Праздник Фонарей в Абу-Аби

      Этим утром прошел небольшой дождь. Он напитал воздух свежестью, придал мелкой травке в дворцовом саду режущий глаз изумрудный блеск. Небо бездонно-синее, чистое, встречало лениво ползущее к зениту солнце, чьи лучи нежно согревали пески пустыни Раиса.       Все жители города были уже давно на ногах: они носились по улицам, скупая самые свежие овощи и фрукты, традиционную выпечку, чтобы к полудню всей семьей сесть за стол и помолиться за здоровье и мудрость правления молодого господина. На каменных домах висели различного рода украшения, фонарики, ленточки. Детвора, припевая и играючи, носилась по районам в предвкушении вечерних гуляний, которые разразятся после захода солнца.       Во дворце тоже было не тихо. Слуги и гости бурным потоком возились по длинным коридорам: первые – выполняя свою работу, вторые – ожидая появления шейха и его молодого супруга. Ранний завтрак должен был пройти в дворцовом саду.       Некоторые из слуг занимались приготовлениями в спальнях для гостей. Идеально выглаженные простыни, до скрипа чистые ванны со стопками полотенец подле. Все должно быть идеальным в этот вечер, ведь не так часто дворец Абу-Аби встречает важных гостей. В числе этих слуг был и Джафар. Он помогал протирать карнизы и высокие книжные стеллажи. С задумчивым выражением лица альфа возил тряпкой по пыльным полкам; мысли его были далеки от происходящего вокруг.       В главном зале уже была подготовлена обстановка для веселого времяпрепровождения гостей, вплоть до самого вечера, когда новоиспеченные супруги должны будут удалиться в свои покои и закончить празднество обрядом консумации. Никто не говорил этого вслух, но все с нетерпением ждали самого главного события дня.       — Принц до сих пор не знает о том, что произойдет после захода солнца?       Идущий по правую руку от своего господина Гердон Фашад внимательно осматривался по сторонам. Он был недоволен окружавшими их шумом и возней, но ничего поделать не мог. Того требовал праздник.       — Предполагаю, что нет, — сухо бросил Фарадж, пересекая главный зал.       Как же вычурно украсили эту часть дворца. Слишком пестро, слишком много живых цветов и столов для угощений. Томас вместе со своим воображением приложил львиную долю сил, чтобы сегодняшний день запомнился гостям надолго.       — Есть какие-нибудь новости о…       — Нет, мой господин. Никаких новостей, — ответил Гердон уже зная, о чем спрашивает шейх.       У выхода из дворца было совсем не протолкнуться. Приглашенные полторы тысячи гостей уже начинали прибывать в Абу-Аби. Весь завтрак за столом были слышны поздравления, смех и пожелания счастливой семейной жизни. Арай заметно нервничал, руки его слегка подрагивали после каждого упоминания гостями его имени. Не перестал он нервничать и к обеду, когда празднование перенеслось в главный зал дворца.       Грянула торжественная музыка. По залу пронесся оживленный гомон. Фарадж Абиль неспешно, ведя под руку теперь уже Арая Абиль, прошествовал в западную часть зала, где для них уже был приготовлен стол. Поприветствовав венценосную пару, гости продолжили танцевать и наслаждаться праздничной атмосферой.       Мелодии сменялись одна за другой: современная, традиционно-арабская, классическая, инструментальная; гости с упованием наблюдали за виновниками торжества. Арай, смущенный таким пристальным вниманием и взволнованный происходящим, не отнимал от своих уст бокала с красным сухим вином. Казалось, оно помогает ему справляться с бушующими чувствами.       — Если ты продолжишь пить вино с такой скоростью, — заметил сидящий рядом с ним Фарадж. — То вечером в наши покои мне придется нести тебя на руках.       — Простите меня, — тихо ответил ему омега, продолжая делать глоток за глотком. — Переживания словно съедают меня изнутри. Вечером я прилюдно стану Вашим и телом, и душой, но все это так волнительно…       Общавшийся все это время со своим первым советником, альфа повернулся в сторону омеги и спросил слегка удивленным тоном:       — Так значит, отец тебе рассказал?       Вино приносило свои плоды. Арай облегченно выдохнул, когда почувствовал, как расслабляется тело и тревоги отступают на второй план.       — Обряд консумации был моим волеизъявлением. Я всего лишь попросил отца об одном одолжении. Скажи я Вам лично, соглашения бы мы не достигли.       Фарадж Абиль не редко замечал взрослый нрав молодого принца Хейжара. Несмотря на столь нежный возраст, парень умело парировал в спорах, брал на себя ответственность за смелые решения и умело предугадывал события.       — Неплохо.       — Что? — странная похвала мужчины привела Арая в ступор.       — Откуда в тебе столько упорства? — Фарадж отмахнулся от Гердона, который попытался сообщить альфе важные новости, и, взяв со стола бокал, осушил его до дна. — Или ты знал, что я внесу пункт о разводе в брачный договор?       — Именно поэтому и настаивал на консумации, хотя отец был не в восторге.       — Неплохо, — повторил мужчина.       Арай сморгнул и уставился на усмехающегося Фараджа.       — Благодарю, — слегка улыбнулся Арай.       На несколько минут в зале стало слишком шумно. Продолжая перекидываться фразами, Фарадж и Арай совсем не заметили, как неожиданно стихла музыка и исчезли гости. Никто больше не смеялся, танцы прекратились. Неестественная тишина в самый разгар праздника стала ощутимой лишь тогда, когда в зал вошел взволнованный Гердон Фашад и поспешил к своему господину с новостью – во дворец приехал старший сын семьи Фаиль.       Услышав знакомое имя Арай подскочил со своего места. Не рассчитав количество выпитого, на омегу вдруг накатило легкое головокружение, и он схватился рукой за спинку стула.       — Неужели брат все-таки приехал на мою свадьбу! — радостно воскликнул юный принц.       — Думаю, дело не в празднике, молодой господин, — замешкался Гердон, переводя взгляд на Фараджа. — Фарвар Фаиль прибыл не один, а вместе с найденным средним принцем Хейжара.       На мгновение Арай замер на месте, в недоумении хлопая глазами. Гердон встал аккурат напротив молчавшего все это время шейха и напряженно сжал его плечи:       — Вам надо идти.       «Средний принц Хейжара? — подумал Фарадж про себя и нахмурился».       Пропавший средний принц – причина, по которой шейху Абу-Аби пришлось жениться на Арае, младшем принце. Изначально между «отцами» оазисов был заключен договор, предполагающий совсем другого супруга для маленького еще тогда Фараджа Абиль, но сын Джозефа неожиданно исчез.       Поговаривали, что маленький принц вовсе не являлся истинным принцем и был рожден от связи шейха с прислугой. Жестокий народ оазиса не признавал его, сколько бы Джозеф и Ромул не доказывали обратного. Исчезновение мальчишки вызвало большие волнения в Хейжаре. Убитые горем родители искали сына верные десять лет, но того словно и след простыл. Слышать сейчас о том, что принц был найден, словно чья-то жестокая шутка. Все давно считали его без вести пропавшим.       Арай стоял и смотрел перед собой, пока Фарадж не положил ему руку на плечо:       — Мы должны выйти к ним.       — Д-да, — запнулся омега, все еще не веря своим ушам.       Его брат? Его пропавший брат сейчас здесь?       Новость о прибытии важных гостей в Абу-Аби разлетелась по дворцу с немыслимой скоростью. Все слуги, в надежде увидеть некогда пропавшего среднего принца Хейжара, собирались в небольшие стайки, толпясь у входа в гостиный зал. К сожалению, патрульные никого туда не пропускали.       Джозеф и Ромул уже беседовали со своими сыновьями, когда Фарадж и Арай вошли.       Взгляд шейха Абу-Аби сразу же упал на взволнованные и одновременно с этим до безумия счастливые лица стариков. Сидящие напротив них, но спинами ко входу, принцы рассказывали им о том, что же произошло за эти несколько дней. Вернее, говорил только Фарвар, яростно жестикулируя руками.       Заметивший вошедших, Джозеф привстал. Кажется, в его глазах блестели слезы. Вслед за ним встали все. Найденный средний принц медленно обернулся. Его щеки были слегка красными, в руках он сжимал платок. Пунцовые губы слегка подрагивали от недавних рыданий, широко раскрытые голубые глаза смотрели прямо перед собой.       Поймав на себе этот пронзительный взгляд, Фарадж застыл на месте, не решаясь произнести ни слова. Знакомый сладковатый аромат заставил сердце отчаянно биться. Как такое возможно?       «Это шутка, верно?» — шейх Абу-Аби не мог поверить в происходящее. Его глаза впивались в знакомое лицо.       — Сегодняшний день стал поистине великим! — произнес Джозеф, поднимая руки вверх. — Большое счастье, мой пропавший сын наконец-то нашелся!       Фарвар, найдя взглядом своего младшего брата, который все это время прятался за спиной шейха Абу-Аби, склонил голову в знак приветствия.       — Мой господин, — обратился к застывшему Фараджу Гердон, пытаясь слегка разрядить обстановку. — Предстоит еще несколько анализов, но, наведя справки, Идрис без сомнения является пропавшим средним принцем Хейжара. Исходя из этого становится ясно, почему кочевники аффара были так в нем заинтересованы.       Фарвар вмешался и поведал о том, как все эти долгие годы искал своего пропавшего брата, оборвав с семьей все связи. Когда все смирились с участью среднего принца, Фарвар отказывался опускать руки. Он путешествовал по миру только лишь с одной единственной целью, которую в конце концов достиг.       Все это время Идрис не отрываясь смотрел на обескураженного Фараджа и молчавшего Арая. Мысли множились в его голове с мучительной скоростью. За один вечер ему довелось стать найденным принцем и узнать о том, что сердце его любимого мужчины навек было отдано другому. По дороге в Абу-Аби Фарвар рассказал ему многое, но принять все это было так сложно…       Фарвар закончил свою историю и в зале повисла тишина, пока шейх Абу-Аби, действительно удивленный услышанным, не нарушил ее.       — Значит, ты пропавший принц? — тихо произнес Фарадж, глядя в голубые глаза.       — Мне и самому до конца не верится, мой господин, — ответил Идрис по всем правилам, которым его обучили во дворце, как слугу.       — В таком случае тебе больше не следует называть меня господином.       Неловкое молчание, воцарившееся после этой фразы, отчего-то задело омегу. Идрис всматривался в карие глаза, словно пытаясь дотянуться до мужчины хотя бы взглядом. Если бы никого не было в зале омега точно накинулся бы на альфу с объятиями. Однако, возможна ли теперь любовь между ними? На его шее красовался новый шелковый платок, который Фарвар заботливо приобрел для своего брата в Эр-Рияде. Фарадж, конечно же, заметил это и губы его дрогнули.       — Наверное, мне за многое стоит извиниться, — криво улыбнулся шейх Абу-Аби.       От холодности его тона у Идриса задрожали колени. Перед глазами всплыло воспоминание о той ночи, которую они провели в военном лагере; лицо Фараджа, исполненное удовлетворением, его крепкие мускулистые руки, жаркие объятия и такие нежные слова. Идрис знал, что все это было ошибкой, но теперь, слыша леденящие нотки в голосе мужчины, можно было окончательно убедиться в этом.       — Не стоит вспоминать о временах, когда мой брат по ошибке жил не своей жизнью, — вмешался Фарвар, почувствовав некоторую неловкость. — Прошлое можно успешно забыть.       На лице Идриса появилась кривая улыбка. Ему было неловко в обществе Фараджа, потому что он испытывал к нему те чувства, которые не должен испытывать. Теперь – точно не должен.       — Вы не виноваты, принимая его за простого бедняка, — заявил старший сын семьи Фаиль и поклонился шейху Абу-Аби.       Идрис успел рассказать своему брату многое из своей жизни, и в частности о тех днях, когда он прислуживал во дворце. Истории о том, как младшему брату приходилось мыться в городских лужах, ужаснули Фарвара и он пообещал впредь никогда не оставлять Идриса без присмотра и выяснить, у кого все же хватило смелости похитить шестнадцать лет назад маленького принца.       Рассказывая о своей жизни, омега конечно же опустил подробности о своих чувствах к шейху Абу-Аби и о том, что он меченый омега. По злой ошибке меченый теперь уже женатым шейхом.       — Я извинялся не за это, — резко сказал Фарадж и перевел взгляд на замявшегося Идриса. — Простите меня, дорогой принц.       Арай невольно фыркнул, но сразу же откашлялся. Молодой омега все это время молчал. Молчал и сверлил угрюмым взглядом до боли знакомое лицо. Почему-то он не чувствовал никакой радости.       «Как же больно, — подумалось Идрису. — Чувствовать такую отстраненность от Вас, мой господин. Чувствовать Вашу холодность…»       Гердон, как никто другой знал, за что извиняется шейх. Он стал невольным свидетелем развитий отношений между тогда еще слугой и своим господином. Помнится, генералу долго претила одна мысль об этой связи, но возражать господину он не решался.       — Вы, наверное, устали после всех передряг, — генерал сделал шаг вперед и обратился к присутствующим. — Мне распорядиться о подготовке покоев?       — Да, Гердон, мы были бы благодарны, — любезно ответил Ромул, держа своего мужа за руку и сжимая ее. — Члены семьи не могут присутствовать на консумации, поэтому сейчас самое время проводить молодых и отправится отдыхать. И с утра, со свежими мыслями, продолжить эту беседу.