Махашиваратри

      Возобновление сеансов кажется им обоим странным сновидением. Осознание клубится полумраком, из глубины которого каждый из них протягивает на свет нити желаний и интересов. Ганнибал пополам с удовлетворением и некоторой досадой отмечает, что Уилл теперь тоже скрывается за непрозрачной пеленой, пряча истинные намерения.       Грэм привычно закрывает глаза и удаляется от внешнего мира. Бархатный низкий голос ведёт его сквозь размытые картины, призраки которых всё ещё продолжают оставаться опасными. В неясном подобии неба восходит путеводная звезда, её лучи разгоняют темноту, а Уилл оказывается в необычном месте. После долгих месяцев взаперти с проекциями искажённых рассудков пейзаж, полный ярких красок и свободы, кажется неожиданным подарком.       Монахи нараспев читают катрены, защищающие место будущего ритуала от голодных духов и призраков. Им будто вторит шелест в кронах деревьев и лёгкий шорох травы. Тонкие ароматы благовоний изгибаются в воздухе причудливыми узорами и постепенно оседают в низине.Чёткость линий священных рисунков — результат кропотливого труда многих дней — сегодня принесут в жертву потокам ключевой воды. Русло ручья освобождают от каменной преграды. Поющий поток с благодарностью устремляется вниз по знакомой колее терракотовой земли, иллюзорно напитываясь ею и будто приобретая самый мрачный из красных оттенков. Пара мгновений, и мандалы с сакральным значением обращаются в обычную мраморную крошку всё темнеющей кровью, высвобождая силу не для богов, но для демонов, витающих за пределами тяжёлого благоухающего тумана и журчащих серебряных колокольчиков.       Одному из них удалось пробраться в мир живых и обрасти человеческой сущностью. Теперь он принимает участие в воздаяниях, жадно поглощая святость исступлённых молитв и искривляющихся символов. Нет, для демона губительно познание божественного даже в демонстрации непостоянства всего сущего. Это мрачный и тёмный бог, обративший взор на вечные надежды смертных. Насмехающийся и торжествующий. Или тот, кто устал от сияющей возвышенности и обернулся отражением своей яростной природы, укрываясь в дрожащих тенях костров и факелов. Шива медленно оборачивается, и лицо его скрыто вечерним сумраком, только глаза блестят нездешним огнём. Таинство свершилось, и чёткость видения постепенно размывается. Уилл только ощущает на себе тяжёлый пронзительный взгляд.       Профайлер невольно проводит параллели между Ганнибалом и индийским богом великой триады. Ему нет смысла сомневаться в явившихся картинах. Эмпат медленно приходит в себя, плавно перетекая из одной реальности в другую. Лектер молчит, охваченный тщательно контролируемым любопытством. Он всегда жаждет узнать, как великолепный разум его друга синтезирует слова и образы и преобразовывает их в нечто более совершенное. И эти моменты настолько ценные, что ради них доктор готов отбросить всякую предосторожность.       Уилл, разумеется, замечает это завуалированное стремление и едва заметно кивает сам себе. Он уже перестал задаваться вопросом, почему продолжает вновь и вновь приходить к человеку, столь мастерски проделавшему ряд унизительных манипуляций и отправившего его за решётку психиатрической клиники. Предавшему всякое доверие и уничтожившему стабильные узы дружбы.Оттолкнувшему всех, кроме себя. Профайлер лишь наблюдает с отдалённым интересом, смешивая реальность и только что увиденное, и размышляет, каким из лиц сейчас предстаёт перед ним Шива. Ложной маской несущего благо или хищником с ожерельем из черепов. Нет, сейчас он облачён в привычную броню невозмутимости — прячется за кромкой аж двух ликов* — сохраняя баланс между лучезарным созиданием и сумеречной жаждой разрушения. Сейчас он абсолютно заинтригован, что заставляет обе бушующие половины затаиться в форме крадущегося хищника.       Эмпат ныряет глубже в поток мыслей, абстрагируясь ещё больше. Почему образу классического европейца так идеально подходит древний восточный бог? Ганнибал не окружён пёстрой палитрой цветов — гамма хоть и разнообразна, но строго выдержана в рамках определённого стиля — или резкими запахами, способными выдать истинную суть. Сакральным индийским песнопениям тот предпочитает западную инструментальную музыку. Она являет собой культ чистейшей эстетики, но не способна заглянуть в самую суть, скрывающуюся за границей мироздания. Да и в словах психоаналитик необычайно точен, но не прямолинеен. Словно небожитель, не стремящийся нести мощную волю в разящих формулировках. Лектер больше напоминает чудищ из западной христианской морали в виде добродетелей, но нечто сокрыто в его глубине. Нечто, заставляющее серебряные колокольчики звенеть в воздухе, а мандалы — гибнуть в потоках крови.       А затем его настигает осознание, похожее на разряд молнии. Всемогущий бог устал влачить вечное существование в одиночестве. Он отчаянно ищет определенного человека, но не последователя или слепого фанатика. Равного. Человека, которого сможет вознести до своего уровня, с кем сможет пополам разделить и свет, и тьму. Лектер заставляет его переживать болезненные трансформации: сначала сокрушает добротой своих рук, а потом низвергает в темную бездну, чтобы подвести к стадии вознесения. Уилл вновь улыбается, а затем открывает глаза, демонстрируя всю свою внутреннюю силу. Пробуждается великий страж мира Вишну**, и его появление заставляет колокольчики вздрогнуть мелодичным звоном. Лучащаяся от него энергия снова делает мир Шивы целостным, излечивая глубокие разломы, от которых великий бог не смог себя избавить. Хищный взгляд Вишну встречается с плохо скрываемыми восторгом и торжеством. Ганнибал задерживает дыхание, боясь спугнуть момент. Время словно замирает, пока Шива сталкивается с равным по силе противодействием. Отныне великое божество клянется, что никто не будет иметь над ним власти, кроме стража его мира, который сидит сейчас перед ним. На рассвете наступит новая эра, знаменующая наступление весны и окончание одиночества.       * — У Шивы 108 имен, и они разнятся от «Прекрасного» и «Побеждающего смерть» до «Разрушителя трех городов» и «Владыки нежити».       ** — Вишну поддерживает мир и оберегает его от зла, наказывает злодеев и защищает добродетель (ну вы поняли, что это точно Уилл). По одной из версий в мифологии был создан Шивой.