***
Всё то время, пока шла операция Чонгук не мог успокоиться. Сердце никак не могло прекратить часто биться, давя на грудную клетку в попытке вырваться. Голова шла кругом, юноша прижимался к Джину, из последних сил надеясь, что сейчас выйдет врач и обрадует всех новостями о спасении Тэхёна, и Ким идёт на поправку. И вот, через несколько мучительных часов операции, к парням выходит врач, его перчатки все в крови, и это добивает бедного Гука, а затем он слышит то, что не хотел услышать никогда. — Мне очень жаль… Мы сделали всё возможное, чтобы спасти вашего друга, но… — и на этом организм Чонгука не выдерживает, отключая его от внешнего мира потерей сознания. Очнулся юноша уже в своей комнате в доме Тэхёна, оглядываясь по сторонам и смутно вспоминая, что произошло. Когда воспоминания накрыли его, Чонгук не выдержал и навзрыд заплакал. Он не хотел верить, что Кима больше нет в живых. Слишком больно чувствовать потерю человека, в которого влюблен. Чон слишком поздно осознал, что всё же влюблен в своего хозяина. Чувство боли и потери заволокло его с головой. Парень начал биться в истерике, пока не прибежал Джин и не начал его успокаивать, но ничего не помогало. В итоге мужчина вколол ему снотворное, после которого Гук уснул с острой болью в груди. Мужчина взглянул на бедного юношу, после чего укрыл его одеялом и вышел из спальни. Джин чувствовал себя виноватым в том, что не может сказать Чонгуку правду, которую они все от него скрывают. Ким спустился вниз и покинул особняк, садясь в машину Намджуна. С беспокойством оглянувшись назад, он подумал, что сейчас поступает ужасно по отношению к Гуку, оставляя его в неведении.***
Всё, что встречает Чонгука после его пробуждения — это как больная голова и тишина в доме, так и пустота в душе. За окном уже стемнело и мириады звёзд украшали ночное полотно. А где-то в лесу был слышен гул совы и виднелись светлячки. Юноша стоял у окна, смотря в темноту густого леса, укутанный в большое и тёплое одеяло, а по молочным щёчкам текли так часто гостившие на его личике кристальные слёзы. Он плакал в тишине, лишь иногда всхлипывая в пустой комнате, пока не кончились слёзы. Вытерев щёчки и отпустив одеяло, позволяя ему упасть к ногам, Гук развернулся и выбежал из комнаты, направляясь в комнату Тэхёна, которая встречает его закрытыми на ключ дверями. Парень не понимает почему та заперта и идёт на поиски ключа, но сколько бы он не искал, так и не смог его найти. Вернувшись к дверям в спальню Кима, юноша прислонился к ней лбом и снова начал плакать, оседая на пол. — Вернись… Прошу, вернись, я не верю, что ты умер… Тэхён, умоляю, вернись, — сквозь слёзы и боль в сердце шепчет Чон, отказываясь принимать жестокую правду жизни. Парень просидел под дверью Кима до самого утра, почти не смыкая глаз, всё время смотря в одну точку. Именно в таком состоянии его находит Джин, после чего ведёт на кухню, словно безвольную куклу, и усаживает за стол, приступая к готовке. Мужчина пытался поговорить с Чонгуком, но тот смотрел в никуда и не отвечал, словно не слышал. Ким забросил эту идею, продолжая молча готовить завтрак, а после накрывать стол. — Пожалуйста, поешь, — просит Джин, присаживаясь напротив юноши, заглядывая ему в глаза и видя множество эмоций, который тому не в силах скрыть. — Гуки… — Я не хочу есть, — бесцветным голосом, от которого мурашки по коже, сказал Чонгук, а затем поднялся из-за стола, направляясь наверх в свою комнату. — Чонгук! — крикнул Ким, а затем побежал за парнем, хватая его за руку и останавливая, заглядывая в глаза. — Пожалуйста поешь, тебе нужны силы… — Пусти меня! Не хочу есть, не хочу никого видеть! Не трогайте меня! — кричит Гук, а затем вырывается и убегает к себе в спальню, где закрывается на ключ. Джин вздыхает и грустно смотрит на закрытую дверь, а затем уходит вниз. После такой маленькой истерики прошла неделя, но каждый день истерика увеличивалась, доводя нервные клетки Чона до предела. Каждый новый день ломал юношу изнутри. Он почти ничего не ел, и Джину приходилось запихивать в него еду насильно. Гук изредка покидал свою комнату, чтобы посидеть возле закрытой двери в спальню Тэхёна. Прошел месяц мучительных страданий и океана выплаканных слёз. Чувства только усилились, а боль выросла в несколько раз, сознание начало издеваться над юношей. Каждую ночь ему снился Тэхён, который нежно обнимал его и целовал, а затем исчезал, оставляя за собой пустоту и разбитое хрупкое сердечко. Очередной день, прохладное осеннее утро, за окном уже осень меняет краски, но Гуку плевать, он просто смотрит в окно куда-то вдаль своим пустым взглядом. Джин, уставший от каждодневных криков и уговоров Чонгука поесть, заходит в его комнату и ставит поднос на столик, после чего просит позавтракать, но тот не отвечает. Ким подходит к юноше и кладет руку ему на плечо, сразу же получая удар по ней и злой взгляд красных глаз. — Уходи! — кричит охрипшим от криков голосом Гук, а затем начинает выталкивать старшего на выход. — Убирайтесь и оставьте меня в покое! Вытолкнув Джина за дверь, юноша подошел к столу и скинул с него поднос с едой, разбивая посуду о стены и пол. Посмотрев на осколки, Гуку пришла больная идея в голову, поэтому он медленно наклонился и поднял один осколок, прикладывая его к своему запястью. Он не понимал, что делает, но не мог остановиться. В комнату снова кто-то заходит, а затем подбегает к парню и вырывает у него осколок из рук, прижимая к стене. — Совсем сдурел?! Я тебя спрашиваю, Чонгук! — рычит Тэхён, смотря на заплаканные глаза, которые уставились на него. Мужчина не думал, что зайдя к своему любимому, увидит этот кошмар, который хотел сотворить с собой Гук. В глазах юноши появляется осознание происходящего и то, что он узнал Кима, а затем Тэ чувствует жгучий удар на своей щеке от маленькой ладошки Чона. — Заслужил… — Всё… Всё это время ты был жив?! Ты жестокий придурок, Ким Тэхён! Я ненавижу тебя! — рыдая навзрыд, кричал Чонгук, потому что он узнал, что всё это время Ким был жив и от него это скрывали. — Ненавижу! — Прости, малыш… Прости, что от тебя скрыли всё. Но это было необходимо. Я пролежал в коме целый месяц, слышал твой плач за дверью и твои слова, — шепчет Тэхён беря в ладони личико своего любимого и начиная сцеловывать дорожки бриллиантовых слёз. — Прости меня, я люблю тебя… После признания Тэхёна, юноша застыл, широко открывая свои оленьи глазки, не веря в услышанное, но последовавший ласковый поцелуй всё изменил. Гук неуверенно начал отвечать на поцелуй, прижимаясь к телу Кима и кладя ладошки на его крепкую грудь. Он думал, что больше не увидит старшего, и, когда тот его поцеловал, то время словно остановилось для них двоих. Оба сгорали в этом нежном поцелуе, который в одно мгновение перерос в страстный и наполненный желания вперемешку с тоской. Они не могли насытиться друг другом, пока у обоих не закончился воздух в легких, и старшему не пришлось отстраниться, заглядывая в любимые глаза. — Я так скучал по тебе... Думал, что ты мертв, — прошептал юноша, а в уголках глаз все также собирались слезинки, грозясь скатиться по молочным и впалым щёчкам. — Больше не бросай меня. — Не брошу, никогда, — также шепчет Тэхён, а затем снова целует Гука, прижимая его к себе за хрупкую и тонкую талию, заставляя обвить свою шею.