***
Несколько часов назад
Вместе с орлами на помощь пришли остальные гномы. Завязалась битва. Но она быстро закончилась, громадные птицы с легкостью разбросали врагов и похватали гномов. Радости не было предела. Все закончилось, их ненадолго оставят в покое. Катару вылезла из укрытия, огонь все еще бушевал, орков и варгов не было видно, к слову, орлов тоже. И вот радости пришел конец, она уже думала, что они спаслись, но только спаслись они, не она. Катару, конечно, была рада, что друзья в безопасности, но обида, что ее забыли и бросили на растерзание оркам и варгам, не давала покоя и щемило сердце. Какие-то два орка верхом на варгах опять появились на поляне, так что на месте было оставаться опасно. Бедная девушка забилась под корни упавшего дерева так, чтобы ее не было видно, и поглядывала на звездное небо в надежде увидеть большую птицу, которая заберет ее. По слегка пухлым щечкам стекали ручейки горьких слез, теплая красная жидкость стекала по подбородку и капала на одежду, но гномке было все равно. Бросили, все бросили, может не специально, но бросили, обида была детская, но все же было обидно. Сидела она так долго, и ее совсем не обрадовало то, что орки разбили на этом месте лагерь. Ее могли найти, надо было уходить. И недолго думая, тихо, как мышка, она вышла из укрытия, но не тут-то было, варги, сволочи нюхастые, они почуяли запах крови. Два здоровенных зверя стояли в трех метрах от нее, бежать от них глупая идея, ведь от них не убежать и спиной поворачиваться опасно, но светловолосая все равно начала удирать. Ей позволили пробежать всего пару метров, после чего на нее резко напрыгнули сзади, свалив и прижав к земле могучими лапами. Огромная пасть раскрылась у самого ее лица, видимо зверь хотел откусить у нее самое ценное — голову. И когда мерзко пахнущая пасть с кривыми зубами хотела закрыться, черная молния в секунду сбила серую псину с девушки. Приподнявшись на локтях, Катару узрела своего спасителя. Черная лохматая шерстка и глаза змея. Это был тот самый волк, который шел за ними. Как трогательно, он пришел защитить ее. Серому варгу он перегрыз глотку, и тот уже лежал мертвым, истекая кровью. На второго волк успел только порычать, а тот уже смылся от греха подальше. И не удивительно, варги по сравнению с девушкой были примерно с ее рост, стоя на четырех лапах, черный необычный волк же был в два раза больше и, конечно, сильнее. Увидев, как тот с легкостью перегрыз глотку ему собрату, варг трусливо убежал. Только девушка поднялась на ноги, как раздался противный голос одного из появившегося неподалеку орка, — Это та девчонка. Провидица. Азог наградит нас, если мы приведем ее к нему. Орки бросились бежать в ее направлении, гномка, испугавшись, забыла обо всем на свете и предалась бегу. Ноги несли ее все дальше и дальше, синеглазая не понимала, куда бежит и зачем. Просто неслась, куда глаза глядят. Но они видели немногое, еще было совсем темно, ей еле удавалось рассмотреть деревья — здоровенные сосны такие же, на которых они сидели, большие булыжники, валяющиеся где попало, от чего девушка постоянно на них натыкалась, а под ногами земля, голая и сухая, без намека на травку. Подстегиваемая страхом Катару бежала, бежала и бежала, не в силах остановиться. Не так много времени спустя появился первый луч восходящего на небосводе солнца, а она все бежала. Ноги ее устали и ужасно болели, одежда намокла от пота и крови. От усталости ноги ее не слушались, и она постоянно падала, цепляясь ногами за вылезающие из-под земли корни, ямки, кочки, кусты и ветки. А половину дня спустя деревья стали встречаться реже, и она забрела в странные места в некоторых частях покрытые болотом. Она успела уже пару раз провалиться в это самое болото и с трудом вылезти от туда вся в грязи. Но несмотря на все препятствия, продолжала свой путь. Остановилась светловолосая только, когда начало темнеть. Она сама не поверила, что смогла бежать весь день. Хотелось есть. Гномка полностью понимала, что ей не выжить в этом месте без чьей-либо помощи. Ей нечем охотиться, к тому же не умеет. И костер развести тоже не сможет, сколько не пытайся. Ручьев поблизости нигде нет. А в лесу, наверное, есть хищники. Лежа на земле, под деревом, размышляла, — «Интересно, а заметили мою пропажу? Да, о чем это я? Конечно же, заметили, кто не заметит пропажу вечно попадающей в передряги девушки, но не факт, что пошли меня искать. Им надо поскорее добраться до двери ко дню Дурина, они скорее всего решили, что я уже мертва, и продолжили путь. А может все-таки пошли? Было бы неплохо. Мне холодно и хочется есть». Поджав ноги и обхватив руками колени, девушка лежала на холодной земле, прислушиваясь к тишине. К внезапно появившимся звукам Катару начала прислушиваться, сильно напрягая слух. Опасаться было нечего. На поляну выбежал ее лохматый дружок. — Ты пришел, спасибо тебе огромное, что спас меня. Лохматик подошел к ней и лизнул ей щеку, а затем улегся рядом, грея ее своим теплом. Вскоре девушка заснула под звуки урчащего живота. Катару спала мертвым сном, она так переутомилась за весь день, но ей нечего опасаться, ведь ее охраняет верный друг. Черный волк охранял ее сон и грел своим телом ее спину, никакой зверь не осмелился бы даже близко подойти. Открыв глаза, гномка поняла, что все это не было сном. Она по-прежнему в лесу, на том самом месте, где вчера завалилась спать. Она села, спину овеяло прохладой, зверя рядом не было. Взор темно-синих глаз затуманился, кольнуло сердце, и она закашлялась, оросив алой кровью свою и так грязную одежду. Еще никогда девушка не чувствовала себя так ущербно и беспомощно. Встав, она опять куда-то двинулась, самое главное — это куда-то идти, глядишь и выйдешь куда-нибудь. На этот раз гномка не бежала, а шла спокойным шагом, вспоминая хорошие моменты из своего далекого прошлого, когда она еще не знала о существовании других миров. Послышалось тяжелое дыхание, и рядом с ней появился большой лохматый волк. В зубах он держал ветку, украшенную большими горстями красных ягод. Склонив свою могучую голову, он вложил ветвь ей в руки. Катару с благодарностью приняла ягоды, и, наконец-то, поела, хоть немного. Сначала она, конечно, колебалась, есть или не есть, но в итоге сдалась, так как голод взял верх. На вкус они оказались очень сладкие и сочные, еще никогда ей не удавалось пробовать такую вкуснотищу. Недавние знакомые двинулись в другом направлении. Так как волк явно хотел двигаться именно в том направлении. Он усердно заставил девушку двигаться так, как ему надо, толкая своей большой головой в спину, указывая верное направление движения. Вскоре она смирилась и пошла, куда он ее звал. Когда они прибыли в место назначения, девушка застыла в изумлении. Ей не понадобилось много времени, чтобы узнать это место. Вспоминая видение в логове троллей, девушка сравнивала его с происходящим. То самое место в густо разросшемся лесу, тот самый одноэтажный домик с соломенной крышей, много ярких и вкусно пахнущих цветов вдоль дорожки и не только. Все это было странно, Катару испугалась идти дальше, но, увидев, что ее пушистый дружок также спокойно двинулся вперёд по направлению к дому, развеяв страх, двинулась следом. Подходя все ближе, девушка могла различать мелочи уже более подробно. У дома была большая дубовая дверь, по бокам небольшие окошки с желтыми занавесками, также дом был огражден невысоким заборчиком с милой калиткой, по которой вился плющ. Перед домом росли разнообразные цветы: белые розы, красные, синие, оранжевые, даже черные и многие другие, лилии, пионы, ромашки, хризантемы, флоксы, маки и много ей не знакомых цветов и кустарников. Катару очень нравились цветы с еще раннего детства, поэтому она и обзавелась собственной цветочной лавкой и так много знала о цветах и их сочетаниях. Посмотрев на эту красоту, она вспомнила работу, и ее сердце наполнилось горечью, тоска по дому и работе опять напомнила о себе. Катару остановилась у калитки, зверь же без труда перепрыгнул заборчик и скрылся за домом. На мгновение наступила тишина, а затем скрипнула дверь, девушку вновь посетило дежавю, как чуть ранее. Тяжелой походной к светловолосой вышла миловидная гномка в возрасте. Ростом она была на полголовы ниже Катару, у нее были седые волосы заплетенные в косу и борода… Точнее бородка, небольшой пушок на скулах и подбородке, темно-синие глаза, и, как любая гномка, была полновата. На лице собрались довольно заметные морщинки. Одета она была в простое коричневое гномье платье с белым передником и сапоги с металлическими мысками. В глазах незнакомки читались доброта и нежность. Всем своим видом она дарила тепло и заботу. — Я ждала тебя, — заговорила женщина, и девушка тут же узнала родной голос, и в ее лице начали проглядываться знакомые черты. Перед глазами полетели картинки из детства. Она знала эту женщину, она ее узнала. Это была та, кого она считала умершей. По щекам Катару ручьями потекли слезы. Девушка не верила своим глазам. Что все это значит? Почему так много вопросов и так мало ответов? — Бабушка, это ты? — голос светловолосой дрожал, она боялась, что это всего лишь галлюцинация, которую вызвал голод, холод, страх и одиночество. — Я, Катару, я, — ответила бабушка и добро улыбнулась. Девушка ринулась к ней и упала в ее объятья, роняя горячие слезы.***
Час спустя
Гномка отмыла девушку от грязи и крови, дала чистое простенькое платье и отвела на кухню. Катару устроилась за столом и начала свои расспросы. — Бабуль, а как так получилось, что ты осталась жива? И почему ты теперь гном, а не человек? — Катару пододвинула стул ближе к столу и взяла ложку, бабуля поставила перед ней всякую всячину: борщ, печеную картошку, корзинку с овощами и зеленью, жареную рыбу в томатном соусе, черный хлеб только из печи, еще горяченький, и большую кружку молока. — Спасибо, бабуль, — девушка набросилась на еду, есть хотелось ужасно, ощущать такой жуткий голод ей приходилось впервые. — Кушай на здоровье, Катару, — Мэтти присела напротив своей внучки, — Позволь мне тебе рассказать всю историю с самого начала. Мой муж, Брон, твой дедушка, погиб на войне, и я осталась одна с годовалым сыном на руках, твоим папой. Твой дед родился и жил в Мории, я же скиталась по Средиземью. В моем роду были ведьмы и колдуны, потому наш род боялись все другие гномы. Мы остались одни, и без поддержки орки истребили мой род. Я единственная, кто выжил. И, конечно, во мне проявились силы моих предков. Я предсказывала будущее, лечила раны и болезни с помощью своей жизненной энергии, могла путешествовать между мирами, но, к моему большому сожалению, чем старше я становлюсь, тем труднее мне все это дается. — Женщина тяжело вздохнула, помолчала немного, а затем продолжила. — Так вот, однажды, когда я опять странствовала, я встретила Брона, он был таким красивым и молодым, я сразу его полюбила. И какого было мое счастье, когда он обратил на меня свое внимание, — лицо старушки опечалилось и поникло, но она продолжила, а Катару молча слушала, ела и не перебивала, — Когда Брон привез меня в Морию, его семья и все остальные были против нашего союза, узнав, кем я являюсь, но мой муж был непреклонен, и вскоре мы поженились. Больше никто не смел меня трогать и в чем-то упрекать, Брон оградил меня от этого и окутал своей любовью, но после его смерти меня больше некому было защитить от их натиска. Меня били, унижали, заставляли работать, говоря, что я должна быть благодарна, что меня приютили. Меня не выгоняли лишь по той причине, что я растила его сына, который, как они думали, не мог унаследовать что-то из сил ведьмы. — А папа унаследовал? — глаза девушки горели от изумления, и она не сдержалась и задала вопрос. — Ох, — бабушка улыбнулась, — еще как унаследовал… И вот, не сдержавшись, я собрала все свои немногие вещи, взяла сына и ушла. Ушла я в уединенное местечко своей прабабушки, где и растила своего сына, — она подняла руки и обвела ими свое жилище, как бы демонстрируя его внучке, — Семьдесят лет мы с ним жили здесь и не знали горя. — А как тогда папа познакомился с мамой? — Как я тебе уже говорила, Эраф унаследовал от меня немного силы — силы перемещения между мирами. Он быстро взрослел и уже ближе к совершеннолетию мыслил, как взрослый и мудрый гном. В семьдесят три года он покинул меня и отправился путешествовать по мирам. Он много, где был, и много, чего видал. И вот в одном из миров, в мире людей, он повстречал Виллет. Они пригласили меня на день свадьбы. Свадьба была шикарная, а через год родилась ты, прекрасная малышка. Но как бы я не хотела жить со своим сыном и тобой, я не могла жить в том мире, я чувствовала себя чужой. И, прожив с вами несколько лет, я опять уединилась здесь, в этом доме. А потом случилась эта ужасная авария. Твоя мама, Виллет, замечательная была женщина, скончалась на месте, а папа успел ускользнуть от лап смерти. На подсознательном уровне за секунду до аварии он переместился назад в Средиземье, назад в свой родной мир. Девушка какой раз за пару дней роняла слезы, — П…почему тогда папа не вернулся ко мне? — В тот день твоя учительница позвонила твоим родителям и сказала, что тебя сбила машина, и они тут же поехали к месту происшествия, но как оказалось позже, учительница ошиблась, и это была не ты, а другая девушка. Эраф гнал на машине, желая быстрее добраться, им опять позвонила учительница и сказала, что ты скончалась. И как раз в это время из-за поворота выскочила машина, случилась авария. Переместившись сюда, он пришел ко мне и все рассказал. Мы думали, что вы обе мертвы. Но не так давно я видела видение, а в нем тебя, и очень обрадовалась тому, что ты жива. Если ты поела, пойдем посидим в беседке за домом.***
Тем временем в отряде
Встав с рассветом, все вяло позавтракали и двинулись в путь. Орки шли за ними по пятам, им приходилось прятаться и пережидать. Гномы были поникшие, хоббит так совсем был расстроен, а лицо волшебника ничего не выражало, но он был расстроен не меньше остальных. Полтора дня назад они потеряли товарища, они уже привыкли и полюбили светловолосую девушку, никто не разговаривал, все думали о своем. — «Не сберег» — думал Торин, — «Не смог даже спасти любимую, что говорить о целой горе?» — «Обещал себе оберегать, а что в итоге? Даже не был с ней в последние минуты жизни» — думал Двалин. — «Она была милой, доброй, судьба несправедлива — Катару не заслуживала смерти» — думал Бильбо. — «Она знала, на что шла» — думал Гэндальф, — «Я не мог ее спасти». —» А я ведь только недавно привык к ней, — думал Глоин, — а как мы ругались поначалу? Терпеть друг друга не могли». — «Она обещала выпить со мной ромашкового чая, когда мы вернем дом» — думал Дори. — «Она была мне младшей сестрой, — думал Кили, — ее так и хотелось оберегать, только чего теперь говорить, не уберегли». — «Катару была так молода и невинна, я буду скучать по ней, — думал Балин, — Торин и брат будут тяжелее всех переносить ее утрату». — «Мы хотели с ней написать совместный стих, похоже теперь не получится» — думал Ори. — «Жалко ее, я припас для нее вкусный пирожок с джемом, хотел угостить после ужина» — думал Бомбур. — «Она была веселой, мне нравились ее шутки» — думал Бофур. — «Не думал, что терять товарищей так тяжело» — думал Фили. — «Она вкусно готовила и много смеялась» — думал Бифур. — «Я хотел обучить ее владению ножами, — думал Нори, — теперь уже поздно». — «Я хотел подарить ей настойку роз, — думал Оин, — девушкам нравится, когда от них хорошо пахнет». За размышлениями день пролетел быстро, мужчины остановились на привал, разожгли костер и поставили на него котел с водой. Вдали слышался вой варгов. — Поторопитесь, вскоре затушим костер, чтобы не выдать себя, — проговорил Торин в своей обычной манере, как будто ничего не случилось. Через двадцать минут еда была готова, Бофур разливал похлебку по мискам, — Кили, держи, Фили… — он наполнил еще одну миску и протянул руку с ней в сторону, — Катару, а это тебе. Улыбка с его лица слезла, как только он понял, что ляпнул. Это получилось рефлекторно, он еще не успел отвыкнуть от нее. Все слышали его реплику, но промолчали, они полностью понимали своего товарища и не винили его, кроме Торина, — Хватит! Забудьте! Ее больше нет в живых. Как всегда, не выдержал младший сын Фундина, — Ты хоть немного скорбишь по ней? — кричал он. — Не тебе мне говорить о скорби, она была для меня всем, — не выдержал Дубощит, сердце его ужасно скулило по синеглазой гномке, но он старался этого не показывать, но Двалин его довел, и все чувства вырвались наружу, — Я бы все отдал, чтобы вернуть ее, послал бы этот поход к чертям, отдал бы свою жизнь, но только ее не вернуть, никакая сила в этом мире не сможет вернуть ее.***
Вернемся к Катару и Мэтти
Девушка поерзала на резной скамье. За домом открывался прекрасный вишневый сад, в воздухе стоял аромат цветов. За разговорами Катару успела сделать бабушке прекрасный букет из трех синих роз посередине и белой сирени вокруг и поставить его в вазу в беседке на стол. — Бабуль, а как же мой папа был гномом, если ростом он был с человека? — Твой отец имел рост гнома, просто, придя в твой мир, его тело подстроилось под него, как и мое, если ты помнишь, так же и твое подстроилось, когда ты прибыла сюда, ты стала тем, кем являешься в этом мире… — Гномом, я стала гномом, — воскликнула девушка. — Не совсем, правильнее сказать полукровкой, ты гном только на одну половину, на вторую ты человек. — Фуууух, как много информации за раз, но сейчас меня больше всего интересует, по какой причине и как я оказалась в Средиземье, и еще один момент, почему Средиземье и история моих товарищей — это лишь книга и фильм в том мире? То есть автор книги побывал здесь и написал об этом книгу? — на лице Катару читалось абсолютное непонимание. — Ох, начну с того, что ты кое-что унаследовала от нас с отцом, и это что-то видение будущего и перемещение между мирами. Находясь в человеческом мире, ты уже видела будущее. Это та самая книга и…что ты там еще говорила? — Фильм. — Ах, да, и фильм, на самом деле их не существует, твой мозг придумал их, чтобы обезопасить тебя, не травмировать, потому что ты ещё не знала, кто ты, если бы ты увидела все это просто в видение, ты могла сойти с ума, поэтому твой организм защитил тебя от этого, сделав из видения историю, которую кто-то сочинил, — старушка Мэтти вытерла пот со лба, они болтали уже на протяжении трех часов, и она изрядно устала. — Господи, как все сложно-то, — светловолосая схватил за голову, — То есть, получается, что я сама перенесла себя сюда? — Да, так и есть, судя по всему твоей жизни угрожала опасность, и ты неосознанно перенеслась сюда. — Помню, я упала в открытый люк, не думала, что могла умереть от этого. Пару красных капель упало на стол, рефлекторно Катару прикоснулась в носу и испачкала пальцы руки, — Забыла сказать тебе про это. Мэтти подскочила к внучке и приложила свою ладонь ей на грудь. Рука бабушки загорелась ярким светло-зеленым светом. И в том месте, где она прикасалась, ей становилось тепло. — Это у меня с самого появления здесь, кровь идет то из носа, то изо рта, а сердце порой так защемляет и колит, что дышать трудно, что это, бабуль? — Катару подняла на нее свои полные боли глаза, от этого взгляда становилось тяжело на сердце. Рука медленно переместилась в низ живота, а потом вновь вернулась на грудь, — У тебя все органы расщеплены, я удивляюсь, как ты вообще в таком состоянии так долго держишься. — Органы что? Я не понимаю, почему? — Похоже, ты плохо перенесла перемещение, и тебя расщепило, такое бывает при неопытности. — То есть у меня кашка вместо органов? — в глазах девушки был испуг, — Я умру? — Нет, я не позволю этому случиться, я еще способна лечить с помощью магии. Бабушка Мэтти и Катару зашли в дом, пройдя кухню, они зашли в первую комнату. Она была маленькая, но просторная. Небольшой деревянный шкафчик в углу, кровать у окна и резной столик с табуреткой в середине комнаты. Гномка, проведя девушку к кровати, уложила ее на мягкую перину. Процесс лечения проходил около пятнадцати минут. Легкое свечение из рук ее бабушки исцеляло девушку дюйм за дюймом. Бабушка водила руками по телу, распространяя тепло. Это было ужасно приятное ощущение. Катару чувствовала, что выздоравливает, и органы и чувства приходят в норму. Вместе с теплом девушка чувствовала удовлетворение и спокойствие, как будто сама жизнь налаживалась. В конце концов ни одной болячки и царапинки не осталось на теле, даже ладонь полностью зажила, и теперь рукой можно было двигать легко и без боли. Бабушка ужасно устала после использования магии и просто валилась с ног. — Бабуль, приляг, — девушка вскочила с кровати и помогла лечь на нее бабушке. — Тебе все осталось понятно, Катару? — Мэтти часто дышала, но говорить была в состоянии. — Да, только еще один такой момент, в начале моего путешествия с друзьями мне удалось дважды увидеть свою подругу из того мира и… — Ах, ты про Симелу? Это еще та штучка. Должно быть, она тебе не рассказала всю правду о себе. — Что?! — Катару была в шоке, — Ты знаешь Симелу? И что она мне не рассказала? — эта новость удивила светловолосую сильнее, чем история о происхождении ее отца, это никогда не перестанет удивлять ее, а она так и не привыкнет спокойно реагировать на все случившееся. Далее последовал рассказ о ее подруге. От чего в итоге их разговор затянулся еще на час. Сказать, что синеглазая была в шоке — ничего не сказать. Она была готова услышать, что она потомок кикиморы и лешего, что ее мать была драконихой или вообще насекомым, она бы отнеслась к этому проще, чем к правде о своей подруге. Наверно, Катару была больше разочарована в самой Симеле, потому что та ничего не сказала, даже словечком не обмолвилась. Скрывала и не говорила, кем является Катару и сама. Так вот, наша милая Симела оказалась настоящей ведьмой, не как Катару, которая имела лишь небольшую часть предка, а она была самой что есть настоящей ведьмой из человеческого рода. Странствовала по мирам, как отец Катару, около двухсот лет, нашла человека, которого полюбила, и отказалась от бессмертия и от перемещения в другие миры. Она выбрала удел смертной, чтобы прожить одну счастливую жизнь, но силу свою не утратила. Она хотела, чтобы Катару осталась в том мире, она думала, что там ей будет лучше. Поэтому являлась ей и уговаривала вернуться. А на счет предупреждения и Стража Границ бабушка сказала так, — У каждого мира есть Страж Границ, он следит за тем, кто входит и выходит, так как Симела обязалась больше не перемещаться, то, заметив ее присутствие, Страж должен изгнать ее назад, но эти два раза она успела ускользнуть от него. Ну, а за тобой он не придет, ты имеешь полное право быть как в этом мире, так и в любом другом. Симела должна была знать это, скорее всего она хотела тебя им напугать, чтобы ты быстрее решилась покинуть Средиземье и вернуться. Тебе нечего опасаться, моя дорогая, — бабушка взяла за руку девушку и слегка сжала ее, а девушка сжала в ответ, — Я скучала по тебе, бабуль, там, в том мире. — Пойдем, подыщем тебе выходное платье, — вставая с кровати, сказала Мэтти. Катару находилась уже более семи часов в гостях у бабушки, ей бы еще хотелось с ней остаться, хоть еще на немножко, но судьба велела ей как можно скорее присоединиться к своему отряду, да и сама она рвалась к ним. То ли потому что скучала по друзьям, то ли по какому-то одному мужчине, а может вообще что-то другое. По ее идеальным подсчетам, на глаз, отряд после того, как сошел с орлов, через три дня должен был достигнуть Беорна, но пока что шел только второй, так что они еще не добрались. Девушке надо было как можно скорее добраться до них, пока они не достигли Лихолесья. Бабушка Мэтти нашла для Катару красивое синее гномье походное платье. Оно одевалось сверху на что-нибудь, в случае нашей героини на обычные черные штаны и футболку, имело длинные рукава, ворот и темно-синий цвет с черным узором. Кстати, любимый цвет девушки и очень ей подходящий. Длина подола не очень длинная и не очень короткая, доходящая до колен и не сковывающая движения, в самый раз для похода. Сверху оделась короткая накидка с капюшоном той же расцветки, что платье. Она была обшита белым мехом изнутри, как раз для поздней осени и зимы, которые уже не за горами. На ноги теплые сапожки с закругленными металлическими мысами. Теперь она выглядела как настоящая гномка. На голове светловолосая заплела два колоска, закрепив косички металлическими штучками, что-то вроде тех, которые у Фили на усах, только значительно больше. Повесив на шею кулон Симелы, синеглазая принялась копаться в своем рюкзаке, его брать с собой совсем не хотелось, — А у меня больше нет других способностей? — Честно говоря, я точно не знаю, ты должна узнать это сама, когда придет время, — ответила бабушка, помешивая кашу. Надо было взять только самое необходимое, чтобы быть налегке. Вечно мешающийся за спиной рюкзак уже изрядно достал, особенно в те моменты, когда при беге он ритмично бился о пятую точку. На ее новом крутом наряде было полно потайных карманов, так что она решила затолкать все необходимое туда. Обязательно надо взять волшебный камень, очень полезная штука, правда, только действует один раз, придется беречь на крайний случай, мало ли что. Потом фотография с родителями в обязательном порядке. — «Хочу, чтобы они были со мной во время приключения» — подумала Катару. И конечно, ее любимый кинжал, великодушно отданный Двалином. Взяв все необходимое, засунув кинжал в сапог, девушка швырнула рюкзак в самый дальний угол, больше он ей, наверно, не потребуется. Из незакрытого, отброшенного в сторону рюкзака что-то выпало, привлекая внимание хозяйки. Повертев в руках непонятную книгу с нарисованными горами и лесом на обложке и без названия, светловолосая узнала повесть — «Хоббит, или туда и обратно» и открыла книгу, но листы были чисты, ни одного слова, буквы, черточки и кляксы. Страницы были идеально чистыми, а повести и никогда не существовало, что доказано недавно увиденным и услышанным. Трапеза проходила в тишине. Каждый думал о своем, кушая вкусную рисовую кашу. Внезапный скрип входной двери немного смутил девушку, ведь они находятся посреди леса, где ни одна адекватная душа не бродит. — Кто это? — спросила она у бабушки. На кухню зашел волк, величественной походкой он подошел к Катару, обнюхал, высунул по-собачьи язык и лизнул ей щеку, а затем отправился к большущей миске на полу, наполненной кусками сырого мяса, теперь трапезничали трое. — Это Мико. — Он очень странный, — сказала девушка, смотря как тот поедает свой ужин. — Он не из этого мира, твой отец привез мне его в подарок, когда тот был еще щенком, больше двадцати лет он со мной живет, но не был привязан ко мне так, как привязался к тебе за этот короткий промежуток времени. Ты ему нравишься, и он тебе доверяет. Теперь он не покинет тебя, так что к друзьям направишься верхом. — У тебя есть лошадь? — Глупенькая, верхом на Мико. — Но он же волк, а не ездовая лошадка. — Поверь, бегает он получше какой-то там лошадки. Он будет не против тебя прокатить. — Ну, раз так, то ладно, уговорила, — девушка тяжело вздохнула. Верховая езда на волке — что-то новое. Катару взгромоздилась на Мико. Он такой огромный, она восседала на его спине, как на настоящей лошади, а не пони. Бабушка, как и ожидалось, позаботилась обо всех удобствах. Где-то найдя седло, она прикрепила его на волосатую тушку зверя, что позволяло девушке уверенно сидеть на нем. Бабушка невольно расплакалась, — Ступайте, счастливого вам пути! Найди своего отца, Катару, порадуй моего сына, ты найдешь его в Озерном городе, последние пять лет он живет там. — Хорошо, не плачь, бабуль, — и сама чуть не заплакала, — Мы скоро встретимся вновь, обещаю. Получив команду двигаться, Мико рванул вперед. Первое ощущение — испуг, учащенное сердцебиение. Катару вцепилась в шелковистый мех покрепче и немного пригнулась, так ехать было намного проще. Вскоре она привыкла, и ей даже понравилась езда верхом. Мико, и правда, гнал очень быстро, словно ветер, пейзажи сменялись со скоростью света — девушка не успевала их толком разглядывать, а Мико все бежал и бежал, не сбавляя темпа. Расстояние, которое бы она прошла за несколько дней, он преодолел всего за несколько часов. Когда они прибыли было уже темно, но отряд не спал, все сидели вокруг костра, кто-то доедал свой ужин, кто-то просто сидел и думал о своем, а кто-то о чем-то тихо переговаривался. Они с Мико стояли неподалеку, но так, что их не было видно, молча наблюдали. Это был волнительный момент для девушки, вроде они расстались всего два дня назад, а такое чувство будто они не виделись уже целую вечность. Девушка сползла со спины волка, пошла навстречу своим товарищам, но на полпути остановилась и замешкалась, будут ли ей рады? Последовал толчок в спину. — Ты прав, Мико, нечего бояться, они же мои друзья как-никак. Девушка решительным шагом вышла из своего укрытия. Но оступилась, не увидев ямку на своём пути. И чтобы восстановить равновесие, схватилась за ближайшую ветку, которая с громким треском хрустнула под ее весом. Конечно, этот шум привлёк внимание всех членов отряда, и они обернулись на звук. — Что за черт? Катару?! — воскликнул Фили. Весь отряд разом повернул головы в ее сторону, никто не верил своим глазам, ей даже показалось, что у Дубощита чуть челюсть не отвисла вместе с Глоином. — Ох, ребята, вы не поверите, что со мной приключилось!