Дети Орофера

Лирэнэн лежала в клетке, не ощущая собственного тела. Слёзы давно высохли, и глаза резала острая боль. Руки были скованы цепью, как и ноги, волосы грязные от пепла и пыли, а одежда разорвана. Клетку накрывало полотно, чтобы пленница не могла видеть свет звезд, костра и не могла позвать на помощь, завидев кого-либо, кроме орков. Совсем недавно ей принесли кусок черствого хлеба и полчашки воды. Она, естественно, не ела ничего, только промочила губы, вылила воду на руки и обтерла лицо, чтобы убрать грязь. Девушка лежала на холодных железных пластинах, из коих состояла клетка, а под ними была шелковистая трава. Эллет пальцами касалась её и слегка радовалась, что больше не будет путешествовать по голым камням. Земля была холодна и дул ветер. Её отряд остановился у подножия гор, чтобы утром двинуться на восток в Дол Гулдур. Ночью Лирэнэн удалось немного поспать, но холод стали пробирал до костей. На заре послышались нервные возгласы, пыхтение и рявк. Девушка осознала, что отряд скоро двинется в путь. Она глубоко вздохнула и попыталась сесть. Ткань на половину поднялась, и показалось уродливая морда крепкого орка. — Ты посмотри, проснулась пташка! Фрр… Не спиться? Ничего. Скоро будешь мечтать о сне. Устанешь с первых же минут и будешь молить о пощаде нашего господина! Хехехе — орк криво улыбнулся и показал свои желтые зубы. Сзади послышался довольный смех подчиненных. Ткань снова опустилась, и вскоре, отряд двинулся в путь. Целый день тряслась девушка в клетке, и, лишь после обеда, на горизонте появилась зловещая башня Дол Гулдур. Осталось всего пара часов быстрого бега. Орк глянул на башню и злостно рявкнул на всех. Орки ободряюще зашагали вперед, тряся клеткой, словно барабаном для лотереи. К вечеру отряд с пленницей добрался до башни. -Эй ты, отведи меня к хозяину! Нужно доложить о прибытии товара — мелкий снага фыркнул и направился вверх, по лестнице, ведя за собой командира отряда. Орки радостно огрызались, а после разбрелись, кто куда пыхтя, и ругаясь друг с другом. Вскоре послышалось дикое орочье ржание, довольное чавканье и громкие отрыжки. Ткань слетела с клетки и эльфийка увидела каменные стены полуразрушенной черной башни. Даже свет звёзд не освещал её. Лишь внизу виднелись огни факелов, костров, и печей. Орк открыл клетку и, подойдя к девушке, крепко ухватился её за волосы. — Сейчас пойдешь к хозяину, мелкая крыса. Посмотрим, как ты запоешь! — орк отстегнул цепи и потащил пленницу вверх, волоча её тело по холодному каменному полу. Сколько прошло времени, Лирэнэн не могла сказать, ибо над башней всегда висели тяжелые черные тучи. Орки издевались, как могли, ибо каждый считал свои долгом пнуть, ударить, заставить визжать от боли. Ведь сам Владыка Тьмы отдал её на поругание. В свободное от пыток время Лирэнэн придавалась сну, либо воспоминаниям о счастливом прошлом. Они грели душу и были лучом света в эти тёмные дни её жизни. Теперь эллет почти не спала, и пила только тогда, когда тело обливали водой. Лишь тогда она могла собрать влагу с губ и немного прийти в себя. Орки все реже навещали девушку, только хозяин приходил потешить свое самолюбие, нанося сильные удары, ломая кости, словно сухой хворост. Как она это терпела и почему до сих пор оставалась жива — было загадкой и для самого вождя. Но он восхищался стойкостью и силой воли данной пленницы. Лирэнэн лежала на холодном полу, пытаясь согреть заледеневшие пальцы. Наконец-то ее оставили в покое хоть и на короткое время. Тем временем она предалась мечтам и воспоминаниям. Воспоминаниям о далеком и счастливом прошлом. Когда вокруг царил мир и порядок, красота природы, что так ласкала душу каждого его жителя. Эльфийка произнесла исцеляющую молитву, и ее рваные раны перестали болеть. Девушка вспомнила первое отплытие в Средиземье, прощание с родителями, встречу с тем, кого полюбила, его потерю. И вот она снова видит изнанку этого мира. Кругом разрушение, ненависть, жестокость и предательство. Но ей пока не удалось с этим ничего поделать, и от собственного бессилия она потеряла веру и надежду на лучшее. Слезы покатились по бледному лицу, словно реки. Эльфийка смотрела на круглый диск луны и тихо запела песню. — Все розы отцвели с тех пор, как ты ушел. Каждая ночь подавляет мое желание жить. Лети, сокол, в небо и возьми мое сердце. Неси его вперед. Лети, сокол, ведь мне становится холодней, и я скоро последую за тобой. Едва ли еще жизнь остается во мне. Скоро ни одна слеза не найдет пути к тебе. Чувства исчезают, мне страшно. Здесь, на земле, мои дни сочтены. Лети, сокол, ведь мне становится холодней, и я скоро последую за тобой. После, Лирэнэн заснула на каменном полу. Это был ее первый сон за несколько дней, и ничто не могло ее пробудить в это время. Впервые она видела добрые сны. Ночь, пели соловьи, а кузнечики будто подыгрывали на своих маленьких скрипочках. Стояла благоухающая тишина, сияли звезды, словно алмазы, а бледная луна освещала все, чего достигал взор. Рядом ей слышался шум прибоя. Море. Такое нежное и трепетно манящее в свои теплые потоки, дабы поддаться им и дать волю унести себя за горизонт. Этой ночью эльфийка крепко спала до самого рассвета, который стремился прервать поток ее мечтаний и грез. Проснувшись на заре, девушка не сразу поняла, где она находилась. Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя. Вскоре принесли еду, если можно было ее таковой назвать, ибо в тарелке валялся сухой кусок хлеба и чашка воды. Девушка дотянулась до стакана, разлив на пол немного сокровенного питья, и со всей жадностью выпила всю воду. Вскоре пришел вождь, как всегда при параде. — Слышь, крыса! — но на слова орка девушка не ответила, сделав вид, что она спит. А зря. — Эй, ты! Встала, когда я говорю! — с этими словами он пнул ее своим железным ботинком и ударил по лицу. Девушка скорчилась от боли, а на губах показалась кровь. Орк скорчил довольную гримассу и хмыкнул — Сегодня отправишься в самое пекло, которое может представить себе орк! Ты будешь таскать оркам жратву и пахать, как проклятая, если… — орк выдержал паузу — если не станешь умалять меня оставить тебя здесь. Таким как ты не место в новом мире, что готовит наш Властелин. Ему ты не нужна. Но можешь быть полезна мне — орк криво усмехнулся, вызвав рвотный рефлекс. — Ты хочешь оставить меня на потеху самому себе? Остаться на поругание тебе и твоему сброду? Я лучше умру! — в сердцах выкрикнула Лирэнэн. — Как ты смеешь, шваль! Ты сгниешь здесь! Я с тебя шкуру заживо сдеру! Я тебя на костре поджарю, а твои кости отдам варгам на обед! — он ударил ее плетью, и эльфийка вскрикнула от боли. — Переломать ей ноги, чтобы никогда не смогла отсюда убежать! — Орк вышел из комнаты, грюкнув дверью. Он остановился и прислушался, лишь после услышанных криков своей пленницы он ухмыльнулся и довольный направился к себе.