Словно время, стекают кровавые слезы по щеке, прожигая глаза и плоть. Словно под осенним дождем, стираются твои следы в моей памяти, но не в сердце. Будто судьба дала тебя мне.
***
Лёгкими и грациозными движениями Ния создавала свою историю, выписывая пируэты. Ноги едва касались земли. Из бумбокса играл сладкий дабстеп в сочетании со скрипкой. Скрипачка вкладывала особый смысл в каждую ноту, которые ловила танцовщица, вырисовывая танец. В такт танцу стучали капли по стеклу. Через открытую форточку задувал холодный ветер, заполняя зал ароматом осеннего дождя. Красные, желтые и оранжевые листья деревьев, что виднелись в небольших окошках, пылали огнем, словно бы сжигая свои последние дни с размахом. Как осень, пылала и горела танцовщица; музыка сменилась на другую, танец стал живее, резче. На чуть смуглом лице мелькнула улыбка, в серые глаза удовлетворенно засверкали. Она ловила каждый момент наслаждения, что приносили ей занятия. Мелодия вновь сменилась. Во время аккомпанемента с гитарой она набирала воздух в лёгкие, а со скрипкой шла в движение. Она кружилась всё быстрее и быстрее, пока не сбила со скамьи магнитофон. Он с грохотом упал на пол, и звуки, что доносились из него, прервались. — Черт, — шепнула танцовщица и подняла свой музыкальный аппарат цилиндрической формы, сев около него. Чуть дальше в зеркалах танцевального зала виднелось её отражение: усталое, но счастливое на некоторое время. Она заправила выпавшую прядь за ухо и поплелась в соседнюю комнату, раздевалку. Небольшое помещение с двумя рядами серых металлических шкафчиков и деревянными скамейками между ними освещалось продолговатой жужжащей лампой. В отличие от танцевального зала, окон здесь не было. Лишь голые монотонные серые стены, вгоняющие в тоску. Танцовщица невольно оглянула раздевалку и подошла к своему шкафчику, который находился в самом конце, будто бы олицетворяя всё её одиночество и отчуждённость. Ударом она открыла его и вытащила сумку с одеждой. Смотря на неё, она вспомнила, что за окном шёл дождь, а у неё не было ни зонта, ни подходящей для такой погоды дня верхней одежды. Она сменила свой наряд и закрыла шкафчик. Надев капюшон, вышла в школьный двор, пустовавший в это время. На тусклом фоне неба ярко выделялись разноцветные качели, горки и карусели, в одиночестве кружившиеся под дождём. Двухэтажное здание возвышалось над ней и вот-вот норовило поглотить в пучину обыденной школьной суеты. Мысль каждый день посещать учебное заведение претила, но это было единственное место, куда она могла убежать от проблем дома. Брат покинул их дом и почти не звонил, словно ему не было дела до его родителей. Но самым ужасным и обидным было то, что он позабыл ту, кого оставил одну. Лишь при одной мысли об этом у танцовщицы наворачивались слезы. До сих пор она не могла поверить, что он её предал. А ведь все было как никогда лучше ещё два месяца назад. Она добралась до остановки по мощеной дорожке. Опасаясь что-нибудь подхватить, села на скамейку, достав свой телефон. Десятки пропущенных. «Ох уж этот подростковый период. Некогда осуждала вечно ноющих подростков, теперь сама такая же», — она улыбнулась от данного факта и тяжело вздохнула. На экране был набран телефонный номер её матери. После трёх гудков донёсся голос с того конца провода, оказавшийся не столько встревоженным, сколько радостным. — Ния, я волновалась за тебя. — Все хорошо, мам. Я просто не услышала звонка. Ты же знаешь, когда я танцую, то никого не слышу, — после недолгой паузы выдала дочь. — Конечно. Я только хотела сообщить, что сегодня вечером приедет твой брат, — ответила Майя. «Так вот почему она такая радостная», — заключила она. А мать добавила: — И приведёт свою невесту. — Это как невесту?! — Приедешь и узнаешь, — скинула звонок Майя. Ния опустила руку на бедро, пребывая в изумлении от новости. Чего-чего, а вот такого она не ожидала. Она посмотрела на железную крышу и включила музыку. Скрипка заиграла с новой силой, но место и время не позволяло танцевать. Смит вспомнила как была против того, чтобы её отдали в кружок по танцам, однако сейчас мнение кардинально сменилось. Дождь продолжал стучать по крыше. Сплошь была тишина. Лишь приглушённые звуки музыки, льющейся через наушники, дождя и ветра, заставлявшего гнуться тонкие деревья по другую сторону дороги, разряжали её. Ни одна машина не проехала за всё это время. В домах, что стояли напротив школы, то включали свет, то приглушали его. Наконец перед ней остановился долгожданный автобус. Она загрузилась в него. В салоне, где было чуть теплее, чем на улице, сидело несколько сомнительных личностей в самом его конце, а спереди места были свободны. Возле двери, опираясь на жёлтые поручни, стояла женщина с большой сумкой. Ния расплатилась за проезд и села в середине. Мимо мелькали массивные купола соборов, один из которых был близко знаком ей: огромное здание в сотни метров вверх, не менее большое внутри, с расписными стенами и потолками. Всё в нём было в золоте, которое поблескивало днём всеми цветами радуги. С приближением ночи собор закрывали, несмотря на то, что это был действующий храм, где многие прихожане молились и искупляли свои грехи. Думая о соборе, она не заметила проскочившего мимо неё ещё более величественного здания университета, в котором учился её брат. Ния и сама подумывала поступать туда через несколько лет, однако желание быстро отпало, и теперь она размышляла уже об ином будущем. Через некоторое время автобус выехал в пригород. Высотные здания сменились низенькими, в основном, двухэтажками. Транспорт остановился у знака, обозначающего остановку. Ния выбралась из тепла на улицу. И, хотя погода сменилась, она будто всё ещё ощущала капли дождя: то, как они слегка касаются её, как становятся тёплыми. Пройдя к одноэтажному дому, она вошла в него. Прихожая была обустроена просто, без излишеств. Её мокрая обувь полетела на обувницу, а сама она пошла в сторону смеха. В столовой сидело четыре человека, среди которых она разглядела эту самаю «невесту». Пылающие рыжие волосы были уложены в простой, но элегантный пучок. Она была в янтарном платье с пышной юбкой. Видимо, никто не заметил возвращения Нии, поэтому она по-театральному начала кашлять. Все сразу же устремили взгляд в её сторону, даже гость. — Я типа вернулась, — протянула она, ощущая неловкость, которую создала самолично. — Будешь ужинать? — спросила Майя. Длинные чёрные волосы лежали на её плечах. На ней, к удивлению девушки, было надето голубое приталенное платье, в которое та давно уже не наряжалась. — Спрашиваешь! — радостно сказала она и расположилась около невестки. Мама скрылась в кухне, а в воздухе нависла тишина. — Эм, я — Ния. — Скайлор, — ответила гостья и улыбнулась коварной, по мнению танцовщицы, улыбкой. — Так, а где вы познакомились с Каем? — спросила Ния в ожидании тарелки. — И к чему такие поспешные решения? Типа, вы мне скажите, если решите развестись через год. Я не стану покупать новое платье. Ну, знаете, бывает такое… Перед ней возникло блюдо с вилкой и ложкой. Она благодарно улыбнулась своей матери и начала накладывать еду. — Мы встречаемся третий год, — сказал брат, от чего Ния поперхнулась курицей. — Чего? И ты мне не говорил об этом?! — Ния. — Да, и с какого хрена ты мне брат-то? — сказала девушка и, словно в подростковых мелодрамах, собиралась встать из-за стола, но всё же осталась на месте, заполняя рот едой. — Я думала, ты сейчас уйдёшь, — произнесла Скайлор. — Да, я тоже, но еда — это святое, и непутёвый брат не должен стать преградой между мной и светлым, — саркастично кинула Ния в ответ. — Что ж, ситуация накаляется, как металл в печи, — вмешался отец, сидевший молча последние минуты. — Неуместная шутка, пап. — Знаю и молчу. — Итак, получается, вы познакомились в школе. Учились, наверное, в одном классе? — продолжила Ния. — Да, и поступили на один факультет, — ответила Скайлор. — Ух, потрясающая история. Ладно, выкину мусор, — протянула девушка и пошла в кухню, откуда вынесла мешок. Пасмурное небо сменилось на более чистое и звёздное. В воздухе стоял запах дождя, который, как казалось Нии, каждый понимал по-своему. Для неё это был аромат мокрого асфальта и свежескошенной травы, для кого-то аромат деревенской речки. Танцовщица включила музыку, заслушанную до дыр настолько, что она порой прокручивалась в голове, словно мозг был магнитофоном. Осенний ветер казался таким мягким и тёплым, что в дом заходить совсем не хотелось. Она улыбнулась кому-то несуществующему и села на мокрый газон. Несмотря на влагу, ощущался он вполне комфортно. Спустя некоторое время Ния вытянула ноги, словно загорала под светом луны. Ах, а как играла скрипка в телефоне! Сложно сказать, что нашла в этой исполнительнице. Её работы брали за душу и идеально подходили для танцев, хотя, впрочем, любая мелодия могла бы вписаться в эти два пункта. — Ты чего на мокрой земле разляглась? — спросил её кто-то, нарушив идеальный момент. Она взглянула на незнакомца. Это был парень чуть старше её с то ли рыжими, то ли карамельными волосами. На нем было нечто похожее на пижаму с единорогами и такими же тапками. Смит невольно улыбнулась. — Могу присоединиться? — Ния кивнула. Парень сел около неё. — Позволь представиться: Джейсон Льюис III Уолкер, сэр благородных кровей или же Джей. — Прям-таки благородных?! Если так, то я Антонианетта Мари Смит, — ответила она. — Коротко Ния. — Чего ж вы, миледи, загрустили? — А вы видите на моем лице грусть, милорд? — Думаю, нет… — протянул Джей, опустив голову. — Могу я спросить? Почему вы в пижаме? — Хей, у меня точно такое же право носить пижаму, как у вас сидеть на мокрой земле, — ответил он, обняв себя за плечи. — Не слушай её, ты у меня хорошая пижама. — Серьёзно?! — Конечно, моя пижама очень ранимая душа, — ответил Джей, и девушка засмеялась. Пара минут в компании с этим парнем окрасили сей серый день. Что-то было в нем такое привлекательное, но он как-никак чужой для неё человек. — Слушай, может вы захотите встретиться в более людном месте? — Почему бы нет. У Собора N завтра в четыре часа дня, — ответила девушка на сомнительное предложение. — Да вы, я погляжу, рисковая. Я бы не пошёл с первым встречным на свидание. — А это разве свидание?! И потом, что вы со мной сделаете в столь людном месте? — спросила Ния. — И вправду, даже если я вас убью, то где же мне прятать ваш труп. — Видите, какая проблема возникает. Скажу вам больше: по пятницам я танцую на площади под звуки, что издаёт скрипка бродячего скрипача, — ответила, посмеявшись, она. — Ох, вы — танцовщица? С удовольствием посмотрю на ваши грациозные движения. Что ж, тогда до завтра, — он встал и подал руку девушке. Ния любезно приняла предложение и поднялась с земли. — До завтра. Ния тихонько вернулась в дом через гостиную и направилась в ванную. Пока тёплая вода набиралась, она села на край ванны, всматриваясь в дверь так, словно что-то забыла. Ручка повернулась, и дверь распахнулся. Тогда-то она и вспомнила, что позабыла её запереть. — Туалет дальше, — сказала она открывшему дверь, который тут же её закрыл. Теперь уже точно запершись, она окунулась в тёплую воду.