Письма с радуги

       Когда тебе восемнадцать — кажется, что взрослее уже быть нельзя. Грань между детством и взрослым миром окончательно стирается, принуждая тебя каждый день делать выбор, который решает всю твою дальнейшую судьбу. У Саске такого выбора не было, и в свои восемнадцать он чувствовал себя на все тридцать, скуривая очередную сигарету, давясь табаком и задумчиво подсчитывая в голове, сколько он уже выкурил за этот день. Костяшки пальцев ныли и болезненно пульсировали под слоем бинтов, висок тоже постоянно простреливал в глаз, заставляя морщиться от боли, сжимая челюсти.        Толпа потихоньку собиралась возле питейного заведения, где за неоновым лоском вывесок уже включались софиты, танцовщицы скидывали с себя повседневную одежду, натягивая открытые купальники и высокие шпильки. А Саске потряхивало от одной только мысли о предстоящем бое — ему уже казалось, что кто-то пытается его убить, посылая всё более свирепых противников.       Суйгетцу появился неожиданно, налетев со спины, сжимая ладонью напряжённое плечо. — Держи, Карин передала, — перед лицом брюнета оказалась протянутая ладонь с двумя белыми таблетками. — Что это? — спросил он, на сухую закидывая в себя пилюли. — Хуй его знает! Не, она, конечно, называла, но я не запомнил, — криво ухмыльнулся Хозуки, затягивая Учиху в клуб, минуя охрану. Следуя за своим другом, Саске безразлично рассматривал знакомую обстановку — музыка уже грохотала на всё помещение, которое постепенно заполнялось посетителями, пока танцовщицы деловито поправляли чулки и ремешки туфель, смазывая руки магнезией. — Привет, — игриво помахали пальчиками две из них, привлекая внимание парней. — Приве-ет, девчонки, — Суйгетцу весело оскалился, наваливаясь на выступ сцены, чтобы получше рассмотреть длинноногих девиц. Те сделали вид, что им очень интересно слушать ничего не значащую болтовню блондина, то и дело бросая в сторону Учихи заискивающие взгляды, которые тот успешно игнорировал, оглядывая разношёрстную толпу, вошедшую в клуб.        Саске вздрогнул, нахмурившись — на секунду в толпе ему почудилась Хьюга, но он покачал головой, сваливая всё на боль и усталость. — Ладно, — специально громко проговорил Хозуки, выводя Учиху из оцепенения, подмигивая девушкам, — мы пошли, ещё увидимся!        Чтобы попасть в подвал, нужно было пройти через дверь за барной стойкой и спуститься вниз по проржавевшей железной лестнице, минуя ещё пару дверей с кабинетами и приватными комнатами — вход для бойцов и персонала, посетители же проходили через другие двери, прямиком попадая в зал с октагоном, готовые к шоу, требуя хлеба и зрелищ! — Так, во, Карин сказала, чтобы ты смазал ладони, прежде чем будешь забинтовывать, и вот, — Суйгетцу всегда находился рядом и, точно верный дуайен, протягивал специальные мази и новую капу. Кивнув в знак благодарности, Саске сделал всё точно так, как велела Узумаки, запрыгивая на ринг — смертоубийство началось…        Этот вторник сентября был для Хинаты чуть ли не лучшим днём в этом триместре — нужды в ночных сменах больше не было, и девушка спокойно отрабатывала вечернюю, высыпалась и вся была в предвкушении грядущего праздника[1]. Весь класс стоял на ушах, планируя поездку на горячие источники. — Хината-чан, нужно будет разрешение от родителей, — информировала её Сакура, протягивая форму для заполнения. Хьюга печально оглядела листок, понимая, что теперь ни в какую поездку она не поедет, но вслух это не решилась сказать, кивнув, убирая листок в сумку. — Внимание, класс, последнего занятия не будет, но! — прикрикнула Харуно на радостно возликовавших одноклассников, которые уже подорвались с мест, заставляя их одним своим суровым взглядом сесть обратно. — Учитель передал контрольный тест — решаете и можете идти домой.        Закончив с контрольной пораньше, Хината успевала даже зайти домой, чтобы переодеть школьную форму. Натянув удобную толстовку и джинсы, Хьюга закрыла дверь, разворачиваясь и замирая на месте, чувствуя, как сердце оборвалось от страха, а желудок чуть ли не вывернуло наружу от подступившей тошноты — внизу стояла незнакомая чёрная иномарка с вальяжно оперевшимся на её капот бугаем, тем самым, который зажимал её между собой и плиткой паршивой ванной комнаты ночного клуба. Не спуская с него испуганных глаз, девушка попятилась назад, пытаясь не глядя попасть в замочную скважину, но ключи предательски выскользнули из вспотевшей ладони, громогласно звякнув об пол веранды. Мужчина обернулся, взглянув прямо на неё, и тут девушка поняла, что выход один — бежать. Схватив ключи, Хината открыла дверь, заскакивая внутрь, захлопывая дверь, немедля пересекая помещение, открывая окно и как можно скорее выбираясь наружу. — Далеко собралась? — злобно оскалил Кисаме свои сточенные зубы, уже стоя на середине пожарной лестницы. — Я буду кричать, — безнадёжно прошептала девушка, стеклянным взглядом вперившись в мужчину. — Кричи, — добродушно разрешил Хошигаки, делая медленные шаги к ней, — думаешь, кому-то не всё равно?        Хината сглотнула, начав шагать назад в надежде найти выход из этой ситуации. Кисаме будто прочитал её мысли, в два шага сокращая между ними расстояние, хватая девушку за горло, своей тяжелой рукой приподнимая её на месте. Хьюга захрипела, пытаясь вздохнуть, вцепившись ноготками в толстую кожу чужой ладони. — Ещё раз дёрнешься — глотку перегрызу… У тебя острые зубки, — Хошигаки, не сводя кровожадного взгляда с краснеющего лица школьницы, дёрнул свободной рукой, намекая на прошлый укус девушки, — но у меня острее.        И Хината, почти уже теряя связь с реальностью, где-то на задворках сознания поняла, что, и правда, перегрызёт, даже не задумываясь. Когда у девушки начали закатываться глаза, а попытки вздохнуть хоть каплю кислорода почти прекратились, Кисаме откинул её в сторону, и Хьюга хрипло задышала, жадно начав глотать воздух: лёгкие зажгло, а на горле до сих пор чувствовалась фантомные пальцы мужчины, всё ещё сжимающие тонкую шею, мешая нормально дышать; перед глазами стояла чёрная пелена, и плясали солнечные круги, не давая толком ничего разглядеть. Хинату схватили за шкирку, волоча за собой, а у неё не было сил сопротивляться и оставалось только перебирать ногами, лишь бы не упасть, позабыв об открытой квартире и всех брошенных вещах. — Сначала заедем кое-куда, а потом в клуб, должны успеть на представление, — сообщил Кисаме водителю, закидывая девушку на заднее сиденье с такой силой, что та стукнулась головой о стекло дверцы, плечом впечатываясь в неё. Хьюга судорожно выдохнула воздух сквозь сжатые зубы, сдерживая болезненный стон, поднимая колени и уже нарочно вжимаясь в дверцу, стараясь не глядеть на мужчин — только в окно. В голове, точно мантра, звучали выдержки из учебников о диких зверях: в глаза не смотреть, контролировать свой страх и не провоцировать. — Тебя хоть как звать-то? — флегматично спросил водитель, через зеркало заднего вида, взглянув на неё, когда Кисаме выскочил из машины, предварительно заблокировав все выходы. — Хината, — после небольшой заминки ответила девушка, бросив полный надежды взгляд в безэмоциональные серо-карие глаза собеседника. Тот не ответил на беззвучную мольбу, лишь тихо хмыкнул, отворачивая лицо. — Зачем я вам? — предприняла Хьюга неуверенную попытку выведать хоть какую-нибудь информацию. Мужчина вновь взглянул на неё, молча рассматривая с интересом профессионального хирурга. — Мне ты не нужна.        И такой холод сквозил в этой простой фразе, что Хинату буквально проняло вплоть до самых костей, заставляя сжаться ещё сильнее, пытаясь стать незаметнее. Сейчас она была бы не против присутствия того монстра, больше походившего на существо из старых мифов — самебито, нежели на человека, чем оставаться наедине с живым воплощение своих страхов — безразличием и безысходностью. — Погнали, Сасори, скоро начнётся.        Клуб, в который её привезли чуть позже вечером, девушка узнала сразу — эти ярко-красные облака и сверкающие огоньки над названием она запомнит на всю свою оставшуюся жизнь, если ей осталось прожить хотя бы больше часа. — Вылезай, и без глупостей, — открыв заднюю дверцу, Кисаме острым взглядом следил за каждым движением Хинаты, пока та неловко пыталась выбраться из высокой машины, спрыгивая на асфальт, стараясь унять сумасшедшую дрожь в коленях и слабость в руках. Они приехали к самому открытию и попали прямо в эпицентр толпы, ломившейся внутрь. Хошигаки болезненно сжимал её руку чуть выше локтя, не давая двинуться дальше нужного направления, а Хьюга вертела головой, пытаясь запомнить путь, по которому её ведут, и вглядывалась в лица проходивших мимо людей, надеясь выискать хоть одно знакомое, но, увы. Все были просто незнакомцами с пьяными глазами, псевдо-весёлыми улыбками и наркотическим блеском в глазах, только лишь… а, нет, лицо Саске возле сцены ей, наверняка, показалось, да и не стал бы он больше её спасать. — Куда вы меня ведёте? — на выдохе спросила она, пытаясь успеть вниз по железным ступеням за мужчиной, который тащил её словно прицеп от старой колымаги. — Тебе понравится, — пророкотал Кисаме, хищно улыбнувшись своими акульими зубами, и девушка поняла, что ей не понравится, начав отчаянно осматриваться вокруг в поисках выхода. Когда они вышли в тускло освещённый зал, полный людей, Хината вновь предприняла отчаянную попытку сбежать. Со всей силы, на которую только она была способна, девушка рванула зажатый в стальной хватке локоть, прытко разворачиваясь обратно, влетая на всех порах в не успевшую закрыться за ними дверь. Хошигаки взревел за её спиной, бросаясь следом, догоняя почти у самой лестницы — удар по спине нечеловеческой силы, и Хьюга с громким стоном валится на пол, тут же пытаясь приподняться, но падает обратно из-за удара ботинком по животу. Боль волнами прошлась по телу, оседая неприятным комком в месте удара, слёзы брызнули из глаз, застилая обзор. — Сука, не рыпалась бы — всё бы было нормально, — хрипел Кисаме, резко поднимая девушку вверх, на что та сразу вскрикнула, пытаясь вернуться в обратное положение — при любом движении боль в животе пульсировала до искр в глазах. Но её только встряхнули ещё сильнее, затаскивая обратно.        Сквозь слёзы Хината видела расплывчатые однообразные лица людей, которые смешивались в одну массу, противно улыбались, и никто не пытался помочь, только пускали в её сторону клубы едкого дыма и пошлые смешки. Хьюга как будто оказалась в цирке уродов, не до конца веря в происходящее — вот только сегодня утром она улыбалась над неряшливостью Наруто, который пытался удивить всех сальто назад, но лишь неуклюже плюхался на задницу, заражая всех своим солнечным смехом, а теперь отчаянным зверем ищет способ быть не сожранной хищниками. Об этом говорил Саске?        Её бесцеремонно усадили на кожаный диван, что находился на возвышении и откуда открывался отличный вид на ринг. Но Хинате было плевать на вид, она попыталась согнуться, чтобы немного уменьшить боль, но Хошигаки вновь затряс её, за подбородок поднимая лицо, насильно заставляя смотреть на начинающийся бой.        Девушке уже казалось, что на сегодня её сердце испытало все возможные потрясения, и продолжительность её жизни явно сократилась на половину. На ринге двое выплясывали танец смерти, с ненавистью в глазах глядя друг на друга, и одним из них был Саске. В отличие от своего противника он был собранный, спокойный, но в каждом движении угадывалась невидимая сила превосходства, которой он умело пользовался, не сводя внимательного взгляда со своего противника, который был больше парня раза в два, но явно уступал тому в мастерстве. — О, да! Я же говорил — тебе понравится, — расхохотался Кисаме, чувствуя оцепенение Хинаты. — Делаем ставки, — неожиданно проворковал мягкий девичий голос чуть левее, и Хьюга вздрогнула, пытаясь взглянуть в глаза девушки, но та не сводила пустого взгляда с мужчины, продолжая улыбаться ярко-красными губами. — Ставлю на то, что этот малец сегодня подохнет, — противно хмыкнул тот, вкладывая в руки работницы клуба смятую кучу купюр. — Засчитано, Хошигаки-сама, — довольно оскалила девушка ровные белые зубы, пересчитала деньги и неспешно продолжила свой ход по рядам, даже не взглянув в сторону испуганной Хинаты. — Даже не пытайся, её волнует собственная жизнь, — со знанием дела сказал ей Кисаме, вновь жестко зажимая её челюсть в ладони, возвращая заплаканный взгляд к рингу.        Пока не было похоже на то, что Саске проигрывал, и девушка внутренне восторжествовала, но в этот же момент его оппонент жестким ударом под рёбра выбил воздух из лёгких парня, и тот завалился назад, пытаясь подняться, но тут же был откинут к сетке мощным ударом ноги. Хината подорвалась с места. — Са-а!.. — но шершавые пальцы зажали губы, и вместо истошного крика вышло непонятное мычание, а её усадили обратно. — Ти-ише-тише, — делано ласково проговорил Кисаме, довольно улыбаясь, больно дёргая девушку за волосы на затылке, зашептав на ухо, — ну, вот, а он говорил, что вы незнакомы, ты-то явно знаешь, как его зовут.        Мокрый шершавый язык прошёлся по ушной раковине, и Хината сдавленно запищала в мужскую ладонь, пытаясь уйти от неприятного прикосновения, но Хошигаки рывком вернул её на место, вынуждая продолжить просмотр боя.        Учиха будто открыл в себе второе дыхание, уворачивался от ударов оппонента, контратакуя. Противник замялся от скорости парня и, концентрируясь на его передвижении, пропустил следующий удар Саске, прошедшего ладонями по ушам мужчины, и, когда тот согнулся, схватившись за голову, резким ударом ноги отправил того в нокаут. Здоровяк валялся на полу ринга, истекая кровью — она лилась из его ушей и носа, полностью его дезориентируя.        Хината молча ликовала, потому что чувствовала, как Кисаме весь напрягся, задышал чаще, чуть ли не пуская дым из носа, точно разъярённый бык. Девушка замерла, стараясь никак себя не выдать, но это не помогло, Хошигаки схватил её за руку настолько больно, что Хьюга вскрикнула, едва ли не падая на пол; и потащил за собой. В последнюю секунду, до того как они скроются за дверью, Хината успела душераздирающе прокричать: — Саске!        Учиха вздрогнул, поднимая голову, отрывая свой взгляд от мужчины, которого уносили с ринга на носилках, пытаясь отыскать направление, откуда кричала девушка. — Хината? — пораженно спросил он самого себя. Дверь закрылась.