Congruence

Лучше всего Леви помнил, как это произошло в первый раз. Он видел, что Эрен нервничает во время тренировок с ним один на один больше, чем должен, но никогда ничего не говорил. После же Леви всегда бесстыдно шёл в общий душ вместе с ним, в котором видел взгляд Эрена. Потерянный, странный, но отказывался осознавать его очевидность. Сам же тоже украдкой рассматривал юное тело, пользуясь такой возможностью. Осознавал ли сам Леви? Будем считать, что нет. Да, пару раз на спаррингах у Эрена вставал, да и в душе тоже, но один раз, все произошло слишком странно и спонтанно. На тренировке по самоконтролю Леви упорно втирал Эрену о том, что необходимо всегда держать голову холодной и что только так можно победить. Ветер принёс пыль, и Леви чихнул, а в следующую секунду уже лежал на траве, придавленный лопатками к мелким цветочкам, а Эрен, счастливый до безобразия от того, что смог завалить капрала впервые, тяжело дышал ему в губы. Леви успел лишь распахнуть в удивлении глаза, когда почувствовал прижатый к его собственному паху горячий стоящий член. Эрен разглядывал его лицо и молчал, все ещё прижимаясь, и Леви нахмурился, но отчего-то не поднялся. Может потому, что осознание того, что этот красивый своевольный мальчишка, так притягивающий его взгляд, вот он, близко. А его достоинство, много ночей подряд являющееся капралу во снах, оказалось на ощущения ещё лучше чем на вид. Леви почувствовал, что у него встаёт. Неизбежно и быстро. Кончики ушей начали гореть. Эрен что-то лепетал на фоне, кажется извинялся, а в следующую секунду замер, и взглянул на него. Вопросительно и неверяще прямо в лицо. А потом, поняв что Леви не намерен что-либо делать, и видимо ждёт его действий, на пробу потерся своим стояком о чувствительно натянутую ширинку Леви. У капрала включились мозги и инстинкты и он сбросил пацана, заломив ему руку за спину. Эрен матерился и шипел сквозь зубы, за что получил внеочередной наряд по уборке. Конечно же, только за это. Леви наступил на него, когда пошёл в кабинет, отменив тренировку, где здорово отдрочил, абсолютно потеряв мозги, представляя, как будет сосать этот член, и держать его у себя во рту. Член Эрена. И как потом он сможет трахнуть его… собой, привязав мальчишку к стулу, выдаивая его до последней капли горячей юной спермы. Капрал знал, что этого никогда не будет. Но мечтать ему никто не запрещал, так же как и мечтать о мире без титанов, или о том, как бы выбраться из подземного города. Но он не думал, что растягивать себя пальцами и дрочить, вскоре на самом деле не придётся больше самому. Эрен просто пришёл. Вечером. Поздно. Сдал какой-то отчёт с опозданием. А потом скрутил Леви, воспользовавшись его усталостью и удивлением. Связал ему руки и щиколотки. В рот пришлось запихать кляп, ведь Леви грозился откусить себе или ему язык, если полезет целоваться. Эрен не полез. То есть не в губы. Он раздел его, уложил на ковёр, на который перед этим положил капраловский плащ, и зализал почти до смерти. Леви казалось, что он весь был в засохшей слюне мальчишки. Он старательно хмурился и взглядом обещал пацану скорую смерть, в мыслях же уже пять раз отдавшись ему и после трахнув на этом самом ковре. Эрену об этом знать было совсем не обязательно. Он самозабвенно терся о грудь капрала растрепанной каштановой макушкой и дрочил им обоим вместе, при этом покусывая и посасывая соски Леви. В тот вечер наш капрал был безмерно благодарен кляпу из его же платка, потому что тогда, не привыкший к силе подобных ощущений он бы точно проявил голос, прося о немедленном трахе. «Кляп это хорошо», — как уяснил для себя Леви в тот вечер. А ещё хорошо — это пальцы и язык мальчики на входе. О-о-очень хорошо. Тогда Эрен не рискнул трахнуть его. Побоялся кары за и без того огромную дерзость. Он сделал все тоже самое, что в последующем делал для Леви всегда. Протёр его, одел, развязал, и покорно упал на колени, преданно и виновато заглядывая в холодные глаза. Ожидая чего угодно. И о да, после оргазма и языка в заднице Леви готов был на многое. Но он хотел трах. И ему нужно было ещё наказать сопляка за дерзость, так что он врезал ему. Ещё и ещё. А потом ушёл к себе. Снова дрочить, но уже на губы Эрена и его пальцы в себе. Тому, конечно же, это знать было совсем не обязательно. Всё повторилось ровно через неделю. Эрен ходил все дни нервный, то прятал взгляд, то по-щенячьи преданно заглядывал в лицо. То выполнял все задания идеально и качественно, то витал где-то в своих мечтах, и соответственно, еле как выполнял поручение, если вообще выполнял, нарываясь на наказание. Но, кажется, он был совсем не против гнева Леви, направленного на него. Как не против был и скупой похвалы. Недоволен откровенно он был лишь тогда, когда Леви его игнорировал. Из-за работы или просто так. Эрен дико зверел и тут же косячил, вынуждая Леви наказать его. А потом, после рычания капрала и его горящего взгляда на себе словно успокаивался, и смиренно шлепал на кухню или в подвал, куда Леви хватало фантазии и сил его отправить. Намного больше хотелось подойти вплотную, прижать пацана к стене, и ощупать там, где примерному начальнику трогать совсем не следовало. Аккерман сглатывал слюну, качал головой, будто сам себя уговаривая, и шёл работать дальше. Вечерами кофе помогал еле как. Перед глазами расплывались страницы очередного отчёта, и хотелось просто пойти спать. — Сэр. Леви лениво поднял голову на заглянувшего в кабинет солдата. Щеки Эрена алели, он переминался с ноги на ногу, и одергивал рукава рубашки, идеально выглаженной и застегнутой на все пуговицы. Леви застонал про себя и состроил недовольное лицо. — Чего тебе, Йегер? — тихо и равнодушно выдохнул он. — Мне? — Эрен опешил. — Да я просто подумал, не хотели бы вы… Кхм, — он шумно сглотнул сухим горлом, и сделал шаг к столу. Леви весь внутренне напрягся и удержал себя от того, чтобы отшатнуться. Неужели этот наглец снова… — Говори прямо, Йегер, или сваливай. Мне не до тебя. Лицо Эрена сделалось обиженным и слегка разочарованным. — Сэр, я не могу думать ни о чем кроме вас… И вашего тела. Всю неделю я представлял этот момент. Я готовился, и если вы не согласны сами… Леви потянулся к мечам дрогнувшими пальцами, и приказал члену лежать, бояться, намереваясь прогнать свою аномалию из кабинета и жизни. Но так хотелось на самом деле… Вся сонливость тут же прошла, соски зазудели, напоминая о пережитых не так давно ощущениях, и все тело будто запело, предвкушая, надеясь на то, что мозг и совесть ослабят строгий режим обороны. Эрен нахмурился, и весь напрягся, словно струна, секунду спустя он уже боролся с Леви на том самом ковре, так и не дав ему дотянуться до серьёзного оружия. Леви снова отметил, что в моменты большой возбужденности Эрен становился сильнее и быстрее, и бороться с ним не было ни сил, ни желания. Особенно его. Но Леви не был бы Леви. — Сопляк, а ну быстро слез с меня. Какого титана, ты снова решил провернуть это? Я въебу тебе, когда мы закончим, и отправлю к титанам. Иди и трахни свою подружку. — Не хочу, сэр. Хочу… Только вас. — Заткнис-сь… — Леви уже шипел, словно ядовитая змея, но, похоже, Эрена и это заводило. Он прижал его всем телом к ковру, когда они перевернулись в очередной раз, и перехватил запястья Леви. У капрала в висках стучала кровь, сердце билось как бешеное, пока Эрен перевязывал его руки. И, о да, конечно он знал, что если бы Леви не хотел, он бы не позволил. Но оставил ему эту видимую оборону, эту точку несогласия. И Леви был ему за это благодарен. Но когда Эрен завис над ним на вытянутых руках и стал гипнотизировать губы, Леви отвернулся, приказывая себе не краснеть. Мягкие губы послушно коснулись щеки и скулы, подбородка, язык мягко и нежно прошёлся по уголку его рта, и Леви сжал губы в упрямую нить. — Сэр, Позвольте… Прошу… Но Леви не мог, и Эрен понял это, отступил, перейдя поцелуями на шею и ключицы. Он раздел Леви медленно, с наслаждением, выцеловывая и посасывая его кожу, зарываясь пальцами в чёрные волосы, растрепав их, лаская нежно затылок. И Леви выдохнул сквозь зубы от количества накатывающих ощущений. — Я… Возьму вас сегодня, вставлю вам, сэр. Вы ведь знаете об этом, вы тоже этого хотите? Капра-ал, ах… Он терся о бедро Леви своей горячей твёрдостью и сжимал его соски, облизывая ребра размашистыми движениями языка. Леви вело. — У вас стоит, сэр, как и у меня. Хочу попробовать вас… В тот раз мальчишка избегал контакта губ и его члена, но сегодня… Он сосал неистово, сильно, мощно, словно учился этому, словно делал это всю жизнь. И Леви на периферии кайфа даже ощутил укол ревности к неизвестному предыдущему партнёру. А в следующую секунду кончил Эрену на лицо, волосы и в рот, когда тот потёр кончиками пальцев его дырку. Оргазм был долгий и вкусный и Леви подумал, что возможно на сегодня это все… Но Эрен, похоже только упражнялся. Он перевернул капрала и устроился между его разведенных ног. Стал выцеловывать ягодицы, щипать их и лизать, и Леви возбудился снова, резко и горячо, как в юности. Он терся о ковёр и ловил кайф от ощущения языка на входе, от пальцев, пока не проникающих, но скользящих, от дыхания, что охлаждало и возбуждало ещё сильнее. И он очень жалел, что сегодня кляпа не было, ведь он едва сдерживал голос, почти начинал постанывать на выдохах. Потом Эрен бережно растягивал его пальцами и толкался внутрь языком, посасывал края дырки, дразня вход всеми возможными методами, и Леви кончил в процессе снова, когда рука мальчишки коснулась его члена. Леви стало стыдно, и хорошо одновременно, хотелось ещё, больше. И Эрен своей пошлой болтовней лишь разжигал его желание кончить в третий раз от члена в заднице. Так и получилось. Леви не помнил, как оказался на диване боком, но помнил, как Эрен вошёл в него в первый раз. В будущем он много раз прокручивал это ощущение в своей голове. Снова и снова. Он не сдержал стона и уткнулся лицом в подушку, когда Эрен наклонился и присосался к мочке его уха, когда стал тереться своей вихрастой головой о его шею и лицо, выпрашивая ласку, одобрение, принятие. Но Леви лишь постанывал глухо в подушку, с силой заглушая жадный звук, и сжимал пальцами края обивки, на особенно горячих, глубоких толчках. Его поясница приятно ныла от прогиба, а яйца поджались от силы возбуждения, ведь Эрен не сдерживал голос, подводя им капрала к самой грани быстро, слишком быстро. А когда Леви расслабился, и Эрен ускорился, входя порывистей и сильнее, Леви всего пробила крупная дрожь. Теперь каждым толчком Эрен попадал головкой, куда надо, и при этом мягко и размашисто оглаживал его тело руками, попеременно сжимая соски, или его дрожащий член. Его шёпот так заводил, что Леви казалось, что он никогда ранее не был так сильно и так хорошо возбужден и оттрахан. Он не запомнил, как кончил, почти потеряв сознание от силы ощущений, не помнил, как оказался в собственной спальне, одетый в пижаму и накрытый одеялом. По пробуждению ему показалось, что все произошедшее было сном. Аккерман недовольно скривился и застыл, закрывая лицо руками, а потом наткнулся бедром на что-то… Эрен сидел у его постели и спал, положив голову на руки. Под глазами залегли тени, солнце подсвечивало их довольно сильно, волосы блестели, и выглядели так притягательно трогательно, что захотелось вплести в них пальцы. В голове вспыхнуло воспоминание о том, как ночью Эрен дышал ему в затылок и стонал о том, как же Леви охуенно пахнет, особенно здесь, за ухом и у шеи. Ривай коротко усмехнулся и поднялся с постели. Сходил в душ, наслаждаясь ощущением в заднице, та все ещё была слегка растянута, края дырки опухли. Он смотрел на себя в зеркало, когда расчесывал не послушные гладкие пряди, и не мог поверить, что видит блеск в своих глазах. Впервые за многие годы отражение не пугало его самого — оно было ему даже приятно.