Самайн

В прохладных натруженных пальцах, как рыбка, порхает иголка, И колкую ткань гобелена заботливо гладит ладонь. Самайн — желтоглазая ведьма в вуали из темного шелка, У ног ее греются кошки, неслышно вздыхает огонь. Ей снятся конфеты и танцы, и песни, и праздничный гомон, И запах эльфийского мёда, резвящихся фей хоровод, Но в поле не убраны тыквы, и вьюги пасутся у дома, И крутится дней вереница в сплетеньи осенних забот. На улицах — первая наледь, и ветер взвывает и злится, И тучи, как хищные тени, застлали небесную синь, А в хижине — чай с пирогами, и яблоки пахнут корицей, Метла прикорнула у двери, и жарко растоплен камин. Но стрелки сойдутся в зените, и полночь промчится по венам, Хмельнее любовного зелья вскипает в крови волшебство, И ведьма укутает землю своим расписным гобеленом, И в звездном мерцании ночи взметнется огнем торжество, И кошки — веселые духи — растают в туманном эфире, Сметая опавшие листья хвостами холодных ветров… Но людям — спокойно и тихо в укутанном осенью мире, И дремлет завьюженный город под пледом из сказок и снов.