***
1 сентября 2011 Прошло пятнадцать лет с тех пор, как Гермиона в последний раз ступила на платформу девять и три четверти, и то, что она должна была увидеть, как её дочь впервые сядет в поезд, казалось самым логичным сегодня. — Так вы, двое! Мы вообще-то вместе! — Гермиона осмотрела платформу, находя взглядом рыжего мужчину пробирающегося сквозь толпу с загруженной тележкой и рыжую девочку, которая сидела поверх багажа, крича от восторга. — Давай поторопимся, Хьюго, нам лучше догнать их, — женщина мягко улыбнулась, глядя вниз на сына, которому было почти четыре года. Он посмотрел на неё своими большими голубыми глазами, тряхнув густыми каштановыми волосами, которые сложно было перепутать. Она мягко сдвинула вес на бедре: маленькая девочка, устроившаяся на её руках, крепко вцепилась в волосы матери так, что она застонала, но Гермиона привыкла к этому. Джорджине был всего только годик, у неё были темные глаза матери, но рыжая шевелюра Уизли. Когда они, наконец, догнали мужчину, толкающего тележку, он уже ждал их у стены между платформами девять и десять, ухмылка не сходила с его лица, когда он смотрел на свою жену с озорным блеском в глазах. — Прости, дорогая, но ты в свой первый день была порасторопнее, — Фред приподнял бровь, заставляя Гермиону закатить глаза, что уже стало привычкой с тех пор, как она вышла замуж за шутника Фреда Уизли. — Давайте уже просто пойдем, — мягко сказала Гермиона. — Все остальные нас будут ждать, — забормотала она прежде, чем Фред мягко клюнул её в щёку, призывая Розу схватиться крепче за тележку. — Вместе, Рози? — Спросил он, и девушка засияла улыбкой матери. — Вместе, папа, — сказала она, и Гермиона почувствовала, как у неё в груди трепетало сердце. Девушка всегда была с Фредом, ни на шаг не отставала, даже когда была ещё совсем ребенком. Она всегда считала его своим отцом — о большем Гермиона и просить не могла. Она была счастлива. — Ну же, Хьюго, — очнулась Гермиона после того, как пятки Фреда исчезли в стене. — Давай скорее, пока никто не смотрит, — и Хьюго улыбнулся ей, шагая вслед за матерью. Они очутились по другую сторону платформы перед огромным красным паровозом, который Гермиона уже и не надеялась больше никогда увидеть. — Чух-чух! — взволнованно залепетал Хьюго, подпрыгивая и указывая на поезд. — Малыш, нам нужно найти остальных! На самом деле им не нужно было беспокоиться — Уизли было трудно не найти. Они стояли вдоль платформы большой группой, громко о чём-то разговаривали и однозначно привлекали внимание почти всех вокруг, особенно тех, кто не знал, кто они (разве что маггловские родители). И, конечно, Гермиона сразу же заметила своего мужа, который улыбался во весь рот и махал ей рукой. — Мама, почему вы так долго? — Спросила Роза с ухмылкой, которая могла соперничать с ухмылкой отца, и Гермиона ехидно сузила глаза, осматривая дочь, прежде чем они рассмеялись. — Она все время отстает, — сказал со смехом Гарри, его зеленые глаза засветились, когда он крепко обнял Гермиону, взъерошив волосы Хьюго ладонью. — На чьей ты стороне? — Спросила Гермиона, отпуская руку сына, чтобы он мог пойти поздороваться с Лили, младшей из Поттеров — это была маленькая девочка, всего пяти лет от роду, с изумрудными глазами и огненно-рыжими волосами. Она действительно была копией своей тёзки. — Гарри всегда на стороне победителя, — сказала Джинни, поцеловав мужа в щеку; её рыжие волосы были собраны в хвост, открывая веснушчатое лицо. — Приятно видеть тебя, — отозвался Билл, улыбаясь ей: он стоял, обнимая Флёр. Они оба были здесь ради своей старшей дочери, Виктуар, которая так же, как и Роза, впервые ехала в Хогвартс. Она была слишком занята разговорами с Тедди, который был уже на третьем курсе. Дети даже не заметили прихода тёти. — Так ты пойдёшь в Хогсмид? — спросила Виктуар, её серебристые волосы ложились на плечи косами. — Да, папа подписал моё разрешение, как только его прислали! — Воскликнул Тедди, его ярко-бирюзовые волосы были взъерошены. Его губы расползлись в широкой улыбке, которая появлялась всегда, когда он начинал хвастаться. Кажется, Тедди пошёл в свою мать в этом отношении, но он действительно внешне очень походил на Римуса, что несомненно заметил не только Гарри. — Конечно, он подписал сразу же, — повторила Гермиона со смехом. Девушка поняла, что ещё одна пара к ним присоединилась: Рон и Лаванда появились рядом. Мужчина потрепал Розу по плечу, обнимая. Гермиона отчетливо видела гордость в его глазах. — Просто я вспомнил свои походы в Хогсмид! — Воскликнул Гарри, поворачиваясь к Тедди. — Ты взял с собой карту? — Спросил он, и лицо Тедди загорелось озорной ухмылкой. — Конечно! Я её никогда не потеряю! Я же должен сохранить наследие Лунатика, — взволнованно ответил он. — А я буду как Сохатый! — сказал Джеймс, он уже был выше Тедди и, конечно, возвышался над Виктуар. Это был его второй год. Мальчик заметно вырос с прошлого года, чем постоянно хвастался перед Розой. — А кем я буду? — Спросила Роза, что звучало немного обиженно. С тех пор, как они встретились первый раз много лет назад, Роза, Джеймс и Тедди были неразлучны, и ничего не изменилось даже, когда они выросли. Они всегда пропадали, когда семья собиралась вместе. Несмотря на попытки Гермионы сдерживать её, она явно пошла в отца. — О, ты — маленький Бродяга, — сказал Гарри, взъерошив локоны Розы. — Я тоже хочу! — Возмущенно топнула ногой Виктуар, скрестив руки на груди, её щеки стали такими же розовыми, как и её платье. — Ты не можешь! — Ответил Тедди — они с Джеймсом обменялись взглядами полными ужаса. — А почему нет? — спросила она, слегка наклоняя голову в сторону, когда смотрела на двух мальчиков. Она действительно унаследовала черты своей матери — как в красоте, так и в характере. Тедди, Роуз и Джеймс разделяли один и тот же страх — они слишком много раз были свидетелями истерик Виктуар. — Потому что… Потому что ты девушка! — Нашёлся Джеймс, хотя отмазка была ужасной. — Я вообще-то тоже девушка! — Закричала Роза, её лицо вспыхнуло красным, так же, как у любого Уизли, когда они сердились. Тедди и Джеймс засмеялись. — Но ты не такая вся… Правильная, — зашептал Тедди, и дети разразились смехом, хлопая его по плечу. Гермиона боролась с желанием засмеяться. Роза была такой же, как она в её возрасте — находила утешение в компании мальчиков. Она была такой же умной, как и Гермиона, но часто все её гениальные задумки сводились к шалостям — влияние Фреда. Гермиона была уверена, что услышит многое от профессора Макгонагалл в следующем году. — Кто-нибудь видел Джорджа? — Спросил Фред, пододвигаясь, чтобы встать рядом с Гермионой, лениво опуская руку на её плечи. — Он и Анжелина должны были прийти, — добавил он. Билл и Флёр пожали плечами, хмурая Доминик стояла рядом с ними, а двухлетний Луи, единственный, кто унаследовал волосы Уизли, сидел на руках матери, мягко дергая за длинные волосы отца. — Они оставили Фреда и Рокси с мамой и папой прошлой ночью. Забрать вроде хотели сегодня утром, — ответил Билл, и Фред кивнул, глядя на часы: 10-45. У них есть ещё пятнадцать минут, пока поезд не ушел. Поэтому никто не удивился, когда без пяти минут одиннадцать с другого конца платформы раздались крики — брат-близнец громко выкрикивал имя Фреда. — Мы уже бежим! — Кричал Джордж, подбегая к компании, тянув за собой сына: Фреду исполнялось семь лет в следующем месяце. Он был жутким хулиганом, смуглым, как и его мать, с темными и тонкими волосами. — Мы не могли это пропустить, — мужчина тяжело дышал, в то время, как Фред-второй двинулся, чтобы присоединиться к другим детям. Анжелина появилась несколько секунд спустя: её лицо покраснело, темные волосы были растрёпаны, а на руках у неё сидела малышка — худенькая, бледная, с рыжими кудрями. — Извините, что мы так долго, — сказала Анджелина, перенеся трехлетнюю Роксану в руки мужа. — Но как только твоя мать начинает говорить, её просто невозможно остановить, — она вздохнула, и все присоединились к ней с добродушным смехом, каждый вспомнил хотя бы один раз, когда опоздал из-за болтовни Молли Уизли. — Мама! Мама! Можно мне уже сесть в поезд? — Роза дергала за кардиган матери, взволнованно прыгая на месте. — Давайте сначала проверим, чтобы всё было на месте! — Гермиона передала Джорджину в руки Фреда. Узнав, что Джордж назвал своего сына в честь своего близнеца, Фред пообещал сделать то же самое. Хьюго почти назвали Джорджем, но что-то ударило по их сознанию, и, поскольку их следующий ребенок был девочкой, они решили пойти на компромисс. Джордж все еще клялся, что возьмёт под своё крыло маленькую тезку. — Смотри, — сказала Гермиона, стоя перед своей дочерью. — Сумка, джемпер, — перечисляла она, застегивая джемпер Роуз, несмотря на жару и тот факт, что девушка была в шортах, её колени были в синяках от квиддича, в который ребятня играла всё лето в Норе. — Да, мама, я знаю, — сказала Роуз, театрально закатив глаза, и Гермиона посмеялась над тем, как сильно её маленькая девочка выросла за эти годы. Она затянула её в объятие, обернув руки вокруг шеи дочери. Роза не теряла времени, чтобы вернуть объятие, ее тонкие руки, знакомо легли вокруг талии матери. — Я люблю тебя, — сказала Гермиона, целуя макушку дочери, чувствуя, как Фред встал рядом с ней. Девушка обняла и его одной рукой. — Я тоже тебя люблю, — ответила Роза, оборачиваясь на крики Джеймса и Тедди, которые уже поднимались в вагон. Что-то о том, что им нужно успеть занять лучшее купе в поезде. — Я иду! — она оторвалась от родителей, готовясь к тому, чтобы присоединиться к братьям. — Надеюсь, ты пойдешь после того, как попрощаешься со мной, — раздался голос, и Гермиона увидела, как загорелись глаза её дочери. — Драко! — Воскликнула девушка, кидаясь в объятия мужчины, который был её лучшим другом, после Фреда, конечно. — Наслаждайся своим первым годом, Роза, — сказал он, глядя в глаза девушки, улыбаясь. — Заводи друзей, просись в команду по квиддичу и постарайся попасть в Слизерин! — Ни за что! Только Гриффиндор! — Звонко крикнул Фред, получая одобрение всех остальных Уизли. — Твой сын будет Слизерин, — добавил Фред, ухмыляясь Драко. Скорпиус был единственным ребенком Драко и его второй жены Астории: мальчик родился задолго до того, как эти двое поженились. Ему уже было почти шесть лет. С Саммер жизнь Драко не заладилась… — У нас уже есть один Гриффиндор, Пуффендуй и Когтевран, — ответил Драко, указывая на поезд, где Тедди, Виктуар и Джеймс уже заняли место у окна. — Мы не уверены, что Виктуар будет в Когтевране, — прервала его Флёр, ее голос всё ещё сохранил акцент после всех этих лет. — Она может попасть на Гриффиндор, как отец. — Она поцеловав мужа в щёку. — Ей всего одиннадцать лет и она уже может говорить на двух языках, читать на трёх и играть на пианино. Она — Когтевран, даже спорить нечего, — поддержал Драко Джордж, вспоминая, как Виктуар говорила с ним на французском или читала ему на латыни. Это было впечатляюще, мягко говоря. Учёбу она правда считала чем-то скучным, если это не касалось магии. — Нам нужен Слизерин, чтобы сбалансировать покой в Хогвартсе, — сказал Драко и Гермиона засмеялась, покачивая головой. — На какой бы факультет ты не попала, мы все равно будем любить тебя, — сказала Гермиона и кивнула. — Я больше не буду твоим отцом, если ты попадёшь на Слизерин! — Папа! — Крикнула Роза, и Фред засмеялся, быстро обнимая её. — Я шучу, Рози, но поторопись иначе ты опоздаешь на поезд, — сказал Фред, изворачиваясь так, чтобы поцеловать её огненные кудри, всё ещё держа Джорджину на бедре. — Всем пока! — Она побежала к поезду. — Подождите! — Крикнула девушка, прежде чем снова остановиться. — Что? Что ты забыла? — Запаниковала Гермиона, переключаясь в «режим матери», как дразнил её Фред. Роуз ничего не ответила, просто ещё раз крепко обняла маму. — Я люблю тебя, — сказала она, исчезая в толпе. Через минуту она уже села у окна, вытолкнув Джеймса с места. Драко, Фред и Гермиона смотрели, как Роза открыла огромную плетеную корзину, чтобы достать оттуда огромного, очень сердитого рыжего кота, который уселся у неё на коленях. — Понятия не имею, зачем этот монстр вернулся, Гермиона, но я рад, что ты его отправила обратно в Хогвартс, — сказал Фред, улыбаясь Розе, которая махала родителям. — Ей нужен кто-то, кто будет следить за ней, — сказала она, шмыгая носом, слезы катились по её щекам. Поезд медленно тронулся, увозя девочку почти на год. — Знаешь что, Гермиона? — Драко крепко сжал её ладонь. Свободной рукой он махал в след уходящему поезду. — Ты её прекрасно воспитала. Она действительно не могла желать лучшую маму. — Закончил он, и Гермиона улыбнулась ему, всё ещё не в силах сказать что-то без слёз. — Он прав, дорогая, — Фред, поцеловав её в щеку. Гермиона нашла свободную руку Фреда, которая не держала Джорджину и сжала, глядя на двух самых важных мужчин в своей жизни. — Я бы никогда не справилась без тебя. — Прошептала она. — Любого из вас.***
Теперь, когда кто-то спрашивал о Гермионе Грейнджер, ответы отличались от тех, что люди давали много лет назад. Кто-то знал её только по школе и ссылался на свои воспоминания: она была самой умной ведьмой своего возраста, она была частью Золотого трио, она была героиней войны. Но вот если вы спросите её семью… — Она самая лучшая сестра, о которой я мог только мечтать, — скажет высокий парень в очках, прикрывая чёлкой шрам. — Она держит нас вместе, — ответит рыжеволосая ведьма, прижимая к себе дочь. — Она моя семья, — мужчина гордо вздёрнет подбородок. — Она любовь всей моей жизни, — честно ответит рыжий мужчина, владелец «Всевозможных вредилок Уизли». Но, возможно, самым важным для Гермионы Грейнджер будет ответ одного человека. — Она моя мать, и она величайшая ведьма, которая когда-либо ходила по этой земле, — скажет молодая девушка с огненно-красными, непослушными кудрями, сидя за столом Слизерина в свою первую ночь в Хогвартсе, разговаривая со всеми кто её спрашивал о матери, и даже с теми, кто не спрашивал. — Она поднялась против Тёмного Лорда и помогла нам построить это будущее. А! И однажды она ударила Драко Малфоя по лицу… И этого было достаточно. Ведь Гермиона Уизли, в девичестве Грейнджер, выстроила свою жизнь, свой путь от идеального старта до идеального финиша. Она нашла дорогу домой.