dangerous woman

      Все знают Тома, как чопорного, сдержанного, вежливого и интеллигентного англичанина. На него следует равняться даже членам королевской семьи. Его воспитание, поведение и манеры восхищают миллионы поклонников. Правда, мало кто знает, что за любезностью находится далеко не тот галантный предел мечтаний. В узких кругах он — чувственный, эмоциональный, вспыльчивый, раскрепощенный и распущенный до беспредела соблазнитель. И говоря об «узких кругах», ты имеешь ввиду себя.       Вы с Томом вместе уже долгие два года, и тебе в полной мере удалось познать его многогранность. Ты никогда не допускала мысли о том, чтобы этот субтильный мужчина мог отшлепать кого-то до синих следов и грубо усадить на колени перед собой. Обычно ты непреклонна в вопросах грубого секса, но Том позволил тебе поменять свое решение.       Обвинять его в каких-то садистских наклонностях ты не имела никакого права, потому что на смену плетке и коленно-локтевой приходило плавное, чувственное проникновение с неизбежным взглядом «глаза в глаза». И в такие моменты ты не могла сдерживать ни стоны, ни свое безграничное желание, ни свою любовь, засевшую глубоко в печенке.       Сегодня был обыкновенный день, примечательный лишь тем, что вас пригласили на благотворительный вечер. И все бы ничего, если бы тебе в голову не пришла очень заманчивая идея.       Сборы как всегда забрали много времени, но даже к назначенному часу вы успели, потому что Хиддлстон должен держать марку. В машине пару раз перекинулись ленивыми поцелуями и горячими перешептываниями, но этой малюсенькой искры было достаточно, чтобы подпалить фитилек, медленно ведущий к взрыву ядерной бомбы. Теперь вам придется несколько часов находиться рядом с мыслью о дикой, страстной ночи. А ты прекрасно знала, когда Том «нагуливает аппетит», тебе не остается ничего, кроме как закатывать глаза от удовольствия, стонать до хрипоты в голосе и получать крышесносные оргазмы один за другим.       — Том, — ты сладко потягиваешь его имя, обдавая светлую кожу горячим придыханием. У тебя нет сил терпеть этот тянущий узел внизу живота, который подает волны вожделения по всему телу.       — Да, дорогая, — Хиддлстон делает глоток шампанского, облизывает губы. Этот чертов язык вытворяет невыносимые вещи. И от этой мысли твои ноги чуть ли не дрожат.       — Кажется, в спешке я совсем забыла надеть трусики, — твой шепот прерывистый, а ладошки уже влажные от нетерпения. И честно сказать, влажные у тебя не только ладошки.       — Дрянная девчонка, — рука на твоей талии сильно стягивает кожу через платье до приятной боли, — мне стоит провести с тобой воспитательную беседу.       Ты прикрываешь глаза, представляя насколько грубо тебя будут воспитывать, покорно киваешь и походкой от бедра направляешься в сторону уборной. Тому не нужно ничего объяснять, он точно по команде идет за тобой. И вам плевать, что вокруг куча людей, что скоро Том должен выступить с речью, что у тебя испортится прическа.       Вы заходите в уборную, замок громко щелкает. Цепи будто рвутся, и вы, как дикие звери, срываетесь на встречу друг к другу, соединяясь в пылком, страстном поцелуе. Том впечатывает тебя в стену и сжимает бедро до невыносимой боли, но твой стон заглушен очередным поцелуем.       — Ты же у меня хорошая девочка? — Том медленно задирает твое платье, ведет тонкими пальцами линию от колен до внутренней стороны бедра. Ты киваешь и сладко выдыхаешь, когда он слегка задевает эрогенную зону. — Тогда тебе придется помолчать.       Все происходит слишком быстро. Тебя наглым образом поворачивают и наклоняют, для устойчивости приходится упереться руками о стену, но вряд ли это поможет. Первый шлепок — ты прикрываешь глаза, второй — облизываешь губы, третий — кусаешь, четвертый — маленькая капелька крови падает на твой подбородок. Хиддлстон и сам не в силах терпеть эту развратную картину, смотреть на твою выгнутую спину, выставленную задницу и отсутствие трусиков. Он медленно поглаживает следы от ударов, проверяет пальцами, насколько ты готова для него. Сначала один, потом другой.       Тебе этого категорически мало, хочется почувствовать его в себе, быть максимально близкой к нему. И твое тихое «пожалуйста» не остается бесследным.       — Я же сказал тебе помолчать, ты же не хочешь, чтобы нас услышали, — ты разочарованно стонешь, когда Том убирает пальцы, опускаешь руку и ласкаешь себя, но получаешь еще один шлепок.       — Если этого не сделаешь ты, я справлюсь сама, — ты хочешь выпрямиться, но грубая хватка за шею и резкое проникновение пениса заставляют тебя вернуться в исходное положение. Ты шумно выдыхаешь, но не издаешь ни звука, чтобы в очередной раз не почувствовать пустоту.       Том двигается в бешеном ритме, слышатся лишь шлепки тел друг о друга и твои тихие всхлипы, потому что сдерживать стоны становится все труднее и труднее. Тебе не остается ничего, кроме как прикусить язык и крепко сомкнуть губы. Все тело подрагивает, а ноги еле держат тебя, да еще и на каблуках. Но если бы ты и захотела, крепкие руки мужчины не дали бы тебе рухнуть.       Хиддлстон утыкается носом в твои волосы, укладка кстати давно распалась. Ты слышишь его сбивчивое дыхание, его тихий шепот. Вам хорошо сейчас, в туалете, без защиты и очень грубо. Понимаешь, что просто без ума от происходящего и не можешь не простонать его имя хотя бы раз. Его ладонь быстро находит твой рот и затыкает, на всякий случай.       Вы оба чувствуете вожделение, наслаждаетесь, подходите к финалу. Том практически полностью выходит из тебя и еще больше дразнит легкими движениями, заставляя тебя чуть ли не саму насаживаться на него. И ты пытаешься, правда, но его хватка не дает тебе этого сделать. Он играет с тобой пару минут, но затем возобновляет свой быстрый темп, входя до упора и чувствуя, как ты практически содрогаешься всем телом. Хиддлстон вдалбливается в тебя еще пару секунд прежде, чем кончает на твою задницу.       Ты чувствуешь, как теплая жидкость медленными капельками стекает по бедрам, но при этом чуть ли не плачешь от неудовлетворения. Тебе не хватило лишь пары секунд, чтобы вознестись до пика и получить то, ради чего ты это затеяла. Но Том решил оставить тебя без сладкого и выполнил свой воспитательный процесс. Ты готова была выть и скулить, как брошенный щенок, но мужчина не сделает этого.       — Надеюсь, теперь ты будешь вспоминать про свое белье, — Хиддлстон аккуратно вытирает твои бедра салфетками и ухмыляется.       — Ты был не против.       — Я был бы не против, если бы ты тоже могла получить очередной фееричный оргазм.       — Об этом я не подумала, — ты усмехнулась и опустила свое платье.       — Ты думала, что за эту выходку останешься безнаказанной? — Том прижал тебя к себе и посмотрел в глаза. В его взгляде до сих пор плясали бесенята, и это сводило с ума.       — Нет, — ты отводишь взгляд, будто провинившийся ребенок.       — Тогда продолжим воспитательные работы дома, — он коротко поцеловал тебя в губы и вышел из уборной. Ты сразу поняла, что это были цветочки, и дома тебя ждет еще более развратная и головокружительная пытка, которая, к сожалению, не сулит яркого финиша.       Ты посмотрела на себя в зеркало: укладка распалась, но все еще выглядела неплохо, губная помада стерлась, щеки порозовели от жара. В принципе, не так уж и заметно, что тебя пару минут назад грубо оттрахали.       С грезами о предшествующей ночи, на трясущихся ногах и с уверенной улыбкой на лице, ты своей привычной походкой от бедра вернулась в зал, ловя на себе очередную порцию мужских взглядов.