Мой любимый десерт

Утро выдалось серым и невзрачным. А еще очень холодным, таким, что легкий ветерок пробирает до костей. Эту простую суть я понял, наблюдая за Кенсу, пока мы шли в школу, опоздав на автобус. Мне хотелось схватить мою конфетку и телепортировать в теплое помещение. Но думаю, что кончиться это округленными от ужаса глазами. А именно этого я боюсь до дрожи в коленках. Чтобы хоть как-то облегчить жизнь моей булочке обнимаю его за плечи, прижимая вплотную к себе. Староста не сопротивляется и кажется весьма довольным. А я чувствую, как сердце тает словно сосулька, превращаясь в водичку. Когда мы заходим во двор наблюдаю за школьниками, которые, чуть не падая, просовываются в окошки. Меня это смущает, а мою зефирку — еще больше. Потому что лицо одноклассника сразу становиться красным, как клубничка. Чтобы закрепить слухи, которые распространяться по школе со скоростью звука, перед входом целую его в щеку. От чего начинают визжать девчонки на втором этаже, а Кенсу смотрит на меня так нежно, что я готов заплакать от счастья. Весь день в школе я не отхожу от объекта моей страсти, потому что что-то внутри беспокоит. Странное липкое, как клей, предчувствие. И это странно, так как уже второй день для меня персональный рай, в котором я тону со счастливой улыбкой на устах. Сейчас мой леденец упорно отвечает у доски. А в тоже время я успеваю любоваться на его красивую попу. Осознавая, что это странно, но после вчерашнего поцелуя не могу не думать о близости. Мне хочется пройти губами от его уха, спускаясь по шее до красивых очерченных ключиц. Вдыхать его запах возбуждения, уносясь жить на другую планету от переполняющих чувств. Когда его взгляд скользит по мне, чувствую пойманным себя на месте преступления! Поэтому прячу смущенное лицо от моей карамельки за книжкой. Вечером идем домой, держась за руки. Это тоже происходит впервые, от чего мое вампирское сердце танцует танго. По приходу домой моя булочка роется в холодильнике, а потом отправляет меня в магазин с огромным списком. Я не могу отказать красивым глазам напротив, поэтому выхожу в подъезд и телепортируюсь. Почерк у моей кокосинки очень красивый и понятный, что я замечал и раньше. Но почему, же так тяжело выискивать нужные прилавки. Справившись с заданием моего пирожка, моя уставшая тушка потащилась домой. Подходя к многоэтажке, я насторожился. В его окнах не горел свет. От этого мое сердце упало в пятки от страха. Я не любил того, что мои предчувствия всегда сбывались. Бросив пакеты с едой, тут же переношусь на балкон. Мои глаза прекрасно видели в темноте, поэтому я различил то, что происходит в комнате. Кровь от увиденного, превращалась в кипяток, обжигая внутри. Джун Ги впился клыками в шею моего сладкого парня. На его лице красовалась самодовольная улыбка. Кенсу был уже без сознания, от чего ярость вышибла мне мозг. Я разбил окно на миллионы осколков. А потом схватил жалкого вампирюгу за горло. Клыки свело от злости, а глаза чуть не плакали от бесчувственного тела за спиной. Я прожигал взглядом безумно довольного кровососа, а затем задал всего один вопрос: — Зачем? — Джун расплылся в довольной улыбке, обнажив зубы, с которых все еще стекала такая родная мне кровь. Я бы убил его на месте, но мне, правда, хотелось знать ответ. Поэтому встряхнул парня и еще раз сильнее ударил об стену. После этого, все-таки услышав пресловутый ответ, сказанный почти змеиным голосом. — Этот парнишка умрет, а ты станешь только моим. Я так счастлив, нашей любви больше никто не помешает. — Его взгляд был наполнен безумием, от него мне стало очень горько. В смерти моей пастилки виноват был только я. Боль, отчаяние и грусть сжали горло, из него рвался безумный рев. Я прикончил вампира, напротив, разорвав ему горло, и бросив бесчувственное тело с балкона на асфальт. Прополоскав рот от дряни. Мое тело поспешило поскорее обнять милого Кенсу. Только сейчас я понял всю сложность ситуации. Обычный человек не сможет выжить от такой большой потери крови. На его шее красовались отверстия от зубов, а кожа была бледной. Не верьте тем легендам, которые говорят, что можно превратить умирающего в себе подобного. Это абсолютная и жестокая ложь. Мы отдельная раса, которая никак не связана с обычными людьми. Вы для нас раньше были просто едой, для многих и сейчас ей остаетесь. Впервые в жизни я плакал, а точнее рыдал, сжимая в своих руках холодное, как лед, тело. Это было слишком больно, просто невыносимо. Кажется, что если бы сейчас мне в грудь воткнули нож, я бы не почувствовал. Мои всхлипы превратились неожиданно, когда я услышал тихий шёпот на ухо: — Ты ревешь, как девчонка! — Я замер от понимания того, что Кенсу пришел в себя. Освободившись из моих рук, он сел напротив меня, вполне в здоровом состоянии. Мне тяжело было переварить случившееся, губы смогли выдать один вопрос: — Почему ты выжил? — Мой пирожок улыбнулся мне в ответ и ответил: — Меня не убить вампиру. Мне казалось, я начинаю впадать в панику от переменившегося одноклассника. Но вопросы в голове струились самым настоящим потоком. — Ты знаешь, что я тоже… — Я не успел договорить, как услышал следующие слова: — Знал с самого начала. Это ты не смог меня узнать, я всегда тебя помнил. — Голова начала болезненно пульсировать, не понимая, что происходит. А потом случилась короткая вспышка света, я потерял сознание. В мозгах начали всплывать отрывки воспоминаний из моего детства. Там был мальчик с губами сердечками. А еще те самые люди с фотографии, теперь я отчетливо вспомнил любимые лица родителей. Моя амнезия, что мучила меня с детства прошла за один миг. На глазах навернулись горячие слезы счастья. Открыв свои глаза, я увидел, что лежу на коленях у Кенсу. Взгляд у него был обеспокоенным, а губы все время бубнили: — Чонин. Очнись! — Этот парень знал мое настоящее имя, от этого мне стало слишком хорошо. Ведь с тех пор, как родители погибли, я решил, что все будут знать меня, как Кая. А моя мармеладка узнала меня при встрече. Не зная, что же сказать в ответ на это, я просто приподнялся и поцеловал его. Сдерживать свои чувства еще дольше я был не намерен. Поэтому, отстранившись и заглянув ему в глаза, я сказал: — Знаешь, я люблю тебя. Пускай я забыл наше детское признание, но полюбил тебя снова. — Кенсу заулыбался от всей души, а потом я ощутил на губах его дыхание. Вампир внутри меня взял управление на себя, мой пончик оказался снизу прижимаемый к полу моим телом. Мою крышу сорвало совсем. Я не мог дышать от его аромата, который заполонял всего меня. Руки немного потряхивало, когда его футболка ползла верх, благодаря моим стараниям. А внизу живота было тягучее странное ощущение. Мой хладнокровный организм начинал пылать от легкого касания к его коже. Я не помнил, как мы разделись, лишь знал, что между нами не существует больше преград. И это так классно, что хочется поставить время на паузу. Мне нравилось его тело на вкус, оно, правда, было очень сладким. Его руки гладили мою спину и зарывались в волосы, когда я целовал его грудь. А еще Кенсу был очень сильно возбужден, что приводило меня в восторг, выбивая грешную землю из-под моих ног. Когда я коснулся его разгоряченной плоти губами, то услышал приглушенный стон. Но этого моему слуху было мало, поэтому я начал посасывать головку, рассчитывая на большее. От его пошлого вскрика мое тело обдало жаром. Поэтому я, быстро облизав палец, ввел его в задыхающегося от ощущений Кенсу. То, что ему было больно, стало понятно по тому, как он замер. Сдерживая внутри голодного вампира, я спросил: — Мне остановиться? — После моих слов, мой финик сразу расслабился и ответил: — Я хочу узнать тебя еще ближе. — Его шепот был слишком интимным, поэтому я накрыл его губы своими. Мой язык изучал его рот, лаская небо и ровные зубки. Внизу уже буянили три моих пальца, от чего любимый кокосик поскуливал, потираясь об меня своим леденцом. Самоконтроль развеялся, как песок на ветру. И я подался страстным порывам, войдя в любимую клубничку почти полностью. На его глазах появились слезы, которые я утирал своими губами и тихим шепотом. — Я люблю тебя, Кенсу, потерпи еще немного. — Когда острая боль прошла, а мой пирожок привык к моему размеру, я начал двигаться очень медленно. Наслаждаясь узостью его сфинктера. Неожиданно Кенсу выгнулся подо мной и оцарапал спину — мне это понравилось, поэтому я начал двигаться под этим углом. Крики и стоны моей булочки ласкали мой слух. Сам же я был в экстазе от ощущений внутри души и снаружи тела. Медленные движения сменились быстрыми и глубокими толчками. Мы целовались также рьяно и несдержанно. Его запах полностью выбивал меня за пределы сумасшествия. Зубы сводило судорогой, поэтому кода я начал кончать, то укусил Кенсу до крови, от чего мой финик без моих прикосновений запачкал палас. После такой шалости он сразу заснул, я же перенес его на кровать и укрыл одеялом. Мне еще перед сном нужно было убраться, вернуться за продуктами. И починить окно, и конечно убрать труп, закинув его в жерло вулкана, исполнив еще одну свою мечту! Вообще, это оправдание тому, что от счастья я просто не смогу заснуть. А еще от того, что теперь близость любимого тела слишком возбуждает, однако будить свою ягодку совсем не хочется. Его спящее лицо слишком прекрасно. Поэтому, бросив еще один взгляд на мирно спящего парня в кровати, я испарился в воздухе.