Savior

… Альфа уже спускается с лестницы. Благодарит Мина и Шона за все и уходит. И только сейчас омега может спокойно и полностью выдохнуть. Сердце опять заходится бешеным темпом, а легкие быстро сокращаются. Чимин пробует встать с потеплевшего пола и получается у него это только со второго раза. Держась за стены, омега плетется к лестнице невидящими глазами. Услышав тихие шаги, Мин и Шон вскочили и развернулись к Чимину, смотря на него озабоченным, но в тоже время вопросительным взглядом. Неужели омега Техена видел? Смотря на испуганный и затуманенный взгляд и дрожащее тело, других мыслей не возникало. Пак спустился и подошел к столу, наступила гробовая тишина. Никто не мог подобрать подходящих слов для такого момента.  — Что он тут делал? — Чимин более менее оклемался от шока и говорить хоть мог. В ответ ему тишина. Мин и Шон не знают, как это все объяснить омеге. Юнги решает все же разъяснить омеге ситуацию.  — Он нашел тебя на улице, — отвечает Юнги, решая не вдаваться в подробности. Для начала. — И принес домой. — После этого Мин ожидал кучу вопросов, но…  — Я… оставлю вас наедине, — Пак Шон потихоньку удаляется, взваливая все на плечи Мина. С одной стороны это и правильно. Чимину будет легче поговорить с близким другом. Ровесникам все же легче общаться. В этом плане он полностью прав. Шон выходит из кухни, закрыв за собой дверь. Как только дверь захлопнулась, Чимин обхватил друга за плечи, утянув в свои горькие и дружеские объятия. Омега тихо всхлипывал куда-то в плечо Мина. Пак сбивал с толку, его сложно понять, реакция на все происходящее удивляла. Вроде казалось, что Чимин начнет злиться и покрывать Мина матом, но прямо сейчас Пак рыдает другу в плечо. Юнги вытянул руки и прижал омегу к себе.  — Прости… — совсем тихо, где-то за шеей. За этим «прости» последовал еще один всхлип. — М-мне очень жаль, что у тебя… такой сумасшедший друг, — сквозь слезы бубнит Чимин. От этих слов у Мина волосы дыбом становятся, а глаза округляются. Хоть Юнги и привык к Чимину, он ему как брат младший, но что омега напьется героина и пойдет погулять… даже Юнги не ожидал. — Я-я просто проходил мимо лавок и мне было плохо. Морально. А там было «это». Я думал поможет, хоть чуть-чуть, — Мин удивляется, как это Чимин вообще еще разговаривать может. Но возможно теперь он хоть что-то поймет. Что очень сомнительно. — А потом меня кто-то утащил в какое-то темное место, — на последней фразе омега вздрогнул и покрылся мурашками. При упоминании этого момента Чимину становится жутко и очень плохо. Воспоминания все еще давались с трудом, по фрагментам, в хронологическом порядке, в памяти всплывали всё новые и новые картинки недавно произошедшего. И Паку уже кажется, что лучше б он этого не вспоминал. С каждой картинкой хотелось жмуриться все сильнее. Страх подкатывал к горлу и останавливался там, превращаясь в ком. — Д-дальше… я не помню, — Чимин врет, и Юнги это видит. Он слишком хорошо знает друга, но ничего не говорит. Давить на омегу своими вопросами — это последнее, что хочет сейчас Мин.  — Успокойся, — Юнги понимает Чимина, примерно. Если он сейчас начнет отчитывать друга, то омега не успокоится еще где-то месяц, а чувствовать себя сумасшедшим и провинившимся — всю жизнь. — Я понимаю. Ты не виноват, — конечно виноват! Но это Юнги ему потом скажет. Чимин молчит, чуть подрагивая плечами. Омеги стояли так где-то 10 минут. Каждый думает о своем, но в одной и той же сфере. Зная друга, Мин понимает — омеге не хватало моральной поддержки. Целую неделю наедине с самим собой, не проплакавшись кому-то в плечо. Никто не похлопал по спине с утешительным «Все хорошо». А от уже мокрой подушки становилось еще хуже. Не все поймут, даже скажут: «Ты его всего раз в жизни видел!» Скажут те, кто не верит в любовь с первого взгляда. Не понимают, что иногда можно почувствовать издалека, не узнавая никаких подробностей. Просто сердце будто становится с каждым стуком все больше и уже кажется переломает ребра. И все в один миг. Не почувствовав этого хоть раз в жизни, никогда не поймешь какого это. Увидеть человека издалека и сразу понять, что любить будешь вечно. И не важно кто он, какие у него интересы, как состоит, кого любит. Просто этот факт стукает в голову и ты уже ничего с этим сделать не сможешь. Вот просто знай и живи с этим. И ничего прекрасного в этом нет. То есть не всегда это хорошо. Стукнуть это может только одному, а до другого это не дойдет. А ведь ты уже никого не полюбишь, не захочешь даже узнавать новых людей, готов забыть старых, хватает только одного единственного. А этот единственный даже о твоем существовании вряд ли догадывается. Не знает, что ты страдаешь и думаешь о нем, и ничего больше, чем его образ, тебе в голову не лезет. Чимин не то, чтобы слабый, просто не выдержал этого напора эмоций. Если бы Мин мог так просто сломаться и пойти прогуляться за ручку со своими глюками. Он устал быть сильным, устал не показывать свои эмоции и проблемы. Ему тоже нужна поддержка, но Юнги считает, что Чимину это важнее. А со своими проблемами он сам как-нибудь справится. Мин утешительно гладит друга по спине, чувствует его беззащитность, но понимает, что по настоящему помочь омеге не сможет, только сам альфа.  — Чимин, — омега мелко вздрогивает, прислушиваясь к другу. — Я не буду говорить, что он не нужен тебе. Напротив, любовь очень нужна. Люби, мечтай, представляй у себя в голове его рядом с собой, но не страдай настолько, что готов спрыгнуть с окна и еще чего хуже, — Юнги крепче прижимает друга к себе. — Пожалуйста, не делай так больше. Я очень тебя люблю (друж. любовь). Если тебе совсем насрать на свою жизнь, то подумай хотя бы о своем отце, — говорит Мин. — Или хотя бы обо мне. Если я для тебя вообще что-то значу, — Чимин резко отрывается от Юнги и смотрит на друга округленными заплаканными глазами.  — Ты мне очень важен Мин Юнги! — Пак не ожидал такого поворота в разговоре. На это Мин слабо улыбается грустной улыбкой и добавил сердито:  — Вот клянусь, если ты еще раз выкинешь что-то подобное, я тебе зад надеру! Ясно? — омега делает вид, будто сердится, но это по-дружески. И все же выбивает из Пака смешок. А свою задуманную идеи он не осуществит. Все же он не будет ничего рассказывать Чимину. И вот настал момент сказать Чиму, что он будет учиться в одном классе с Юнги и этим альфой. Чувствуется, разговор будет «веселым»…  — Короче, Чимин, этот альфа как-то перевел меня и тебя в свой класс. И помнишь того типа у фонтана с черными волосами, рядом с Тэхеном стоял. Так вот, он тоже в этом классе, — Вот так в миг Юнги выбил из реальности омежку. Смотреть на его ошарашенное лицо без смеха не получалось. Не хватает для полного образа значка «Loading…».  — ЧТО?! — прокричал Пак. — Какого… Как? Это он сделал? А почему я об этом ничего не знал? Что тут вообще произошло за эту неделю? — Мин уже в голос смеется. Это непонимание, застывшее на лице омеги резко переходящее в гнев, а потом обратно и так по кругу… - Я не хочу! Хотя… НЕТ! Откуда он вообще меня знает? Это ты ему сказал?  — Очень смешно…  — А КТО ТОГДА????!!!  — Чимин! Он сам! Понимаешь? САМ! Я тут ни при чем.  — Зачем? Для чего ему это нужно? — истерит омега.  — Иди и спроси у него. В чем проблема?  — Ты что, травки наелся? В смысле пойти и спросить? Началось… теперь это будет длиться ве-е-е-сь день…  — Чимин, пошевелить ногами в его сторону, подойти, задать вопрос, получить ответ и валить оттуда! Пак хереет и глазами хлопает. К-как это? Не, он серьезно?  — Да шучу я… — Чимин с облегчением выдыхает. Он уж подумал, Мин серьёзно...  — Так, завтра ты поднимаешь свою ленивую задницу и топаешь на пары, — говорит Юнги. — Без каких-либо возражений! — Чимин улыбается и кивает головой. Какие тут могут быть возражения, против такого-то друга.

***

Тэхен и Чонгук в лучшем клубе Сеула. Ким решил пригласить Чонгука на кое-какие дружеские переговоры. Дружат они чуть ли не с детства, так что Тэхен заметил перемены в поведении друга. Посчитав их странными, он решил выяснить, все ли так как он думает или у Чона другие планы на нового омежку.  — Чонгук, — Ким обращает внимание Чона на себя. — Этот омега, Юнги. Он тебя заинтересовал? — Тэхен разглядывает то, как меняется выражения лица друга. Он наверняка не ожидал такого вопроса. Да еще и от Тэхена, которому на все фиолетово. С чего бы это?  — Так сказать будет неправильно, — отвечает Чон. — Просто чувствую, поиграть с ним будет весело, — Альфа скалится. И в этом оскале хорошего нет ни грамма. Ой, не повезло омеге, который заинтересовал Чонгука. Совсем не повезло… — Так для чего ты это все спрашиваешь? От тебя наверное лет 7 столько вопросов не было, — Ким нахмурил брови. Он не хотел, чтоб Чон задавал этот вопрос, но все же ожидал, что это будет.  — Не думай, что это что-либо значит, — отвечает Ким. Отделался как мальчишка лет 10. Аж тошно от самого себя. — Всегда бесила твоя манера отвечать вопросом на вопрос. — вздыхает Тэхен. Хотелось бы уже перевести тему, а то, чувствуется, обстановка накаляется.  — А меня — твоя прямолинейность, — не отстает Чон. Несмотря на то, что в обществе они выглядят и ведут себя как короли, наедине друг с другом они могут развести детскую словесную перепалку. И не закончиться она еще очень долго. Похоже, сейчас начинается одна из них.  — Хех… интересно, когда ты себе пару найдешь… как она выглядеть будет… — ухмыляется Ким. Ой, зря это он.  — А сам-то? — подхватывает волну Чонгук.  — Я ж говорю, бесишь! — без злости рычит Тэхен. А Чонгук заливается смехом. Смотря на него, у Кима невольно приподнимаются уголки губ. Он как ребенок. Ей Богу. На сколько же он двуличный. Не зная его, не общаясь, не поймешь совсем этого человека. Он кажется холодным и жестоким, сердце — глыба льда. Но если подойти поближе, протянуть руку, то исхода может быть два. Или же ты станешь его другом, или же ты уйдешь ни с чем и без своей, когда-то протянутой, руки. Осторожность. Вот что тут очень важно. А Тэхену, похоже, просто «повезло». Вернее, это можно считать одной из прихотей судьбы. \Немного истории из прошлой жизни Тэ и Гука\ Эта самая судьба пересекла двух беременных омег. Сдружившись, они решили в будущем подружить и своих детей. Но одного из омег муж увез в совершенно другой город и страну, а точнее в Канаду. Омеги общались по телефону, но вскоре дружба на расстоянии поднадоела и общение стало совсем редким, а вскоре и вовсе исчезло. Но через 12 лет мужу уехавшей омеги предложили дорогую компанию в аренду в Южной Корее. Семья, обговорив все плюсы и минусы этой идеи, все же решили вернуться в свой родной город. Переехав в Сеул, старые друзья-омеги случайно встречаются в одном из главных парков. Их детям уже по 12 лет. Наговорившись обо всем на свете, они все же решают осуществить свою давнюю идею (познакомить детей).  — Тэхен, познакомься, это твой новый друг, — улыбаясь говорит папа Кима. — Уверен, вы подружитесь, — Тэхен смирил своего нового друга наигранным задумчивым взглядом, затем улыбается на все 28 и протягивает ладошку.  — Я ТЭХЕН! — прокричал маленький альфа на весь парк. «Новый друг» расширил кроличьи глаза и удивленно посмотрел на Тэ. Но после, тоже улыбаеся и с размаху «пожимает» руку Кима.  — Я ЧОНГУК! — заорал Чон, что очень понравилось Тэхену. Ясное же дело, они будут дружить. В следующую минуту оба наклонились так, что их носы почти соприкасались, обменявшись довольными ухмылками, Тэхен сказал:  — Слушай, видишь магазинчик? Там продаются баллончики со сливками. Гоу намылим нашим головы! Уверен, им подойдет белая пена на голове, — улыбается Тэ. И тихо ржет в кулак.  — Ну, погнали! — отвечает Гук. Уже идя к магазину, Чон подзывает Тэхена. — Эй, мы ж деньги забыли! И вообще, откуда мы их возьмем? — спрашивает Чонгук.  — Ну, у папы точно есть мелочь на парочку мороженных для детей. Ведь так? — подмигивает Ким. — ПААААП! ПААААППАААА! — Тэхен бежит к стоящим невдалеке омегам. — Пап, дай пожалуйста чуть денег мне и Чонгук-и на мороженое, — Этот взгляд кошака из Шрека… Да Тэ со смелостью может идти и замещать его, когда понадобится. — Ну пожааалуйста!!! — ноет Ким.  — Хорошо, хорошо, можно. — *фирменная улыбочка Тэхена*. Папа достает кошелек и отсчитывает оттуда небольшую сумму. — Вот, держи, только не поте… — родитель не успевает договорить, как мальчишка забирает деньги и-и-и ТАЩИ РАН оттуда, крича в след «ПАСИБАА». — Все, теперь все есть. Можно идти, — говорит Тэхен. Они с Чоном направляются к магазину. Купив на всякий случай два болончика, они на корточках подобираются к двум ничего не подозревающим омегам-родителям и, взобравшись на плечи Чона, Тэхен нажал на кнопку и густая, белая пена с шипящим звуком сваливается родителям на уложенные волосы. А дальше крики, вопли и громкий заливистый детский смех на весь парк. Конечно, без наказания не обойдется, но все же будет, что вспомнить на старости лет…