ему столько пощёчин, но Дэн всё терпел, а после, благодаря таблеткам, забывал. Но на этот раз он бьёт Дэна по дрожащим рукам, тянущимся к нему. И Дэн больше не может этого вынести. Рыдая, он выпивает таблетку. Проходят сутки, но следы от ударов на предплечьях не исчезают, и память об этих ударах — тоже. Дэн выпивает горсть таблеток. Но проходит неделя. И он всё ещё помнит. Дэн пытается жить, хотя уже не помнит, как это делается. Он пытается брать пример с других парней в порту, ходить так же уверенно, широким шагом, материться через слово и раскатисто смеяться. Но в итоге он всё равно похож не на них, а на давно уже мёртвого Фила. Дэн гаснет, гниёт изнутри вслед за ним. Однажды Дэн находит его старую рубашку, насквозь пропитанную запахом бензина. В кармане находится одна-единственная конфета в липкой обёртке — Дэн с трудом вспоминает, что когда-то давно он чувствовал себя лучше из-за этих конфет. И до Дэна с опозданием доходит, что дешёвые карамельки из кармана Фила и таблетки из подворотни были одинаково бесполезными. Руки Дэна превращаются в камни, когда последняя капля любви покидает его ладони.